Николай Грязнов - За дверью в лето

• Название: За дверью в лето
• Автор: Николай Грязнов
• Жанр: Научная Фантастика

Кто хозяин на нашей Земле? Человек считает себя царем природы. Почему? Потому что он волен преобразовывать ее? В мире гипноза и нейро-лингвистического программирования слова про свободу воли звучат как-то наивно. Кто же знает, как наш мир устроен по-настоящему? Почему бы и не так? Можете назвать этот роман дикой фантазией, а можете — альтернативной версией. В нем описан ваш мир, и в то же время — не ваш. В любом случае, добро пожаловать домой!

---

— Вот, помощников вам привела, она говорит, что имеет квалификацию реанимационной сестры.

— Это хорошо, — сказал отвлекшийся от больного доктор. — Лап всегда не хватает. Иди сюда, покажу, где держать. А вы пока отвлеките раненого разговорами.

Как ни странно, балагур не только в сознании находился, но еще и пытался подсказывать что-то медикам, суетящимся над его телом. Увидев пришедших, особенно Алису, он даже попытался привести свой внешний вид в порядок. Второй хирург грозно шикнул на пациента и велел ему лежать спокойно. Рамзес подошел к пострадавшему товарищу и укоризненно покачал головой:

— Эх, Кузя, Кузя, от кого, от кого, а уж от тебя я такого никак не ожидал.

— Не понимаю, о чем ты?

— Опытный же боец, зачем в одиночку полез на стаю?

— Какая стая? Ты что? Не было там никакой стаи, Фараон. Так, пара доходяг зажала в уголке маленькую несчастную леомару.

— И кто ж тогда тебя порвал, неужели, доходяги?

— Да нет, эти рванули прочь сразу после первого же моего удара, но тут из ближайшей норы выскочили остальные.

— А ты, что, без сканера в атаку пошел?

— Шутишь? Все вокруг обшарил, я же не мальчик, не новобранец какой-нибудь. Сам учил, знаешь. Поверь, чисто было, ни души вокруг. Думаю, прикрывал их кто-то.

— Бродяг?

— Я тоже вначале подумал, что бродяги полезли, потому и не ломанулся прочь, а перешел в стойку. Только среди этой швали один профи оказался. Он так ловко замаскировался, что я его только в самый последний момент засек. Хорошо еще, что успел до сшибки Пухлого на помощь кликнуть.

— И что, Пухлый справился с профи?

— Смеешься? Он, как шоргов увидел, сразу за Багиром рванул, я думаю. Кто же в бригаде, кроме нас с тобой, да вон, может быть, Таиры, в одиночку на монстров попрет?

— Ударить успел?

— Только вскользь, он быстрый, как молния. Высшая категория.

— Не понимаю, как же ты тогда жив остался?

— Сам не понимаю, но, похоже, ему было дано задание не убивать, а только опрокинуть. Он не стал дожидаться наших, бросил меня этим бродяжкам как кость и ушел оврагом.

— Постой, так Багир этого профи и не видел, получается?

— Откуда ж он его видеть мог? Пока ребята прибежали да строй составили, его уже и след простыл. А шавки меня волтузили потихоньку. Ну, так парни по этим бомжам и шарахнули, конечно. Спасибо и за это. Ой, блин.

— Спокойно, больной, — отреагировал один из эскулапов на гримасу боли Кузьмы. — Болтать можешь, сколько хочешь, а вот лапами размахивать не стоит, тем более что я уже почти управился. Как дела у вас, коллега? Помощь нужна?

— Нет, спасибо, — отозвался второй лекарь. — Я тоже закончил.

— Тогда всем спасибо, больному — спать, здоровым — на выход, — безапелляционно постановил первый.

— Постой, доктор, — возмутился раненый. — Дай с друзьями поговорить.

— Может, еще и на дискотеку сходить? Я сказал, спать. — Медики переглянулись и элегантным финтом в астрале отправили непослушного пациента в глубокий безболезненный нокаут.

Не желая искушать судьбу и выяснять, какие еще каверзы имеются в загашнике врачей, Рамзес с Роджером поспешили на выход. Минуты три спустя к ним присоединилась и Таира, тепло простившаяся с Василисой и эскулапами. Дядька тут же пристал к ней с расспросами:

— Ну, что говорят медики, он выберется?

— Должен, серьезных повреждений внутри нет, хотя порвали его сильно. Я вообще не понимаю, как он терпел.

— Это как раз неудивительно, у парня было тяжелое детство. Ему немало доставалось из-за косоглазия, с тех пор и чувствительность к боли пониженная, и дурацкая привычка при возбуждении хвост сосать.

— Блин, как стыдно, — неожиданно простонал Тобио.

— Что такое? — дядька с наставницей удивленно уставились на своего воспитанника.

— Если б я не струсил, возможно, ничего бы с Кузьмой и не случилось.

— О чем это ты?

— Сказал вчера настоятелю, что не чувствую в себе уверенности.

— А что, ты ее чувствовал?

— Нет. Но какая разница?

— Так, — Рамзес строго посмотрел на Роджера. — Прекрати говорить глупости. Даже если б мы были на свалке, это едва ли бы уберегло его от ловушки.

— Ты все-таки думаешь, что там была ловушка? — Алиса повернула голову к бывшему гарду.

— Безусловно. Я допускаю, что Кузьма мог не заметить боевого шорга, но ведь не стаю бродячих шавок. Это исключено, при всей его болтливости боец он опытный и аккуратный. Я сам его учил многому. Кстати, обычно профессионалы терпеть не могут бомжей, так что это была ловушка, без каких-либо сомнений.

— Неважно, уберегло бы его или нет, — настоял на своем Роджер. — Нельзя же отсиживаться в тренажерке, когда другие подставляют свои шкуры под клыки.

— Если честно, я тоже чувствую себя неуютно. А ты как, Алиса?

— Мы все вместе подтолкнули Мортафея к такому решению, вместе и ответственность делим. Мне тоже неловко. Что ты предлагаешь?

— Не знаю. Может, все-таки рискнем вывести малыша в поле?

— По методу "либо выплывет, либо утонет"? Мне так не нравится.

— А если нам составить строй?

— Как, если у него нет ни минуты практического опыта?

— А мы его подключим в качестве донора. Для этого мастерства особенного не требуется, а силы в нем хоть лопатой черпай.

— Но тогда нам потребуется аккумулятор, — Таира внимательно посмотрела на Рамзеса. — Только не говори, что умеешь копить заряд.

— Не буду, потому что ты это уже сказала сама.

— Серьезно?

— Такими вещами не шутят.

— Так это ж совсем другое дело. Донора из малыша можно сделать часов за пять, пошли в зал, попробуем.

Подхватив ничего не понимающего Роджера, дядька с наставницей быстрым маршем направились в тренажерку, на ходу обсуждая непонятные юному храмовнику вопросы. Насчет сроков Алиса ошиблась, причем, весьма существенно. Не прошло и двух часов, а у них уже замечательно получалась работа в строю. Более того, львиная доля потраченного времени ушла на тренировку синхронизации Таиры с Рамзесом, которым нужно было сливать свои огоньки в единый ансамбль.

Суть идеологии строя стала понятна молодому бойцу очень быстро: увеличение размеров излучающего эмоса позволяло уменьшить зону поражения и повысить плотность мощности. Донор в построении излучателя не работал. Он просто по запросу передавал свою энергию аккумулятору, пропуская ее через эмос партнера в расфокусированном виде. Боец, игравший роль конденсатора, собирал запасы энергии и направлял их на своеобразное зеркало, сформированное стрелком для фокусировки излучения на цель.

То обстоятельство, что Роджер по собственной неопытности не мог участвовать в формировании излучателя, приводило к некоторому снижению плотности мощности. Однако запасы собственной силы юного донора вполне компенсировали эти потери и в то же время снижали требования к точности прицеливания. Когда на исходе второго часа тренировок разношерстная троица погасила с первого выстрела пять мишеней подряд, стало ясно, что новая боевая единица бригады состоялась.

Вечером перед сном в пустой казарме, пока бойцы еще не вернулись с дежурства, а Алиса отлучилась по нужде, дядька неожиданно спросил своего воспитанника:

— Ну что, ты все еще думаешь, что способен одолеть Крота в поединке?

— Почему бы и нет? Сам говорил, потенциал у меня есть, а остальное покажет схватка.

— Как видишь, до схватки может и не дойти.

— Не понял. — Юный храмовник внимательно посмотрел на Рамзеса и после непродолжительной паузы уточнил:- Ты намекаешь, что Кузьму заказал настоятель?

— Я тебе ничего не говорил, просто сам подумай, зачем профессионалу оставлять свидетеля в живых. Ведь Храм может устроить охоту на него, и в этом случае шоргу мало не покажется.

— А зачем тогда было нападать?

— Просто проучить. Чтобы не поднимал свой хвост на руководство и даже не задумывался о том, что может бросить вызов?

— Ты хочешь сказать, что Мортафей испугался?

— Не думаю. В честном поединке у Кузьмы были бы шансы повыше, но честных поединков с настоятелем не бывает, и я бы не поставил на парня и пенса. Скорее всего, Крот просто решил в самом зародыше погасить мысли о бунте в назидание всем сочувствующим.

— Постой, но как ты можешь жить в таком месте и считать его своим домом, если допускаешь мысли о том, что глава Храма способен на такую подлость?

— Это не подлость, малыш, а элементарная борьба за власть. На вершине пирамиды действуют те же законы, но совершенно другие правила игры. Если их не соблюдать, быстро скатишься к основанию. А насчет дома, так Храм — это не только, да и не столько настоятель, а, скорее, дух, атмосфера свободы и братства, ты это поймешь потом. Настоятели приходят и уходят, а вольные остаются.

— Ну, не знаю. Ты говоришь страшные вещи, очень неприятные, они не укладываются у меня в голове. И в то же время сохраняешь оптимизм. Как это у тебя получается?