Дмитрий Денисов - Изначальное желание

• Название: Изначальное желание
• Автор: Дмитрий Денисов
• Жанр: Фэнтези

Желание… какое простое слово. Но что это такое? И откуда оно рождается? Во все времена люди пытались дать ответ на этот вопрос. И с каждым разом ответ становится все точнее и понятнее. И однажды появился тот, кто отважился отыскать Изначальное Желание, которое и является отголоском всех остальных… во всей Вселенной…

---

— Кто ж ты такой, если тебе богатство не нужно? — не мог он взять в толк.

— Не важно, — вновь отмахнулся я.

Он затих, и искоса поглядывал на меня, закусив губу. Теперь же к страху и удивлению добавилась и жадность. Я с легким презрением отвернулся, и вновь смотрел на ристалище, позабыв о нем.

— Честь и слава победителю! — надрывался герольд. Пестрый дублет торжественно трепетал на ветру. — Честь и слава! Несокрушимый лорд Годдрих фон Эммельбах! Настоящий Железный Кулак. Да здравствует лорд Годдрих!!! Гооо…дриии…х!!!

Рыцарь снял тяжелый топхельм и триумфально шествовал вдоль шумящих зрительских трибун, держа шлем у груди. На голове его поблескивал черный кольчужный колпак, отороченный золотыми кольцами. Рыцарь носил его скорее для украшения, чем для защиты. Ведь не мог он предстать перед королем и зрителями в грязном потном чепце, набитом конским волосом.

Все кричали и ликовали. Даже недавние поклонники Виго де Руне. Оруженосцы размахивали знаменами лорда Годдриха. Золотой кулак на черно-красном поле, посеченном крестообразно, словно грозил всем соперникам знатного рыцаря. Но сам рыцарь выглядел благообразно и дружелюбно. Взгляд его величественно скользил по толпе. Ни тени презрения, ни капли надменности к простолюдинам. Он улыбался. Но не потому, что был истинно великодушен, а потому, что простолюдины приветствовали его. Они дарили ему свою силу — силу толпы. Каждый галдящий крестьянин, ремесленник, и даже раб приумножал ту силу. И он упивался ею. Но каким он окажется в иной ситуации?

Я тоже чувствовал его силу. Не силу толпы, которая отражалась в его довольных голубых глазах, но силу его духа. Ведь именно она дарует ему победу. Когда он проехал мимо нас, то сила его ощущалась многократно, словно волны жара, идущие от раскаленного железа. Рыцарь торжественно прогарцевал по ристалищу. Затем остановился возле трибуны дворян, и отвесил церемонный поклон королю. А после благочестиво поклонился одной из молодых особ. Юная девушка выделялась среди прочих небывалой красотой. Но не внешней, хотя и здесь ей не имелось равных. В ее облике читалась естественная простота, скрытая под пышными дорогими одеждами. В ее взгляде звучало понимание и сострадание — качества очень редкие для особ ее положения. Она восседала подле человека, расположившегося по правую руку короля. Судя по всему, она дочь одного из самых знатных дворян. И вдруг меня осенило — не она ли та самая девушка, которую везли в дорогой белоснежной карете? Я потянулся к ней взглядом и мыслями, принюхался. Похоже она. Лица ее я тогда не разглядел, а вот запах похож. Выходит, подле короля сидит тот самый герцог, а она — его дочь.

Я присматривался, замерев в ожидании. Замерли и остальные. Они чувствовали — зреет что-то очень важное.

Лорд Годдрих между тем выпрямился в седле, глубоко вздохнул, и велеречиво заговорил:

— Прекрасная леди Эдолия, вы подобны утренней звезде, чей блеск я ловлю, но он всякий раз ускользает в необъятную даль. Ваши глаза напоминают мне утреннюю росу — они искрятся чистотой, они бодрят и несут свежесть грядущего дня. Ваши руки словно утреннее солнце — они так же теплы и ласковы, и призваны согреть весь мир после холода ночи. Ваш неземной лик подобен солнечному свету, он вдохновляет меня к победе. Он зовет меня в бой, он горит в моем сердце и ведет меня сквозь тьму нашей жизни. Я готов сразиться с кем угодно, лишь бы заслужить ваш мимолетный взгляд.

Девушка нервно заерзала, старательно опуская глаза под сильным, открытым и несколько фанатичным взглядом доблестного рыцаря. Хоть его слова и пришлись ей по душе, но ее пугало то самое отрешение, которое незримо скользило в его словах. Он готов был отречься от всего мира, но завоевать ее снисхождение. В глубине души ей это льстило. Но она еще не была готова к такому пожертвованию в ее честь. Тем более, подобные фразы уже не раз ласкали ее слух. Она приосанилась, неумело нагнала на себя царственный вид. И до меня донесся ее красивый мелодичный голос:

— О, граф Тильборский, право, не смущайте меня. Я еще слишком юна…

— О, нет, вы хоть юны, моя леди, но мудростью уже переполнены ваши прекрасные глаза, — настойчиво, пренебрегая вежливостью, остановил ее граф. — За ваш взгляд я б умер, почтя то величайшей честью. И никогда б не пожалел о том. Будь то турнир, или поле битвы, но я сражался б яростно и люто, и ваш образ окрылял бы меня силой. Как, впрочем, это сейчас и происходит. Величайшим благом стало б для меня погибнуть с вашим именем на устах. Леди Эдолия! Как оно божественно звучит!

Она с интересом и восхищением смотрела на благородного рыцаря. Она трепетно вслушивалась в его напыщенные слова. По мужским меркам он был очень красив: высокий, черноволосый, голубоглазый. Точеный подбородок, прямой нос, высокий лоб, густые черные брови, тонкие усики и бородка, гордый смелый взгляд — все говорило о его породистой аристократичности. Если добавить к этому еще внутренние качества, такие как смелость, отвага, сила, воинское мастерство и сноровка, то получался образец мужества. Но ведь он еще и влюблен, а значит — он нежен, поэтичен, красиво излагает свои мысли, что, собственно, уже доказал. А если добавить его титул и богатства, то идеальнее пары, казалось, и быть не могло. Но вот леди Эдолия держалась как-то сковано и сжато по отношению к лорду Годдриху. Или ее смущает толпа? Может она на людях всегда так себя ведет, чтобы не вызывать излишних толков? Или, быть может, ее стесняет король и отец?

Я отвлекся и покосился в сторону. Мой сосед откровенно пялился на молодую привлекательную особу. Он высовывался из-за плеч и голов, не в силах отвести взгляда от леди Эдолии. Я присмотрелся. Разумеется, он не смотрел в ее глаза, но ощупывал взором небесно-голубое платье с большим вырезом. Особенно тщательно он «ощупывал» вырез. Я тихо посмеялся.

Тем временем Леди Эдолия тоже наградила рыцаря снисходительной улыбкой. В глазах ее мелькнул озорной огонек. Она игриво пропела:

— Зачем же умирать, лучше сражайтесь достойно, и радуйте нас своими победами, благородный граф Тильборский. Ведь турнир как раз и призван для такого. Здесь не нужно убивать — здесь нужно побеждать. И если я для вас источник силы, то, что ж, мне лестно и очень приятно. Ведь, тем самым, вы приобщаете меня к победе.

— Я хочу быть уверен — не напрасны ли мои победы? — могучий вороной конь гарцевал под Годдрихом, красуясь перед милой девушкой мощью и грацией. Но еще больше красовался сам Годдрих. Она метнула на него загадочный взгляд, и снова пристыжено потупилась.

— Поверьте, ничья победа не может быть напрасной.

— Но я прошу… прошу вас быть… моей избранницей… — железным рыцарским натиском звучал его голос. Хотя я прекрасно чувствовал, с каким трудом давались ему те слова. И не потому, что он говорил их высокородной даме. И не потому, что он признавался в своих чувствах. Но потому, что он боялся услышать ответ. Леди Эдолия тоже понимала все это, пусть неосознанно, поэтому, краснея, проронила:

— О, граф, поверьте, я не могу быть такой легкомысленной, чтобы вот так вот просто обещать вам…

— Так дайте же надежду? — не сдавался он.

— Ну…

— Пусть мимолетную!

— Ну…

— Так как?

— Посмотрим, лорд Годдрих, — полыхнули ее большие глаза. — Но для начала победите.

— Да будет так! — гордо вскинув голову, ответствовал рыцарь. Бросил на прощание пламенный многообещающий взгляд, сверкнул глазами. Поклонился Эдолии, ее отцу и королю. И аллюром двинулся к своим оруженосцам. Длинноногий конь, равно как и хозяин, держался гордо и независимо.

Я слушал их высокопарную речь и потешался. Да, как много они создают условностей и формальностей, от которых сами порой и страдают. Каким сложным кажется придворный этикет, который все они обязаны соблюдать. Как сильно они ограничены в выборе слов, не смея сказать в лицо все, о чем думают. Зато оживленно перешептываются за спинами друг у друга, скаля зубы и угрожая кулаком. Да, в этом они переплюнули даже простолюдинов, которым совершенно безразлично, что и как говорить. У них лишь одно ограничение — кому. Ни один простолюдин, разумеется, не скажет и слова поперек высокородному. Зато друг другу они безбоязненно высказывают все, причем очень часто.

Я заинтересованно следил за королевским подиумом, пытаясь уловить желания, идущие оттуда. Желаний оказалось очень много. И такими они были порой противоречивыми, что я невольно усмехнулся, и вновь старательно потянул воздух. Король выглядел бодрым и веселым — он ждал продолжения турнира. Отец Эдолии впал в глубокое раздумье. А сама леди Эдолия погрустневшим взглядом провожала черную спину рыцаря. Ее одолевала легкая печаль. Ей нравился лорд Годдрих, но ей не нравилась его настойчивость. Ее смущало то, что он склонял ее к выбору, который она, пока, делать не собиралась. Я ловил каждое ее выражение, движение губ и глаз. Мне было интересно, почему такой образцовый кавалер, как граф Тильборский не может завоевать ее сердца. Ведь иные дамы, наверняка, сами сходили с ума по изысканному и благородному лорду.