Дэвид Дархэм - Кровавое заклятие

• Название: Кровавое заклятие
• Автор: Дэвид Дархэм
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Полиграфиздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-060363-3, 978-5-403-03083-0, 978-5-4215-0377-4

Много веков назад империя Акация правила бесчисленными странами и народами, — но рано или поздно рушатся даже самые могущественные державы…

Вот и Акация пала под натиском повстанцев — некогда покоренных людей народа мейн, призвавших себе на помощь не только диких и жестоких кочевников, но и древнюю, запретную, темную магию…

Последний император убит.

Его детям, лишенным трона и власти, предстоит самим пробивать себе дорогу в жизни…

Но кто из них рано или поздно снова воссядет на трон предков?

Старший сын, ставший героем среди кочевников — или младший, избравший жребий «джентльмена удачи»?

Старшая дочь — жрица в таинственном храме на далеком острове — или младшая, вынужденная разделить ложе с вождем победивших мейнцев?

Судьба их еще темна. Приключения их только начинаются!

---

Глава 13

Леодан Акаран был вечно не в ладах с самим собой. Жестокие сражения бесконечно велись в душе короля, и ни одна из сторон не могла одержать победу. Леодан знал, что он слабый человек с множеством недостатков. Мечтательная натура, поэт, ученый, гуманист — все это едва ли укладывалось в образ хорошего монарха. Он воспитывал своих детей в традициях акацийской культуры, но упорно скрывал от них изнанку жизни империи. В первую очередь — позорный торговый договор с Лотан-Аклун. Леодан надеялся, что его дети никогда не познают жестокость на собственном опыте — несмотря на то, что держать меч над склоненными головами подданных всегда было неотъемлемым правом короля. Он с отвращением думал о коварном наркотике, подчинившем себе бессчетное число жителей Акацийской империи, превратившем их в послушных, бездумных животных. И все же именно он, Леодан Акаран, позволял этому злу существовать на свете. Он до безумия любил своих детей и порой просыпался по ночам от кошмарных сновидений, в которых с его малышами случалась какая-нибудь беда. И вместе с тем Леодан знал, что многочисленные агенты по всей империи вырывают других детей из рук несчастных родителей. И действовали агенты именем короля. Даже думать об этом было жутко, а между тем вина лежала на нем одном.

Сам Леодан не издавал подобных законов. Они перешли к нему по наследству вместе с короной от предыдущих правителей. Леодан вырос на тех же сказках, которые сейчас рассказывал своим отпрыскам. Он испытывал такое же почтение к древним героям. Он обучался Формам, уважительно смотрел на сановников из разных уголков империи и безоговорочно верил, что его отец — правомочный правитель всего Изученного Мира.

В возрасте девяти лет Леодан впервые увидел шахты Киднабана — разверстые пропасти, вырезанные в камне, бесчисленные люди, раздетые до набедренных повязок, похожие на мириады муравьев в человеческом обличье… Тогда он просто ничего не понял. Почему эти мужчины и подростки выбрали для себя такую жизнь? Он не задавал вопросов, но смутное беспокойство уже не покидало мальчика. Вскоре после его четырнадцатого дня рождения отец разъяснил Леодану кое-какие вещи. Он узнал, что рудничных рабочих забирают из каждой провинции, заставляют трудиться на Киднабане, не спрашивая их согласия. А посещающие Акацию высокопоставленные лица были привилегированным меньшинством, кому вменялось в обязанность усмирять простой народ и подавлять его недовольство.

Это открытие стало для Леодана настоящим потрясением. Но даже оно не шло ни в какое сравнение с тем, что он узнал о Квоте. Юный Леодан отправился к отцу и осыпал того упреками. Он влетел к нему, кипя праведным гневом, как раз в тот момент, когда Гридулан упражнялся с мечом. Правда ли, спросил Леодан, что со времен Тинадина все короли каждый год отправляли за Серые Валы корабль рабов? Правда ли, что именем Акаранов у родителей отнимают детей и продают их? Правда ли, что никто даже не поинтересовался, какая судьба уготована этим мальчикам и девочкам? Правда ли, что с давних времен Лотан-Аклун платят Акации наркотиком, с помощью которого короли держат людей в подчинении?

Гридулан прервал упражнения, упер кончик обнаженного меча в мат под ногами и посмотрел на сына. Он был высоким человеком — Леодан так и не сравнялся с ним в росте — с твердой военной выправкой. Приятели короля, числом тринадцать, заполоняли тренировочный зал. Некоторые фехтовали; остальные стояли возле одной из колонн, беседуя между собой.

— Да, правда, — отвечал Гридулан. — Еще Лотан-Аклун пообещали, что никогда не затеют воину против нас. И это нам на руку. Тинадин писал, что каждый из них — точно змея с сотней голов. Хорошо, что ты узнаёшь особенности жизни нашей империи, хотя вряд ли…

Леодан перебил отца. Он говорил тихо, голос сочился ядом. Все это было необычно для принца, но история о Квоте слишком сильно задела его. Она показалась Леодану чуть ли не личным оскорблением. Грязная, отвратительная сделка! Принц не сумел совладать с гневом.

— Как ты мог позволить, чтобы такие мерзости творились твоим именем? Мы должны немедленно прекратить торговлю, даже если это означает войну с лотанами! Есть только один правильный путь. Если ты боишься на него ступить, тогда я…

Движение отца застало его врасплох. Гридулан перекинул меч в левую руку, шагнул вперед и влепил юноше пощечину — с такой силой, что едва не оторвал ему голову. Принц пошатнулся и упал на спину, прижав руку к пылающей щеке. Гридулан же обрушил на сына поток грязных ругательств.

— Все, что мы имеем, — прошипел он, — мы получили благодаря этому договору! Отказаться от него — значит подвергнуть опасности наши жизни и опорочить память всех Акаранов. Всех, кто соблюдал соглашение. Только дурак может ценить свободу кучки людей превыше благополучия нации! Договор соблюдался много веков, — продолжал Гридулан, наклонившись поближе к сыну. — Сам Тинадин подписал условия Квоты. Кто ты такой, чтобы сомневаться в его мудрости?.. А если тебе этого мало, подумай о том, что не я командую армией. Формально войска подчиняются мне, да, но на деле офицеры слушаются наместников. А наместники выполняют желания Лиги. Лига же никогда не допустит отмены Квоты. Если только мы заикнемся об этом, они примут меры, чтобы уничтожить нас и посадить на трон кого-нибудь посговорчивее. Понимаешь? Мы потеряем все, и ты еще пожалеешь о том времени, когда короли позволяли этой «мерзости» существовать. Да тебя самого могут продать как раба! Многие в Алесии сочли бы это справедливым…

— Получается, что быть королем это ничего не значит? — спросил Леодан, готовясь к новой пощечине.

Гридулан, однако, не ударил его. И в голосе отца было больше грусти, чем гнева.

— Конечно, я имею большую власть — до тех пор, пока правильно танцую свою партию в имперском балете. Я знаю правила и следую им, но этот танец больше меня, Леодан. И больше тебя. Сейчас тебе сложно понять. Ты хочешь мира, честности и справедливости для всех, но не добьешься ни того, ни другого, ни третьего. Никогда.

Государь выпрямился и небрежно взвесил меч на руке.

— На самом деле, Леодан, тебе следует еще долго учиться, прежде чем ты сможешь бросить мне вызов. И не говори больше об этом вслух. Даже перед моими доверенными людьми.

Сидя на подоконнике одного из огромных окон библиотеки, Леодан задавался вопросом: неужели его отец ожесточил свое сердце настолько, чтобы стать убийцей?.. Король выкинул эти мысли из головы. Он знал, что и так слишком много времени проводит в прошлом. Тем не менее отрешиться от раздумий было сложно — особенно в такой вечер, когда сам воздух, казалось, напоен грустью.

Акация лежала в климатической зоне, удачно расположенной между засушливыми бушлендами Талая и морозными просторами Мейна, но временами и здесь становилось достаточно холодно, чтобы пошел снег. Как правило, меленький снежок выпадал раз или два за зиму и быстро таял. Настоящие холода приходили каждые четыре-пять лет. Нынче — в ночь ошенийского приема — весь день бушевала буря, а под вечер высыпал снег.

Снегопад начался с нескольких жалких хлопьев, плывущих по воздуху в скудном свете позднего дня. К вечеру тучи опустились так низко, что задевали шпили самых высоких башен дворца.

Между дневной встречей и подготовкой к вечернему банкету Леодан сумел уединиться в библиотеке. Это была временная передышка, и король чувствовал, что она уже близится к концу. Он обошел пустынную комнату, разглядывая книги — тысячи и тысячи томов. Здесь хранилась книга, написанная на языке, который якобы использовал Дающий, создавая мир.

Леодан быстро огляделся по сторонам, убеждаясь, что вокруг и в самом деле никого нет, а потом отыскал фолиант и провел пальцами по корешку, не отмеченному никакими знаками, кроме тех, что оставило время. Он знал, где стоит книга со дня своего совершеннолетия, когда отец ее показал. Внутри, сказал Гридулан, заключено знание обо всем, что составляет суть мироздания. Внутри — язык творения и разрушения. Внутри — инструменты, которые использовал Тинадин, чтобы захватить Обитаемый Мир. Страшное, опасное знание. Вот почему Тинадин уничтожил всех, кто читал эту книгу, и запретил своим потомкам даже заглядывать под переплет. Однако именно им Тинадин оставил книгу на сохранение, спрятав ее в библиотеке, и с тех пор поколения Акаранов блюли эту традицию.

В юности Леодан часто воображал, как он получает в распоряжение божественную силу и творит при помощи слов, которые срываются с его губ и преображают ткань реальности. Впрочем, он никогда не открывал книгу. Леодан так и не поверил до конца в эту историю — и вместе с тем слишком боялся, что она окажется правдой. Короче говоря, он оставил книгу в покое. Иногда ему хотелось снять ее с полки и перелистать; или разорвать ее; или сжечь; или посмеяться над ней. Он сам не знал, чего желает больше. Так или иначе, король никогда не заглядывал под обложку; не сделал он этого и теперь. С некоторых пор Леодан перестал думать о книге. Перестал верить в сказки о магии. В конце концов, в реальном мире было мало доказательств ее существования.