Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)

• Название: Дурная кровь (редакция 2003 г)
• Автор: Сабир Мартышев
• Жанр: Современная проза

---

Главный Выкидыш также отметил, что БМВ все-таки помощнее девятки Толика, а Лешик – водитель довольно опытный, в чем мы уже имели возможность убедиться. Поэтому мы все-таки можем упустить его. К слову сказать, машина Алексея до сих пор маячила впереди нас – Толик держался что надо.

Когда впереди показался поворот, который Лешик благополучно миновал, Денис радостно завопил и заулюлюкал.

– Йес! Йес! Йес! Влево, влево давай, – возбужденно закричал он.

Толик без лишних вопросов последовал его совету.

– Он прямиком к лесу едет, и если он там не собирается оставаться, то должен будет свернуть на следующем повороте, – пояснил наш стратег. – Тут-то мы его и поймаем.

Толик тоже довольно неплохо знал эти места и дальше уже действовал самостоятельно. Сделав небольшой крюк, практически не сбавляя скорости – поворот налево, поворот направо, подъезд к дороге, которая являлась следующим поворотом (на нее и должен был свернуть Лешик), – мы на секунду остановились. Справа, как и предполагал Денис, на нас несся серый БМВ.

– Вперед проезжай, давай вперед, – заверещал Денис. Толик колебался. – Ну же, перегороди ему дорогу!

Взревел мотор, и мы выехали на середину дороги, перекрыв проезжую часть. Лешик поздно заметил это препятствие. Он резко ударил по тормозам и его автомобиль бешено завилял – видимо, водитель вертел рулем, пытаясь сообразить, как объехать девятку Толика. В результате машина, несущаяся на скорости более ста километров в час, шурша покрышками по обледеневшему асфальту, беспомощно полетела вперед, прямо в нашу сторону.

Бешено застучало сердце, я с животным ужасом наблюдал за тем, как потерявший управление автомобиль весом больше тонны стремительно надвигался на нас, и с этим уже ничего нельзя было поделать. Не растерялся один Толик. Грязно выругавшись, он до упора вдавил педаль газа в пол и в последнее мгновение увел автомобиль от удара. Лешик со свистом пронесся мимо. Его БМВ развернуло на сто восемьдесят градусов и выбросило на обочину. Влетев в сугроб, автомобиль остановился.

Повисла гробовая тишина. Моей первой мыслью было «как там Лешик… жив?», первая же мысль Толика обратилась в действие – он резко открыл дверь, вырвался из девятки и так же резко ее захлопнул. О чем думал Дёня, мне было неизвестно. Он сидел и молчал, как завороженный.

Пикнула сигнализация – значит, мы с ним остались взаперти.

– Куда он? – растерянно воскликнул я. Мне стало страшно за Толика, который решил один на один столкнуться с мастером по рукопашному бою.

– Сиди. Ничего он твоему Лешику не сделает, – сквозь зубы процедил Денис.

Ну-ну, это еще кто кому сделает, подумал я и прилип к стеклу.

Толик за несколько секунд преодолел расстояние между машинами. За эти мгновения его противник успел открыть дверь и сейчас, покачиваясь, выбирался наружу. На лбу у Лешика виднелась красная ниточка крови.

– Хых! – выдохнул он, когда Толик врезался ему плечом в грудь.

Этим ударом мой бывший одноклассник свалил Алексея в сугроб. Следующий удар упавший получил ногой под ребра. Я видел Толика таким разъяренным всего второй раз в жизни, и мне стало немного не по себе, когда я в деталях вспомнил про первый.

– Куда? – взревел он, нанося очередной удар поверженному противнику. – Сбежать от нас хотел, падла!?

Лешик, уткнувшись лицом в снег, неловко прикрывался. Он вздрагивал от каждого удара и, казалось, был сломлен под внезапным натиском противника. Когда Толик нагнулся и, перевернув его, схватил за грудки, я увидел лицо поверженного: холодный презрительный взгляд, сведенные в ненависти брови и раздутые ноздри. Следующий удар получил уже Толик. Алексей рванул его за пуховик, со всего маху взрезавшись ему лбом в переносицу. Выкидыш вскрикнул и, раскинув руки, отпрянул назад.

Алексей тем временем рывком поднялся на ноги. Он был почти на голову выше своего противника, шире в плечах и гораздо опытнее, если верить его рассказам. Я не на шутку перепугался и забарабанил по стеклу, пытаясь достучаться до дерущихся. Пока еще не поздно и никто серьезно не пострадал, они должны остановиться! Денис, сидевший до этого момента буквально с открытым ртом, опомнился и зашипел на меня:

– Да тише ты! Угомонись!

Я в напряжении замер, уставившись в обледенелое стекло. На этот раз опять досталось Толику. Он еще не успел опомниться от первого удара и беспомощно размазывал по лицу хлынувшую из носа кровь, как Лешик въехал ему ногой под коленную чашечку, одновременно нанеся сокрушающий удар локтем в челюсть. Толик вскрикнул, мотнулся в сторону и, схватившись руками за голову, повалился на бок. Верин брат прыгнул на него, ухватился и, пропустив свою руку под шеей, сделал удушающий захват.

Он что-то говорил поверженному Выкидышу, но нам в машине совсем ничего не было слышно. Я в исступлении начал рваться наружу, дергать ручку двери, барабанить по стеклу. В один момент до меня вдруг дошло, как вырваться из плена. Дрожащими от волнения руками я стал открывать окно – стекло медленно опускалось. Таким нехитрым способом можно было вырваться из плена и попытаться остановить это безумие, пока оно еще не зашло слишком далеко.

Денис отрешенно наблюдал за моими действиями, вялый и разочарованный с того самого момента, как Толик проиграл бой. Я же в своей неуклюжей, неприспособленной для приключений куртке пытался выбраться из машины, но из-за волнения у меня это никак не получалось. Я молотил в воздухе руками, пытаясь пролезть через окно, цеплялся за корпус и отталкивался ногами в салоне. Сигнализация среагировала на мои движения и сейчас орала, как бешенная. Я немного подался назад.

– Вообще-то сигналка только снаружи запирает, – перекрывая страшный рев, крикнул Дёня.

Я замер и медленно перевел взгляд с Толика, который в полубессознательном состоянии слушал Лешика, на этого сукиного сына Дениса. Он смотрел на меня в упор, расчетливый стратег – в его глазах не было ни извинения, ни раскаяния. Всегда отдающий отчет своим действиям, Денис сознательно тянул с моим высвобождением до последнего момента. Хорошо, мы тебе это припомним.

Я заворочался и окончательно влез в салон. В этот момент послышался гул приближающегося автомобиля, заскрипели тормоза – на место происшествия прибыл Косматый. Мне стало дурно.

«Уа-уа-уа! Др-др-др! Уа-уа!» – блажила сигналка, переключаясь с одного режима на другой.

Открылась дверь Тойоты, и друг Толика в своем длиннополом кожаном плаще выскользнул наружу. Я поднял пипку двери, с силой дернул за ручку и вывалился из салона. Лешик встрепенулся, Толик мотнул головой – они, конечно, тоже слышали приближение Тойоты. Перекатываясь по снегу, я с ужасом заметил, что в руках у Косматого зажат дробовик. Самый настоящий винчестер с прикладом и передергивающимся затвором.

Время остановилось. Я пораженно впился взглядом в оружие.

Косматый делает шаг, другой. Я слышу хруст ботинок по снегу, который кажется громче воя сигнализации.

Лешик вскакивает на ноги, и у меня пересыхает в горле.

Одинокая мысль в пустоте, заполнившей мою голову: он же не будет стрелять?

Стон из пересохшего горла. Вскакиваю, пытаюсь бежать к ним, но, запнувшись, падаю. Встряхиваю головой, избавляясь от прилипшего к лицу снега, и поднимаю взгляд.

Косматый ударом приклада сбивает руки Лешика, поднятые в защите, бьет ногой по икре верзилы. Тот вскрикивает, цепляется за оружие, тянет его на себя, и завязывается борьба. Косматый получает от Алексея несколько болезненных ударов ногами, но дробовик не выпускает. Слышится остервенелая ругань, а воздух наполняется стальным запахом злобы.

Кряхтя, приподнимается Толик, он хватается за ноги топчущегося в борьбе Лешика, пытается удержать их, помешать тому двигаться. Верин брат, не ожидавший нападения снизу, еще несколько мгновений отчаянно сопротивляется, но затем начинает путаться в своих движениях, пропускать частые удары Косматого, который, судя по всему, тоже далеко не новичок в этом деле. В итоге Алексей падает на землю и получает несколько ударов в живот и ребра.

Я, все это время парализованный стремительностью событий, истошно начинаю кричать и умолять их остановиться, но не удостаиваюсь даже мимолетного взгляда. Меня переполняет отчаяние.

Что с ними происходит? Да разве же это люди?

На глаза наворачиваются слезы обиды. Упираясь руками в землю, я подтягиваюсь и сажусь в бессилии что-либо предпринять, так как этих двоих уже не остановить.

– Ты, мудак, – отхаркиваясь кровью, выдыхает Толик. – Думаешь, играть с тобой будем? Думаешь, раз от Верки пришел, так все можно? Следить, шпионить за нами, да? В эти ее игры играть, да?

Толик еще не отдышался, поэтому его голос подрагивает и звучит не слишком авторитетно, он чувствует это и злится еще сильней. Все его тело протестует против нечестной победы и вторжения Косматого. Я вижу, как он нервно сжимает и разжимает кулаки, напоминая быка, бьющего по земле копытом.