Екатерина Боронина - Удивительный заклад

• Название: Удивительный заклад
• Автор: Екатерина Боронина
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1969

Действие этой повести происходит до революции, в маленьком провинциальном городке.

Самые заурядные, будничные события переплетаются в ней с удивительными происшествиями. Так, например, очень странный, необычный заклад принёс в ломбард ученик Алёша Власьев.

Объяснялось же всё очень просто: сначала Алёша совершил нечестный поступок, а потом это потянуло за собой цепочку обмана и недоразумений и, наконец, заставило мальчика обратиться в ломбард.

Неизвестно, чем всё кончилось бы, если бы…

Но не стоит пересказывать содержание книги. Гораздо интереснее самому прочесть её.

Один из героев повести говорит, обращаясь к Алёше:

«Желаю тебе прямой дорогой в жизни идти. И ещё запомни: человек человеку может помочь. Может!»

---

— Розой клянёшься — значит, не обманываешь! — всё ещё всхлипывая, ответил Сёмка.

На другой день утром я пошёл в ломбард отдавать деньги. Как всегда, над дверью звякнул колокольчик, и Хранид, стоявший за конторкой, поднял голову. Так же, как и во время моих прошлых посещений, лицо его было сурово и неподвижно, как на портрете. На миг у меня замерло сердце.

— Здравствуй, Семёнов! — тихо сказал Хранид.

— Я… Я не… Семёнов, Кронид Иванович…

— Здравствуй, Власьев! — так же тихо и ровно сказал старик и приподнял очки на лоб.

— Вот… деньги, Кронид Иванович. Крёстный подарил. Вы не думайте, что… что я…

Лицо у Хранида странно, исказилось, и он отвернулся. Потом взял мои пять рублей и положил их в ящик конторки.

— Подожди! — отрывисто сказал он. — Здесь у меня нет сдачи. — И вышел из комнаты.

Он очень быстро вернулся и протянул мне рубль и восемьдесят копеек серебром. Бумажный рубль и четыре двугривенных. Теперь лицо его опять было таким, как всегда.

— Я с самого начала знал, кто ты есть, — сказал вдруг Хранид. — Видел тебя раньше в церкви с бабушкой. А мать как? Лучше ей?

— Лучше, Кронид Иванович. Спасибо вам, спасибо! Она так Снежку обрадовалась! Так обрадовалась…

— Хороший кот! — усмехнулся Хранид. — Всех мышей у меня разогнал! Ты что же так моей Дарьи тогда испугался, никогда не видел, как гусей режут, что ли? Ну, ступай домой! — он тяжело вздохнул и как-то сразу сгорбился.

Опять я почувствовал острую жалость к нему. На душе у него, видно, было какое-то большое горе…

— Ступай, Алёша, ступай! — Хранид опять отвернулся. — Желаю тебе прямой дорогой в жизни идти. И ещё запомни: человек человеку может помочь. Может! — он сказал эти слова с такой силой, как будто хотел, чтобы я запомнил их на всю жизнь.

Эпилог

Осенью я поступил в гимназию на бесплатную вакансию. Но сколько щелчков и ран было нанесено моему самолюбию теми, кто не учился на «казённый» счёт, как я! Особенно меня преследовал долговязый Костя. Ведь я был свидетелем его бесчестного поступка с Сёмкой. Деньги он в конце концов отдал, но после многих напоминаний. Как надменно держался со мной сын Порфирьева! К счастию моему, он вскоре уехал учиться в Англию. А впрочем, не стоит вспоминать дрянных людей!

За это время, что я учился в гимназии, я всего два раза встретил Хранида. Ничто не изменилось в нём за эти годы — ни наглухо закрытый чёрный сюртук, ни очки в железной оправе, ни самое его лицо, такое неподвижное и суровое. Оба раза Кронид Иванович, насупившись, прошёл мимо, не узнавая меня или не желая узнать. Это внушило мне робость, и я не посмел ни поздороваться с ним, ни тем более подойти к нему. Отец мой, по-прежнему служивший на почте, всё продолжал удивляться тому, что Хранид, живя столько времени в нашем городе, никогда не получает никаких писем. Три раза в году, как и раньше, Кронид Иванович уезжал куда-то и каждый раз отсутствовал ровно три дня. В эти дни на дверях ломбарда неизменно можно было видеть объявление: «Ломбард закрыт».

Сёмка некоторое время ещё собирался убежать в Америку, но потом раздумал. «Боязно мне ехать. Здесь всё своя земля, а там… шут её знает… Да и с тобой жалко расстаться!» — говорил он.

Весной девятьсот тринадцатого года я кончил с золотой медалью гимназию и уехал в Петербург. Тут я поступил в университет на юридический факультет. Отец уже не мог помогать мне, и я должен был зарабатывать на жизнь уроками и перепиской на пишущей машинке бумаг у известного столичного адвоката. Это он и его сыновья-студенты ввели меня в круг тех людей, которые подготавливали революцию.

И здесь судьба неожиданно снова столкнула меня с Хранидом. Как-то вечером я сидел в кабинете адвоката и разбирал дела в его архиве: он попросил меня найти дело, касающееся одного революционера, который был его подзащитным на большом процессе.

Перебирая папки, я внимательно вчитывался в надписи на них, чтобы не пропустить нужного мне дела. И вдруг я натолкнулся на выцветшую от времени синюю папку с пометкой красными чернилами: «1896 год. Дело Ковалёва Андрея Кронидовича. Уголовное».

Ковалёв — это была фамилия Хранида. Возможно, я не обратил бы внимания на пометку (Ковалёв — фамилия частая), если бы не отчество — Кронидович. С волнением я открыл папку. Дело было о тяжёлом уголовном преступлении, за которое виновник (я не сомневался в том, что это сын Хранида) был приговорён к двадцати годам каторжных работ. В конце дела я нашёл несколько писем.

Одно из них, написанное сыном Хранида адвокату, я до сих пор помню наизусть: «Отчего отец не пожалел меня тогда?! Не дал мне трёх рублей, которые я задолжал под честное слово? Если бы он поверил мне, я, может, не запутался бы, не пошёл бы по этой дороге!»

«И он начал с этого!» — вспомнил я фразу Хранида, подслушанную когда-то в ломбарде. Теперь-то я понял её значение!

Из разговора с адвокатом я выяснил, что Хранид после позора, который постиг его сына, навсегда уехал из родных мест, где всё напоминало ему о его несчастье и где каждый спрашивал, за что его сын попал на каторгу. По словам адвоката, Хранид регулярно посылал сыну деньги — сначала на каторгу, а потом на вольное поселение.

Но вот что было странно. Адвокат уверял меня, что Хранид после своего несчастья переехал в Вологду. Но я-то ведь знал, что именно в это время Хранид поселился в нашем городке. В доказательство того, что он не ошибается, адвокат показал мне письмо Хранида с обратным адресом: «Город Вологда. До востребования». В письмах упоминалось о деньгах, которые Хранид переводил сыну.

И тут только я понял, куда так таинственно исчезал Хранид три раза в году, в те самые дни, когда на ломбарде висело объявление: «Закрыт для дезинфекции». Не желая, чтобы кто-нибудь в нашем городке знал о его несчастье, Хранид переводил сыну деньги из Вологды. Оттуда же он посылал и письма адвокату.

Взволнованный своим открытием, я сейчас же написал родным: я просил их сообщить о судьбе Хранида. Из ответного письма я узнал, что около полугода тому назад старик умер…