Фердинанд Врангель - Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю

• Название: Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю
• Автор: Фердинанд Врангель
• Издательство: Издательство Главсевморпути
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1948

Путешествие Ф. П. Врангеля и Ф. Ф. Матюшкина к северным берегам Сибири и по Ледовитому морю, которому посвящена эта книга, совершено в 1820–1824 гг., когда русская наука и русская география переживали один из интереснейших периодов своего развития.

---

Коряки — ближайшие южные соседи чукчей — живут в северной части полуострова Камчатка и на прилетающих территориях азиатского материка. Всего их по переписи 1926 года 7434 человека. И они, как чукчи, разделяются на кочевых оленеводов (около 55 %) и оседлых промышленников, хозяйство которых однако в отличие от чукотского представлено несколькими типами (рыболовецким, охотничьим, морским зверобойным).

Авторы «Путешествия» непосредственно с коряками не соприкасались (возможно лишь на Анюйской ярмарке) и лишь упоминают о них (176, 180, 217).

Камчадалы — остатки автохтонного населения полуострова Камчатка, всего по переписи 1926 года 814 человек. Живут они компактной массой в семи селениях на северо-западном (охотском) побережье полуострова. Камчадалы — типичная рыболовецкая оседлая народность. От этих потомков древних камчадалов, называвших себя ительменами, нужно отличать своеобразное по своему этническому происхождению и культуре население других районов полуострова, являющееся результатом смешения и взаимной ассимиляции ительменов с русскими, как первыми пришельцами, так и позднейшими переселенцами на Камчатку. Это население, сохранившее многочисленные элементы старой русской культуры, восприняло вместе с тем много и камчадальских (ительменских). Оно также именуется «камчадалами» и нередко причисляется ошибочно к ительменам.

С камчадалами (ительменами) экспедиция Врангеля, конечно, не соприкасалась и тоже только упоминает о них (229).

Юкагиры — многочисленная в прошлом народность, рассеянная на громадных пространствах крайнего северо-востока. В первой половине XVII века, когда русские проникли впервые с Лены на «дальние реки» (к востоку от нее), юкагиры жили на Яне, Индигирке, Алазее, Колыме, Анадыре, Гижиге и Пенжине. Многочисленные источники XVIII–XIX столетий говорят о непрерывном уменьшении численности юкагиров. Это являлось результатом и военных столкновений с соседними племенами (чукчами, коряками, ламутами, возможно тунгусами) и русскими завоевателями, и прогрессировавшего обнищания и вымирания отдельных групп этой народности. Наблюдалось и значительное смешение юкагиров с своими соседями — тунгусами, ламутами, чукчами, якутами, русскими. Ко времени Великой Октябрьской революции численность юкагиров не превышала около 1500 человек. Большая часть их жила в бассейне Колымы, на притоках ее Омолоне, Коркодоне и Ясачной, остальные в низовьях Индигирки, Алазеи и Яны. Колымские юкагиры были безоленными кочевыми охотниками-рыболовами, северные — имели оленей.

Врангель и Матюшкин часто соприкасались с юкагирами, особенно анюйскими и омолонскими, и уделили много места в «Путешествии» описанию их культуры и бедственного экономического состояния.

Чуванцы — небольшая этнографическая группа, близкая, видимо, по языку к юкагирам. Некоторые исследователи [Иохельсон, 52,56; Огородников, 74; Плотников, 83] считают чуванцев частью юкагиров, другие [Богораз, 33; Дьячков, 40] — самостоятельным племенем. Этот последний взгляд разделяли, видимо, и авторы «Путешествия». Во всяком случае нет никаких оснований относить чуванцев к «исчезнувшим» народам Севера, как это делают Богораз и вслед за ним Штернберг [84] и другие. Численность чуванцев, по переписи 1926 года, 707 человек, в том числе 312 кочевых. Живут они в тех же местах, которые указывает и «Путешествие», — в верхнем течении Анадыра, по правым его притокам Яблоновой и Ерополу, в междуречье Анадыра и Пенжины и по правым притокам Колымы — Малому Анюю и Омолону. Оседлые чуванцы — рыболовы, кочевые — оленеводы. Дополнительная, мало развитая отрасль хозяйства — охота. В процессе векового общения и смешения с соседями чуванцы утратили родной язык и ассимилировались в языковом, бытовом и хозяйственном отношении. Оседлые чуванцы обрусели, кочевые испытали влияние чукчей и коряков, но и те и другие называют себя чуванцами. Этнографически чуванцы совершенно не исследованы, тем ценнее разнообразные сведения, приведенные о них Врангелем и Матюшкиным (153, 176, 180, 217, 218, 227, 230, 277, 280, 286, 289, 305, 810).

Алеуты — малочисленная этнографическая группа, живущая на Командорских островах (острове Беринга и Медном). По переписи 1926 года алеутов всего 345 человек. Командорские алеуты были переселены на эти острова в начале XIX столетия известной Российско-Американской компанией с Алеутских островов. Большинство алеутов находится за пределами СССР, на Аляске и прилегающих островах. Участники экспедиции Врангеля с алеутами не соприкасались и никаких сведений о них не сообщили. Врангель упоминает о них в связи с дротиком, найденным чукчами в Чаунской губе (296), и при сопоставлении языка «загадочных» онкилонов с языком кадьякских (аляскинских алеутов (311).

Эскимосы азиатские — небольшая этнографическая группа, живущая в непосредственном соседстве с оседлыми чукчами, на побережье Берингова пролива, на прилегающих островах (Б. Диомид, Иттыгран и др.) и на острове Врангеля (с 1926 года). Численность азиатских эскимосов в 1938 году 1310 человек. Основная масса эскимосов (около 38 тысяч человек) обитает за пределами СССР — в Гренландии, на Аляске, на Баффиновой Земле, Лабрадоре, берегах Гудзонова залива, островах Канадского полярного архипелага, в низовьях реки Мекензи, на островах М. Диомид и св. Лаврентия. Эскимосы являются типичными арктическими морскими охотниками, создавшими весьма своеобразную культуру.

Термин «эскимосы» вошел в иностранную литературу еще в XVII столетии, но до конца XIX столетия применялся лишь к зарубежным эскимосам. Азиатские эскимосы, живущие в СССР, начиная с первого известия о них, сообщенного в челобитной Дежнева (1755 года), и до последнего десятилетия XIX столетия смешивались обычно с оседлыми (приморскими) чукчами и именовались «пешими» или «носовыми чукчами».[211] Иногда их выделяли по чисто внешнему признаку («зубатости») и называли «зубатыми чукчами», т. е. считали опять-таки теми же чукчами (оседлыми). Объяснялось это обычаем эскимосов носить в прорезах нижней губы украшения (втулки или колюжины) из моржового зуба, камня или кости. На это обратили еще внимание и Дежнев в 1648 году и якутский казак Попов в 1711 году, описавшие эти втулки, как об этом вспоминает и Врангель в первой исторической главе «Путешествия» (49, 56). Обычай этот сохранился у аляскинских эскимосов еще в 80-х годах XIX столетия, у азиатских он исчез в результате соприкосновения с «белыми» (русскими) гораздо раньше. Иногда эскимосы СССР встречались также под названием анкалены (см. ниже), айванат и намолло. Словом «айванат» (восточные) называли эскимосов жившие западнее их оленные (кочевые) чукчи. Намолло — от корякского слова нымыл'у (поселянин, оседло живущий) — встречается у Литке [67], отметившего, между прочим, близость языка и некоторых элементов материальной культуры этих намоллов с «эскимами».

Введение в научный оборот термина «азиатские эскимосы» принадлежит известному исследователю Сибири С. Патканову, применившему его впервые в обработках первой всеобщей переписи населения 1897 года [82].

У Врангеля азиатские эскимосы фигурируют, видимо, под названием онкилоны (297, 311), являющимся искаженным чукотским словом анкален или анкалит (приморские). Так именовали кочевые чукчи эскимосов и своих оседлых соплеменников — сидячих чукчей. Достойно внимания, что автор дважды упоминает об известной близости (и языковой и этнической) онкилонов с «гренландцами», т. е. зарубежными эскимосами.

Тунгусо-маньчжурская группа народностей представлена на крайнем северо-востоке, как упоминалось, тунгусами и ламутами.

Тунгусы — самый крупный из так называемых малых народов Севера, насчитывавший в 1926 году около 40 тыс. Расселены они на громадной территории Сибири и Дальнего Востока, от правобережья Иртыша и Оби на западе, до Охотского моря и Сахалина на востоке. Большинство тунгусов сосредоточено в лесной зоне и является типичными кочевыми таежными охотниками с подсобным (ездовым) оленеводством. Лишь отдельные тунгусские группы, главным образом между Енисеем и Оленеком, являются тундровыми кочевниками — оленеводами.

Ламуты — родственны тунгусам и этнически и по своей культуре. Расселены они на северо-востоке Якутии и Дальнего Востока, между Леной и Охотским морем. На юге они доходят до Оймяконского плоскогорья, правобережья Алдана и верховья реки Улья, впадающей в Охотское море, на севере — до побережья Ледовитого океана. Живут они севернее тунгусов, но соприкасаются с ними в ряде районов. Большинство ламутов — обитатели горнотаежных областей и ведут однотипное с тунгусским охотничье-оленеводческое кочевое хозяйство, некоторая часть населяет тундры между Леной и Колымой и занимается оленеводством, третьи (охотские) — оседлые рыболовы и морские охотники. Во многих районах расселения ламутов их смешивали обычно с тунгусами.

Врангель и Матюшкин упоминают в своем «Путешествии» и о тунгусах и о ламутах, однако большинство встреченных ими групп относилось, видимо, к ламутам. Это нужно признать касательно «тунгусов» Колымы с ее притоками (Омолоном и Анюями), быть может Алазеи, Индигирки, отчасти Яны, которые причислялись к ламутам уже русскими источниками XVII столетия. Настоящих тунгусов Врангель наблюдал, вероятно, на своем пути из Якутска в Нижне-Колымск, в частности, в районе Алдана.