Лев Сокольников - Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"!

• Название: Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"!
• Автор: Лев Сокольников
• Жанр: Современная проза

---

— "Начнём, пожалуй!"

— С чего начать?

— "Когда не знаешь с чего — начни с главного".

— Ведомо о том, как поступают с теми, кто без лицензии использует чужую "интеллектуальную собственность в целях личного обогащения"?

Сочинение писалось с "вдохновением", и этим продуктом бес снабжал без перебоев и в нужном количестве.

* * *

Написать заявление в "жилищно-эксплутационную контору с "нижайшей просьбой" за "свои кровные" заменить водопроводную трубу в туалете — уже подвиг, а наварганить приличное количество страниц — такому деянию и названия нет! Изложить в удобочитаемой форме в одиночку о том, что было в "неоглядной дали" — на такое мало и злости, и вдохновения.

Писать — занятие трудное, а писать хорошо — трудное вдвойне. К тому и огорчительное, если наперёд знаешь, что никто с написанным знакомиться не собирается.

Главное — о чём писать, второстепенное — как это делать. Важно: "писать о том, что видел сам, и что понял из увиденного", и если, хотя бы одна из позиций отсутствует — умолкни и немедля сойди с литературной стези, как бы не душило желание "облегчить душу".

Вымыслами подменять подлинники — проигрышное занятие, но если у тебя в покровителях "лохматая лапа" — тогда другое дело!

В основе жизнь наша состоит из мелочей, о которых говорить не хочется, "язык не поворачивается" вести о них речь, а не то, чтобы вписывать их в серьёзный труд. Мелочи принято называть "бросовыми", но почему они вызывают больший интерес, чем "крупняки" — этого и бес не знает. Думаю, что вымыслы симпатичны потому, что свободны от "рамок правды". Они будут в изобилии встречаться в нашем сочинении.

— Бесяра, наши записи в разряд "мемуаров" занести позволительно?

— Не совсем. "Мемуары" — это процесс вытряхивания "пыли прошлого" на бумагу…

— Моё сравнение проще: "мемуары — это как отработавший пар из цилиндров локомотива, его ещё "мятым" называют…". Мемуары — что-то вроде ненужных вещей в чулане: хранить нет нужды и выбрасывать жалко… "Пыль прошлого…". А что? Звучит!

— Пожалуй, одной "пыли прошлого" будет мало, постараемся попылить и настоящим.

— Нужны "временные рамки"?

— Нужны. Всё твоё — в прошлом, а будущего у тебя нет. Будущее исчезает после определённого возраста. Набери предложение: "если начать повествование "я родился в одна тысяча девятьсот…" — и указать дату появления в свет, и от даты рождения продвигаться к настоящему времени, то такие записи называются "всплывающими". Если из настоящего начать "растекаться мыслью по древу в глубину веков" — "утопающими". На чём остановимся?

— Как думаешь?

— Схитрим и выберем "виляющий" вариант. Бегущий зигзагами имеет перевес перед тем, кто шпарит прямо: его на прицел взять трудно. Часто случалось, что бегавшие "виляющим", или "заячьим" способом выживали: "стрелки в спины" страшно злились и "мазали"! Честные люди, кои от пуль не побегут, когда-то о бегавших зигзагами говорили:

— "На месте не уёшь"! — вот она, родная, привычная, "проверенная в действии" любимая "ненорМАТивка" с пропущенными литерами. Для в меру порченого, но сообразительного читателя, не составит труда восстановить и понять "уешь" в истинном звучании: настоящий знаток мата, тонкий его ценитель, пожалуй, и сам не единожды бросал такие "гранаты" в приличную публику! Восстановить "уешь" — не перевод иудейской Торы "семьюдесятью толковниками", это проще.

— Дай пояснение по Торе?

— Кто-то из Птолемеев, правителей Египта из греков, да, сподвижников Македонского, удумал перевести еврейскую Тору на греческий язык. С чего бы? Для этой работы собрал семь десятков иудейских мудрецов, изолировал их от общества в разные помещения с наказом:

— Перевести! — изоляция не позволяла переводчикам Торы "дудеть в одну трубу" — За работу! — те, если верить заявлениям церковных историков, перевели Тору и "ни в едином знаке "Септуагинты" не отклонились! "Дышали ноздря в ноздрю" проявив редкое единодушие! Точность и единомыслие в переводе "отцами церкви" объясняется "руководством от "св. духа".

— Опять непонятно! Что такое "Септуагинта"?

— "Перевод семидесяти толковников"… "Септа" — семь, значит…

— И что оказалось?

— Немного: или Тора "святая", или только иудейским переводчикам, и никому иному, были известны способы, коими они смогли обойти запреты греческого владыки на взаимное общение во время перевода Торы.

— "Дули в одну дудку"… Не следует забывать, кто переводил Тору… Церковные историки, как и любые историки — поголовно "честные и объективные" люди.

— Тора писалась на "сефере", тонкой ягнячьей коже, и для экономии — всплошную одними согласными буквами. Без точек, запятых и пробелов.

— И как? Перевели?

— Перевели. Потомки заказчика до сего дня опомниться не могут от перевода "семидесяти свихнувшихся".

— Где "подцепил" определение мемуарам?

— Не помню. Кто-то из наших подарил.

— "Вытряхивание пыли прошлого на бумагу…" — точное определение, но не годится: текст набираю с помощью компьютера. На сегодня эта машина в разряде "передовых технологий" находится. Первый упор. Второй: всё написанное присвоить не могу, древний закон "будешь жрать один — подавишься"! — не позволяет считать себя единственным автором. Но почему закон "будешь жрать один — подавишься!" касается нищих, а богатые прекрасно обходятся без него — понять не могу! Вот оно, начинается: компьютерный редактор "жрать" подчёркивает зелёной волнистой чертой! Чтобы сие могло значить?

— Жми правую кнопку "мыши"? Что видишь?

— "Возможно, бранное слово. Его употребление в литературном языке нежелательно"! — здрасте, приплыли! Пётр Андреевич, учитель мой великий, как же так: шесть десятков лет назад ты говорил нам, ученикам, что "корень слова "жрать" — "жертва"! Ошибался? "Трактовал ложно"?

Учитель, не спеши переворачиваться в гробу!

— "Беда России — дураки и дороги" — э, если бы беды России ограничились только этими двумя позициями! Так нет вам, беды у России прибавляются согласно русской поговорке: "чем дальше в лес — тем больше дров"!

— Пожалуй, твоему учителю "русского языка и литературы" пора в гробу следующий поворот делать: кто, и с каких пор, "жрать" прописал в словаре "бранных слов"!? Вы всегда жрали, жрёте и впредь будете предаваться приятному занятию общения с пищей потому, что корень слова далёк от "брани": пища — "жертва" желудку! Богатая, шикарная, или бедная, нищенская — но жертва! "Жертвовать" — значит отрывать от себя что-то ценное, дорогое и отдавать богам! Как большим, "небесным", так и малым, земным.

— Что-то схожее с взяткой чиновнику.

— Разница между "небесными" богами и земными явная: когда небесным богам жертву приносишь — те не морщатся от твоих даров, а когда земным — приходится думать, чего, кому и сколько дарить! С земными потребителями жертв сложнее!

Грубые и опасные "переборы" зелья мы определяем, как "пережрал". Не говорим "соизволил перекушать", но "пережрал". Слово вечное. Основное. Опорное. Утверждающее. Позволяющее. Объясняющее. Оправдывающее. Объясняющее. В результате — "вырождающее и губящее нацию".

"Жертва" — извечное и простое действо: кому-то и что-то "жертвую" в надежде за "щедрость" ответом получить что-то большее и нужное, чем моя жертва. Всего лишь выгодный обмен для меня, но не для бога. Знаю, что бог куда богаче меня, а потому требовать "большие жертвы" было бы большим нахальством с его стороны. Когда такое было, чтобы богатый брал жертвы с бедного!?

И вдруг наше великое действо "жрать" какой-то недоучка превращает в "бранное"! Как жить далее после такого!?

— Он из числа прошлых "товарищей". Жертвы всегда совершаются или от "широкой" души, или от большого слабоумия, но не от избытка средств. Те, кто владеет "избыточными средствами" глупостью с названием "принесением жертв на алтарь человеколюбия" не маются. При излишках "чувства" средств на жертвы не бывает. Несовместимы "чувства" и "жертвы", они никогда не уживались в оболочке названием "человек". Прежние "жертвы" "отцами-командирами" совершались за ваш счёт.

— Пожалуй, можно согласиться. Всё же: с какого времени и какой грамотей превратил основное и любимое занятие людей "жрать" в бранное?

— С того, когда вы по природной дури своей в начале двадцатого века жестоко ошиблись и поменяли "кукушку на ястреба". С того времени и пошла путаница с принесением жертв.

Есть и другое соображение о мемуарах. Пугающее, мрачное и печальное соображение, с первой и до последней литеры принадлежащее бесу:

— Автор, разродившийся мемуарами, как правило, после "триумфа" долго не живёт, не успевает, до захлёба, насладиться "литературной славой". "Сладкий груз славы от благодарных читателей" так придавливает, что мемуарист "отбрасывает лапти".

— Пожалуй, столь опасный момент и будет основной причиной не называть наши записи "мемуарами". Тебе-то бояться нечего, смерть не страшна бесам, они её не знают, а мне — другое дело…