Сергей Нуриев - Идолов не кантовать

• Название: Идолов не кантовать
• Автор: Сергей Нуриев
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-86471-157-8

Сергей Нуриев - молодой автор, но его роман "Идолов не кантовать" вполне можно поставить на одну полку с "Золотым теленком" Ильфа и Петрова. Молодой обаятельный авантюрист 90-х - Потап Мамай - нашел сто первый способ сравнительно честного отъема денег у государства. Вместе со своим напарником, нищим студентом-эфиопом, он пускается на поиски огромного золотого слитка, замаскированного под памятник вождю. Но найти его не так-то просто, когда даже в самом захолустном городишке количество памятников на душу населения превышает все санитарные нормы. На пути Героев к мгновенному обогащению встают все нелепости современной российской жизни. Писатель стыдливо просит прощения за отсутствие в романе убийств. Правда, искателей "крутизны" порадуют два покушения на убийство, одно отравление, два легких ранения и одна эротическая сцена. Отсутствие кровожадности Нуриев успешно компенсирует наличием веселых героев и не менее забавных комментариев по поводу их авантюрных похождений.

Остап Бендер, как известно, не попал в Рио-де-Жанейро. Миллионера ограбили румынские пограничники, и ему пришлось переквалифицироваться в управдомы. Однако дело великого комбинатора не погибло. Да, золото обладает поразительными свойствами. Помимо того, что оно блестит и не ржавеет, оно удваивает, утраивает наши силы, мобилизует умственный потенциал и развивает фантазию. Обладая почти всеми, золото лишь некоторым позволяет обладать собой. Спустя всего каких-то 70 лет на родных просторах появился человек, который нашел сто первый способ сравнительно честного отъема денег.

Когда-то Потап Мамай был вполне обыкновенным гражданином. Жил, работал и учился, как завещал великий Ленин. Все это продолжалось до тех пор, пока в руки Мамаю не попала одна секретная бумажка. Узнав, что в неком захолустном городишке спрятан огромный слиток (или даже глыба) чудеснейшего металла, симпатичный авантюрист отправляется в "творческую командировку".

Вместе со своим напарником — нищим эфиопом — он сколачивает целую бригаду помощников, которые даже не подозревают об истинной цели своей деятельности. И тут началось…

---

— Очень хорошо, — одобрительно проговорил кладоискатель и прибавил ходу, желая поскорее убежать от этой какофонии.

Глава 12. Пропажа

У Буфетова Потапа ждала пренеприятная новость: пропал Гена.

— Как это — пропал? — возмутился бригадир, заглядывая в ящик для обуви. — Куда пропал?

— Не знаю, — развел руками Феофил Фатеевич, — ушел из Дома и не вернулся.

— Вещички прихватил?

— Нет.

— А свои?

— Как можно!

— Тогда дело ясное, — подмигнул Потап, — по бабам шляется сынок вaш.

— С самого утра?

— Ну-у, а почему бы и нет? Тем более он из другого часового пояса. То, что у нас обычно делают по ночам, ему хочется делать утром. И наоборот. Не волнуйтесь, никуда не денется.

"В самом деле, — бормотал Мамай, уединившись в детской, — куда мог сгинуть целый негр в маленьком, славянском городишке? Если завтра не объявится нужно будет обзвонить морг, больницу, милицию и…"

— Слушaйте! — выглянул он из комнаты. — Зоопарк поблизости имеется?

— Нет, — испуганно откликнулся Буфетов. А что?

— Ничего, это я так, на всякий случай.

"…Значит, в зоопарк звонить не надо, — продолжал мыслить бригадир. — Черт! Теперь к благодарным поискам золота прибавились неблагодарные поиски эфиопа. И самое обидное, что последнего нужно найти быстрее".

В эту ночь чекист, всегда имевший крепкие нервы и крепкий сон, долго маялся бессонницей. Кровать казалась неудобной, в одних местах она слишком выпячивала пружины, в других — слишком проваливалась. Под одеялом было жарко, без одеяла — холодно. Потап переворачивался с одного бока на другой и чутко прислушивался к каждому шороху в надежде, что это крадется гордость Африки. Но подмастерье не шел. "Похоже, — подумалось бригадиру, — что подлецы астрологи все-таки накаркали — личное имущество в лице Гены потерялось. Кстати! Скорпионам обещали переезд на новое место. А Скорпион — это… это декабрь, во всяком случае его первая половина. Папуас, помнится, как-то болтал, что родился в декабре, кажется… кажется. Точно! Седьмого числа. Так и есть! Сразу видно — отмороженный". Взбив подушку и положив ее прохладной стороной наверх Мамай принял удобную позу и мечтательно прикрыл глаза. Он придумывал самые изощренные пытки, которым подвергнет сбежавшего негра после его поимки. Санкции предполагалось применять различные: от циничного избиения валенком до вырывания волосков из ноздрей.

Но вскоре от этих однообразных дум Мамая отвлекли голоса квартирантов. Разговор был тихий связанный, должно быть, с какой-то крупной секретной операцией. Из отдельных фраз и географических названий, доносившихся из-за стены, сам собой напрашивался вывод: этой ночью Тумаковы решили прибрать к рукам ближневосточную нефть.

Не вмешайся Потап в их коварные планы — туго бы пришлось арабам.

— Эй! Эдвард! — постучал он к соседям. — У меня к вам дело.

— Опять в долг будете просить? — недовольно отозвался Тумаков. — Вы ведь уже просили две недели назад! И я, если помните, не отказал.

— Помню, помню! — смеясь крикнул Мамай. — Вы меня очень тогда выручили! Не знаю, что бы я без вас делал! И проценты взяли божеские!

— Процентов, между прочим, я еще в глаза не видел!

"Вот болван, — окончательно развеселился бригадир, — можно подумать, я видел в глаза его дeньги. Впрочем, он их и сам никогда не видел. Нет, отсюда надо поскорее бежать. Все-таки двенадцатый этаж, недостаток кислорода явно сказывается. И если я задержусь в этом доме еще хотя бы на месяц — самому будет мерещиться, что золотой вождь лежит у меня под кроватью. Да, нельзя забираться так высоко, воздух разреженный. Последствия этого явления можно наблюдать воочию".

— Я не могу всем делать одолжения, — продолжал Эдька. — Тем более что денег сейчас свободных нет. Я концентрирую средства для одной сделки, там назревает неплохая сумма — семь миллионов.

— Семь миллионов чего?

— Долларов, конечно!

— И когда она назреет?

— Двадцатого числа в тринадцать ноль-ноль.

— В таком случае, может, успеете провернуть еще одно дельце? Если, конечно, до тринадцати ноль-ноль двадцатого числа вы будете не очень заняты.

— Что за дельце? Доходное?

— Весьма.

— Ваше предложение!

— Есть работа.

— Какая еще работа?

— Стоячая. Работа стоячая, оплата сдельная.

— А лежачей у вас нет? — помедлив, спросил Тумаков.

— Ну, при большом желании ее можно выполнять и лежа.

— Сколько я на этом заработаю? — осведомился Эдька деловым тоном.

— Скажу сразу, что моя сумма несколько меньше той, которая у вас назревает к двадцатому…

— Короче, — небрежно перебил миллионер, — сколько?

— Шесть в неделю.

— Шесть миллионов?

— Нет, просто шесть.

— Шесть — чего?

— Долларов, конечно! Причем — все наличными, в нашей валюте по курсу.

— Вы что, смеетесь?!

— Нет, — серьезно произнес Мамай.

— Тогда я согласен, — ответили из-за стены глухим голосом.

— На вашем месте я бы тоже согласился, — вздохнул Потап, быстро засыпая.

Квартиросъемщики-миллионеры еще долго весело болтали, обсуждая неожиданное дело. Сделка с арабами была отложена на неопределенный срок.

Утром, несмотря на сохранившуюся разницу в часовых поясах, Тамасген не вернулся. Опечаленный безвременным разрывом родственных связей, в коридоре, спозаранку бродил Феофил Фатеевич.

— Он мне так дорог. Он мне так дорог, — причетал покинутый отец.

Мамай, которого с беглецом связывали нити куда более прочные, чем отцовские, огорчился еще больше.

— Не горюйте, папаша, вы не одиноки в своей утрате, — успокоил он Буфетова. — Вы даже вообразить себе не можете, как ваш сынок дорог для меня. Он просто клад.

— Вы его найдете?

— Непременно. Причем обоих сразу, — пообещал Потап, одеваясь.

Буфетов недоуменно пожевал губами, пытаясь понять, что за "обоих" постоялец имеет в виду, и, не найдя ответа, отправился пить утренний чай.

Когда он наливал себе третью чашку, бригадир уже входил в приемную козякинского радиоцентра.

— Здравствуйте, — сказал он, осмотревшись.

Приемщица, стройная косоглазая девица, окинула посетителя равнодушным взглядом.

— Здр-др-др… здр… — попробовала ответить онa, но, не осилив первого слова, замолчала и как-то лукавo улыбнулась.

Потап с беспокойством стал оглядываться, надеясь отыскать кого-нибудь еще. Но в комнате, до потолка заставленной аппаратурой, больше никого не было.

— У меня объявление, — пояснил он. — О пропаже.

— Об-об-об… — вновь попыталась вступить в pазговор косоглазая.

Подождав из вежливости с минуту, Мамай нетерпеливо прервал ее старания:

— Девушка, берете или нет? О пропаже?

— Со-со-собаки? — справилась наконец девица.

— В определенной степени.

— Пи-пи-пи… пи-пишите.

Мамай взял бланк, подышал на ручку и торопливо написал:

ПРОПАЖА

Пропал из дома гр-н Буфетов Геннадий Феофиловичь. Его пpиметы: рост 175 см., возраст 25–39 лет, кудрявый, смуглый, губы толстые, нос приплюснутый. Был одет: шапка кроличья, меховая куртка, штаны, ботинки 42 размера. Особые приметы: очень кудрявый, очень смуглый. Может выдавать себя за негpa. Знающим местонахождение гр-на Буфетова Г.Ф. обращаться за вознаграждение по адресу: ул. П.Морозова д.12АБ, кв.96. в любое время.

— Готово. — протянул Мамай бланк. — Сколько с меня?

— Оп-оп-оп…

Клиент застыл в выжидательной позе, всем своим видом демонстрируя, что с пониманием относится к проблемам девушки и готов ждать столько, сколько нужно.

— …Оп-оп-оплата производится п-п-по с-се-секу-дам, — добилась своего приемщица.

— И почем секунда?

— П-п-п…

— Не говорите! Лучше напишите на бумаге… Ого! Судя по расценкам, вы вещаете на всю Европу и Забайкалье. Ну что делать, по секундам так по секундам…

Чекист посмотрел на часы, засекая время, набрав побольше воздуха и на одном выдохе, скороговоркой огласил объявление.

— Все, — заключил он, слегка запыхавшись. Ровно двадцать три секунды. Если с выражением то двадцать четыре. Выражение, разумеется, я тоже оплачу.

Потап порылся в карманах, собирая всю наличность, но, пересчитав деньги, с досадой обнаружил, что сможет оплатить не больше двадцати секунд.

— Знаете что, — предложил Мамай, несколько конфузясь, — шапку, штаны и куртку давайте вычеркнем. Я не помню точно, был ли он в шапке, когда уходил, или нет.

— А ш-ш-штаны?

— За штаны тоже не ручаюсь. Может, он и без них ушел. Он немного со странностями, так что вычеркивайте всю одежду. Вот деньги за оставшиеся двадцать. Получите — распишитесь.

Косоглазая уставилась на клиента одним оком со строгостью, какую не смогли бы выразить два глаза одновременно. Она отстранила деньги, касясь на свои часы и принялась читать.