Мелисса де ла Круз - Наследие ван Аленов

• Название: Наследие ван Аленов
• Автор: Мелисса де ла Круз
• Жанр: Ужасы и Мистика

Всю свою жизнь Лоуренс ван Ален посвятил тому, чтобы Князь тьмы Люцифер, заключенный в подземном мире, не смог вернуться на землю. Труд его был не закончен. Лоуренс оставил этот мир навсегда. И хотя после мятежа Люцифера путь в рай оказался закрыт для него навеки, он знает, что где-то под землей существуют семь путей мертвых, по которым можно выбраться на свободу. Ключи от врат, преграждающих каждый из этих путей, хранят привратники, имена которых есть великая тайна. Но Князь тьмы с помощью подкупа и коварства узнает их тайные имена. Теперь во что бы то ни стало нужно предупредить семерых привратников, что над миром нависла угроза дьявольского нашествия, и эта ответственная задача ложится на плечи Шайлер, внучки и наследницы дела Лоуренса ван Алена.

Впервые на русском! Новая книга сериала, разошедшегося миллионными тиражами!

---

Девушка придвинулась ближе.

— Ты кем себя воображаешь?

Кингсли лишь зевнул. Он дернул Мими за халат и наполовину стащил его с плеч, прежде чем девушка успела ему помешать.

— А что не так? — Поинтересовался он.

— У меня через две недели заключение уз — вот что не так! — Огрызнулась Мими, туго подпоясав халат.

Она спрашивала его той ночью в Рио, случалось ли такое между ними прежде. И снова спросила минувшей ночью. Если они действительно когда-либо были вместе... если... если... если... Конечно же, Кингсли отказался отвечать. На него просто никакого зла не хватало. Он посоветовал Мими выполнять упражнения и заниматься регрессией. Он дразнил ее, насмехался, а на вопрос отвечать отказался.

«Если такое случалось прежде, я могу себя простить, — подумала Мими. — Может, он — одна из моих слабостей. Может, он и есть моя слабость».

— Можно тебя кое о чем спросить? — Произнесла Мими, глядя, как Кингсли оделся и подошел к небольшому обеденному столу.

Он заказал в номер завтрак, достойный короля. Не просто обычную порцию яичницы с беконом. Здесь также наличествовали блюдо с морепродуктами, на льду, баночка икры, фигурно нарезанный хлеб для бутербродов, зубчики чеснока, сметана и нарезанный лук. В ведерке покрывалась испариной бутылка шампанского «Кристалл».

— Да о чем угодно, — отозвался Кингсли, захватил пальцами щепотку икры, отправил ее в рот и облизал пальцы.

Он заполнил свою тарелку едой, потом открыл шампанское и наполнил два бокала. Один он с улыбкой вручил Мими.

— Я серьезно. Мне не хочется, чтобы ты обиделся.

— Кто — я? — Изумился Кингсли.

Он уселся на диван, водрузил ноги на кофейный столик, а тарелку с завтраком примостил себе на колени.

— На чем... на чем живет Серебряная кровь? — Спросила Мими. — Ну, в смысле, помимо кофеина, сахара и креветок размером с твой кулак, — добавила девушка, наблюдая, как Кингсли ест. — Ну, то есть ты все еще исполняешь церемонию? В смысле — над людьми?

Кингсли покачал головой. Он обмакнул креветку в коктейльный соус и заметно помрачнел.

— Нет. — Он откусил кусочек. — Нет, дорогая. Для тех, кто пил бессмертную кровь, это уже не вариант. Боюсь, для Кроатана единственная кровь, которая чего-то стоит, это кровь, текущая в твоих жилах.

Мими уселась на кровати напротив Кингсли, скрестив ноги, и изогнула шею.

— А ты когда-нибудь ощущаешь искушение?

Кингсли лениво улыбнулся.

— Постоянно.

— И что ты делаешь?

— А что тут сделаешь? Я не могу. Я дал слово соблюдать кодекс. Я живу в воздержании. Я по-прежнему могу есть пищу... и иногда она даже приятна на вкус.

Он пожал плечами и вытер пальцы о подол рубашки.

Мими чуть было не сказала ему, чтобы он так не делал, но притормозила — в конце концов, она ему не мамочка.

— Ты хочешь сказать, что не чувствуешь вкуса всего этого добра?

— Я пытаюсь.

— А как же все те жареные пирожки?.. — Удивилась Мими.

Ей вдруг стало жалко Кингсли. Он был бессмертен в истинном смысле слова. Для поддержания жизни ему не требовалось ничего. Какое одинокое и странное существование.

— Да, я знаю. — Кингсли рассмеялся, но глаза у него были печальные. — Я много ем, потому что способен чувствовать вкус лишь частицы того, что стоит передо мной. У меня бездонный аппетит, я из тех, кого невозможно насытить. — Кингсли подмигнул девушке. — В этом и заключается проклятие Серебряной крови.

— И ты еще говорил мне, что это я несерьезно отношусь к серьезным вещам! — Поддела его Мими.

— Ну, не без того. Мы с тобой во многом похожи, — отозвался Кингсли. Он поставил пустую тарелку и подошел к девушке. — И нам неплохо вместе? — Спросил он. — Ну признайся — клево же?

Он лизнул ее в шею, потом в ухо, потом нежно поцеловал спину и плечо. От его губ пахло шампанским.

Мими закрыла глаза.

Небольшое развлечение — вот что это такое. И не более. И для него, и для нее. Просто секс. Чисто физическое явление, исключительно ради удовольствия. Никаких чувств, никакой божественной связи, никакого небесного призвания... Просто развлечение. Ничего больше.

Кингсли продолжал целовать ее в шею — и вдруг Мими почувствовала, что он выпустил клыки и щекотно прикусывает ее кожу.

— Эй, ты что это делаешь? — Поинтересовалась девушка, ощущая страх, смешанный с возбуждением.

Ей никогда не доводилось оказаться на месте жертвы. На месте добычи. Кингсли был опасен. Исправившаяся Серебряная кровь. С тем же успехом его можно было бы назвать исправившимся доберманом.

— Тсс... это не больно... честное слово.

Он прикусил ее шею — совсем чуть-чуть, только чтобы она почувствовала, как его клыки пронзили кожу, — а потом слизнул каплю ее крови. Облизнул губы и улыбнулся Мими.

— Попробуй!

Мими пришла в ужас. Что он только что сделал? И теперь он хочет, чтобы она тоже это проделала?

— Нет.

Но Мими вынуждена была признать, что искушение сильно. Ей всегда было интересно — каково это. Почему Кроатан предпочитает это обычной церемонии.

— Давай. Ты не причинишь мне вреда. Уверяю тебя.

С Кингсли Мими чувствовала себя живой, раскованной, не стесненной условностями. Ну правда, какой тут вред? Просто прикосновение. Просто капля. Просто поддразнивание. Она не хотела пить его кровь, но внезапно ей до смерти захотелось ее попробовать.

Игра с огнем. Поднести руку к пламени и отдернуть прежде, чем обожжешься. Лезвие ножа, идущее между опасностью и развлечением. Русские горки. Выброс адреналина опьянял. Мими выпустила клыки и уткнулась лицом в шею Кингсли.

Солнце встало, заливая комнату светом. А Мими Форс переживала лучший момент своей жизни.

Глава 50

ШАЙЛЕР

Она переживала из-за того, что вот так бросила Блисс. Но сейчас она настолько была на взводе, что не могла думать ни о чем другом, кроме того, что та, с кем она всю жизнь мечтала поговорить, теперь очнулась. Она жива. Аллегра ван Ален жива. Она открыла глаза полчаса назад и позвала дочь.

Войдя в стеклянные двери Нью-Йоркской пресвитерианской больницы и направившись к лифту, на котором можно было добраться в отделение постоянного ухода, Шайлер попыталась вспомнить, сколько дней и ночей она провела, бродя по этим коридорам, освещенным лампами дневного света, пропахшим антисептиком и формалином, сколько раз она встречала здесь день рождения, День благодарения и Рождество, проходя мимо сочувственно улыбающихся медсестер и мимо заплаканных, встревоженных людей, толпящихся возле операционных.

Сколько раз?

Столько, что и не сосчитать. Столько, что и не перечислить. Здесь, в этом медцентре, прошло все ее детство. Горничная учила ее ходить и говорить, а Корделия оплачивала счета. Но у нее никогда не было матери. Не было того, кто пел бы ей песенки во время купания или целовал перед сном. Ей не от кого было хранить тайны, не с кем воевать за наряды, не с кем ссориться, хлопая дверью. У нее не было нормального чередования нежности и раздоров, бесконечного пути к близости матери и дочери.

У нее было только вот это.

— Как вы быстро добрались, — с улыбкой сказала ей дежурная медсестра. Она проводила Шайлер от ординаторской до частного крыла, в котором пребывали в оцепенении самые привилегированные и самые тяжелые коматозники Нью-Йорка. — Она вас ждет. Это чудо. Врачи просто не могут прийти в себя. — Медсестра понизила голос. — Говорят, о ней могут даже сообщить по телевизору!

Шайлер не знала, что и сказать. Она до сих пор не могла поверить в то, что это правда.

— Подождите. Мне нужно... мне нужно кое-что принести из кафе.

Девушка быстро обогнула медсестру и сбежала по лестнице до самого первого этажа. Она выскочила наружу через вращающуюся дверь, напугав нескольких интернов, устроивших себе незапланированный перерыв с распитием кофе на лестничной площадке.

Шайлер сама точно не знала, способна ли она это сделать. Произошедшее казалось слишком прекрасным, до неправдоподобия, и Шайлер не могла себя заставить взглянуть ему в лицо. Она вытерла слезы и вошла в кафе.

Она купила бутылку воды и пачку жевательной резинки и вернулась на нужный этаж. Доброжелательная медсестра все еще ждала ее.

— Ничего страшного, — сказала она Шайлер. — Я понимаю, какое это потрясение для вас. Но вы идите. Все будет хорошо. Она ждет вас.

Шайлер кивнула и прошептала:

— Спасибо.

Она пошла по коридору. Все выглядело точно так же, как и всегда. Окна, выходящие на мост Джорджа Вашингтона. Планшеты с листами бумаги, на которых написано имя пациента, список медикаментов и имя лечащего врача. В конце концов девушка остановилась перед нужной дверью. Та как раз приоткрылась со скрипом, и Шайлер услышала его.

Голос, мелодичный и прекрасный. Голос, нежно произнесший ее имя. Голос, который она до сих пор слышала лишь в снах. Голос ее матери.