Светлана Зорина - Глаза тьмы

• Название: Глаза тьмы
• Автор: Светлана Зорина
• Жанр: Фэнтези

Все, кому было суждено встретиться, наконец-то встретились, близится время, когда исполнятся все древние пророчества. Есть ли способ обмануть судьбу? Можно ли выиграть битву с богом и с целым миром? Вот как раз это-то предсказать и невозможно, но сильный духом всегда принимает бой.

---

В тот раз Диннар вернулся с охоты рано. А вообще он предпочитал уходить надолго. Встречи с мангурами стали для него обычным делом. Ему даже понравилось за ними наблюдать. Вскоре он понял: каменный зверь умён и, к тому же, обладает собственной этикой. Мангур не нападал сзади и не любил преследовать свою жертву. Он убивал того, кто, посмотрев ему в глаза и прочитав в них смертный приговор, смирялся со своей судьбой. Диннар не испугался, заглянув в распахнувшиеся перед ним врата смерти, и они закрылись.

— Люди сами виноваты, что гибнут от зубов мангура, — сказал он однажды Сатхе. — Они гибнут, потому что боятся. Они не пытаются его одолеть. Стоит ли жалеть того, кто даже не пытался победить.

— Они, может, и пытались, — возразила старуха. — Да ведь никто не обладает твоей силой. Ты имеешь власть и над камнем, и над каменным зверем. Сын тёмного бога, тебе трудно не презирать простых смертных, но не суди их слишком строго. И если ты никого не любишь, научись хотя бы жалеть.

— Люди не очень-то жалеют друг друга.

— Это потому, что они слабые. Ты сильнее всех. Будь сильным, но не будь жестоким.

Диннар ходил в аюмы редко, но надолго. Спал он среди камней или в зарослях ульвараса, сжимая в руке кинжал, и просыпался, едва почуяв опасность. Он прекрасно знал, какие звуки производит каждая пустынная тварь. Его не тревожило шмыганье свидов и маленьких жёлтых гинз, зато звук плавного скольжения по песку ядовитой гинзы саккар тут же вторгался в его чуткий сон. Охотился он обычно по ночам. Тарганы в это время суток были не так осторожны. Их заклятые враги — мангуры — имели обыкновение охотиться днём. Люди тоже. Ведь никто из охотников-марвидов не мог видеть в темноте так, как сын Танамнита.

Диннар ходил в аюмы не столько за добычей, сколько для того, чтобы развеяться и побыть подальше от людей, но добычи приносил гораздо больше, чем другие охотники. В последнее время охота стала делом особой важности. На всех хорошего мяса никогда не хватало. А сейчас его не хватало даже марвидам. Раньше марвидская знать питалась нежным мясом горных животных, которых приводили белые колдуны. Но они как будто забыли дорогу в город Саттама.

Иногда Диннар возвращался с охоты, волоча за собой на крепкой верёвке несколько связанных вместе туш. Ни один мужчина племени но протащил бы такую тяжесть больше десяти каптов.

— Ему помогает каменный бог, — говорили люди. — Он принимает облик мангура и помогает ему на охоте. И охраняет его, когда он спит.

О Диннаре много чего говорили. Он с детства привык слышать о себе небылицы и никогда не опускался до того, чтобы их оспаривать. Его совершенно не волновало, что о нём думают люди. В том числе и женщины, с которыми он спал. Ему было двенадцать, когда он, подкараулив в одном из многочисленных полутёмных закоулков саттамова дома его старшую дочь Намиту, без долгих предисловий овладел ею. Намита не сопротивлялась. Отчасти потому, что боялась его. И ещё — он ей нравился. Как, впрочем, и другим женщинам племени. Ведь он был очень красив и выглядел гораздо старше своих лет. Намите было двадцать три — возраст, когда марвидские женщины уже начинали увядать. Здесь рано старели.

— Ты что, не мог найти себе что-нибудь посвежее? — небрежно поинтересовался Фарат, узнав о связи Диннара со своей сестрой.

То, что Намита была замужем, значения не имело. Марвиды снисходительно смотрели на супружескую измену, особенно если в результате мог получиться здоровый ребёнок. Муж Намиты с радостью согласился воспитывать её седьмого ребёнка, но никто в племени не сомневался, что отец этого хорошенького, крепкого мальчика — Диннар. Сам Диннар не проявлял к своему сыну ни малейшего интереса. Равно как и к другим детям, которых потом рожали его многочисленные любовницы. Он даже точно не знал, сколько у него детей. Это здесь, в Эриндорне, с ним творилось что-то странное. Засыпая, он иногда видел вокруг себя светловолосых мальчиков и девочек. Они бесшумно бегали по комнате, прятались за высокими креслами, выглядывали из-за дверных занавесок. И все они были похожи на неё… Та, другая, с портретов в замке деда, уже не волновала его. Почти. А тогда… Почему он выбрал Намиту? Может быть, потому, что заметил в ней какое-то неуловимое сходство со своей матерью… Конечно, ей было далеко до красавицы Диннары. Да и всем им — этим зрелым, молодым и совсем юным женщинам, которые, глядя на него со страхом и обожанием, выполняли всё, что он от них требовал. Он не был с ними жесток, хоть и обращался с ними без особой нежности.

Эриндорнские женщины находили его грубоватым, но им это даже нравилось. Пресыщенные валлонские красотки не искали в любовных играх ничего, кроме новых ощущений. Марвидки воспринимали грубость мужчины как должное. Женщины пустыни не имели права не то что на протест, но и вообще на своё мнение.

«Она бы не позволила так с собой обращаться», — думал Диннар, представляя себе мать — гордую, прекрасную, далёкую и недоступною. Во сне он хватал её за руки и насильно вытаскивал из портрета на стене. Иногда он делал её из камня и оживлял. Он хотел, чтобы она была его пленницей, но она всё равно ускользала. Ему хотелось унизить её. Порой он представлял себе такое, что просыпался в холодном поту, а потом долго не мог смотреть на женщин, не прикасался к камню и по несколько дней бродил в аюмах.

Ему было тринадцать лет, а он был сильнее всех. Он ходил по городу, преображённому его руками, и перед ним все расступались. Его называли Аль-Марран и говорили, что он прекрасен, как звезда. У него было около сотни наложниц. Женщины боялись и обожали его, а мужчины боялись и ненавидели. Особенно Фарат и его прихвостни.

Эта трусливая, подлая свора всё же нашла способ причинить ему боль. Однажды Диннар вернулся с охоты, а Сатха не встретила его, как обычно. В доме её не было. Её нигде не было. Никого ни о чём не спрашивая, Диннар отправился на поиски. Дурные предчувствия не давали ему покоя.

Он нашёл её на каменистых холмах, где песчаные гинзы устраивали себе норы на период смены кожи. Сатха часто туда ходила. Всё было обставлено так, будто она, случайно упав, разбила голову об острый камень, но Диннар сразу понял, что она убита. И сразу понял, кем.

Как побледнел Фарат, когда Диннар положил перед ним безжизненное тело Сатхи.

— Я знаю, что это сделал ты, — сказал он. — Или кто-нибудь из твоих. Не лги мне. Ты забыл, кто я такой? Почему ты убил её?

— Я не…Я… Она была очень дерзкой… — пятясь, залепетал сын атхана. — Я не хотел… Так вышло. Аль-Марран, она была всего лишь маркан…

Фарат не договорил. Сильные пальцы Диннара сомкнулись на его шее. Хрустнули позвонки, изо рта Фарата хлынула кровь. Толпа сдавленно ахнула. До захода солнца оставалось совсем немного, и на центральной площади, как это обычно бывало по вечерам, собралось почти всё племя. Лучи заката окрасили пустынный город в лиловато-багровые тона — словно только что пролитая кровь растеклась по всей площади. Диннар смотрел на изваянные им статуи. Они обступали его со всех сторон — крылатые демоны, звери и зверолюди. Чудовища, обагрённые кровью… И не насытившиеся ею. Кровь, кровь… Она ударила ему в голову, оглушила и ослепила его. Вокруг него в багровом тумане плясали черные тени. Сначала молча. Потом они зароптали. Всё громче и громче…

— Это неслыханно! Убить марвида… Полноценного человека!

— Да ещё из знатного рода! И из-за кого? Из-за этой уродины…

— Ему жаль эту марканскую рухлядь?

— Он чужак! Откуда его привели? Он всех здесь ненавидит!

— Да! Он с самого начала презирал наш народ! Он сразу отказался чтить наши законы… Убийца! Он жалеет уродов и убивает нормальных людей!

— Он всем тут внушил, что он бог, но боги так не поступают!

— Убейте его! — перекрыл многоголосый гомон резкий, пронзительный крик.

Кровавый туман рассеялся, чёрные тени обрели знакомые лица. Атхан Саттам стоял на коленях перед телом сына и, потрясая кулаками, кричал:

— Убейте его! Вас много! Чего вы боитесь? Камнями его не убьёшь, но у вас есть железо — копья, ножи… Вас много, и у вас есть оружие… Кто вам сказал, что он бессмертен? Убейте его!

Толпа двинулась на Диннара. Алые и багровые блики зловеще засверкали на стальных лезвиях и остриях копий.

«Трусливые твари, — подумал он. — Как бы мне хотелось, чтобы все статуи здесь ожили и растоптали вас, как жалких свидов…»

Земля дрогнула. Странный скрежет и грохот заставили всех на какое-то время оцепенеть от изумления и страха. Диннар и сам не сразу понял, что происходит. Все изваяния на площади пришли в движение и стали медленно наступать на толпу, которая уже кольцом сомкнулась вокруг Диннара…

У него получилось! Они послушались! Он действительно бог, повелитель камней. Когда-нибудь он сможет сдвинуть даже горы… Диннар расхохотался.

— А ты что стоишь? — он протянул руку к огромной фигуре посреди площади. — Иди сюда! Ты стоишь уже почти сто сорок лет… Подвигайся, дружище! Иди ко мне!