Евгений Покровский - Тот, кто стоит за спиной

• Название: Тот, кто стоит за спиной
• Автор: Евгений Покровский
• Издательство: Издательский Дом «Нева»
• Жанр: Боевик
• Год: 1995
• ISBN: 5-7654-0003-5

Евгений Покровский известен читателям по триллеру "Русский транзит-2", который он написал в соавторстве с В.Борковским. Хотя "Тот, кто стоит за спиной" сюжетно не связан с "Русским транзитом-2", написана эта книга в столь же напряженном ритме, с соблюдением всех канонов детективного жанра.

По ходу действия, насыщенного захватывающими событиями, погонями, перестрелками, похищениями, - читатель вместе с автором попадает в самую гущу интриг сотрудников служб безопасности.

Но именно в этот момент, когда все секреты разгаданы и главный преступник выявлен, начинается самое таинственное ...

---

— Папа, — срывающимся, прыгающим по гортани голосом выдохнул Андрей.

Но литератор его не услышал. Отступив от автомобиля на два шага, он, по-армейски твердо держа автомат в руках, нажал на курок и выпустил в сверкающее лаком совершенство весь магазин.

Во время стрельбы мальчик начал отползать от машины, пытаясь спрятаться от безумца. Из пробоин автомобиля тонкой струйкой потек бензин.

Бросив еще гудящий стрельбой автомат в бензинную лужу, литератор достал зажигалку и щелкнул кремнем. Отойдя от машины на несколько шагов, стараясь не погасить собственной кровью продолговатый язык огня, Половцев плавным размашистым движением бросил зажигалку в быстро растущую лужу. Лужа вспыхнула. Половцев повернулся и быстро пошел прочь.

Через несколько секунд грянул взрыв, и в небо, словно неизвестное огненное светило, взвился белый с черным по краям шар. Литератор даже не пригнулся.

Ни боль, ни страх, ни смерть не существовали для него.

Подойдя к мальчику, испуганно лежащему на спине и с мольбой смотрящему на отца, Половцев, все так же стеклянно глядя сквозь сына, обеими руками поднял его, пачкая теплой кровью, и, подхватив на руки, потащил прочь от чудовищно гудящего в мертвой предрассветной тишине факела.

* * *

— Папа, у тебя кровь, — шептал потрясенный мальчик, глядя на густую и черную кровь, уже накрепко склеившую Половцеву пальцы. — Кровь! Кровь! — стонал он.

Половцев, не обращая внимания на слова мальчика и кровь, напрягаясь, как лошадь в упряжке, тащил свою ношу к шоссе, к узкой сереющей среди мрачной зелени полоске, словно именно она и являлась наконец осознанной целью всей его жизни.

Он уже не дышал, он хрипел при каждом вдохе. Жилы его напряглись и вот-вот грозили разорваться от этой непосильной ноши. Но он шел, шел неизвестно каким усилием воли, шел, все убыстряя шаги, словно там его ждала божественно сладкая, как влага в пустыне, смерть.

Не дойдя до асфальта всего нескольких шагов, Половцев остановился, ноги его подогнулись, и он упал навзничь в редкую, покрытую трауром пыли, траву.

До крови кусая губы и уже не сдерживая горлом хлынувших слез отчаяния, Андрей пытался оторвать от земли тяжелое тело отца, которое вдруг словно налилось ртутью.

Мотая головой из стороны в сторону и сжав зубы до скрежета, загоняя внутрь себя крик, уже встающий горьким комком в гортани, Андрей обхватил отца за плечи и оторвал его от земли, но тело выскользнуло из его рук и голова отца глухо ударилась о сухую и твердую землю.

Тогда, встав перед отцом на колени, преодолевая страх и брезгливость, Андрей в отчаянии сжал ладонью кровоточащую рану на его руке и закричал звериным предсмертным криком, криком, проклинающим этот по-волчьи безжалостный и по-крысиному жестокий мир человеков.

Бледный и почти нереальный в сероватой предрассветной дымке автомобиль остановился рядом с мальчиком, стоящим на обочине на коленях.

Это был «рафик» «скорой медицинской помощи».

Из «рафика» выскочили двое: один — здоровенный, в белом халате с чужого плеча и другой — в мятом сером костюме, в жеваной рубашке и с лихорадочно блестящими глазами. Не говоря ни слова, они подняли литератора с земли и внесли его в машину. Мальчик покорно шел сзади.

В автомобиле литератора положили на носилки и над ним склонился здоровяк в белом халате.

— Солнцев, — представился мальчику второй, бледный и небритый, и протянул руку. — А вас как величать?

— Андрей, — удивленно произнес мальчик и неуверенно протянул свою руку, которую Солнцев неожиданно крепко пожал сухой горячей ладонью. — Что с папой? — тихо спросил мальчик.

— Ничего особенного! — ответил здоровяк. — Он просто устал и давно не ел!

— А кровь? — спросил Андрей. — Было очень много крови… Такая липкая и густая.

Здоровяк обернулся к мальчику и улыбнулся.

— Поехали, — сказал он ему и подмигнул. — Вам с отцом надо спешить.

Мальчик доверчиво приблизил лицо к Солнцеву и спросил, кивая головой на здоровяка:

— А это кто?

— Это? — Солнцев пожал плечами и, кивнув на здоровяка, ответил таким тоном, словно был крайне удивлен неосведомленностью собеседника: — Тот, кто стоит за спиной!

Автомобиль ехал по шоссе на большой скорости. Здоровяк включил сирену и, весело глядя вперед, кричал:

— Подъем! Подъем! Всем подъем!

И сирена будила чутких жителей окрестных pout и полей, готовых каждое свое мгновение, запрокинув головы в зенит и раскрыв клювы, радостно славить чудо мироздания и его вдохновенного Творца.

Вторя «скорой помощи», навстречу ей промчались три пожарные машины с включенными сиренами. Они спешили к даче полковника, рядом с которой коптил небо догоравший автомобиль.

— Куда вы потом? — спросил Хромов физика.

— Куда? Поеду домой, буду жить дальше…

— А ваш лазер? Будете совершенствовать конструкцию? — Хромов с улыбкой смотрел на сидящего рядом Солнцева.

— Да пошел он! Если из-за него уже столько копий сломано и столько народу угроблено, то будет лучше для всех плюнуть на эту затею, а оставшиеся бумажки сжечь! А то ведь набегут засранцы со своими миллионами, наштампуют этих «игрушек» и начнут поджаривать направо и налево! — с чувством ответил физик. Он уже полностью пришел в себя и был готов к бурной деятельности на любой сколь-нибудь заметной ниве.

— А как же научный прогресс? Ведь мысль, ее не остановишь?

— А ну его в задницу, этот ваш прогресс! Кому он нужен? Трудящимся? Да трудящихся он только калечит! Что мы с вами с него имеем? Скажете, самолеты, телевизоры да пилюли для похудения? А я вам так скажу: трубы мы имеем, трубы крематориев, в которых горим давным-давно синим пламенем. Что ни изобрети, все против нас же самих и оборачивается! Тот же автомобиль, что он дал? Свободу и скорость передвижения? Животы толстые с гиподинамией одним и гробы фанерные другим — вот что он дал, да еще иллюзию, что мир за спину летит. А мир-то стоит, где стоял. Это мы, как крысы в общественной столовой, мечемся… Разве не так?

— Может, и так, — задумчиво произнес Валерий Николаевич и улыбнулся.

— Ну а вы куда, на небеса? Или к себе на службу, лямку тянуть?

— На небеса, — усмехнувшись, ответил Хромов и весело прищурился.

— А если серьезно?

— Если серьезно… Жены у меня больше нет, да и не было, наверное. А служба моя… О ней лучше не вспоминать! Так что…

* * *

Они ехали в Васкелово. Справа от них мелькали корпуса пионерского лагеря.

— Ой, вот наша дача! — крикнул мальчик.

— Командуй, парень! Где сворачивать будем? — обернулся к Андрею здоровяк.

«Рафик» остановился у изгороди. Солнцев и Хромов вынесли из автомобиля носилки с литератором и понесли их в дом вслед за мальчиком.

Половцева уложили на диван и накрыли его старым шерстяным одеялом в клетку.

— Может быть, папу лучше отвезти в больницу? — робко спросил «медицинских работников» Андрей.

— Зачем в больницу? Руку я ему перевязал. Рассечение над глазом в норме. Челюсть у него, конечно, припухла, даже отекла, но, самое главное, — цела. К вечеру отек рассосется. Есть хочешь?

— Нет, — сказал мальчик и опустил голову.

— Ну и зря! — бодро сказал Солнцев. — Вот что, мы тут у тебя на кухне минут двадцать похозяйничаем и отвалим. Хлеб есть?

— Не знаю…

— Ладно, иди отдыхай, — сказал Хромов. — Есть мы тебя позовем. Да, и вот еще что… — Валерий Николаевич мягко положил свою тяжелую руку мальчику на плечо. — Мы обо всем, что было с тобой и твоим папой, знаем. Только ты, пожалуйста, не спрашивай нас ни о чем, ладно?

— Ладно… А откуда вы все знаете?

— Ну вот, мы же договорились. И еще, последнее: папу ты тоже ни о чем не спрашивай, так для него будет лучше… и для тебя. Понял? — здоровяк смотрел смеющимися глазами на Андрея.

— Понял, — тяжело вздохнул Андрей. — Так, конечно, будет лучше…

* * *

Солнце уже ослепительно лезло во все щели.

Тревожно прислушиваясь к себе, Половцев смотрел в потолок, по которому ползли солнечные зайчики. Какой ужасный сон приснился ему! Но, может быть, это был не сон?

ЭТО был не сон?!

От такой мысли на лбу у литератора выступила испарина. «Сегодня должен приехать Андрей! А что же я тогда лежу? — лихорадочно вспоминал он. — Или парень уже приезжал… вчера? И его… и его… Почему я здесь, на даче? А, может быть… Стоп!»

Усилием воли Половцев, как омерзительного гада, раздавил в себе эту мысль. Раздавил и прислушался.

В кухне кто-то двигал посудой. Бац! Кажется, ложка упала! Нет, вилка! А вот это эмалированная кружка! «Да кто ж там орудует?» — подумал литератор и провел языком по сухим и горячим от волнения губам. Лицо у Половцева пылало, а сердце ухало в груди, как фабричный молот, грозя проломить ноющие ребра.

— Андрей! — дрожащим голосом робко позвал Половцев и весь сжался, закрыв от волнения глаза.