Тиа Атрейдес - Сумрак и Гитара

• Название: Сумрак и Гитара
• Автор: Тиа Атрейдес
• Жанр: Фэнтези

То, что назначено богами, случается рано или поздно, и тогда приходится выбирать — что дороже, жизнь или любовь. Потому что если наемный убийца откажется убивать, ему придется умереть самому.

---

Но для остальных дев всё было иначе. Каждая из них теперь смотрела на игрушку принцессы совсем другими глазами, и считала, что чудо открылось ей одной. И что Тигренок Её Высочества достоин лучшей судьбы, чем служить развлечением жестокой колдунье, и эта судьба… Размышления томных экзальтированных девиц, начитавшихся модных сентиментальных романов, весьма предсказуемы. И, хоть Тигренок и забыл уже о своих коварных намерениях, музыка (или его магия, кто знает?) сделала свое дело.

Шу чувствовала, что ситуация выходит из-под её контроля, но ничего изменить пока не могла. Она сама не могла прийти в себя после его северных мелодий. Ей казалось, что с неё заживо содрали кожу и засунули в чужую шкуру. И в шкуре Тигренка ей совсем не нравилось. Опять он заставляет её полной мерой ощутить собственную жестокость. Заставляет до малейшего оттенка прочувствовать всю горечь и отчаяние человека, лишенного свободы, лишенного речи, лишенного надежды. Человека, уверенного в своей скорой смерти, но при этом мечтающего о любви, имеющего смелость добиваться этой любви, хоть бы и в свои последние дни. Шу изо всех сил пыталась избавиться от морока. Так дело не пойдет. Угрызения совести ещё никого до добра не доводили. И менять свои планы, наслушавшись менестрельского страдания, она не будет. Принцесса решила дать фрейлинам время опомниться, и немножко встряхнула их, избавляя от пленительного, прекрасного в своей безнадежной тоске наваждения.

— Мы желаем отдохнуть перед прогулкой. Вы свободны. — Её Высочество встала и милостиво махнула рукой в сторону выхода. Фрейлины, ещё плохо соображающие после испытанного потрясения, дружно вскочили, изобразили учтивые реверансы, и стайкой потянулись к дверям.

Глава 13. Поперек судьбы

239 год. Найрисский залив, за три недели до Осенних гонок.

Если бы сиятельный шеен верил в предзнаменования, то он бы повернул назад. Казалось, сама природа предупреждает его — отступись, прислушайся к себе, подумай, а так ли нужна Полуденной Марке возможность ввязаться в войну? Но врожденное упрямство шеена Рустагира вкупе с недвусмысленным предупреждением Великого Визиря гнали его вперед, не смотря ни на что.

В какой-то момент показалось, то он переупрямил судьбу. Потрепанный галеон с оборванными парусами и течью в трюме выбрался из шторма, разыгравшегося всего за два дня до того, как купцы должны были достигнуть Найриссы. Их изрядно отнесло от места назначения, но, по крайней мере, не выбросило на скалы. Но на этом приключения не окончились.

На следующий день после окончания разгула стихии на горизонте показался синий парус.

— Пираты! Полундра!

По кораблю разнесся тревожный гул колокола. Довольные улыбки избежавших смерти вмиг слетели с усталых лиц матросов. Новая напасть ввергла команду в панику.

— Спустить паруса! Белый флаг! — как всякий здравомыслящий человек, шкипер без долгих размышлений отдал приказ готовить корабль к сдаче.

— Стоять! Отставить паруса! — вопль богато разодетого ирсидца, взбежавшего на мостик, перекрыл команду шкипера.

— Какого демона вы творите? — Ухоженная завитая борода купца гневно встопорщилась. — Вы что, собираетесь отдать мой груз каким-то ублюдкам? Да я вас! Да как вы! — задыхался купец от ярости. — Мы пустим на дно этих наглецов!

— Но, бие Шавур, нам не справиться с пиратами! Мы даже не сможем уйти — у нас нет половины парусов! Если мы окажем сопротивление, они попросту потопят судно!

— Молчать! Трус! Да у нас вдвое больше людей!

— Это простые матросы! Команда вымотана штормом. Да посмотрите же — они на ногах еле стоят! И вы хотите, чтобы они сражались против мидзаку? Мы все погибнем из-за вас! — шкипер ярился не хуже торговца. В стремлении сохранить собственную жизнь он позабыл, что судно принадлежит вовсе не ему.

— Спусти… — крик шкипера оборвался хрипом и бульканьем.

Купец вытащил короткий клинок из горла мертвеца, брезгливо отшатнувшись от падающего на мостик тела. Боцман и двое матросов попятились в ужасе, увидав искаженное бешенством лицо.

— Трусы! Жалкие крысы! Испугались кучки голодранцев! — рявкнул ирсидец.

Вид забрызганного кровью мужчины, вытирающего клинок об одежду мертвого шкипера, похоже, лишил боцмана остатков здравомыслия: он застыл на месте, шевеля губами.

— Что вылупились, отродье гиены? Грязь на палубе! Убрать, быстро!

Косясь на купца и вздрагивая, два матроса осторожно, бочком, приблизились к трупу. Схватили его за голову и за ноги, оттащили к борту и скинули в воду.

— Эй вы! — купец подошел к перилам, ограждающим мостик, и оглядел ошарашенных матросов. — Готовьтесь к бою, канальи! Или вы такие же маменькины сынки, как этот мешок дерьма? — Бие Шавур кивнул в сторону громкого всплеска, проводившего шкипера в последний путь. — Кто из вас хочет стать акульим кормом — вперед, за борт! Мне тут трусы не нужны! Ну? Кто готов сразиться и победить? Покажем островным ублюдкам, кто на море хозяин! Каждому, кто убьет пирата, три империала премии! Нет, пять!

— Ура! Покажем ублюдкам! — лишенные здравомыслящего руководства матросы поддержали свежеиспеченного командира нестройными криками. Обещание премии, превосходящей двухгодовой заработок любого из них, пересилило даже ужас перед пиратами. Только боцман, да ещё трое-четверо матросов постарше хмурились и качали неодобрительно головами. Остальные же, подбадриваемые командами с мостика, споро принялись готовить галеон к предстоящей схватке.

Шеен наблюдал нерадостную картину с некоторого удаления — когда раздался крик вахтенного из «вороньего гнезда», он находился на носу корабля. Сохраняя видимое спокойствие, он про себя ругался последними словами. На на идиота шкипера, позволившего себя убить в самый неподходящий момент. На ослов матросов, не соображающих, что только что подписали себе смертный приговор. На прихвостней Шаизы-Кса, не в добрый час затеявших нападение на галеон. На Великого Визиря, втравившего его в это проклятое Карум предприятие. На предписанную секретность, сыгравшую с ним дурную шутку, когда он выбрал вместо островного торговца корабль ирсидца. И на самого себя: не сумел достойно вывернуться из неприятностей, о которых не давали забыть два предмета, спрятанные на груди. Тонкий, тщательно упакованный и защищенный от воды свиток и изящное драгоценное колечко. Временами шенну казалось, что эти две вещи, даже не касаясь тела, прожигают его насквозь.

Но больше всего — на безмозглую сухопутную крысу-купца. Может быть, он принял жадность за храбрость?

Зря, очень зря. Хоть маленькая и быстроходная охотничья утта несла команду вдвое меньшую, нежели торговый галеон, один Свободный Охотник стоил в бою четверых ирсидских матросов. С раннего детства воспитанные в суровых традициях Восхождения Карум, воины Полуденной Марки на голову превосходили и регулярные войска континента, и даже прекрасно обученных наемников. Конкуренцию им могли составить разве что убийцы из Гильдии Тени… но откуда на купеческом корабле взяться полумифическим Посвященным Хисса? В отличие от большинства соотечественников, твердо уверенных в неоспоримом превосходстве собственной военной школы, шеен Рустагир скрепя сердце признавал, что бывают на свете бойцы лучше мидзаку. Но сколько их, элитных воинов Гильдии Тени? Считанные десятки на всю Империю. А мидзаку — тысячи. Три века подготовки к неизбежной освободительной войне не прошли даром для Полуденной Марки. Пусть среди избранного народа после войны с Красными Драконами и не рождались маги, но зато каждый мальчик с Островов проходил полное обучение, следуя пути Восхождения. И каждый третий становился истинным мидзаку — не важно, шел он потом в рыбаки, гончары, торговцы или Свободные Охотники.

Но, что бы не двигало купцом, только что он подписал и себе, и своему судну вместе с командой смертный приговор.

Шеен не опасался, что соотечественники убьют или ограбят его. Все же знак принадлежности к Облачному Двору у любого, самого заматерелого пирата вызывал трепет и уважение к непререкаемой власти доверенных слуг Небеснорожденного Владетеля. Если, конечно, шеен не попадется кому-нибудь из разъяренных сопротивлением охотников в пылу сражения.

Переубеждать ослепленного мнимым численным превосходством купца шеен не стал, как и открывать собственную национальную принадлежность. Как и предлагать свои услуги в качестве ещё одного бойца. Иногда лучше выглядеть трусом, но остаться в живых и с честью выполнить поручение Небеснорожденного Владетеля, нежели погибнуть ради показной отваги. Да и было бы перед кем. Северные варвары все равно не способны оценить истинную красоту смерти.

И за разворачивающимися событиями Нимуе Рустагир следил в основном с капитанского мостика вместе с бие Шавуром, пославшим своих людей на смерть, но отсиживающемся в безопасном месте. Надежда ирсидца сохранить собственную драгоценную шкуру оказалась тщетной. Шеен собственноручно прирезал его, когда абордажная команда Свободных Охотников, закинув крючья на борт обреченного галеона, вступила в бой.