Василий Ажаев - Далеко от Москвы

• Название: Далеко от Москвы
• Автор: Василий Ажаев
• Издательство: Военное издательство Министерства вооруженных сил Союза ССР
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1949

Действие романа происходит в военное время на востоке страны, где развертывается новое строительство, прокладывается новый нефтепровод. Проектирование трассы, новые инженерные решения в противовес старым, соблюдение экономических интересов страны - это те вопросы, которые на мирном поприще отстаивают бывшие фронтовики.

1948

---

— А Константин Родионов не имел отношения к шпионской деятельности? — спросил Беридзе.

— Сейчас трудно сказать, что собой представлял этот позорно умерший человек. Но уже одно приятельство с Хмарой характеризует его.

— Мы с Алешей на днях просматривали тетрадки Родионова с записями, — сказал Беридзе. — Этот, с позволения сказать, доктор занимался «научными исследованиями», сочинял бредовые теории. В одной из теорий он убеждает, будто все человеческое в человеке есть непрочная оболочка, а сущность де его — звериные инстинкты. Другая теория посвящена доказательствам того, что нормальных людей якобы не существует: все люди более или менее сумасшедшие. Какой тип, однако! Можно порадоваться за Ольгу, что она освободилась от него.

— Знаете, друзья, меня история с Кондриным и Хмарой сильно огорчила, — задумчиво сказал Михаил Борисович. — Ленин предупреждал не раз, что старое подыхает, смердя и заражая атмосферу вокруг нас. Подчас мы относимся к этому мудрому предостережению Владимира Ильича только как к замечательному изречению. Нам надо глубоко знать своих людей, тогда чужие среди них будут резче выделяться.

Батманов встал, взглянул в окно — что-то привлекло его внимание — и спросил Залкинда без всякого перехода в разговоре:

— Значит, насколько я понимаю, из Рубежанска нам, Михаил Борисович, людей не след ждать?

— Вопрос обсуждался на бюро крайкома. Судили и рядили по-всякому. Меня сначала активно поддерживал Писарев. Но и он, и я убедились: людей неоткуда взять. Рабочей силы нехватает и в промышленности края, и на транспорте, и в сельском хозяйстве. Нам рекомендовали поднимать строителей на соревнование. Писарев и Дудин намерены приехать сюда на подмогу.

— Начальства-то у нас достаточно, — проворчал Батманов и энергично хлопнул ладонью по настольному стеклу: — Ладно. Вернемся к приказу. Мы условились беречь каждую минуту. Пиши, Гречкин.

Василий Максимович снова принялся диктовать приказ о заключительном этапе стройки, введении суточного и часового графика работ, организации трех районов и восемнадцати боевых участков на трассе.

Глава двенадцатая Беспокойное утро

Поздней ночью Батманов вызвал к селектору начальников трех соревнующихся между собой боевых участков: Рогова — на острове, Филимонова — на проливе и Ковшова — на материке.

— Здравствуйте, полуночники, — сказал Василий Максимович. — Рядом со мной — парторг. Мы хотим проверить итоги соревнования за пятидневку. Вы готовы?

— Готовы, — быстрее всех ответил Рогов.

— Ты что за троих отвечаешь? Разве тебе с острова видно, что делается у Филимонова или у Ковшова?

— Видно, Василий Максимович, — с хрипотцой в голосе весело отвечал Рогов. — Я знаю каждый их шаг. Например, могу вам доложить, что Филимонов не выходил из насосной семьдесят четыре часа, а Ковшов живет в машине и совсем перестал есть, целую неделю обходится без обеда. Трудовой энтузиазм, прошу отметить.

У Алексея в его тесной каморке — очередном жилье, менявшемся теперь очень часто по мере удаления сварочных бригад в глубь материка, — находились Карпов, Умара Магомет и прораб Грубский. Они пристально смотрели в трубку селектора, будто хотели разглядеть в ней лицо начальника строительства, голос которого слышался ясно и в полную силу, не заглушённый и не искаженный расстоянием.

Алексей мысленно представлял себе у селекторных аппаратов: немного усталого, но бодрого Батманова — он облокотился на руку, прядь волос упала на лоб; Залкинда — полулежащего в мягком кресле с неизменной папиросой; Филимонова — у него опавшие щетинистые щеки и красные глаза; рядом с ним Беридзе, с рассеянным видом поглаживающего бороду; широколицего Рогова и группу людей вокруг него, с которыми он перебрасывается шутками, предварительно отпустив рычажок селектора.

— Ваши коллективы взяли на себя дополнительные обязательства,— продолжал Батманов. — Товарищ Рогов, раз ты самый бойкий, докладывай первым.

— Есть! — по-военному отчеканил Рогов так, что зазвенело в трубке. — Мы обязались к завтрашнему, виноват, поправляюсь, к двенадцати часам сегодняшнего дня закончить развозку труб до конечного пункта трассы, то есть до нефтепромыслов. Результат таков: осталось развезти сто штук, точнее сто две трубы. Сейчас все трубовозы участка стоят нагруженные и чуть свет тронутся в путь. Затем они сделают второй рейс, и с развозкой пошабашим.

— К двенадцати? — спросил Батманов.

— Нет, к одиннадцати, — сказал Рогов.

— Филимонов! Как у тебя?

— Монтаж дизелей и насосов закончили буквально сию минуту. Я дал бригадам отдых — шесть часов. Люди давно уже не спали. С утра со свежими силами примемся за испытания.

— Ковшов! А ты? Подкачал или нет?

— Никак нет, за нами такого не водится, — отвечал Алексей. Взоры помощников и Умары устремились теперь на него. — Наше обязательство: закончить к сегодняшнему дню, к восемнадцати часам, сварку первых тридцати километров нефтепровода головного участка на материке, уложить его в траншею и провести гидравлическое испытание. У меня сидит Умара Магомет, он докладывает, что два часа назад собственноручно сварил последний стык тридцати километров.

— Верно, Василь Максимич, тридцать километров сварил, совсем готов, — не выдержал и пододвинулся к селектору Умара.

— Не дожидаясь, пока Умара закончит сварку, мы перекрыли место его работы задвижками и начали подготовку к испытанию, — продолжал Алексей. — Установили контрольные краны для выпуска воздуха, начали наполнять трубопровод. Качаем воду двумя насосами — и уже давно, часов двадцать, так что к утру трубопровод должен быть наполнен.

— Что будут делать люди на участке, они предупреждены? — выяснял подробности Батманов.

— Для испытания выделены только те, кто совершенно необходим. Остальные будут продолжать работу дальше, на тридцать первом — тридцать втором километрах.

— Значит, к восемнадцати часам управитесь?

— Управимся, все рассчитано и подготовлено.

— Главный инженер, им можно поверить? Они не увлекаются, эти молодые люди? — спросил Залкинд. — Вы у кого сейчас находитесь? Наверное, у Ковшова.

— Не угадали, я у Филимонова. Не могу оторваться от дизелей и насосов. Подтверждаю, Василий Максимович и Михаил Борисович, — все трое докладывали сущую правду.

— Коли так, благодарим вас, друзья! — сочно и с чувством сказал Батманов. — Предварительно, конечно. Погорячей будем благодарить после восемнадцати.

— Служим Советской Родине! — опять быстрее всех отозвался Рогов.

— Знамя пока у Ковшова? — спросил Залкинд, хотя отлично знал, у кого находится знамя управления, присуждавшееся раз в пять дней лучшему боевому участку.

— Знамя у меня. И не пока. Оно так и останется у меня, — отозвался Ковшов, окинув загоревшимся взглядом Умару Магомета, Карпова и Грубского. Те согласно закивали головами.

— Думается мне, что завтра повезете знамя на остров, — заметил Рогов, и возле него, слышно было, одобрительно зашумели люди.

— Зачем затрудняться, везти знамя на остров? Я задержу его на проливе и поставлю в насосную, — сказал Филимонов.

— Не будем торговаться! Зачем торговаться! Знамя никуда не повезем! Она наша до конца стройка! — азартно выкрикнул Умара прямо в трубку и рукой схватился за древко стоявшего в углу знамени, будто его уже собирались отсюда уносить.

Батманов и Залкинд дружно захохотали. Их поддержал и Рогов. С минуту по проводу разносился смех от Новинска до острова.

— Хорошо, паря, начальник смеется. Прямо от души. Насмешил ты всех, Умара, — широко улыбаясь, заметил Карпов.

— Что ж, Умара Магомет, посмотрим, придется или не придется отдавать знамя. Мне-то все равно, у меня этого знамени нет, а вам, конечно, обидно, — добродушно сказал Василий Максимович, и Алексей живо представил себе, как он в этот момент подмигнул Залкинду. — Договоримся с вами так, друзья: кто доведет дело до точки, пусть немедленно звонит об этом нам и вслед посылает официальную телеграмму. Беридзе, как всегда — арбитр, он отвечает за достоверность сообщения. Теперь, Георгий Давыдович, хотя вы и не в двух лицах, я прошу вас лично руководить испытаниями и у Филимонова и у Ковшова.

— Конечно, — согласился Беридзе. — Вы не беспокойтесь, все сделаем честь честью.

— Мне кажется, товарищи, что вы не совсем уясняете необычность и значительность наступающего, то есть уже наступившего дня, — вмешался Залкинд; провод не скрыл его возбуждения. — У Ковшова и Филимонова не просто окончание какого-то объема работ. У них испытание первых, совсем законченных объектов нефтепровода. Это же новая эпоха на строительстве! И от успешности испытаний зависит очень и очень многое.

— И еще учтите, — добавил Батманов. — Этими испытаниями интересуются и Рубежанск, и Москва.

— Они не подкачают, — солидно заверил Рогов с острова. — Я за них ручаюсь.