Кэндис Кэмп - Вечерняя песня

• Название: Вечерняя песня
• Автор: Кэндис Кэмп
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-410-3

Действие романа происходит в средневековой Англии. Чтобы отомстить своему врагу, злой и коварный герцог предлагает девушке-простолюдинке сыграть роль знатной леди. Красавица Алина соглашается, но, оказавшись в объятиях мужественного и прекрасного рыцаря, понимает, что смертельно рискует.

Ложь отталкивает молодых людей друг от друга, но истинная любовь снова дарит им счастье.

Любовь, ненависть, нежность, обман — все это переплетается в тугой узел увлекательного сюжета.

---

Алина рассказала Гвендолин всю историю: и о родителях, и о Джирте, и о том, каким прекрасным выходом из затруднительного положения, в которое они попали, показалось предложение Танфорда. Она рассказала, как мучили ее угрызения совести, когда она узнала Джеймса и всех Норвенов, и как, в конце концов, поняла, что герцог вовсе не тот человек, за которого себя выдает.

— Но тогда я не могла рассказать Джеймсу правду. Я не знала, чего от него ожидать. К тому же боялась за родителей, боялась, что Танфорд не пощадит их, если я предам его. Понимаете?

— Да, понимаю, — с сочувствием сказала Гвендолин, обнимая невестку. — А еще ты боялась потерять любовь Джеймса.

— Да! О да, вы понимаете меня!

— Конечно, понимаю. Бедняжка, как, должно быть, ты страдала.

Растроганная добротой женщины, Алина уткнулась лицом в ее плечо и разрыдалась. Гвендолин тихонько поглаживала ее по спине и, как могла, старалась успокоить.

Наконец, Алина выпрямилась и вытерла слезы. Не в силах скрыть удивления, она посмотрела на Гвендолин.

— Значит, вы прощаете меня?

— Ну, конечно. Разве не говорил наш добрый господь Бог, что бросать камни в грешника могут только те, кто сам лишен грехов? Я ведь тоже не святая. Иногда думаю, как, наверное, было нелегко той бедной женщине, матери Ричарда, выносить мое присутствие в замке. То, что я сделала, ужасно, но тогда я этого не понимала. Слишком любила лорда Генри, слишком гордилась вниманием и любовью, которыми он меня окружал. В любом случае, не мне прощать или винить тебя.

— Знаю. Это предстоит сделать Джеймсу. Я начинаю бояться, что он никогда этого не поймет.

— О нет, Джеймс обязательно поймет, — заверила девушку Гвендолин. — Возможно, потребуется время, чтобы он преодолел свою боль, свой гнев, но, в конце концов, он поймет, что ты любишь его. Что не хотела причинять боль. Вот увидишь.

— Нет. Боюсь, такого не будет, — грустно возразила Алина. — Вы не видели лица Джеймса, когда я рассказала ему правду. Теперь он презирает меня. Я ведь не женщина знатного рода, которую он хотел видеть своей женой. Джеймс презирает меня за то, что я простая танцовщица, и ненавидит за то, что нарушила его планы. Танфорд, наверное, вовсю распускает слухи о моем истинном происхождении. Если Джеймс не откажется от меня, эта туча всегда будет нависать над нами и напоминать ему об унижении и позоре. Он не хочет ни любить меня, ни желать.

— Возможно, это и так, но порой то, что мы испытываем в действительности, гораздо сильнее того, что нам хотелось бы испытывать. Я думаю, ты не хотела влюбляться в Джеймса, но это произошло помимо твоей воли.

— Да, вы правы.

— То же самое теперь произойдет и с Джеймсом, особенно после того, как он узнает о ребенке.

— Нет, прошу вас, не сообщайте ему об этом. Дайте мне еще немного времени. Ведь Джеймсу ничего не известно, да? До рождения малыша достаточно времени, а пока буду надеяться, что Джеймс вернется ко мне по своей воле.

Гвендолин вздохнула.

— Не думаю, что это верное решение. И боюсь, Джеймс рассердится на меня. А Стивен? Конечно, он молодой мужчина, и может пройти несколько недель, прежде, чем он начнет догадываться о твоей беременности, но, рано или поздно, это случится.

Алина робко улыбнулась свекрови.

— Вы могли бы попросить Стивена ничего не сообщать Джеймсу. Я уверена, он вас послушает.

— Ах ты, негодница, — усмехнулась Гвендолин. — Теперь ты и меня пытаешься склонить на свою сторону. Что скажет Джеймс? Я боюсь даже думать об этом.

— Он ничего не скажет. Он очень вас любит. Гвендолин радостно улыбнулась.

— Да, Джеймс — хороший сын. И будет хорошим мужем и отцом. Надо только еще немного подождать, и ты сама убедишься, — женщина вздохнула. — Ну, хорошо. Хотя все мое существо против, я не буду ни о чем сообщать сыну. И попрошу Стивена. Но запомни, долго так продолжаться не может. Хочу, чтобы Джеймс был здесь, когда родится мой внук. Я уже и так слишком долго ждала этого события.

После разговора Алины с Гвендолин отношение Стивена к девушке заметно улучшилось. Про— шел еще один месяц, и теперь все обитатели Бофорт Плейса сплотились в дружную семью. Алина по-прежнему тосковала по мужу. По ночам горько плакала, скучая по нему и сгорая огнем неудовлетворенного чувства, погасить который мог только Джеймс. Но в целом жизнь стала более-менее сносной. Снова возобновилась дружба между нею и Стивеном, они опять смеялись и шутили, как брат и сестра. Гвендолин призналась, что гораздо проще чувствует себя в обществе танцовщицы Алины, чем племянницы герцога леди Клариссы. Они с матерью Алины наперебой нежили и баловали молодую женщину. Гарольд, Джемма и уже многому научившийся Малькольм долгими вечерами развлекали всех интересными рассказами и забавными акробатическими номерами. Алина и Стивен, у которого был приятный тенор, часто пели дуэтом, а еще Стивена так заинтересовали фокусы, которые показывал Гарольд, что он попросил и его научить им.

Единственной причиной постоянной грусти Алины оставалось то, что Джеймс по-прежнему никак не общался с ней. Стивен порой читал Алине довольно редкие письма, и то только потому, что она просила об этом, но эти письма только расстраивали молодую женщину. Джеймс никогда не упоминал о ней, ограничиваясь придворными сплетнями и политическими событиями. Он продолжал оставаться верным другом короля Генри, а герцог Танфорд, между тем, распускал про Джеймса самые грязные и оскорбительные слухи. Но, в конце концов, даже те немногие, кто поддерживал герцога, отошли от него, испугавшись его злости и безумия. В одном из писем Джеймс сообщил, как однажды Танфорд в присутствии короля разразился гневной тирадой, обличающей Джеймса во всех его прегрешениях. Король возмутился и указал Танфорду на дверь. После этого герцог поспешно покинул Лондон, отправившись в загородное поместье на севере Англии. Но среди всех новостей, среди вопросов о Стивене и матери не было ни слова об Алине.

— Он знает, если бы у нас что-нибудь случилось, я непременно сообщил бы ему, — заверил Стивен, пытаясь хоть как-то облегчить страдания Алины. — Уверен, Джеймс слишком горд, чтобы спрашивать о тебе прямо.

— Скажи лучше, я ему безразлична, — зло ответила молодая женщина. — Но зачем скрывать это? Ведь он не собирается возвращаться ко мне.

— В своих письмах Джеймс ни слова не говорит о разводе. Элизабет сообщила, что Ричард пробыл у Джеймса около месяца и привез известие — разводиться тот не собирается.

— Да, ведь он был вынужден представить меня королю, чтобы разрушить планы Танфорда, и разводиться сейчас неудобно. Но Джеймс явно не собирается возвращаться ко мне. Он будет оставаться при дворе, а я здесь или в каком-нибудь другом месте, куда он решит отправить меня. Но видеть больше не хочет.

— Нет. Уверен, он хочет тебя видеть. Но его удерживают обида и гордость. Джеймс всегда был неуязвим к стрелам Купидона. Женщины буквально вешались ему на шею, а он оставался равнодушным к их чарам. И вот, наконец, его сердце завоевала одна, единственная. А когда он узнал, что ты обманывала его, у него словно земля ушла из-под ног. Для него это потрясение оказалось более жестоким, чем для любого другого мужчины. Джеймс никогда не терял любимых.

— Но я не бросала его! — закричала Алина. — Я любила! И по-прежнему люблю!

— Знаю. Но он слишком обижен и напуган, чтобы поверить.

— Джеймс? — усмехнулась Алина. — Напуган?

— Я имею в виду не физический страх, — возразил Стивен. — Мне кажется, этого он никогда не испытывал. У него стальные нервы. Я говорю о другом страхе. Джеймс боится того, что чувствует сам, того, что о нем думают другие. И этот страх, как мне кажется, не дает ему покоя. Видно, ты и в самом деле ему небезразлична, если он считает, что должен держаться от тебя подальше. Джеймс боится твоей власти над ним.

— Ну и язык у тебя, Стивен. Ты можешь заставить человека поверить, что небо у него над головой оранжевого цвета. Мне кажется, ты без особого труда займешь свое место при дворе.

Стивен улыбнулся.

— Я всегда говорю только правду. Думаю, Джеймс вернется домой, когда узнает о ребенке. Позволь мне сообщить ему об этом.

Алина покачала головой.

— Нет. Разве ты не понимаешь?

— Да, понимаю. Ты хочешь дождаться от него признания в любви. Но могла бы немного уступить, пойти навстречу, ну, на компромисс. Джеймс слишком упрям, чтобы приехать домой, а ты слишком упряма, чтобы позвать его.

— Нет, это не так! — возмущенно закричала она.

— Разве нет? Не кажется ли тебе, что Джеймс имеет полное право знать, что скоро станет отцом? И должен узнать, когда именно родится ребенок, чтобы приехать. Допустим, он приедет ради ребенка, а не ради любви к тебе, но у тебя появится возможность загладить свою вину. Ты же не думаешь, что после всего, что сделала, будет легко вновь завоевать его любовь? Но появится возможность снова улыбнуться ему и томно посмотреть из-под полуопущенных ресниц.