Розалин Уэст - Прикосновение

• Название: Прикосновение
• Автор: Розалин Уэст
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-026101-2

Джуд Эймос считала себя безнадежной старой девой, которая на Диком Западе с его доступными красотками могла понравиться лишь слепому.

Избалованный женщинами Долтон Макензи полагал, что вообще не способен на любовь, — но все изменилось, когда в результате ранения он временно потерял зрение. Руки женщины, которая ухаживала за ним, казались ему волшебными, а голос — божественным…

Джуд отлично понимает — любви Долтона придет конец, как только к нему вернется зрение…

Но может, страсть — истинная страсть — сотворит для нее чудо?..

---

Сухая трава щекотала икры Джуд и заставила ее в конце концов с неохотой пошевелиться; отодвинувшись в сторону. Долтон приподнялся на локте и смотрел на Джуд. При свете фонаря его глаза блестели, как жидкое серебро, и она лежала, не шевелясь, не пытаясь спрятаться от его внимания и не возражая, потому что в его взгляде было что-то почти благоговейное. Джуд ничего не сказала, и он жестом собственника провел рукой от безмятежной груди до слегка согнутого колена и обратно. Тепло и трепет побежали по коже Джуд к тем точкам, где их тела соприкасались друг с другом, где его бедро давило на ее бедра, где одна ее грудь была прижата твердой мужской грудью и где его искусные пальцы выпрашивали желаемого ответа.

— О, Долтон, я могла бы вечно лежать здесь с тобой, — хрипло призналась Джуд.

— Правда?

Его вопрос прозвучал обманчиво равнодушно на фоне настроения, владевшего ими обоими за секунду до этого, и она взглянула на его лицо.

— Да.

Ее искренний ответ вызвал недоверчивый блеск в светлых бесстрастных глазах.

— Ты будешь счастлива с наемником, у которого дурные наклонности?

— Я боюсь того, что ты делаешь, Долтон, — Джуд слегка поморщилась от того, чем обернулись ее собственные слова, — и я боюсь за тебя.

Неуверенно замолчав, она погладила его по щеке, и от нежности этого жеста у Долтона в груди перевернулось сердце. Он поймал ее руку и поцеловал с такой же горячностью, с какой старался изложить Джуд свои доводы.

— Я уже говорил о своем отношении к этому.

— И ты говорил, что думаешь покончить со своей работой. Так почему не сейчас? — И, собрав все свое мужество, Джуд добавила: — Почему не со мной?

Он долго лежал неподвижно, и Джуд, нервничая, ждала, не зная, как он отнесется к ее последнему вопросу, и сомневаясь, не зашла ли слишком далеко за ограду, которой он окружил свое сердце. Она видела, что Долтон заботится о ней и ее семье, но просто не понимала, на каком месте в списке его приоритетов стоит это чувство.

— Нам нужно поговорить, Джуд.

В том, как он произнес это, было что-то зловещее, и Джуд, с трудом проглотив комок, приготовилась услышать «прощай» и поклялась себе не плакать, когда это слово будет сказано, потому что всегда знала, что так и будет.

— Я помню, что обещал не говорить о делах, но теперь без этого не обойтись.

— О делах? — Она растерянно моргнула, осознав, что речь пойдет не о них и их будущем или отсутствии такового.

— Кэтлин Джемисон самостоятельно наняла еще одного стрелка, Латиго Джонса. Помнишь его?

— Но… Я не понимаю…

— Он здесь ради денег, Джуд, а деньги — это преимущество Джемисонов перед всеми вами. Старик слег в постель, и всем распоряжается его дочь. Она скверный человек, Джуд, а Джонс работает на нее. Джуд, я знаю этого человека, он профессионал и законченный негодяй. Если мисс Джемисон захочет выгнать вас из долины, Джонс не отступит, пока не сделает этого — или не умрет.

— И ты собираешься быть вместе с ним? — Джуд побелела как полотно, и как ни старалась придать своим словам иной смысл, они прозвучали обвинением.

— Я надеюсь, мне удастся удержать его от настоящего кровопролития. Мы очень давно знаем друг друга, так что, возможно, он прислушается ко мне.

— А если мисс Джемисон прикажет убить всех нас? Долтон только сжал зубы — у него не было ответа.

— О Боже, — в отчаянии прошептала Джуд.

— Джуд, — заметив, как она дрожит, Долтон привлек ее к себе, крепко обнял и поцеловал в волосы, — я хочу, чтобы ты вместе с Сэмми и Джозефом уехала в Шайенн. — Его голос дрожал от волнения. — Я хочу, чтобы вы оставались там, пока я не присоединюсь к вам. Когда я закончу здесь, мы сможем уехать, куда ты захочешь. Не беспокойся о деньгах, у меня их достаточно. Если ты не хочешь продавать землю Джемисону, можешь подождать лучшего предложения — быть может, от железнодорожной компании. Я слышал, они собираются дотянуть дорогу до Дедвуда, и тогда твоя земля может стать в два, а то и в три раза дороже. Делай что хочешь, Джуд, только, прошу тебя, сейчас уезжай отсюда.

Джуд слушала его, но из всего сказанного ее мозг уловил только одно слово — «мы».

— Ты останешься с нами?

— Навсегда. — Его напряженное выражение не изменилось. — Разве ты не так сказала?

— Навсегда. — Ее мозг был настолько притуплен, что не воспринимал остальные слова его речи. Долтон Макензи собирался стать членом ее семьи, которого она будет любить и вместе с которым будет стареть. Навсегда — это было похоже на мечту, и Джуд не смогла удержаться и не спросить: — Ты уверен, что хочешь этого? Сэмми, Джозефа… и меня?

— Именно этого я всегда хотел, Джуд. Именно тебя я всегда хотел.

Ее охватил лихорадочный жар, сопровождаемый приступом легкомыслия, а сердце бешено забилось — и все это не очень помогало сосредоточиться. Джуд мечтала услышать, как мужчина говорит ей эти слова, она молилась, чтобы их сказал именно этот мужчина, и сейчас они с трудом укладывались у нее в голове. Будущее с Долтоном. Сильный мужчина, который станет образцом для подражания для Сэмми, Молодой воин, которого Джозеф может обучать мудрости. Любовник, который всю оставшуюся жизнь будет занимать ее сердце и постель. Все было просто великолепно, за исключением одного — Долтон не сказал того, что ей необходимо было услышать.

Он не сказал, почему так поступает. Он не сказал Джуд, что любит ее.

Это заставило мозг Джуд снова заработать и задуматься над остальными словами. И ее радость превратилась в лед в жилах.

— Закончишь здесь? — переспросила она. — Ты хочешь сказать, убьешь моих друзей? Это ты подразумеваешь под словом «закончу»?

— Джуд…

Она села и, стараясь унять дрожь, обхватила себя руками, а когда он попытался снова привлечь ее к себе, отпрянула в сторону.

— Нет! — Джуд в полном отчаянии посмотрела на Долтона. — Мы уедем сейчас. Мы можем собрать вещи и уехать еще до рассвета. — И, не дав ему возможности выразить свое облегчение, закончила: — Но ты тоже поедешь с нами, Долтон. Мы поедем, если ты тоже сейчас уедешь.

— Я не могу, — отказался Долтон.

— Не можешь или не хочешь?

— Это не имеет значения. Я говорил тебе, какие у меня дела. Меня наняли на эту работу, и я должен ее выполнить, я обязан оплатить долг Джемисону. Я связан честью…

— Честь здесь ни при чем! То, что ты делаешь, несправедливо, ты обижаешь невиновных людей. А несправедливость остается несправедливостью независимо от того, какими красивыми словами ты ее маскируешь.

Его лицо превратилось в гранит, а глаза — в сталь.

— Долтон, прошу тебя. Ты хочешь начать все заново, иметь дом, иметь семью. Поедем с нами, и у тебя будет все это. Прошу тебя! — Она искала в его глазах хоть малейший признак колебания, но, ничего не увидев, еще больше встревожилась и попыталась заставить его, предъявив весьма шаткий ультиматум: — Если ты сейчас не поедешь с нами, больше вообще сюда не возвращайся.

— Ты так не думаешь.

— Не приходи ко мне с руками, испачканными кровью моих соседей.

— Тогда просто уезжайте сами. Забудь обо мне. Просто уезжайте и оставайтесь в безопасности. — Встретив взгляд Джуд, он прочел в нем непритворную обиду, горечь и страх и знал ее ответ еще до того, как она грустно высказала его вслух.

— Нет. Эта долина — единственный дом, который я знала, и я из нее не уеду. У меня есть ответственность… — Она беспомощно замолчала.

Глубокая, отчаянная паника охватила Долтона. Его первой безумной мыслью было схватить Джуд и, крепко связав, если понадобится, отвезти в Шайенн. Неужели Джуд не видит, что он едва не сходит с ума от беспокойства о ней и о тех, кого она любит? Неужели она не понимает, что он больше не чувствует себя в стороне от судьбы других? Он спас бы всех, если бы мог, но он не занимался спасением, его профессией было разрушение, и он никогда ее не стыдился до этой самой минуты. Его ужасно возмущало, что Джуд просила слишком многого, отлично это понимая.

— Я откровенно рассказал тебе о мотивах своего поведения, не пора ли и тебе признаться в своих?

— Я… я не понимаю…

— Очень печально, Джуд, но ты действительно не понимаешь. Ты не понимаешь, что единственная вещь, удерживающая тебя здесь, — это твой собственный страх. Чего ты боишься? Жизни? Или ты чувствуешь, что люди будут заботиться о тебе, только если ты будешь играть роль мученицы? Те, кто тебя любит, не перестанут любить тебя из-за того, что ты будешь отстаивать себя и то, чего ты хочешь. Ты не можешь быть совершенством, Джуд, и никто не может.

— Нет необходимости говорить мне, насколько я несовершенна, — возразила Джуд, обиженная и удивленная его словами. — Я прекрасно знаю все свои недостатки.

— Тогда перестань прятаться за ними, черт возьми! Неужели так трудно поверить, что я беспокоюсь о тебе?

— Да! — вырвался у нее возглас унижения и стыда.

— Что ж, отлично. — Его собственный стыд и тяжелое чувство вины заставили его спрятаться за завесу оскорбленной гордости. — Тогда храни свою святость ради всей пользы, которую она тебе приносит. Наслаждайся своим одиночеством, оплакивай саму себя. Единственный, кто сочувствует тебе, — это ты сама, Джуд.