Андрей Максимов - Карма

• Название: Карма
• Автор: Андрей Максимов
• Издательство: РИПОЛ классик
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-386-01043-0

Журналистка газеты «Желтый тупик» внезапно узнает о том, что она неизлечимо больна и – по необъяснимому стечению обстоятельств – именно в этот момент встречает свою главную любовь…

Как работает желтая пресса? Как снимается прямой телеэфир? Каковы принципы зарабатывания денег в сегодняшнем мире, и существуют ли вообще эти самые «принципы»? Действительно ли судьба подает нам знаки, и готовы ли мы читать их? Может ли настоящая любовь стать панацеей от любой болезни?

---

После выпитого коньяка Жан показался ей похожим на Портоса.

– Ты француз? Значит, Портос, – расхохоталась Наташа.

Жан радостно смеялся. А Наташа, от смущения наверное, все время его фотографировала.

Фотографировала на презентации, потом – в машине, потом – в его гостиничном номере, и даже как он вышел из душа – сфотографировала. Когда они, смеясь, упали в постель, Наташа подняла фотоаппарат и щелкнула пару раз.

Ну а потом уже было не до фотографий.

Несмотря на свои внушительные габариты и почтенный возраст, Жан был хорошим любовником – не столько страстным, сколько профессиональным: его толстые пальцы все делали как надо, куда надо – попадали и что надо – ласкали. Мужчиной он оказался крепким, терпеливым, неторопливым и выносливым. Думал о женщине больше, чем о себе, чувствовал женщину, помогал ей получать наслаждение.

Наташа и получала.

Часа в три ночи Жан поцеловал ее, сказал:

– Оставайся. Утром обсудим дела.

После чего отвернулся к стене и заснул, отвратительно захрапев.

То, что Жан помнил про дела, обнадеживало.

Наташа поняла, что выспаться тут не удастся, поднялась, оставила на столе свой номер телефона и отправилась домой.

Жан позвонил на следующий день, сказал несколько лирических слов, похвалил Наташу как женщину и попросил вечером, не откладывая, привезти свои материалы прямо в гостиницу.

Наташа поняла, что зовут ее вовсе не для того, что бы отдать материалы. Точнее, передача материалов – не главное. Было стыдно, но не долго. Французская газета… Гонорар… Да, и воспоминание о пальцах Жана тоже способствовало исчезновению стыда.

Правда, по дороге она честно пыталась ругать себя, страдать, даже каяться. Ничего не получалось. Более того, мысли рождались все какие-то бодрые и оптимистичные: мол, в конце концов, от нее не убудет, а если через Жана получится сделать карьеру на Западе, будет здорово, она разбогатеет, купит классный фотоаппарат и машину.

Второй раз было хуже: трезвой Наташе Жан уже вовсе не напоминал Портоса, она стеснялась этого толстого человека, у которого запах дорогого одеколона перебивался запахом пота. Но профессионализм и выносливость Жана победили.

Потом она приезжала к Жану еще пару раз, а потом Жан исчез.

Наташа сначала не могла поверить, что ее обдурили как абсолютную идиотку, – звонила Жану в гостиницу, подходила к нему на презентациях и спрашивала о судьбе своих материалов… В общем, вела себя как дура.

Жан радостно улыбался, целовал ее в щечку и исчезал.

Чем больше она убеждала себя: подумаешь, накололась, с кем не бывает, – тем отчетливей понимала, что Жан достоин страшной, кровавой мести.

Месть придумалась, когда она случайно наткнулась на фотографии Жана.

С этого момента она начала фотоохоту за французским журналистом. Снимала его всюду, он ее не замечал (или делал вид, что не замечает). Лишь однажды, когда она поймала Жана около его номера в обнимку с полуобнаженной девицей, Жан, улыбаясь, показал ей кулак.

В результате получился фоторепортаж о похождениях французского журналиста в Москве. Центральной была фотография, на которой толстый Жан лежал рядом с Наташей в постели, на свое лицо она наклеила белую полоску.

Она ходила с ним по разным изданиям. Реакция всюду была одинаковой: смотрели, улыбались, восхищались, но печатать отказывались, просили Наташу дать домашний телефон.

Наконец она дошла до только что появившейся газеты «Желтый тупик». Там репортаж взяли, тут же опубликовали, да еще и заплатили неплохой гонорар.

А где-то дней через десять в «Тупик» пришло письмо на бланке французской газеты, в котором говорилось, что Жан Глобер отозван из России и уволен из газеты за поведение, несовместимое с высоким званием журналиста.

Письмо напечатали в газете, а Наташу взяли в штат.

Жан несколько раз звонил ей, угрожал, она вешала трубку, улыбаясь при этом загадочно и томно, как миледи в кино.

К «Фазенде» Наташа приехала, конечно, раньше времени. Решила подождать в машине и появиться с некоторым опозданием.

Подкрашивалась, радуясь, что в машинном зеркале не отражается ее дурацкая одежда. Думала о каких-то глупостях.

Со сцены, стоявшей посредине «Фазенды», в машину ворвался отвратительный голос Артура:

– Мне особенно приятно! Петь сегодня! В этом зале! Для избранной публики! Свои песни! И все они, конечно, о главном, о самом большом, о вселенском человеческом чувстве…

– О ненависти, – тихо сказала Наташа.

– О любви! – громко сказал Артур.

Наташа вышла из машины, перешла на другую сторону шоссе и направилась к «Фазенде».

АРТУР

Наташу проводили к столику, где, как она и предполагала, сидели оба Артуровых охранника и три абсолютно одинаковые худые, длинные, ярко накрашенные девицы.

Артур ее заметил, помахал со сцены рукой.

Хотелось выпить. Но что, если обратно придется ехать на машине? Пить нельзя. С другой стороны, она ведь приехала сюда, чтобы уехать с Артуром. От этой мысли выпить захотелось нестерпимо.

Из замкнутого круга мыслей ее вывел голос певца:

– Дамы и господа! Я хочу представить вам свою гостью, известную журналистку Наталью Оранову! Да-да, это она, певица пошлости, человек, не знающий, что такое нравственность и честь! Мне приятно, что человек, оболгавший меня в газете, пришел на мой концерт! Искупаем ее в овациях!

Это был сильный и неожиданный ход. Наташе пришлось подняться и даже слегка поклониться мерзким, потным, злым лицам избранной публики.

Но бог с ним. Самое неприятное, что завтра пара-тройка газет напишет о том, что журналистка Наталья Оранова специально приехала в загородный ресторан, чтобы встретиться с певцом Артуром, о котором совсем недавно в издевательской форме писала в своем «Желтом тупике».

Наташа представила, как бы она сама использовала эту информацию. Из этого незначительного факта она бы, конечно, постаралась извлечь максимум. Она знала, как это делается: тут, главное, ничего не утверждать, а только спрашивать.

Оранова приехала, чтобы договориться с Артуром о цене за извинения? А может быть, у них какие-то неведомые публике отношения? А может быть, вся история с публикацией фотографий Артура в «Желтом тупике» – не что иное, как хорошо оплаченный пиаровский ход?

Ловко все рассчитал этот Семен Клякин, ловко. Все рассчитал, кроме одного…

Ее решение теперь не просто окрепло – стало каменным.

Толстый охранник налил ей водки. Наташа залпом выпила и попросила:

– Еще.

Тут с эстрады вернулся Артур. Теперь надо было думать о том, как сначала остаться с ним вдвоем, а потом… О том, что произойдет потом, фантазировать не хотелось особенно.

Наташа выпила еще.

– Не обиделись? – улыбнулся Артур.

Подумала: «На обиженных Богом, как известно, не обижаются».

Вслух произнесла:

– За что? Вы, в общем, правы.

– Оделись классно… – Артур прищелкнул языком и ласково погладил себя по бородке.

– Когда женщине есть для кого одеваться, она всегда одевается классно.

Подумала: «Стоит войти в роль, и сразу сам по себе из человека лезет такой бред».

Артур смотрел настороженно – готовился к подвоху. Но в его маленьких, черных, некрасивых глазах уже засветилось любопытство, а это – Наташа знала по опыту – было хорошим признаком.

Вдруг, как всегда некстати, захохотала бешеная корова – Кротов с телевидения.

– Да, Сереж, привет. Сейчас не могу говорить. Где может быть приличная женщина в такое время? Разумеется, в ресторане. Что? Почему завтра? Почему такая спешка? Хорошо. Хорошо. Да я помню. «Дети – наше светлое настоящее». Завтра буду в телекомпании. Да не надо никаких предварительных разговоров, что я дура, что ли? С ходу врублюсь. Привет!

Пока Наташа говорила, Артур смотрел на нее внимательно и улыбался, как ему казалось, таинственно.

Когда Наташа закончила говорить, произнес тихо, сквозь зубы:

– Вас тоже позвали на этот кретинский марафон, который организует Саморяд?

Наташа кивнула.

– Я там буду петь. Между прочим, марафон идет в прямом эфире. – Не боитесь, что я там скажу про вас какую-нибудь гадость на всю страну?

Подумала: «Создает же природа таких законченных уродов».

Вслух сказала, как умела лирично:

– Я вообще вас, Артур, не боюсь. Я к вам испытываю совершенно иные чувства.

Одна из девиц хихикнула. Охранник долил Наташе водки.

Сказала себе: «Ну что, Наталья Александровна, в атаку! Если женщина хочет, говорите? Ну что ж, сейчас проверим Риткины выводы».

Стараясь смотреть мягко и даже нежно, Наташа сказала:

– Видите ли, Артур, какое дело…

Артур спал, как все мужчины, повернувшись лицом к стене. Сзади он был не менее противный, чем спереди.

Наташа подумала уже не в первый раз за эту ночь: «Хорошо, что я – женщина. Была бы мужчиной, у меня бы точно ничего не получилось».

На проверку Риткиного вывода много времени не понадобилось. Артур был настолько убежден, что все женщины от него без ума, что, когда Наташа стала говорить о своей к нему любви, особенно не удивился.