Мелисса де ла Круз - Наследие ван Аленов

• Название: Наследие ван Аленов
• Автор: Мелисса де ла Круз
• Жанр: Ужасы и Мистика

Всю свою жизнь Лоуренс ван Ален посвятил тому, чтобы Князь тьмы Люцифер, заключенный в подземном мире, не смог вернуться на землю. Труд его был не закончен. Лоуренс оставил этот мир навсегда. И хотя после мятежа Люцифера путь в рай оказался закрыт для него навеки, он знает, что где-то под землей существуют семь путей мертвых, по которым можно выбраться на свободу. Ключи от врат, преграждающих каждый из этих путей, хранят привратники, имена которых есть великая тайна. Но Князь тьмы с помощью подкупа и коварства узнает их тайные имена. Теперь во что бы то ни стало нужно предупредить семерых привратников, что над миром нависла угроза дьявольского нашествия, и эта ответственная задача ложится на плечи Шайлер, внучки и наследницы дела Лоуренса ван Алена.

Впервые на русском! Новая книга сериала, разошедшегося миллионными тиражами!

---

Вот. Вот он, единственный способ. Блисс это четко осознала.

Деваться некуда. Выжить невозможно. Они с Посетителем сцепились в смертельных объятиях. Если она сумеет убить свой дух, бессмертную кровь, текущую в ее жилах, она принесет смерть ему.

Она должна пойти на самопожертвование, или эти ужасные видения, это чудовищное будущее станет неизбежным. Она — сосуд для зла, и пока она жива, жив и он.

— Дилан, ты это знал? Ты знал, что я должна сделать. Все это время знал, — прошептала девушка.

Из темноты наконец-то возник Дилан. Он печально взглянул на Блисс.

— Мне не хотелось говорить тебе об этом.

Глава 43

ШАЙЛЕР

После визита Шайлер в клинику доктора Пат прошло несколько дней, и новая жизнь девушки в Нью-Йорке наконец-то начала понемногу устраиваться.

Сегодня днем они с Оливером зашли в агентство недвижимости и забрали ключи от небольшой квартиры-студии в Хэллз-Китчен. Оливер снял эту студию для Шайлер, заплатив наличными арендную плату за целый год. Чтобы скрыть, кто она такая на самом деле, Шайлер предстояло притворяться единственной дочерью матери-одиночки, бывшей хиппи, а ныне фолк-певицы, постоянно разъезжающей по гастролям со своей группой. Благодаря способности изменять черты лица Шайлер могла при необходимости притвориться и этой самой «мамой». Теперь, когда она снова почувствовала себя самой собой, «мутацио» давалось ей куда легче.

Они проехали на метро через весь город и вышли на многолюдном, шумном участке Девятой авеню, в районе, где соседствовали корпоративные общежития для новичков Уолл-стрит, ветхие дома без лифта, стрип-клубы и огромные магазины видеотехники. Здесь же, неподалеку, находился продуктовый магазин, и Шайлер с Оливером затарились там недельным запасом продуктов — органические овощи, буханка хлеба с изюмом из пекарни на Салливан-стрит, консервированная фасоль. Оливер подбил Шайлер разориться на испанскую ветчину и упаковку французского сыра из двойных сливок. При виде чистых широких проходов между стеллажами супермаркета у Шайлер полегчало на сердце. Как все-таки это здорово — вернуться в Америку, где все так удобно и приятно!

Студия находилась в одном из самых ветхих зданий, как и хотела Шайлер, и была очень маленькой: встав посреди комнаты, девушка почти что могла дотянуться до стен кончиками пальцев. Из обстановки в квартире имелись небольшая электроплита, микроволновка и свернутый футон[12] в углу. Единственное окно выходило в световую шахту. И все-таки тут было лучше, чем в гостинице. Она в Нью-Йорке. Она дома.

— Ты уверена? — Поинтересовался Оливер. Шайлер вошла в дом под маской мамочки-хиппи, но едва лишь Оливер закрыл дверь студии, девушка позволила лицу принять прежние черты. — Тебе необязательно оставаться здесь. У отца есть квартира в деловом районе, для тех случаев, когда он задерживается на работе допоздна. Ты можешь жить там.

— Я понимаю, что тут не так хорошо, как в твоем доме. Или хотя бы в моем прежнем, — сказала Шайлер. Она осмотрела пустые полки буфета и обнаружила в уголке небольшую пластиковую ловушку для тараканов. — Но я думаю, нам нельзя допускать, чтобы нас видели вместе. Мы не можем рисковать твоим положением в клане.

До дома на Риверсайд-драйв было всего ничего, если ехать на такси. Там сейчас наверняка Хэтти с ее домашней стряпней и Юлиус с его карточными фокусами. Но она не может вернуться. Пока не может. Шайлер знала, что стоит ей переступить порог своего дома — и в ту же минуту Совет обо всем узнает. Девушка понятия не имела, откуда у нее такая уверенность, но чувствовала это инстинктивно и знала, что права. Может, сейчас им и не до нее, но у Шайлер было такое чувство, что это не навсегда.

В студии она ощущала себя в большей безопасности, тем более под именем Скай Хоуп. Они с Оливером решили, что это вполне подходящее имя для отпрыска хиппующей мамаши. Кроме того, Шайлер привыкла откликаться на это имя, так что с ним было меньше шансов допустить промах.

Местная бесплатная средняя школа носила имя Александера Гамильтона, и поданные в последнюю минуту документы Шайлер здесь приняли без вопросов и возражений. Оливер пытался настоять на какой-нибудь из частных школ — Найтингейл, Спенс, Бриэрли. Но в конечном итоге даже он согласился, что это слишком опасно. Эти заведения кишели Голубой кровью. А здесь вероятность столкнуться с кем-то из Совета была очень мала. Элита могла на словах лицемерно поддерживать бесплатные школы и даже жертвовать им деньги, но никогда не отдавала туда своих детей. Чтобы сообщество поверило в разрыв Шайлер и Оливера, Оливеру предстояло вернуться в Дачезне без нее.

Но Шайлер нужно было как-то продолжить учебу. Как там любил говорить Лоуренс? Школа — это больше, чем учебные занятия. Образование готовит тебя к рутине реальной жизни — работать с другими, сливаться с группой, не теряя при этом индивидуальности, рассуждать логически и вести спор. Тот, кто желает преуспеть — будь он хоть вампиром, хоть человеком, — не должен отрываться от реалий мира. А еще нужно постичь загадки человеческой природы.

— Ты точно уверена, что мне не следует быть здесь с тобой исключительно по этой причине? — Поинтересовался Оливер.

Шайлер не хотела отвечать на этот вопрос прямо сейчас. Она все еще не разобралась в своих чувствах. Девушке начало казаться, что, быть может ее мать все-таки была права. Быть может, за любовь нужно бороться — и неважно, какова будет цена. Шайлер не хотела причинять боль Оливеру. Она лучше умерла бы, чем заставила его страдать. Но ей требовалось время, чтобы подумать. В одиночестве.

— Все будет в порядке. Я же в Нью-Йорке. Видишь — дрожь уже прекратилась, — сказала Шайлер и в доказательство подняла руки.

Она и сама изумлялась произошедшему. Неужто она просто страдала от ностальгии, как утверждает доктор Пат? И ее кровь требовала возвращения к родне? Только и всего? В самом деле? Она снова рядом со своими.

— Ну ладно, — сказал Оливер. — Мой номер у тебя есть. Если что — звони в любое время. Ну ты знаешь.

— Я буду скучать по тебе, — сказала Шайлер. — Я уже по тебе скучаю.

Но все же им придется на это пойти, чтобы уберечь друг друга.

— Ладно, удачи тебе, — неохотно произнес Оливер и, в последний раз обняв Шайлер, вышел.

Девушка принялась разбирать продукты и обнаружила, что Оливер позабыл в пачке документов на новое жилье свою почтовую корреспонденцию.

Среди счетов и журналов обнаружился конверт из плотной белой бумаги. Штемпеля на нем не было, и это означало, что конверт был доставлен прямиком от кого-то из членов Совета. Они всегда обменивались корреспонденцией исключительно из рук в руки. Это было приглашение на заключение уз. И Шайлер, даже не заглядывая внутрь, поняла, что конверт отправлен из городского дома Форсов.

Глава 44

МИМИ

«Старбакс» на углу Пятой авеню и Девяносто девятой улицы оказался закрыт, и Мими пришлось пройти еще несколько кварталов до «Евромиль», недавнего открывшегося нового модного кофейного бутика. «Евромиль» поднял культуру кофейного гурманства на новый уровень. Здесь можно было выбрать зерна, обжарку и способ приготовления — в турке, френч-прессе, капельной или гейзерной кофеварке.

Это заведение напоминало художественную галерею: белые стены с квадратными классными досками, кофейные мельницы и кофеварки эспрессо отполированы до блеска, и в них отражаются выставленные на витрине произведения искусства.

— Чего желаете? — Поинтересовался бариста с кольцом в носу.

— «Ла Монтана», медленный кловер, — ответила Мими. Она имела в виду, что желает получить кофе сальвадорской обжарки, приготовленный в особой разновидности френч-пресса, не дающего осадка. — Два. Навынос. Да, и еще это, одну штуку, — добавила девушка, указав на шоколадный круассан на витрине.

Тут ее внимание привлек чей-то резкий свист. За одним из столиков в центре зала, среди литераторов, печатающих что-то на ноутбуках, и учеников частных школ, зашедших выпить утреннюю чашечку латте, сидела ее бывшая команда венаторов.

— Привет, ребята, — с улыбкой поздоровалась Мими.

Неужто с тех пор, как они вместе сражались с бразильскими наркоторговцами и с Серебряной кровью в джунглях, прошел всего месяц?

Братья Леннокс, собиравшиеся уходить, одарили ее улыбкой — большая редкость! Тэд даже хлопнул Мими по плечу на прощание. Кингсли кивнул им и ногой отодвинул стул рядом с собой, предлагая Мими присаживаться.

— Давай угадаю. Кофе с молоком? И четыре ложки сахара?

Мими усмехнулась, пытаясь унять трепыхание бабочек в животе. Они не виделись с самого момента прилета в Нью-Йорк. Что произошло в Рио, то в Рио и осталось. Если она думала, что Кингсли впоследствии станет разыскивать ее, то она ошиблась. А хотя — какое ей дело? Это не имело значения тогда и уж точно не имеет значения сейчас.