Мария Ермакова - Странствия Варлафа

• Название: Странствия Варлафа
• Автор: Мария Ермакова
• Жанр: Фэнтези

Продолжение «Кольца Волка» Герои приходят в нашу жизнь, и уходят из нее. А мы остаемся — тосковать.

---

Варлаф мрачно посмотрел на меня, и приготовился было возвращаться под сень деревьев.

— Ты куда? — удивилась я. — Не слышал, что ли — тебя о помощи просят?

— Ты, что же, — прищурился он, — предлагаешь мне бегать за взбесившейся скотиной?

Не отвечая, я притянула мальчонку к себе, и принялась гладить светлую вихрастую головешку.

— Не плачь, — ласково шептала я, стараясь, чтобы мои слова долетали и до героя, — сейчас этот геройский дяденька скинет свой портфель и приведет твою корову. Как ее зовут?

— Гнилу-у-ушка…

Как же я сразу не догадалась!

— Ему это раз плюнуть! — заверила я его. — Он с тремя демонами один справился, а уж корову-то твою поймать ему как…! — вспомнив, что говорю с ребенком, я осеклась.

Варлаф действительно плюнул, швырнул ранец на землю, и пошел к корове. Заметив его, Гнилушка исполнила зажигательную джигу, стуча всеми копытами разом, и, задрав хвост, поскакала прочь.

Варлаф выругался так, что я поняла только общий смысл, и припустил за ней.

— Во, во! — мальчик сразу успокоился, уютно прижался к моему боку и теперь тыкал растопыренными пальцами в суматошно движущиеся по полю фигурки. — Я вот так с самого утра за ней бегал! Гляди, как галопирует!

Гнилушка, весело подбрасывая рыжий зад, галопировала к дальнему краю поля. Конец веревки, повязанной ей на шею, волочился по земле. Его-то Варлаф и попытался схватить. Сделал длинный прыжок, упал животом на землю, придавливая веревку, но корова резво скакнула вперед, прибавила ходу и исчезла за деревьями на той стороне поля.

Затылок и плечи героя, поднявшегося с земли, были более чем выразительны!

— Тебя как зовут? — поинтересовалась я, следя, как деревья скрывают и его тоже.

— Санни, — сказал Санни, и, подумав, добавил, — Сол.

— Ты наверное голоден, Санни Сол, — скрывая очередную улыбку, вызванную чудным именем мальчика, сказала я, — Раз ты гонялся за коровой аж с утра?

Санни еще подумал, затем с достоинством маленького мужичка кивнул. Пошарил в кармане широких штанов и достал сверток. Развернул тряпицу — внутри оказалась краюха хлеба. Он аккуратно разломал ее на три части и одну протянул мне:

— Ешь, странница!

— Зови меня Виагрой! — едва не прослезившись от умиления, предложила я.

Кусок хлеба оказался смазанным медом. После долгой — с рассвета! — дороги, он показался мне вкуснее всех деликатесов мира! Подобрав последнюю крошку, я расстегнула свой ранец, и одарила моего кормильца лакомствами из онольгейновых запасов.

Слева, вдалеке за деревьями, мелькнул рыжий бок. Гнилушка не желала терять обретенную свободу! Я сыто улыбнулась и откинулась назад, опершись на руки. Санни ел за троих, отчего его щеки раздулись совершенно по-хомячьи. Слезинки его давно высохли, в глазах светился восторг маленького человечка, которому довелось не только поучаствовать в приключении, но и наесться от пуза.

Справа, в кустах снова мелькнуло рыжее пятно, теперь, совсем недалеко от нас. Странно. Только что я видела корову слева, почти у границы поля. Или Гнилушка галопирует с ускорением?

Слева вылетела какая-то птаха и суматошно понеслась через поле, вереща во весь голос.

Сытая одурь мгновенно слетела с меня. Я поднялась. Пока еще неторопливо, словно только лишь для того, чтобы размять ноги. Незаметно сдвинула полу камзола, приоткрывая ножны. Вытянув шею, заглянула за верхнюю линию придорожного кустарника, виднеющуюся в прогалине между деревьями.

На дороге, на том месте, где чуть раньше остановились мы, склонив темно-рыжую рогатую голову, принюхивался к следам на земле демон Ацуцы. Совершенно по-тигриному дернул круглым ухом и вдруг в одно мгновение перемахнул через кусты высотой в человеческий рост. Он то исчезал за деревьями, то появлялся и двигался, несомненно, в нашу сторону.

Кусты затрещали одновременно справа и слева от нас. Они взяли нас в клещи!

Санни перестал жевать и принялся испуганно озираться. В руке его крошился замечательный пирожок Онольгейна с грибной начинкой. Пятый по счету. Пирожка мне, конечно, жалко не было. Но вот что станется с ребенком, если демоны доберутся до нас? На меня надежда небольшая. Варлаф на другом конце поля — даже если заметит демонов, вряд ли успеет добежать. Я мысленно призвала своего Демона. Он был где-то рядом, но где, я не видела.

— Санни, — спокойно сказала я, хотя сердце мое было готово выскочить из груди. Только, кажется, застряло в горле! — Ты знаешь, что такое волшебство?

— Угу! — промычал тот — непрожеванный пирожок мешал говорить.

— Тогда закрой глаза и не открывай, пока я тебе не скажу. Что бы ты ни услышал! Ты мне веришь?

Санни скосил глаза на мой ранец, на всякий случай нащупал следующий пирожок, и послушно закрыл глаза.

Ментальный приказ к атаке уже достиг Демона. Он возник прямо под обрывом и метнулся направо. Шедший оттуда на нас демон Ацуцы уже не считал нужным скрываться — Санни вовремя закрыл глаза!

Мой Демон ударил чужака в грудь. Тот пошатнулся, но продолжал идти на нас, упрямо наклонив рогатую голову. Я отвернулась от них и спустилась с холма, вытащив кинжал из ножен. Из-за спины раздались: знакомый вой сирены «скорой помощи», звуки отчаянной грызни, рев, полный боли и ярости.

Бежево-черная молния взлетела над головой Санни и сшибла в полете второго демона, бежавшего от дороги и намеревавшегося запрыгнуть на вершину нашего сомнительного убежища. Они выли и катались, сцепившись в клубок, всего в нескольких шагах от меня. Я не знала, успеет ли Демон разделаться со вторым, и потому приняла боевую стойку, которой учил меня Макс — расставила ноги, задняя чуть позади, бедро повернуто внутрь, колено передней ноги согнуто. Третий демон Ацуцы уже выскочил из кустов и подходил ко мне, поблескивая глазами. Он остановился в паре метров от меня. Раздумывает? Красуется? Пугает?

Макс учил меня судить о планах противника не по его действиям или выражению лица. «Лицо может быть под маской, — как-то сказал он мне на тренировке, — а руки и ноги могут обмануть. Смотри противнику в глаза, ни на миг не отводи взгляда. Ты поймешь, когда он захочет ударить!». В красных глазах демона Ацуцы не отражалось ничего… Он просто стоял, наклонив массивную голову с таким расчетом, чтобы глянцевые острия изгибающихся рогов приходились мне аккурат в центр грудной клетки. Понимая, что глаза этой твари для чтения намерений не подходят, я покосилась на Санни. Тот закрыл ручонками лицо и покачивался, словно читал молитву. Но что-то подсказывало мне, что пирожок он не выпустил.

Если уклониться от удара рыжего — мелькнула мысль — он ударит Санни в спину! Значит, уклоняться нельзя. Надо выстоять. Интересно, сколько он весит? Килограмм сто? Наверное, все сто пятьдесят!

Вой сирены, переходящий в рокочущий горловой звук, вновь прокатился над полем. Рыжий мотнул головой и, дробно топоча копытами, понесся на меня. Я, кажется, пискнула что-то вроде: «Мамочка!» — и выставила кинжал перед собой.

Со мной, видимо от испуга, приключился странный случай частичной слепоты. Мир сузился. Я перестала различать его краски. Исчез и сам демон. Я видела только его рога — их черные острия приближались с бешеной скоростью, и вот уже оказались в каком-то миллиметре от моей груди. Острие моего кинжала царапнуло его крутой лоб, поросший кучерявой короткой шерстью. Неожиданно тварь подбросило в воздух — рога распороли мне рукав рубашки — и отшвырнуло далеко в сторону.

Я облегченно оглянулась на мальчика. Он сидел, вжав голову в плечи, и изо всех сил закрывал ладошками глаза. Весь его вид говорил о том, что будь у него еще пара рук, он зажал бы и уши.

— Потерпи еще немного, — ласково сказала я.

Мое тяжелое дыхание в сочетании с успокаивающим тоном, кажется, испугало его еще больше. Теперь он уткнулся лицом в колени.

Через мгновение все было кончено. Для того чтобы уничтожить последнего демона, коту понадобилось совсем немного времени. Видимо, он научился убивать себе подобных. Не скажу, чтобы очень обрадовалась этой мысли. Я подошла к демону Ацуцы, чье горло было вырвано. Мой спаситель застыл над телом, прижав уши и оскалившись.

— Притащи сюда остальных, — приказала я ему, — мы сожжем их тела.

Наверное, мой голос дрогнул. Но у любого другого он бы вообще пропал — ко мне обернулась измазанная кровью черная морда: слипшаяся шерсть, красные глаза, выражение которых одно — ярость… В эту минуту это был истинный демон — дитя хаоса. Я на мгновенье забыла о тех временах, когда он, маленький и легкий, скручивался калачиком на моих коленях, или укладывался на плечах, засунув мокрый нос мне в ухо. Я уговаривала себя не бояться, но уговоры были бесполезны. ЭТО существо не подчинялось мне, как и магия, ставшая недоступной в этом проклЯтом мире. Я могла сколько угодно лелеять надежду, что это мой кот, видоизменный перемещением между мирами — но это было не так! Порождение зла, по каким-то своим причинам подчинившееся мне, было столь же чуждо моему миру, сколь и его рыжие собратья, чьей кровью он удовлетворил свой голод. Мгновение Демон мерил меня взглядом, словно подумывая о новом прыжке. Я смотрела на него, не мигая. Будь он котом, я бы никогда так не сделала, ведь для кошки немигающий взгляд означает агрессию. Но этого зверя можно было усмирить только так. Тонкая перегородка, если таковая вообще существовала в его разуме, отделяла его сейчас от безумия дикости, от истинной свободы существа, не подчиняющегося никому и ничему, кроме собственного кровавого голода. Она вибрировала и истончалась, и я видела это в его глазах — ярость или сомнение, голод или признание чужой силы. Я смотрела на него, не отводя глаз, забыв о том, что нужно дышать, не шевелясь, ибо стоило только ему почувствовать мою слабость, неуверенность или страх, и эти двадцатисантиметровые клыки оказались бы в моей плоти. В моем хрупком горле…