Джон Бердетт - Бангкок-8

• Название: Бангкок-8
• Автор: Джон Бердетт
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 978-5-17-040902-0, 978-5-9713-6704-8

Бангкок.

Город-мечта, город-западня…

Азиатская столица, где причудливо переплелись культура Востока и практицизм Запада. «Тропический рай», считающийся негласным центром проституции и наркоторговли.

Здесь человеческая жизнь стоит дешево, а преступления раскрываются далеко не всегда.

Однако детектив Сончай, бывший уличный бандит, теперь ставший крутым копом, не привык отступать. Расследование таинственного убийства американского военного он намерен довести до конца, чего бы это ему ни стоило.

Он готов поставить на карту собственную жизнь и проделать путь по самым опасным районам города, где царит насилие, а порок стал образом жизни…

---

— Доктор, подумайте, пожалуйста, над таким вопросом: вам не показалось, что, кроме Брэдли, был кто-то еще, кто участвовал в создании образа Фатимы?

Суричай нахмурился, склонив голову набок, и посмотрел на меня.

— Такое возможно? Мне не приходило в голову. Хотя иногда меня удивляло, откуда у морского пехотинца столько идей. Иногда он рассуждал не как военный, а как торговец произведениями искусства.

— Есть какие-нибудь соображения, откуда взялось имя Фатима?

— Так случилось, что я присутствовал при выборе имени. «Как ты хочешь, чтобы тебя называли, дорогая?» — спросил ее Брэдли. «Фатима, дочь Пророка», — ответила она и, как вы можете догадаться, весьма поразила нас обоих. Она, как жительница области Карен, испытала на себе влияние миссионеров: как мусульман, так и христиан. «Ты уверена?» — спросил ее Брэдли. Фатима кивнула. Это единственное, на чем она категорически настаивала.

Врач встал, оказавшись неожиданно маленького роста — не больше пяти футов шести дюймов. Пока сидел, он источал силу и властность с легким налетом модной небрежности. А когда поднялся, я увидел, что Суричай — обыкновенный коротышка, который пыжится что-то доказать другим.

— Посмотрите, если сочтете важным, я распечатаю копии.

Он подошел к компьютеру в другом углу комнаты. Рядом с системным блоком на столе стоял плоский двадцатидюймовый монитор, на котором я заметил изображение пениса. Суричай щелкнул мышью, поводил курсором и вызвал файл под именем «Фатима». Мелькнули иллюстрации половых органов, адамова яблока, затем возникла женская грудь.

— Вот о чем я говорил. — Врач кивнул в сторону компьютера.

Кто-то воспользовался программой для определения контуров груди на фоне сетки перекрещивающихся зеленых линий, которые, судя по всему, изображали фигуру.

— Это рисунок груди под номером семьдесят шесть. Я не шучу. Он нумеровал их и присылал по электронной почте. Это большие графические файлы, которые поступали в сжатом виде и потом разворачивались. Вы видите всего лишь схему, но если щелкнуть на соске, получим мельчайшие детали.

Картинка изменилась и стала похожа на разрушенную башню древнего монумента. Все размеры можно было установить в отношении к зеленой масштабной сетке.

— Он даже определил желаемую величину соска — его длину и радиус околососкового кружка.

Теперь весь экран занимал сосок и черный околососковый кружок.

— Что мне в нем нравилось, так это то, что он не смущался своей черной кожи. Гордился африканскими корнями.

— Вам нравилось только это?

Врач пожал плечами:

— Как вы догадываетесь, я в своей практике встречаюсь с разными типами. Пылкий влюбленный — обычный случай. Реже попадаются такие умные и настойчивые люди, как Брэдли. Чего я не способен понять: как непрофессионал мог с таким хладнокровием обсуждать детали операции. Хирург обязан хранить хладнокровие. Но если бы речь шла о моей возлюбленной или близком человеке, меня бы не занимала до такой степени эстетическая сторона дела. Я бы полагался на врачей — только бы сформировали человеку принадлежность к желаемому полу и избавили от психологических мук. В конце концов, операция направлена именно на это. А теперь взгляните.

Изображение изменилось, появились контуры груди со стрелками и разрезами.

— Он даже предусмотрел, где должны находиться имплантаты с солевым раствором. Во время процедуры увеличения груди их располагают за молочными железами в грудной клетке. Она служит им опорой, но они способны слегка перемещаться, что придает естественность. В наши дни все следуют этой технологии, отказавшись от силикона, который ложится, как цемент и, если шлепнуть по груди, отдает в ладонь. — Лицо врача исказило профессиональное отвращение. — Но Брэдли пошел еще дальше: чтобы получить необходимую линию груди, он рассчитал положение имплантатов с точностью до десятой доли миллиметра, словно наводил на цель оружие. Ни с чем подобным мне не приходилось сталкиваться. Честно говоря, когда речь идет о груди, у нас есть определенные допуски: пациенты сознают, что настоящая грудь постоянно меняет форму в зависимости от того, лежит ли женщина, стоит или сидит. И рады, если имплантат более или менее соответствует природе. Но Брэдли стремился к чему-то особенному — как я понимаю, к своему эротическому идеалу — бюсту своей мечты. Теперь вам понятно?

Изображение сменилось другим, и на экране на фоне масштабной сетки появился женский торс в ракурсе спереди и сбоку.

— Он в самом деле понимал, что к чему. И много раз объяснял мне этот эффект: грудь должна быть чуть-чуть великовата по сравнению с телом, но совсем немного, чтобы не показаться отвислой. «Отвислая» — это его слово. Многие мужчины имеют собственные взгляды на грудь, но я не встречал никого, кто бы изучал эту проблему в таких мельчайших деталях. Грудь должна быть крепкой, но не переходить грани естественности, приятной, иными словами, мягкой и податливой, большой, но не оттягивающей, чтобы не казаться раздутой — тоже его словцо. Я говорил ему: «Вы стремитесь к невозможному, желаете мягкую и упругую — оставьте мечтания о крепкой. Нужна большая и податливая — не получите постоянной формы, грудь все время будет разной». Он отвечал: «Я знаю, доктор, но необходимо стремиться к идеальному балансу, вот и все». Мы проводили часы и целые дни, обсуждая ее грудь. Он вникал в такие нюансы, которые я раньше ни с кем не оговаривал. Но в результате мы получили совершенный бюст. Вы со мной согласны?

Передо мной внезапно появилось изображение обнаженной по пояс Фатимы. Знакомые груди уставились мне в лицо, а на губах играла та же улыбка, что и на портрете напротив кровати Брэдли.

— Скажите, доктор, пока все это продолжалось, как вела себя сама Фатима? Ведь вы с Брэдли обсуждали не чье-нибудь, а ее тело.

— Пассивно — слишком обидное слово. Скажем так, она не предъявляла никаких требований. Как правило, Брэдли приходил ко мне один, но когда брал ее с собой, то был достаточно деликатен и старался втянуть ее в обсуждение. «Тебе нравится, дорогая? Все просто попадают». Мне кажется, она искренне верила, что он желал для нее лучшего тела и разбирался в красоте лучше ее. Не забывайте, этот человек был внушителен — гигант, в каком-то отношении гений. Мне было сложно спорить с ним или противоречить ему. А она его обожала, это было видно по ее глазам. Этот мужчина, этот бог появился в ночи, перевернул всю ее жизнь и подарил ей самоуважение — мы же говорим об уличной проститутке, которая никогда ничего не имела и внезапно превратилась в звезду. Ради него она была готова на все. Я бы сказал, что у нее не было собственного характера. Наверное, правильнее назвать ее не пассивной, а глубоко признательной.

— Вам никогда не случалось слышать, чтобы она возражала ему?

Врач задумался и нахмурил брови.

— Не то чтобы возражала. Но не следует забывать о ее социальном происхождении — корни Фатимы в джунглях. Она свободно говорила о том, как они занимались любовью. А Брэдли отличался американской щепетильностью — ему было неприятно, что она рассказывала об этом при мне. А нам, мне и Фатиме, это казалось странным. Ведь не кто-нибудь, а я сконструировал ее тело, которое он собирался боготворить после завершения всех операций. Фатима хотела убедиться, что ее новая вагина удовлетворяет его, доставляет абсолютное наслаждение, а Брэдли стеснялся обсуждать интимные подробности их отношений. И во время наших встреч главным образом касался зрительных образов предстоящей работы, но почти не упоминал об их половых отношениях.

— Это необычно?

— Да, очень. Основной вопрос заключается в том, будет ли пациент способен испытывать оргазм. Удастся ли создать вагину, обладающую полноценной чувствительностью? Кстати, ответ в обоих случаях — да. Мы используем пещеристую ткань пениса, которая дает ощущения наслаждения и оргазма. И поэтому при условии использования смазки влагалище ведет себя как настоящее.

— Извините, забыл спросить: когда Фатима обратилась к вам, она уже принимала гормоны? Эстрогены, кажется, так вы сказали? Брэдли начал курс?

Врач снова нахмурился:

— Не знаю. Спросите у нее самой.

— А вы не спрашивали?

Суричай поджал губы.

— Не было необходимости. Она принимала эстрадиол — широко распространенный в США и Европе препарат на основе растительного эстрогена. Местные препараты подобного плана до сих пор производятся в основном из мочи стельных коров. Эффект один и тот же, однако имеются свидетельства, что синтетический эстрадиол безопаснее.

— Другими словами, если бы Фатима была предоставлена самой себе, то принимала бы местный препарат. Получается, что ею руководили с самого начала. Так, доктор?

Глухое ворчание.

— Это вас не насторожило?

Наконец мне удалось поколебать учтивость врача. Он перестал вставлять в свою речь английские слова и целиком перешел на тайский.