Кэтрин Мэллори - Летние грозы

• Название: Летние грозы
• Автор: Кэтрин Мэллори
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7841-0254-0

Мчавшийся на бешеной скорости «мерседес» едва не сшиб очаровательную Николь Тэннер. Отчего она внезапно ощутила себя такой беззащитной? Оттого, что чудом избежала катастрофы — или от пристального взгляда молодого сероглазого водителя, магната Джеймса Бентона, известного прожигателя жизни, любителя и любимца женщин…

---

На лодке соперников подняли спущенный Джеймсом парус, но они к этому времени были уже далеко впереди. Обошли три раза вокруг первой отметки, как требовали правила, и на полной скорости поплыли к следующей.

Постепенно шум веселья стих позади. Они остались одни, среди привычных звуков ветра и волн, бьющихся о корпус яхты. Николь сняла повязку с головы, тряхнула волосами, подставила их теплому ветру. Украдкой взглянула на Джеймса. Прищурив глаза, он смотрел куда-то вдаль.

Они были наедине, в тесном пространстве лодки…

Сердце Николь забилось с бешеной скоростью. Мокрая одежда четко обрисовывала крепкое мускулистое тело Джеймса. Волосы бились на ветру. Николь охватило острое желание запустить пальцы в эти влажные волосы. Где-то на задворках сознания шевельнулась мысль об осторожности. Однако ощущения, которые она сейчас испытывала, были слишком захватывающими, и она не обратила внимания на слабый голос здравого смысла. В сегодняшнем ребячливом озорстве Джеймса не чувствовалось никакой угрозы. И таким он ей нравился гораздо больше.

Кроме того, они действовали как одна слаженная команда. Николь уже привыкла к его стилю вождения яхты, заранее угадывала возможные приказания, так что здесь между ними существовала полная гармония.

Они как-то уж слишком быстро пересекли линию финиша. Пушечный залп на берегу возвестил об их победе. С яхт зрителей раздались дружные звуки горнов.

Потом все направились к острову Или. Через несколько минут они уже вытаскивали свою «Молнию» на берег с помощью клубных поваров, которых переправили сюда для приготовления праздничного блюда из сушеных моллюсков. Повара выглядели несколько неуместно в своих обычных белых одеждах. И уж совсем странно выглядел Питер в неизменном костюме с бабочкой. Он руководил всеми приготовлениями.

Подъехали остальные лодки, и вскоре на острове собралась шумная компания. Пластмассовые стаканчики с пивом пошли по кругу. Николь оказалась в центре внимания. Ее окружили взволнованные родители, поздравляли, задавали вопросы. Отвечая на бесчисленные вопросы, Николь украдкой оглядывалась, ища глазами Джеймса. Но он как будто растворился в толпе.

Из ямы, вырытой в песке, достали огромный кусок брезента, в котором среди горячих камней лежали дымящиеся пакеты с моллюсками, крабами, кукурузой, картофелем. Николь извинилась перед родителями, положила себе еды на тарелку, отошла в сторону, села на бревно и стала есть. Через пятнадцать минут на песке около нее лежали лишь пустые раковины моллюсков. Николь удовлетворенно вздохнула.

Солнце село. Шум вокруг стих, все сосредоточенно поглощали моллюсков. Кто-то разжег костер. Николь смотрела на пляшущие языки огня. После сытной еды она чувствовала легкую дремоту.

— Можно к вам присоединиться? — услышала она голос Джеймса и вздрогнула от неожиданности.

Отвечать не было сил, поэтому она лишь молча кивнула.

Джеймс свернулся на песке у ее ног. Так животные обычно располагаются на отдых.

— Вы сегодня прекрасно поработали. Спасибо.

— Не стоит, — ответила Николь.

Странно было слышать от него эти простые слова. Непонятно почему, она внезапно почувствовала холод одиночества.

— Вот… опять вы о чем-то мечтаете. Можно спросить, о чем?

— Вообще-то ни о чем особенном. Боюсь вас разочаровать, но, кажется, я просто объелась.

— Тогда обязательно надо пойти прогуляться. Он вскочил на ноги, протянул ей руку.

— Пошли, маленькая лентяйка, и никаких отговорок.

Николь приняла его руку, вздрогнув от этого прикосновения. Он быстро отпустил ее руку, и Николь почувствовала острое разочарование. Странные вещи творились с ней сегодня…

Они медленно шли по берегу. Как по мановению волшебной палочки, на небе показалась луна, проложив по воде серебряную полоску света. Как дорожка, ведущая в сказочную жизнь, пришло в голову Николь.

Некоторое время они шли молча. Джеймс — сунув руки в карманы, опустив глаза в землю, Николь — пытаясь справиться с охватившим ее смятением.

Наконец он прервал неловкое молчание:

— Вы меня не очень жалуете, правда?

Николь, удивленная этим неожиданным вопросом, не знала, что ответить. Еще несколько недель назад она, наверное, могла бы сказать что-то определенное, но не сейчас. Поэтому вместо ответа задала встречный вопрос:

— Почему вы так стремитесь во всем побеждать? Не теряется ли из-за этого удовольствие от жизни?

В ту же минуту она пожалела о своих словах, хотя Джеймса они, по-видимому, не обидели.

— Я отвечу на ваши вопросы в обратном порядке. Да, иногда состязания лишают жизнь удовольствия. Но иногда это — единственное, что придает жизни интерес. Все зависит от обстоятельств. Что же касается первого вопроса… боюсь, на него не так легко ответить.

— Извините, мне не следовало спрашивать.

— Нет, нет, Николь, вы заслуживаете ответа. Просто я не уверен, что смогу ответить так, чтобы было понятно. — Он помолчал, по-видимому, подбирая слова. Николь поняла, что он не привык говорить о себе. — Наверное, это связано с детскими впечатлениями. Моя мать умерла, когда я был совсем маленьким.

— Моя тоже.

— В самом деле?! Но мне казалось, что вы…

Совсем другая? Это он хотел сказать?

Он не закончил фразу, и Николь так и не узнала, что же он имел в виду.

Джеймс остановился, поднял камешек, бросил в море. Камешек описал дугу. Где-то вдалеке Николь услышала всплеск.

— Воспитывал меня отец, — продолжал Джеймс, — холодный, бесстрастный человек, заинтересованный лишь в том, чтобы я узнал цену тяжелого труда. Хотя наша семья была обеспеченной, мне никогда не давали карманных денег. Я их зарабатывал. Трудился в нашем поместье. Валил деревья и всякое такое. Делал всю тяжелую работу. У нас в имении целые километры полуразрушенных каменных оград… знаете, как почти везде в Новой Англии. Так вот я их восстанавливал — десять центов за десять футов ограды. Николь даже задохнулась.

— Но это означает, что вы должны были перестроить сто футов ограды, чтобы заработать всего один доллар!

— Да, это был рабский труд. И, тем не менее, я должен отдать должное своему старику. Я и по сей день помню, что цена доллара — это пот и боль в мышцах. Теперь-то я зарабатываю кучу денег, но я их действительно зарабатываю тяжким трудом. Можете не сомневаться.

Внезапно ее осенило.

— Вы, должно быть, и сейчас перестраиваете те стены? — Он кинул на нее быстрый взгляд.

— Как вы догадались?

Николь не ответила… Вот, значит, каким образом ему удается поддерживать такую хорошую форму! Он продолжал вспоминать:

— И за мое образование отец тоже не платил. Летом я обычно работал на заводе, на автоматических линиях. И даже учась в школе, я работал. Мыл посуду, натирал полы.

Это переворачивало все ее представления о нем как, об избалованном ребенке, выросшем в богатстве, рожденном для того, чтобы повелевать.

Он остановился, снова бросил в воду камешек, как бы прогоняя горькие воспоминания.

— Но Фрэнк говорил, что вы защищали диплом. А это ведь дорого стоит.

— Да, докторская степень по аэронавтике стоит недешево. Мне платили стипендию, но в основном я расплачивался армейскими деньгами.

— Вы служили в армии?!

Николь не могла себе представить, чтобы он подчинялся чьим-то приказам.

— Четыре года в авиации. — Он произнес это с неожиданной горечью.

— Там вы и научились летать?

— Нет, права пилота я получил в шестнадцать лет.

Как же много он успел в своей жизни!

— А сколько вам сейчас?

— Тридцать четыре.

Тридцать четыре… Николь прикинула разницу в возрасте между ними. Она еще играла в садике с детьми, а он уже учился в колледже. И еще кое-что пришло ей в голову. Он, наверное, служил во Вьетнаме. Этим, должно быть, и объясняется горечь, прозвучавшая в голосе минуту назад. И вероятно, по этой же причине он отказался от производства военных самолетов.

Они уже отошли далеко от остальных. Никого больше не было видно. Песчаный пляж кончился, уступив место валунам и галечнику. Несколько минут они молча перепрыгивали с камня на камень.

— А вот так вы можете? — подзадорил Джеймс. С легкостью, неожиданной для человека его роста и телосложения, он совершил акробатический прыжок через сложное нагромождение камней и приземлился, на большой валун.

Николь легко повторила все его движения. Ноги ее двигались как в танце, как будто бы сами по себе. С торжествующим возгласом она опустилась на камень рядом с ним.

На короткое мгновение они оказались почти вплотную друг к другу. Николь замерла, затаила дыхание. Осознала, что жаждет его объятий. И в первый момент ей показалось, что сейчас это произойдет. Глаза его сверкнули жарким пламенем, затем этот огонь погас. Тень печали легла на его лицо. А может быть, ей просто так показалось в темноте.