Лариса Шкатула - Дар юной княжны

• Название: Дар юной княжны
• Автор: Лариса Шкатула
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• ISBN: 5-04-009822-7

Юная княжна Ольга Литовская обладает удивительным даром — перед ее глазами вдруг встают картины будущего. Исполняются все ее пророчества — к счастью или несчастью других людей… Судьба сурова к княжне, с детских лет оставшейся сиротой. Она разлучает Ольгу с молодым мужем сразу после венчания; едва встретив, княжна теряет и единственного родственника Яна Поплавского, который обладает не менее загадочным даром, чем она сама. Судно работорговцев везет княжну по морю прочь от родины. Вырваться из рабства нужно любой ценой — ведь Ольге больше жизни необходимо спасти своего мужа и отыскать таинственного родственника…

(другое название - "Они успели только обвенчаться").

---

Матильда не видела глаз Яна, стоящего к ней спиной, но она видела ужас в глазах своего мучителя, боль, перекосившую его лицо; страх, лишавший сил и всяческого самообладания, передался и ей, — она вскрикнула и потеряла сознание.

— Очнитесь, барышня, очнитесь! — Ян развязал Матильду и теперь хлопал её по щекам, пытаясь привести в чувство.

У кресла, на котором сидел пан, он заметил кувшин с вином, разжал девушке зубы и влил вино в рот. Она судорожно глотнула, закашлялась и пришла в себя.

— Вы кто? — спросила Матильда.

— Посланник графа Головина. Он ждет вас.

— Что с паном Беком? — Матильда показала на скорчившегося на полу Зигмунда.

Ян не успел ответить. Во дворе послышался конский топот. Они выглянули в окно. Около десятка всадников под предводительством седого, богато одетого мужчины спешивались и отводили лошадей к конюшне. В одном из них Ян узнал панского охранника Миклоша.

— Быстрее! — он схватил за руку Матильду и потащил за собой. — Объясняться некогда: придется поверить на слово: я — ваш друг.

Они побежали по коридору к зеленой комнате. Приехавшие всадники уже вбежали в замок, и их шаги раздавались на парадной лестнице. Ян нашел нужную книгу, просто сбросил её на пол и крутнул колесо. Как медленно движется стена! Он подтолкнул к проему Матильду и уже шагнул сам, как услышал позади себя голос:

— Повернись, пся крев, я не привык стрелять в спину!

Ян обернулся. Пожилой приезжий держал на изготовку револьвер. Они встретились глазами.

— Георгий! — изумленно вскричал незнакомец, опуская оружие. Этих нескольких секунд хватило Яну, чтобы проскользнуть в ставший совсем узким стенной проем. Уже спускаясь по ступенькам за Матильдой, он сообразил: так звали его отца.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Что же нам с ним делать? — проговорил Аренский, склоняясь над поручиком, которому Ольга растирала посиневшие от веревок руки.

— Думаю, пока лучше отвести его в сарай, — предложила Ольга, — а потом попросить у Петра бутылочку самогона, за неимением спирта, чтобы протереть поручику лицо.

— У сарае — холодно. Може… — начал было Петр.

— Нет, не может, — твердо сказал Аренский. — Мы не должны подвергать опасности твою семью. Да и не только семью. Все село. Бандиты вернутся с подмогой, и тогда вас ничего не спасет.

Петр печально покачал головой:

— А як же вы?

— Мы… У нас тачанка. Нам бы только корма для коней. Поможете?

— Подсобим! — повеселел Нечипоренко, словно свалил с плеч тяжелую ношу.

Они осторожно погрузили поручика в тачанку: тот все ещё был без сознания.

— Езжайте без меня, — махнул им Василий, — я пешком приду.

Циркачи, и с ними Катерина, уехали. Аренский обратился к Петру.

— Что с убитыми будем делать?

— Э-э… — Петр поскреб затылок и махнул рукой. — Не май трывоги, поховаем сами.

— Часть оружия мы заберем, — решил хозяйственный Василий, — теперь, когда у нас есть транспорт… Пара полушубков не помешает — поручик раздет; да и вдруг где в лесу или в поле заночуем.

— Звисно, у дорози усе потрибно.

Между тем тачанка остановилась на минутку у дома Катерины, откуда она вынесла кусок белого материала, и наконец въехала в знакомый двор. Осторожно сняли раненого и внесли в сарай. Катерина споро насыпала соломы, подстелила коврик из циркового реквизита. Прибежала Любава Нечипоренко, принесла из материнских запасов четвертушку самогона и протянула Катерине.

— Мамка каже, удосталь чи ни?

— Доволи, кажи мамке спасыби. Любава скосила глаз на поручика.

— Иды, — поторопила её Катерина, — це не гарна картина.

Девочка разочарованно вздохнула и пошла со двора.

Катерина развернула белый лоскут, оказавшийся простыней, и стала рвать его на полосы.

— Чому ты думаешь, шо у його зломаны ребра? — спросила она Ольгу, продолжая начатый по дороге разговор. Они незаметно для себя перешли на "ты", породненные первым боевым крещением.

— Он стонет и вздрагивает, когда мы к ним прикасаемся.

Ольга намочила небольшой кусок материи в самогоне и стала осторожно протирать поручику лицо. Он очнулся, застонал и спросил по-французски:

— У э муа? [16]

— Ше мез ами [17], — ответила Ольга.

— Пуркуа иль мэ трэ дифисиль де суфле? [18]

— Иль мэ самбль ке ветр кот э кассе. [19]

Поручик стиснул зубы, стараясь не стонать.

— На якой мове вин размовляе? — шепотом спросила Катерина.

— На французском, — ответила Ольга.

"И правда, — тут же подумала она, — почему он разговаривает по-французски? Вроде похож на русского. И мундир наш".

Спросила на всякий случай:

— Как ваше имя? Вы по-русски понимаете?

— Конечно, — попытался улыбнуться он. — Я и есть русский. Наверно, глупо, но я никак не мог понять, куда попал, и не придумал ничего лучшего… А звать меня — Вадим Зацепин. Извините, что лежу в присутствии женщин… Скажите, а почему мне так знакомо ваше лицо?

— Потому, что мы вчера с вами видались. Помните, на опушке леса: у нас была репетиция.

— А-а, вы та амазонка из цирка.

— Помолчите, мы должны вас осмотреть.

— Не надо этого делать, — забеспокоился он, — в ближайшее время я не собираюсь ходить по проволоке. Немного полежу, приду в себя, и все пройдет!

— Как ты думаешь, Катюш, — Ольга подмигнула Катерине, — он стесняется или боится?

— Е мала боязнь.

Поручик обиженно моргнул. Молодые женщины осторожно расстегнули его китель и тихо ахнули: вся грудь была в синяках и кровоподтеках. Бандиты, видимо, били его ногами. Катерина покачала головой и буркнула:

— Звиры!

Ольга осторожно тронула пальцами грудь Зацепина. Он дернулся и хрипло выдохнул:

— Дем ит! [20]

— Сломаны два ребра. Придется, поручик, немного потерпеть. Наложим вам тугую повязку.

Вдвоем с Катериной они стали бинтовать грудь.

— А це була яка мова? — спросила как бы между прочим Катерина.

— Английская, — сказала Ольга, пряча улыбку. — А как ты догадалась, что это — другой язык?

— Вин ось так скручував рот, як у французской мови не робил.

Поручик хмыкнул.

— Ты наблюдательна, — совсем по-учительски похвалила её Ольга и про себя подивилась любознательности этой не очень образованной селянки.

— Мрия в мене е, — вдруг призналась та, — усяку мову разуметь, шоб из усим свитом балакаты…

И засмущалась от своего признания. С помощью Герасима они уложили поручика на тачанку среди узлов. Пара молодых крепких лошадок нетерпеливо переступала ногами, пока циркачи грузили свой скарб.

— Ну, теперь мы будем передвигаться намного быстрее, — весело проговорил появившийся в воротах Аренский.

Привычный к узлам, он легко придерживал лежащий на плече тюк с полушубками и, одобрив взглядом уложенные на тачанке вещи, кивнул на бледного поручика.

— Как он?

— Сделали, что могли.

Василий быстро развязал принесенный тюк.

— Ценю, Оленька, вашу работу, но это не пойдет!

— Что не пойдет?

— Форма. Снять немедленно.

— Как это — снять? — поручик попытался приподняться, но тут же со стоном рухнул обратно.

— У вас, друг мой, вообще нет права голоса. Хоть плату за вас на аукционе мы внести не успели, но артистка нашей труппы Наташа Соловьева…

— Вы же только что назвали её Оленькой.

— Оговорился. Видите, нам всем надо от этого отвыкать. А вам, Оленька, привыкать к новому имени. Одна такая ошибка может нам всем стоить жизни… Да, о чем это я прежде говорил? Словом, если мы у Полины вас и не купили, то с боем отбили; теперь вы — наша собственность. Так сказать, военный трофей.

Поручик тоже обладал чувством юмора.

— Трофей — так трофей, — согласился он.

— Раненого переодеть, — продолжал командовать Аренский. — Алька, найди ту косоворотку, что мы на Привозе на театральный бинокль выменяли. Брюки из гардероба иллюзиониста возьмем, они по комплекции должны подойти. Полушубок оденьте вот этот.

— На нем кровь, — стыдясь своего замечания, шепнул поручик.

— Подумаешь, кровь! — подчеркнуто равнодушно бросил Василий Ильич. — Ототрем. Вот с мазутом было бы хуже. Катерина! Где Катерина? Алька, кончите переодевать поручика, все знаки отличия с мундира спороть и в реквизит!

— Знаю! — отмахнулся Алька.

— Куда делась Катерина? Герасим, ты не видел?

Тот покачал головой и отвернулся, чтобы Аренский не увидел его улыбку. Петр Нечипоренко в сопровождении старого, но ещё крепкого крестьянина привез на телеге сено, которое Герасим тут же подсунул лошадям, и полмешка овса.

— Больше не можем, — опустил Петр голову.

— И на том спасибо, — поблагодарил "директор труппы". — Давай с тобой, Петро, попрощаемся, да идите домой, нам пора.

Мужчины, сдружившиеся за эти нелегкие дни, крепко обнялись, расцеловались, и Аренский почти оттолкнул Петро от себя.