Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)

• Название: Дурная кровь (редакция 2003 г)
• Автор: Сабир Мартышев
• Жанр: Современная проза

---

Вздохнув, я встал и поплелся на кухню, чтобы подогреть себе чаю и сделать чего-нибудь поесть. Пребольно ударившись мизинцем ноги о дверной косяк, я выругался.

Менее чем через полчаса раздался звонок. Я открыл дверь и обомлел – передо мной была Вера, но как она изменилась! Хотя слово «женщина» для меня звучит несколько вульгарно по сравнению с «девушкой», именно оно пришло мне в голову, когда я увидел ее.

Куда исчезла девочка, к которой я успел привыкнуть? Передо мной стояла самая настоящая дама. Никаких джинсов, брюк, коротких юбок, блузок или дурацких свитеров. Сегодня на ней было строгое вечернее платье. Начиналось оно с небольшого воротничка-стоечки на шее, плотно облегало грудь, оставляя плечи открытыми, закрывало талию и заканчивалось у колен. Темный материал выгодно подчеркивал ее фигуру, придавал таинственности и женственности новой Вере. Так как платье было довольно узким на бедрах, сбоку предусматривался разрез, поднимающийся чуть ли не до пояса. Достаточно пару раз крутануться в таком наряде, чтобы окружающие увидели нижнее белье. Если оно, конечно, на ней есть.

Лицо Верочки тоже изменилось – оно стало более взрослым, а взгляд оценивающим и строгим. На лице был макияж, которым она нечасто пользовалась – веки и прилегающая область слегка оттенены розовыми тонами, наиболее заметными ближе к ресницам, после макияжа казавшимися намного длиннее. На губах переливался светло-розовый блеск, изящная линия бровей придавала выразительность ее лицу, на котором не осталось и намека на возбуждение, которое я слышал в ее голосе полчаса назад. Волосы забраны наверх и уложены в высокую прическу, открывающую ее нежную шею и подчеркивающую женственность. В ушах были сережки ниточки.

– И это все, на что ты способен? – спросила Вера, скептически глянув на трико и майку, в которых я ее встретил.

Я еще не успел ответить, а она, отстранив меня, уже прошла в квартиру. Черные туфли на шпильке, выглядели очень ненадежной опорой. Наверное, подумал я, в них очень трудно ходить. Несмотря на это, Вера с грациозной легкостью прошествовала в мою комнату – цок-цок-цок, отчеканили шпильки.

Пройдя следом, я застал ее роющейся в моих вещах. Верино платье открывало на всеобщее обозрение не только плечи, но и смуглую спину почти до самой талии.

– Нет, не то… Вот это сойдет… Это тоже не то. Мда, ну и выбор, – комментировала она свои находки.

Я давно привык к тому, что, если Вера что-то делает, так оно и должно быть. Сама объяснит, когда придет время. И если захочет. Поэтому я просто уселся на стул и принялся терпеливо ждать.

– Сидишь? – обернувшись, спросила она – не то с одобрением, не то с удивлением – и снова вернулась к своему занятию.

Через некоторое время Вера остановила свой выбор на классических черных джинсах, кофейном пиджаке, который она подарила мне пару недель назад, и коричневой рубашке. В довершение всего она подобрала галстук темно-розового цвета, который по ее словам придавал пикантность моему образу.

– Это сойдет, – слегка нахмурив брови, сказала она.

– Для чего?

– Мы выбираемся в свет, мой Бонифаций. Это будет что-то.

– То есть? Едем в гости? – спросил я, сняв любимое трико и надевая джинсы.

– Лучше, – весело сверкнув глазами, ответила Вера.

Мы спускались вниз, по лестнице. Окруженные холодными исписанными стенами моего подъезда ее «цок-цок» многократно усиливалось – словно Вера хотела оповестить всех о своей процессии. Я чувствовал себя маленьким мальчиком, который идет на прогулку со своей мамой. Вера выглядела слишком претенциозно, и я не был уверен, что вполне вписываюсь в ее картину.

На темной улице крапал дождь. У подъезда нас ждала машина – какая-то серая иномарка, в темноте трудно было разглядеть, какая именно. Когда я открыл дверь, чтобы усесться внутрь, «мамочка» заметила, что воспитанные мужчины сначала сажают даму. Пропустив ее вперед, я полез следом и защемил дверью пиджак. В этот момент я впервые ощутил неловкость, от которой так и не смог избавиться за весь вечер.

Но вот мы и внутри. Просторный кожаный салон бежевого цвета, впереди за рулем сидит дородный мужчина. Его лица мне не было видно, так что можно было только догадываться, кто он и сколько ему лет.

– Поехали! – приказала Вера, лихо хлопнув водителя по могучему плечу.

Когда автомобиль уже тронулся, она все же представила нас друг другу:

– Лешик, это Павел, я тебе про него рассказывала.

Голова впереди безмолвно кивнула. Я подумал, что уместней фраза звучала бы наоборот, например: «Алексей, это Павлик».

– А кто такой Лешик? – шепотом спросил я у Веры. – Мне ты про него ничего не рассказывала.

– Тсс, – Верочка приложила палец к губам, теперь она уже не выглядела как манекен и даже улыбнулась мне, – всему свое время. А пока расслабься и получай удовольствие.

Она положила свою руку мне между ног, а сама отвернулась к стеклу, усеянному каплями дождя. Огни вечернего города отражались на ее возбужденном лице.

Грозовые тучи наползли на небо, дождь усилился, и я потерялся в однообразии проносящихся мимо улиц. Вскоре мелькавшие за окном здания сменила унылая растительность, автомобиль начал карабкаться в гору. Мои самые худшие предположения подтвердились, когда мы остановились у ночного клуба с горящей вывеской «Pall Mall». Лешик, по-прежнему не оборачиваясь, сказал, чтобы мы пока шли внутрь, а он поставит машину на стоянку и присоединится к нам позже.

Он еще не успел договорить, а Вера уже вытягивала меня из автомобиля. Дождь к тому времени уже прекратился, и на улице было необычайно свежо. Однако я так и не смог насладиться прохладным вечерним воздухом, потому что мы тут же вошли в здание.

В гардеробной толпилось несколько человек вполне заурядного вида. Возникло ощущение, что на их фоне мы смотримся пижонами. Но, видимо, Вере лучше знать. На входе в зал она что-то сказала охраннику, нас быстро проверили на предмет оружия, а так как ничего подобного у нас не было (на Вере было слишком облегающее платье, чтобы его прятать, а я забыл свой верный маузер дома, ха-ха…), мы беспрепятственно прошли внутрь.

До сих пор я ни разу не бывал в ночных клубах и дискотеках по двум причинам. Во-первых, такие развлечения требуют денег, которых у меня не было и, скорее всего, никогда не будет. Во-вторых, эти злачные места привлекают самую разную публику, в том числе и братву, с которой мне совсем не хочется встречаться.

Не могу сказать, что ночной клуб меня поразил. Большой прокуренный зал был наполовину занят плотно составленными столиками и стульями, а сбоку и чуть впереди находилась площадка для танцев. Там отрывалась основная часть местной публики. В глубине зала стояло несколько диванов для утомившихся ночным действом. Если не считать неоновых ламп в форме шаров на столах и барной стойки у дальней стены, освещения больше не было. Пока мы с Верой пробирались между занятыми столиками, диджей или кто-то из его помощников решил включить светомузыку, которая на доли секунды стала вырывать из темноты танцующую толпу, словно запечатлевала снимок. И так снова, и снова.

– Не обращай внимания, – стараясь перекричать музыку, объясняла мне Вера, – народу пока мало, но он еще подтянется.

Куда уж больше? И так вон сколько их там беснуется.

Я кивнул, дав понять, что услышал ее, несмотря на «туц-туц» несущийся из колонок, которые явно не жалели барабанные перепонки посетителей.

Наконец, мы добрались до нашего столика, который находился на самом отшибе, и уселись. Неоновая лампа, подсвечивающая Верино лицо снизу, делало ее неестественной, холодной, и лишь глаза выделялись из общей картины. Все тем же возбужденным взглядом она наблюдала за танцующими.

– Зачем мы… – начал было я.

– Послушай, – перебила она, положив свою ладонь на мою, – посиди здесь, подожди Лешика, а я пока потанцую. Хорошо?

«Хорошо» она спросила, уже вставая – очевидно, от меня требовался не ответ, а привычное согласие. Я привычно кивнул ей вслед.

Через пару минут мне стало жарко, я расстегнул пиджак, продолжая пялиться на толпу. Ничего нового для себя я не видел, но смотреть здесь было и не на что. К счастью, от скуки меня спас Алексей, который появился минут через пять. Не знаю, как вообще можно было найти наш столик в царящем бедламе, но он как-то с этим справился и, возникнув из ниоткуда, уселся напротив. Неоновая лампа опять была не в помощь – при таком освещении его лицо по-прежнему оставалось загадкой. Ему могло быть лет двадцать, а могло и значительно больше. Единственным, что я смог рассмотреть, была его фигура. Скажу одно, она была внушительной, весьма внушительной.

Он поставил на стол два широких стакана, доверху наполненных каким-то прозрачным напитком со льдом и долькой лимона. Один он протянул мне, а второй поставил перед собой.

– А как же Вера? – спросил я, вспомнив про досадный инцидент в автомобиле, когда собравшись усесться, я не пропустил вперед даму.