Алексей Писемский - Масоны

• Название: Масоны
• Автор: Алексей Писемский
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Посылаю, и он еще просит, чтобы по два ведра ему давали, - объяснил Рамзаев.

- По моему, двух он не стоит! - заметила откупщица. - Кроме того, если ты хочешь, я съезжу к этой молоденькой даме, Вибель, которую я непременно хочу пригласить на наши балы.

- Вот это будет недурно! - одобрил откупщик.

В результате такого совещания Танюша в весьма непродолжительном времени почти лоб об лоб встретилась с лакеем откупщицы, хорошо ей знакомым, который первым делом, ни слова еще не проговорив, сделал в отношении Танюши весьма вольное движение, которое, конечно, она оттолкнула и проговорила:

- Что вы, от барыни, что ли, вашей?

- Какое от барыни? С ней самой! Принимает ваша-то?

- Примет, зовите!

Лакей пошел звать свою барыню, а Танюша поспешила доложить своей барыне, прикрикнув даже на ту:

- Поправьтесь немного и выходите: откупщица к вам приехала!

Марья Станиславовна вышла навстречу гостье, которая, плывя по небольшим комнаткам пани Вибель, производила как бы какой-то электрический треск своим шелковым платьем; про блондовый чепец на ней и говорить нечего: это был какой-то эфир, совершенно воздушное безе, спустившееся на редковатые волосы Анны Прохоровны, и одно только несчастие: постоянно поражаемая флюсом щека ее, по необходимости, была завязана белой косынкой!

- Я непременно хотела быть у вас... - начала откупщица.

- Merci! - ответила пани Вибель.

Затем гостья и хозяйка уселись.

- Будут нынче какие-нибудь удовольствия у нас? - спросила Марья Станиславовна, как будто бы ничего не знавшая.

- Собрания, вероятно, не устроятся; но у нас будут балы каждую неделю, потому что, согласитесь, гораздо же приятнее видеть тех, которых желаешь видеть, а в собрании бывают все, кто хочет.

- Это справедливо! - подхватила Марья Станиславовна, мучимая беспокойным вопросом: пригласят ли ее на эти избранные вечера.

К успокоению ее откупщица объявила:

- На вас, как на самую блестящую даму, я непременно рассчитываю и прошу вас быть украшением наших балов.

- Oh, grand merci, madame![222] - воскликнула на это пани Вибель. - Но я теперь разводка и не знаю, как это может показаться здешнему обществу.

- У нас будет, - возразила откупщица, - не здешнее общество, а наше общество, которое, конечно... Vous comprenez?[223]

- Oh, oui, je comprends... Merci[224] еще раз!.. Буду являться к вам. Когда же начнутся ваши балы?

- Через две недели по вторникам! - отвечала Анна Прохоровна. - Надобно, чтобы общество пособралось.

- Конечно! - согласилась пани Вибель, и, когда откупщица от нее уехала, она осталась было в неописанном восторге от мысли, что снова будет появляться на балах, танцевать там, всех поражать прекрасным туалетом... "Но каким?" - восстал вдруг при этом роковой вопрос. Все ее бальные платья у нее были прошлогоднего фасона; значит, неизбежно надобно было сделать по крайней мере два - три совершенно новых платья, и тут уж пани Вибель, забыв всякое благородство и деликатность, побежала сама в сопровождении Танюши к Аггею Никитичу и застала его собирающимся идти к ней.

Увидев так неожиданно явившуюся пани, он даже испугался.

- Не случилось ли чего-нибудь? - спросил он.

- Случилось, и случилось очень важное; садись и слушай! - отвечала задыхающимся от быстрой ходьбы голосом пани Вибель. - Сегодня у меня была откупщица с визитом.

- Откупщица? - переспросил Аггей Никитич, вытаращив даже от удивления глаза.

- Да, приезжала звать на свои балы. Я непременно хочу бывать на этих балах, и мне необходимо сделать себе туалет, но у меня денег нет. Душка, достань мне их, займи хоть где-нибудь для меня! Я чувствую, что глупо, гадко поступаю, беря у тебя деньги...

- Как тебе не совестно это говорить? - перебил ее Аггей Никитич. - Что ж тут дурного, что молодая женщина желает выезжать в свет и быть там прилично одетою? Я тебе достану денег и принесу их завтра же.

- Достань, татко! - воскликнула еще раз пани Вибель.

Разъехавшись с мужем, она стала Аггея Никитича называть "таткой".

- Достану! - повторил он, решившись на этот раз взять у приходо-расходчика жалованье вперед, что сделать ему было, по-видимому, весьма нелегко, потому что, идя поутру в суд, Аггей Никитич всю дорогу как-то тяжело дышал, и по крайней мере до половины присутствия у него недоставало духу позвать к себе приходо-расходчика; наконец, когда тот сам случайно зашел в присутственную камеру, то Аггей Никитич воспользовался сим случаем и воззвал к нему каким-то глухим тоном:

- Спиридон Максимыч!

- Что прикажете-с? - отозвался тот.

- А что, вы не можете ли дать мне жалованье вперед и квартирные? продолжал Аггей Никитич тем же тоном.

- Жалованье можно-с, но квартирные и столовые вы уж получили, объяснил приходо-расходчик.

- Это я знаю; однако все-таки не можете ли вы ссудить меня?

Аггей Никитич, кажется, немножко рассчитывал, не предложит ли приходо-расходчик ссудить ему из своего кармана.

- Из переходящих сумм это очень легко, - пояснил тот.

- Из чужих-то денег? Нет-с, я этого не желаю.

- Что ж за важность? Прежние исправники всегда и по скольку еще из переходящих сумм брали вперед.

- Ну, это их дело, а я этого не хочу! Принесите пока только жалованье!

Приходо-расходчик принес жалованье, но - увы! - его не хватило бы на три волана к платью пани Вибель, так что Аггей Никитич предпринял другое решение: он вознамерился продать свою пару лошадей. Тогда, конечно, ему не на чем будет ездить в уезд для производства дел. "Ну и черт их дери! подумал почти с ожесточением Аггей Никитич. - Стану командировать на эти дела заседателя".

Из всего этого читатель видит, как мой мечтатель все ниже и ниже спускался в смысле служебного долга; но этим еще не ограничилось: Аггей Никитич в этот же день по этому пути так шагнул, что сам потом не мог дать себе в том ясного отчета. Случилось это... Впрочем, представим все лучше в образах: в три часа Аггей Никитич сбирается идти продавать свою пару лошадей, и вдруг перед его домом остановилась тоже пара, но только внушительнейшая, в сбруе с серебряным набором, запряженная во внушительнейшие сани, в которых сидел откупщик во внушительнейшей бекеше и старавшийся придать своей физиономии внушительнейшее выражение. Войдя к Аггею Никитичу, Рамзаев начал с такого рода фразы:

- Позвольте мне снова представиться вам! Теперь я уже не случайный откупщик, а, вероятно, останусь здесь надолго.

Аггей Никитич, полагая, что Рамзаев приехал к нему, чтобы пригласить его на балы, с своей стороны, выразил, что Теофил Терентьич делает ему своим визитом большую честь; после чего откупщик начал издалека подходить к более важной цели своего посещения:

- Нынче откупа пошли выгодно для нас; цены на торгах состоялись умеренные; кроме того, правительством обещаны нам разного рода льготы, и мне в Петербурге говорили, что есть даже секретный циркуляр начальникам губерний не стеснять откупщиков и допускать каждого из них торговать, как он умеет!

- Циркуляра такого не могло быть! - выразился на первых порах Аггей Никитич.

- Есть, есть! - воскликнул с лукавой усмешечкой откупщик. - Но, конечно, нам это мало поможет, если ближайшие наши начальники, то есть городская и земская полиция, захотят притеснять нас.

Аггей Никитич начал немножко сознавать, к чему Рамзаев клонил свою речь.

- Я не знаю, как другие полиции; но я никогда не стеснял откупа, как и впредь не буду стеснять, - произнес он, желая, кажется, отклонить откупщика от того, что тот намерен был сделать.

- А это еще более обязывает мой откуп быть благодарным и предложить вам получить от меня то, что все в мире исправники получают, - подхватил откупщик.

На лице Аггея Никитича начали выступать то красные, то желтые пятна.

- Нет, зачем же? - проговорил он глухим голосом.

- Затем-с, что это так следует! - сказал настойчиво откупщик и выложил перед Аггеем Никитичем тысячу рублей. - Это за полгода. Я нарочно привез деньги сам, чтобы никто из служащих у меня не знал ничего об этом.

- А совесть моя и ваша тоже не будут знать об этом? - проговорил тем же глухим голосом бедный Аггей Никитич.

- Какая тут совесть и в чем тут совесть? Человека, что ли, мы с вами убили? - воскликнул, смеясь, откупщик. - Я, как вы знаете, сам тоже не торгаш и не подьячий, а музыкант и артист в душе; но я понимаю жизнь!.. Вы же, будучи благороднейшим человеком, мало - видно - ее знаете; а потому позвольте мне в этом случае быть руководителем вашим.

- Благодарю вас! - сказал Аггей Никитич с окончательно искаженным лицом.

Откупщик после того недолго просидел и, попросив только Аггея Никитича непременно бывать на его балах, уехал, весьма довольный успехом своего посещения; а Аггей Никитич поспешил отправиться к пани Вибель, чтобы передать ей неправильно стяжанные им с откупа деньги, каковые он выложил перед пани полною суммою. Та, увидев столько денег, пришла в удивление и восторг и, не помня, что делает, вскрикнула: