Джеффри Бурдс - Советская агентура: очерки истории СССР в послевоенные годы (1944-1948)

• Название: Советская агентура: очерки истории СССР в послевоенные годы (1944-1948)
• Автор: Джеффри Бурдс
• Издательство: «Современная История»
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2006
• ISBN: ISBN-10: 0-9789937-0-5 ISBN-13: 978-0-9789937-0-2

Книга, написанная американским исследователем, доктором исторических наук Джеффри Бурдсом, уникальна сразу по трем причинам. Во-первых, в наше время, когда опять закрывают архивы, она основана на принципе строгой документальности. Во-вторых, автором были тщательно выверены, проанализированы и приведены в систему рассекреченные документы из архивов государственной безопасности России, Украины, Великобритании и США. В-третьих, эта книга вполне объективна и лишена какой-либо лакировки действительности.

Драматические события послевоенных лет получили объективное освещение, став предметом глубокого анализа.

---

НКВД для уничтожения рев. движения не только высылает от себя специальных замаскированных агентов или вербует их среди бесхарактерных выродков общества, но и пытается за всякую цену влезть в средину революционной организации, протолкнуть туда своих агентов или морально нестойкого члена завербовать для агентурной работы. Способы практикуют разные. От обычного ареста членов до обработки их в тюрьме. И научив их, как следует врать — отпускают на волю — удрал, мол. Иногда такой “беглец” еще и принесет автомат, мол, он убил 2-х НКВДистов. Один агент рассказывал на следствии, что еще в 1940 году получил приказ от НКВД пролезть в ряды организаций. Долго старался, но лишь во время немецкой оккупации ему это удалось. С приходом советов в 1944 году он связывается с НКВД, которое дает ему новое задание и инструкции. Он рассказывал, как НКВД учило его: если он не сможет занять какое-нибудь руководящее место в организации, должен стараться проникнуть в некоторые делянки организационной работы, где есть свободное движение и слабый контроль. Опыт показывает, каким опасным является агент на таких делянках работы. Расшифрованный агент К.К. работала на связи как курьер, рассказывала на следствии, что НКВД поручало ей следующие задания:

1. Передавать точные информации о пунктах связи, о продвижении людей. Какие проводники проходят, куда, и где квартируют.

2. Старательно проверять почту и делать выписки, брать некоторые оригиналы, которые передавать в НКВД, а начальникам говорить, что потеряно или в период опасности сожжено.

3. Вербовать новых агентов и давать им работу на связи. Как видите, агент на связи — очень опасный человек. Через таких подлых изменников могут попадать в руки врага орг. наказы и отчетности, гибнуть революционеры, в отдельности [так!] проводники, и т. п. Оградить себя от таких случаев, можно лишь посылая на связь более уверенных, твердых, идейных и характерных революционеров, старательно обучая их конспирации, настойчиво вырабатывая у них рев. внимательность и настороженность. Когда агент является разведчиком при отделе УПА, он может нанести большие удары, ибо он может передать во время дороги точные информации про отдел, его боеспособность, кличку. Известная разведчица в О. лесу, старая женщина (более 50-ти лет), работой которой восхищались вышестоящие командиры, была агентом с 1939 года. Имея доступ в некоторые отделы — дала ценные сведения для НКВД. Несколько акций проведенных красными в этом лесу — следствие ее агентурной работы. Кроме сбора данных разведывательного характера имела связь с агентами в отделе. Некоторые командиры и отделы на собственной шкуре убедились о грозной опасности агентов-разведчиков, а до этого времени были слепыми, не замечали даже провокационных действий агентов. Этот опыт стоит жизни многим революционерам. Бережем и углубляем же этот опыт, ибо нам нужно всегда помнить, что боремся с провокационным и подлым НКВД, а не с честным и рыцарским войском. Очень хитро ведут разведку агенты, которые в целях вредительства рев. движению влезли в хозяйственный участок. За существование немцев, во время громадного разворота революционной борьбы, когда была притуплена внимательность бездейственностью агентуры НКВД, пролезли они туда без больших трудностей. С приходом советов, вследствие доносов этих агентов, попала в руки НКВД некоторая часть магазинов с продуктами и вещами. При выдаче продуктов для отделов, агент точно требовал состояние отделов и деликатно разведывал про внутренние дела отдела. Когда, например, один из отделов получил задание отойти на продолжительное время, хозяйственный пункт получил задание снабдить этот отдел сухим пайком /сухари, сало, сахар/. Отделы, которые являлись на продовольственный пункт несколько раз возвращались ни с чем, ибо здесь им заявляли, что нет, еще не привезли и т. п. “Зачем вам такие продукты?” — спрашивали. Взволнованные посыльные отвечали, что идут в рейд, им это обязательно нужно. Только через несколько дней отдел получил продукты, и только выступив, напоролся на несколько большевицких [так!] засад, которые только теперь тут появились, должен принимать бой. Такое и другое подозрительное поведение и деятельность на продуктовом пункте явилось причиной основательной проверки работников и выявилась агентурная деятельность магазинера. Он сознательно протянул выдачу продуктов, полученную за это время информацию передал в НКВД. В подобных случаях необходимо немедленно проверять деятельность таких хозяйственников, что даст возможность очистить весь аппарат от враждебных элементов. Большое внимание уделяет НКВД вербовке в шпионы разного рода специалистов, например кузнецов, портных, сапожников, мельников, столяров и т. п. К ним съезжаются люди с разных сторон, заводят разговоры на актуальные темы, и когда, например, такой мельник или сапожник является агентом, он так направит разговор, что вытянет у собеседника всю необходимую ему информацию. Известны случаи, что даже нищих попрошаек НКВД вербует в свою разведку, или специальных агентов переодевают на нищих. Необходимо быть осторожным перед такими людьми, особенно с неизвестными, не заводить с ними разговоров на тему революционной борьбы, чтобы не выдать несознательно гражданской или военно-революционной тайны. Насколько провокационно-подлых методов употребляет НКВД для борьбы против революционных сил народа, свидетельствует факт втягивания священников как агентов и доносчиков. Священник Г. сам заявил революционерам, что когда он явился в райфинотдел для налаживания дел церковной земли, там его “работники” финотдела взяли на допрос, силой и террором заставили его подписать заявление о сотрудничестве с НКВД. Ему поручили следить и доносить на других священников, на своих парафиян[292] [так!], изменять тайну исповеди перед НКВД, славословить КА, Сталина и его режим. Однако мало есть таких священников, которых НКВД заставило вести агентурную работу, а они, в сознании страшного преступления перед народом, церковью и Богом — выявляют перед революционерами и народом гадкие попытки НКВД. Есть достаточно и таких, которые используют свое священническое положение и доверие парофьян [так!], проводят подлую агентурную работу. Например один священник сообщил прихожанам, что будет отправлять только за повстанцев, которые борются против “антихриста Сталина”. Перед службой расспрашивал своих прихожан про имена и фамилии их родных, которые находятся среди повстанцев, мол, он будет молится за них… Разоблаченный признался, что таким способом собранные списки повстанцев, он передал в НКВД. Некоторым агентам-священникам НКВД позволяет оглашать патриотические революционные проповеди. “Бросать бомбы на Сталина и НКВД…”, для того чтобы получить больше доверия прихожан и использовать это в агентурных целях. Священническую форму используют и специальные агенты. Известный в одной области до 1941 года агент Г., с приходом немцев, в страхе перед наказанием народа, для ведения дальнейшей агентурной работы переезжает в другую область, высвячивается [так!] на священника. С приходом советов не покидает священничьих риз, а дальше как священник работает, полным ходом, проводя в своем приходе агентурную работу.

Другой агент, переодетый священником, ходил по селам, продавая молитвенники, образки, маскируясь, проводил агентурно-разведывательную работу среди населения. Как использует НКВД через священников-агентов тайну исповеди, свидетельствует такой случай: в с. Д. Ровенской области назначили нового молодого священника. Через три недели после прибытия молодого священника приезжает в этот приход какой-то странный старый, седоволосый священник и сразу идет в церковь, где молодой священник был как раз занят с исповедующимися. Старый священник показал молодому какое-то письмо и молодой без единого слова сбрасывает свои ризы и уступает свое место старому. Люди смотрели на все это удивленными глазами. Старый священник начинает исповедовать… В исповедальню входит молодой 8-ми летний мальчик и начинает считать свои грехи. “Как тебя зовут?”-спрашивает священник. “Ивась” ответил мальчик. Священник незаметно записывает, спрашивает: ежедневно ли тот молится за отца. Мальчик отвечает, что иногда забывает. “Это плохо, это грех, твой отец, наверное, на фронте среди опасности, а ты не молишься за него. Нужно молится, и я за него помолюсь, как зовут его? Петро?”. Синие глаза мальчика чего-то неспокойны. Священник спрашивает, давно ли отец на фронте. Ивась мнется, у него идет внутренняя борьба. Его научили дома никому не говорить, где отец, однако одновременно мать приказала, что в церкви на исповеди нужно говорить священнику всю правду. А неумолимый священник настаивает: “Где твой отец?”- смотря на мальчика суровыми пронзительными глазами. “Гм, гм… мой отец не в армии, а скрывается… дома”, - выжимает из себя Ивась. “Ну, ничего, молись, сынок”, - и дальше продолжает исповедь. Следующая подходит старая бабушка. И снова вопросы священника про молитвы, где сыны и т. п., и все незаметно записывает. Маленький Ивась с плачем рассказывает родным, что его священник расспрашивал и он сказал про все. Boзвращаясь, и другие бывшие на исповеди обсуждают эти дела, удивляясь. “Исповедовал” так этот священник три дня до тех пор, пока недовольные прихожане собрали совещание и с возмущением запротестовали против этих “исповедей” — старый священник, услыхав про это, передал место молодому и быстро уехал. Такими провокационными способами воюет НКВД с революционными силами, пытается разнообразными хитростями и маскировкой добыть необходимую информацию, при помощи которой наносит удары. Поэтому весь народ, все повстанцы и командиры, все революционеры должны быть очень внимательными и осторожными, должны разгадывать всевозможные “штучки” врага, какой бы вид он ни принял. Люди честные и чистые просто не могут себе представить эту хитрую и провакационную [так!] подлость НКВД и часто несознательно готовят для себя и других удары, как этот Ивась… Не дать врагу информации про себя, пусть перед каждым всегда стоит предостережение: внимание! Замаскированный враг действует, агенты и шпионы подслушивают и подсматривают! Агенты очень опасны не только потому, что переодетые в обычных граждан, преимущественно принудительно — вроде преследуемые и гонимые НКВД — ведут среди населения и революционеров шпионско-разведывательную работу и, собирая информацию, передают в райотделы НКВД для использования, а и прежде всего потому, что они сами непосредственно принимают активное участие в борьбе с революционным движением, подрывают внутреннюю силу революции путем саботажа и вредительства. Как признался агент В., НКВД поручило ему создавать небольшие группы из агентов и шпионов, которые имеют задание обстреливать наших людей ночью, которые выходят на работу или находятся в помещении, или прямо с вечера дать несколько очередей из автоматов. Это для паники, чтобы вызвать впечатление, что большевики подступают к селу и этим самым помешают в работе. Такие случаи нередко действительно бывают. Надо таких типов вылавливать и наказывать по-революционному. Разоблаченные агенты, которые работали на хозяйственном участке, рассказывают, что согласно инструкциям НКВД, они так исполняли свою работу, что кроме собирания информации об отделах, они еще наносили материальный ущерб. С этой целью они сообщали НКВД местонахождение таких магазинов. При создании магазинов проводили такую агентурную работу: и вместо малых магазинов, размещенных на разной территории, они на местах старались переубедить честных работников, что нужно копать большие магазины. Это для того, чтобы лучше было их сдавать в руки НКВД. Они старались саботировать приказы организации, задерживали выдачу продуктов, выдавали более плохие, уничтоженные, вопреки приказам, например, чтобы выдавать наилучшие вещи. Иногда магазиновали так, чтобы сгнило, разбазаривали народное добро и т. п. Действительно были случаи такой агентурной работы. Один из таких агентов приказывал в селах хозяевам копать краивки и магазины одной формы и в одинаковых местах — 25 метров от постройки, говоря, что большевики жгут хозяйства и поэтому в краивке, которая находится в постройке, можно задохнуться. Еще ходят проверять, выкопали ли так, как он поручил. Это поразительно — агентурный приказ разоблачил его. Проверкой политической уверенности их работы обезврежено многих агентов и этот участок очищен от враждебных элементов. Агент Т., который из-за отсутствия внимательности и осторожности некоторых членов сумел с их помощью пролезть в ряды организации в период немецкой оккупации, признался, что имел такие агентурные задания: саботировать оргработы, не исполнять оргприказы, оргинструкции при передаче подчиненным искажать, чтобы вносить недоразумения и хаос. Саботаж его выражался в том, чтобы орг. приказы и инструкции, литературу не передавать членам или хотя бы задерживать передачу. Приказы о доставке известных вещей для начальников — не выполнять, отвечая, что нет таких вещей или невозможно доставить. При этом составлять лживые отчеты начальникам, что все хорошо. Необходимо внимательно присматриваться к работе таких людей, проверять все как следует, и это даст возможность раскрыть замаскированного изменника. Как агенты пытаются не исполнять приказов, а после составляют лживые отчеты, свидетельствует такой случай: командир небольшой группы Ю. получил приказ выступить в рейд. После назначенного срока он прибыл назад и доложил своему начальнику, что был в рейде в назначенном районе провел успешно 7 боев и т. д. Отчет был целиком фальшивый и выдуманный. Ю. вместо того, чтобы пойти в рейд, тихо отсиделся на другой территории, про что было известно его начальникам. Ю. предали суду. Следствием установлено, что он был агентом НКВД и поэтому так поступил.