Дитер Хэгерманн - Карл Великий

• Название: Карл Великий
• Автор: Дитер Хэгерманн
• Издательство: ООО «Издательство АСТ», ЗАО НПП «Ермак»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018682-7, 5-9577-0127-0

Карл Великий — это имя постоянно встречается в исторических хрониках и современных исследованиях.

Но где заканчивается легенда о величайшем из королей франков и начинается подлинная история умного, тонкого и дальновидного политика и полководца, превратившего силой меча и дипломатии свое слабое, обескровленное государство в могущественную империю?

Эта книга поможет вам узнать, каким в действительности был Карл Великий — император, которого историки сравнивают с Александром Македонским, Цезарем и Наполеоном.

---

В связи с малозначительными наказаниями право на оккупа цию требует строительства храмов и их обустройства — это двор с двумя земельными наделами, то есть с двойной площадью пахотной земли на один двор. Данное предписание почти совпадает с одинаковыми но времени требованиями во франкских капитул я риях в пользу так называемых собственных храмов, то есть церквей, находившихся в собственности землевладельцев. Последит могли свободно распоряжаться ими. Далее содержится предписание, чтобы каждые сто двадцать жителей в пределах одного поселения — аристократы, вольные и литы (полусвободные) — выделяли по одному работнику и одной работнице. Таким образом подкрепляется величие и персональное обеспечение церквей и вместе с тем пестуется трехсословное саксонское общество, нивелируясь в новом служении христианскому Богу. Работники, работницы, подневольные хоть и привязаны ко дворам (усадьбам), но не являются самостоятельными производителями. Они и в саксонском языческом уставе рассматривались лишь как обьект, но не субъект при отправлении правосудия.

В тексте содержится обязательное предписание по взиманию церковной десятины буквально со всех, в том числе и с аристократии…Это был действительно революционный проект, не столько в понимании христианства, сколько языческой Саксонии, особенно аристократических кругов. Им тем самым не случайно напомнили о дани, которую покоренные были вынуждены платить своим покровителям. Англосакс Алкуин, вскоре один из важнейших советников Карла, хорошо знавший менталитет покоренных собратьев на материке, расценил это незамедлительное взыскание десятины как серьезную тактическую ошибку, создавшую трудности в практике насаждения новой веры. Десятина коснулась не только плодов хлебопашества и животноводства, но и фискальных доходов от довоенных денег и штрафов, а также от прочих состояний и поступлений, «ибо то, что Бог дарует каждому христианину, частично надо возвращать Всевышнему». Полученное ото всех христиан должно было пополнить ограниченные возможности короля по обеспечению храмов на землях саксов, а может, даже возместить их. Ведь правитель франков не обладал в Саксонии ни собственным имуществом, ни достаточными средствами из государственной казны.

Другие требования касаются поведения в воскресные дни, когда запрещалось проведение всяких общественных мероприятий, а также обряда крещения младенцев в течение года со дня пения. При бракосочетании следует избегать родства до четвертого колена; крестным (отцам и матерям) запрещено сочетаться браком с крестниками; недопустимо участие в идолопоклонстве около источников, деревьев и в рощах. Вновь встречается указание на погребение покойников, которое надлежит совершать на кладбищах, избегая языческих могильных курганов. Это требование было наиболее трудным для исполнения, учитывая значение, придаваемое культу мертвых, особенно в архаичных культурах.

Ведь этот завет разрывает узы, связывающие живых с мертвыми. Имеются археологические доказательства, что в населенном фризами и саксами прибрежном районе вплоть до IX и даже X века трупы умерших сначала сжигались, а потом предавались земле па языческих местах захоронения, даже если предметы, опускаемые в могилу с покойником, увязывались с христианской традицией. Например, на ручке ключа одной хозяйки дома были обнаружены крестообразные мотивы. В округе Фрисланд кремация и предание праха земле происходили вне поселения вплоть до XII веки, когда в ходе «второй христианизации» (по выражению Генриха Шмидта) возникло ядро поселения вокруг церкви, к которой непосредственно примыкал церковный двор в качестве места для захоронения. Чтобы создать заслон на пути языческих обычаев и вообще покончить с ними, Capitulatio призывает выдавать священнослужителям прорицателей, волшебников и колдунов.

Как непросто формировался новый политико-администратип-ный порядок покоренной страны, с каким сопротивлением пришлось столкнуться франкской администрации и правлению в целом, наглядно показывает фрагмент, посвященный разбойникам и злодеям, перемещавшимся из одного графства в другое, находя там убежище и защиту и избегая надлежащего суда. Их пособии ки должны были расплачиваться за нелояльность королю, так же как и графы, но они еще теряли свое графское достоинство.

Целый ряд параграфов посвящен именно графам: им надлс жит поддерживать мир в своих взаимоотношениях, а все спорные случаи выносить на рассмотрение короля. За убийство графи, эмиссара короля или всего лишь за намерение совершить убийство злодей подлежал выдаче двору с лишением его наследства. В тяжких случаях отступничество графа измерялось шестьюдесятью римскими золотыми монетами (три марки серебром), что соответствует нелояльности королю. Менее значительные деликты и этой области обходились в пятнадцать римских золотых монет, как высшая и низшая граница без ограничения служебных полномочий.

Принесение присяги как существенного средства судебного сознания традиционно должно осуществляться в церковном помещении; клятвопреступление по законам саксов подлежит наказанию (отсечение указательного пальца правой руки!). И наконец, право на оккупацию включает существенные политические решения, например запрет племенных собраний, за исключением мероприятий, проводимых в присутствии полномочных королевских представителей. Графы обязаны проводить в своем «ministerium»[41] судебные заседания и отправлять правосудие. За этим обязаны надзирать в качестве высшей инстанции священнослужители, которые уже в качестве надзирающей инстанции стоят над призванными в графы саксонскими аристократами, определяя тем самым остов фактических властных отношений.

Принятие христианства, что было связано с церковным устройством и оснащением, введением десятины, совершением крещения, соблюдением жизненного ритма в воскресные и праздничные дни, соблюдением постов, погребением умерших на кладбищах, бракосочетанием и отказом от исполнения языческих культов, не могло не оказать существенного воздействия на жизненные устои и взгляд на мир покоренных саксов. Словно со стороны в их сознание вошло новое политическое устройство, строго карающее нелояльность в отношении короля и его эмиссаров, графский устав как административный фундамент «публичного» строя и всеобщий надзор над «государством» и обществом со стороны священнослужителей. Такие перемены едва ли могли пройти без глубоких конфликтов и поэтому мобилизовали все сословия против короля и Евангелия. Характерно, что только так называемый Capitulare Saxonicum[42] 797 года смягчил этот жесткий оккупационный режим и в значительной степени уравнял саксов по закону с другими народностями огромной империи.

В связи с уже упомянутым выше старосаксонским обетом при крещении время провозглашения права завоевателя донесло до нас свидетельство (Indiculus), суммирующее увиденные со стороны франков языческие обычаи и культовое идолопоклонство саксов. Особое внимание здесь обращено на священные леса и колодцы, разновидности пророчеств, культ мертвых и поминальные пиршества, а также торжественный обход территории; описано пестрое многообразие народной культуры саксов, на которую должны были опираться миссионеры, если они рассчитывали на реальные успехи, при этом не упуская из вида специфически христианское начало.

Лишь после коронации Карла императором двор активизировался в борьбе с силами магии, колдунами и целителями, причем в строгости наказаний уже просматриваются намеки на последующую инквизицию в отношении еретиков и ведьм. Уже в IX веке сообщается о трагической кончине монахини по имени Герберта в Галлии (!), которую из-за ее пророчеств посадили в бочку и бросили в Рону, где она и утонула. Впрочем, в данном случае было покончено с именитой аристократкой — сестрой беглого Бернарда из Септимании.

В Липпспринге король несколько недель занимался не только делами, связанными с саксами. Выслушав присягнувшего ему управляющего монастырем Прюм, а также свидетельство двенадцати монахов, король объявил обитель Сен-Горцелле своей собственностью, после чего передал ее родителям и затем в распоряжение семейного монастыря Прюм. В этой келье, отличавшейся особой близостью к королю, в 788 году оказался смещенный баварский герцог Тассилон, а до того четвертая супруга Карла Фастрада, помолившись у мощей святого Гора, исцелилась от страшных зубных болей. За это король в 790 году совершил акт дарения. Примерно в то же время в известном месте, «где берет начало приток Рейна Липпе», 25 июля домская церковь Шпейер получила дарованное еще отцом Карла Пипином освобождение от фискальных сборов, а также от воинской повинности. Подоб ное с церквами случалось довольно редко. Этот случай показывает, какое значение имела воинская повинность для завоевательной политики Карла, особенно на землях саксов. Сам факт вручения грамот позволяет предположить, что и этот поход в Вест фалию имел духовную подоснову. Поэтому же весьма вероятно, что на встрече обсуждались проблемы церковно-политического обустройства завоеванных регионов страны.