Джон Толкин - Властелин колец

• Название: Властелин колец
• Автор: Джон Толкин
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-94278-075-7

«Властелин Колец» Джона Толкина повествует о Великой войне за Кольцо, о войне, длившейся не одну тысячу лет. Овладевший Кольцом получает власть над всем живым и мертвым, но при этом должен служить Злу! Юному хоббиту Фродо выпадает участь уничтожить Кольцо. Он отправляется через Мордор к огненной Горе Судьбы, в которой кольцо было отлито — только там, в адском пекле, оно может быть уничтожено. Фродо и его друзьям (в числе которых эльфы, гномы и люди) противостоит Саурон, желающий получить назад свое драгоценное Кольцо и обрести власть над миром.

---

С этим я прервал поиски и поспешил в Гондор. В прежние дни членов нашего Ордена там привечали — особенно Сарумана. Он нередко наезжал туда, и Властители города всегда принимали его как дорогого гостя. Но на этот раз Наместник Дэнетор не выказал обычного радушия и с великой неохотой дал мне доступ в сокровищницу, где хранятся свитки и старинные рукописи.

«Если тебе нужны только древние летописи и анналы первых лет Города, читай в охоту, — сказал он. — Для меня прошлое не так темно, как будущее… Впрочем, это моя забота. Но если ты не мудрее Сарумана, который провел здесь немало времени, ты не найдешь ничего, что не было бы известно мне, ибо я — Хранитель гондорского Предания».

Так сказал мне Дэнетор. И все же в его сокровищнице я нашел множество рукописей, которые сегодня мало кто может прочесть, будь он хоть трижды Хранитель Предания: языки, на которых они написаны, уже забыты, письмо, которым пользовались древние люди, — тем более. Те, кто пришел в этот мир позже, пренебрегают ими, но знай, Боромир, что в Минас Тирите до сей поры хранится свиток, не читанный, как я догадываюсь, никем, кроме меня и Сарумана. Свиток этот писан рукой самого Исилдура. Ибо Исилдур не ушел в смерть прямо с поля боя, на пути из Мордора, как полагают некоторые.

– Некоторые северяне, ты хочешь сказать, — вмешался Боромир. — В Гондоре ни для кого не тайна, что он отправился сперва в Минас Анор и оставался там некоторое время, наставляя своего племянника Менелдила, прежде чем передать ему бразды управления Южным Королевством. Тогда–то он и посадил последний отросток Белого Древа — в память о брате.

– И еще он оставил свиток, исписанный его собственной рукой, — добавил Гэндальф. — Вот об этом в Гондоре, как видно, уже не помнят. Речь в этом свитке идет о Кольце, и вот что пишет Исилдур:

«Великое Кольцо отныне принадлежит Королям Северного Королевства и будет передаваться по наследству; но и в Гондоре должна сохраниться запись о нем, ибо здесь также правят потомки Элендила. Этот свиток будет храниться в Башне Минас Анор, дабы память о великих событиях наших дней вовеки не стерлась и не замутилась».

Сделав это вступление, Исилдур приступает к описанию Кольца:

«Оно было горячим, когда я впервые дотронулся до него, горячим, как уголь, и таким сильным был ожог, который я получил, что я уже не надеюсь когда–либо исцелиться полностью. Сейчас, когда я пишу сии строки, оно немного остыло и еще остывает — и, мнится мне, уменьшается в размере, однако не утеряло ни красоты, ни прежнего своего вида. Надпись, что была сначала четкой, как бы ало–огненной, выцветает и уже трудна для чтения. Выгравирована она в эльфийских рунах Эрегиона, ибо нет в Мордоре букв, которые годились бы для такой тонкой работы, но язык мне неизвестен. Мыслю, что это язык Черной Страны, ибо нет в нем ни благозвучия, ни вежества, но какое зло заключено в сих словах, мне неизвестно; однако я намерен переписать их, ибо опасаюсь, что руны померкнут и не появятся более. Полагаю, Кольцу недостает жара Сауроновой длани, которая была черна и все же обжигала как огонь, почему и убит был Гил–галад. Если нагреть золото, надпись, возможно, станет ярче, но я не хочу рисковать этой вещью, ибо не желаю причинить ей даже малейшего вреда. Это единственное из творений Саурона, которое можно назвать воистину прекрасным. Сие Кольцо — настоящее сокровище. Мое сокровище. Я дорожу им, хотя и стоило оно мне немало».

Когда я прочел это, то понял, что мои поиски закончены. Надпись, перерисованная рукой Исилдура, действительно была сделана на языке Мордора и слуг Башни. Что касается содержания, то оказалось, что оно уже известно мне. В день, когда Саурон впервые надел Кольцо на палец, Кэлебримбор, создатель Трех, понял, что происходит, и услышал, как Саурон произносит вслух это заклинание. Так открылись эльфам злые помыслы Врага.

Я сразу же покинул Дэнетора, но еще по дороге на север получил весть из Лориэна: Арагорн–де побывал там и просил передать, что он отыскал существо, именуемое Голлумом. Я немедленно поспешил им навстречу, чтобы узнать, как ему это удалось. Мне страшно было даже гадать, через какие опасности прошел Арагорн, чтобы поймать Голлума.

– Об этом нет нужды рассказывать, — молвил Арагорн. — Когда человеку приходится идти мимо Черных Ворот или ступать среди мертвых цветов Долины Моргул, смертельные опасности стерегут его за каждым камнем. Поначалу я тоже потерял надежду и повернул к дому, но по дороге случайно набрел на то, что искал: следы ног в грязной луже. След был свежий, но вел он не в Мордор, а из Мордора. Я пошел по следу вдоль Мертвых болот и наконец настиг добычу. Голлум рыскал по берегу зловонного озерца, вглядываясь в воду. Там–то, когда опустился темный вечер, я и схватил его. Мерзкое создание было сплошь покрыто зеленой слизью. Думаю, он уже никогда не воспылает ко мне любовью. Он укусил меня, но и я, признаться, не был с ним особо ласков. Все, чего я смог от него добиться, — это след зубов. Дорога домой оказалась необычайно тяжелой. Приходилось не спускать с него глаз ни днем ни ночью, гнать впереди себя на веревке с кляпом во рту, укрощать голодом и жаждой — и понемногу продвигаться к Черной Пуще… Но все же я наконец доставил его туда и сдал эльфам, как уговорился с ними раньше. Не могу описать, как я рад был от него избавиться — к тому же смрад от него шел невыносимый… Что до меня, я надеюсь никогда больше его не видеть. Гэндальф с ним впоследствии долго беседовал, хотя как он выдержал — не знаю.

– Да, я беседовал с ним долго, до изнеможения, — подтвердил Гэндальф. — И не могу сказать, чтобы зря. Например, его рассказ о пропаже Кольца полностью совпал с той историей, что Бильбо нам сегодня впервые поведал открыто. Впрочем, это мне никак не помогло; я и раньше догадывался, где правда. Но я узнал и кое–что новое: оказывается, Голлум нашел свое кольцо на дне Великой Реки, у долины Сабельников. И еще я понял, что владел он им долго. Его родичи — существа некрупные и отнюдь не долгожители. Сила Кольца непомерно продлила Голлуму жизнь. Такой силой обладают только Великие Кольца. Если тебе мало этого, Галдор, то вот и другое доказательство — о нем я уже говорил. Кольцо, которое вы видели в руке невеличка, с виду гладкое, но буквы, о которых говорил Исилдур, никуда не исчезли, и тот, у кого хватит духа подержать эту вещь в пламени, прочтет их. Я сделал это — и вот что я прочел на ободе Кольца:

Аш назг дурбатулук, аш назг гимбатул, аш назг
тхракатулук агх бурзум — ышы кримпатул![219]

Голос волшебника изменился. В нем зазвучали угроза и сила — грубая, как необработанный камень. По солнцу, стоявшему в зените, прошла тень, и на террасе на мгновение сделалось темно. Все содрогнулись; эльфы зажали уши ладонями.

– До сей поры еще никто не осмеливался произнести даже слóва на этом языке здесь, в Имладрисе[220], знаешь ли ты это, Гэндальф Серый? — сурово вопросил Элронд, едва только тень минула и все перевели дыхание.

– Будем надеяться, что этого не случится и впредь, — ответствовал Гэндальф. — И все же я не прошу у тебя прощения, о досточтимый Элронд. Когда язык этот зазвучит на Западе повсюду, сомнения отпадут сами собой: перед нами — по слову Мудрых — действительно великое сокровище Врага, вобравшее в себя всю его злобу, хранящее бóльшую часть древней Вражьей силы. Из Черных Лет донеслись до нас эти слова. Такими услышали их некогда кузнецы Эрегиона и поняли, что преданы.

Отыскать их, собрать их, предать их Ему,

Воедино сковать их и ввергнуть во тьму…

Знайте также, друзья мои, что я выведал у Голлума не только это. Из него пришлось вытягивать слово за словом, и он так мямлил, что трудно было что–нибудь понять — но вскоре сомнения отпали: он был в Мордоре, и там его заставили выложить все, что он знал. Теперь Врагу известно, что Единое нашлось и долго хранилось в Заселье, а поскольку его слуги проследили Кольцо чуть ли не до нашего порога, он скоро узнает — если уже не узнал — что оно здесь.

Некоторое время все молчали; наконец Боромир нарушил тишину:

– Ты сказал, этот Голлум — тварь мелкая, но способная на крупные злодеяния? Я правильно понял? И что с ним стало? К какой смерти его приговорили?

– Он под стражей, только и всего, — ответил Арагорн. — Он много страдал. Очевидно, его пытали, и ужас перед Сауроном черной тенью запал ему в сердце. Я рад, что он под надежной охраной бдительных чернолесских эльфов. Его злоба слишком велика. Она придает ему силу, какую трудно предположить в таком щуплом, высохшем существе. Голлум может натворить еще много зла, если дать ему свободу. И я не сомневаюсь: из Мордора его отпустили не просто так, а с каким–то поручением.

– Увы! Увы! — воскликнул Леголас, и на его прекрасном эльфийском лице выразилось горе. — Настало время сообщить Совету новости, с которыми я был послан сюда. Это новости дурные, но только сейчас я вижу, какими черными они вам покажутся. Смеагол, носящий ныне имя Голлум, бежал.