Анастасия Вихарева - Черная книга колдуна

• Название: Черная книга колдуна
• Автор: Анастасия Вихарева
• Жанр: Фэнтези

Мир Кирилла рухнул в одночасье, когда брата охватила странная болезнь — он стал чужим. Горе и боль близких людей перестали для него существовать. Воры и убийцы ликуют, празднуя победу — у их жертв нет ни единого шанса спастись. И никто не поймает их за руку. Теперь можно только смириться и начать жить заново… Но каково это, когда знаешь, что ничего из того не удастся сохранить?

Кирилл не верит, что знания древних, которыми поставили брата на колени, не имеют в себе спасения. Иначе пращуры, шифруя знания и придавая им иносказательный смысл, не приучали бы народ, среди которого притаился враг, передавать послания из уст в уста — чтобы тот, кто назовет себя потомком, обрел Богов и вошел в царство живых.

Да, пришлось многое потерять, ради спасения брата, но он и не подозревает, что та дыра, в которую им пришлось перехать, лишь начало пути, и судьба забросит его так далеко, как он бы не посмел себе представить.

---

Предложений было два, они уже озвучивались ранее. Первое, поговорить с динами. Война ни к чему не вела, десять динов могли противостоять целой армии. Пули им не страшны, разве что жидким азотом, но его-то как раз таки под руками не оказалось ни у землян, ни у инопланетян. Второе — переждать долгую морозную зиму или страшно жаркое лето в пещере. Длина ее была именно такой, чтобы отсидеться безопасно. Правда, что потом есть и что пить? Мертвые моря и реки и пустые леса на земле еще долго оставались такими, пока не вымыло на поверхность семена, и из глубин пещер, нор, берлог, опять же, из глубин океана на поверхность не поднялась живность, получив незанятые территории с благоприятными условиями без хищников, без охотников.

— Интересно, на что дины рассчитывают?! — ужаснулся Эльф, стоявший в обнимку с Румом и Горгулем, словно пытался закрыть своим телом.

— На Рай в одиночестве! — пошутили зелененькие, один в один, как близнецы-братья. Различать их на лица получалось только у Машки, которая по-прежнему видела в них лишь подростков-малышей, которые могли сунуть пальцы в розетку ради одного лишь любопытства.

— То-то не согласились оставить долину! Надо же, а еще вчера переживали, что, мол, снимется урожай, а придется половину выбросить, мало нас, не съедим! — угрюмо пробегая взглядом по всем, исторг со стоном трехглазый и коренастый Гром. На его планете сила тяжести была таковой, что здесь он почти пребывал в невесомости, обладая при своей горе мышц завидной ловкостью и проворством, взлетая на самые крутые склоны в один присест.

— А почему мы решили, что это они? — вдруг усомнился Рум, шаря внутренним оком в пространстве. — Я не чувствую беспокойства… Ничего!

— Не забывай, они тоже телепаты, им привычно молчать! — напомнил Болид.

Так его назвали в честь его способности летать. Не так чтобы очень хорошо, как таковые крылья у него представляли собой складки кожи, которые волочились за ним, как плащ. Но с горки там, или через пропасть перелететь мог — и даже парить в струях ветра. Даже среди инопланетян крылатый народ был редкостью, на которую стоило посмотреть. Болид был из их числа, и на него возлагали большие надежды, мечтая приручить какого-нибудь летающего ящера. Упадет — не разобьется. Но общение с ним было затрудненно, в отличие от явных и скрытых телепатов-гуманоидов Болид был, скорее, эмпатом. Но сильным эмпатом, иногда улавливая скрытые даже от телепатов желания, поэтому часто раздражался, как Макс, начиная хамить или обижаясь. Никто до встречи с ним и не подозревал, как много чудовищных подозрений и желаний таятся в каждом. После того, как мало-мальски он научился языку, он становился спокойнее, воспринимая более слова, а не то, что за душой.

— В любом случае, надо их звать! — решил Ян, поставив точку. — Попробуем договориться.

— Может, сначала спрячем ее в пещере? — усомнился Гоблин, прощупывая сенсорами пространство, которое часто давало ему умные советы. — Засунем куда поглубже… Все равно нам ее не остановить. Диаметр горы, примерно, километров тридцать, в высоту… — он смерил на глаз. — Километров восемь. Будет сильное землетрясение и толчки, но переживем как-нибудь.

Лица после его слов поначалу вытянулись, а спустя мгновение просветлели.

— А как мы выберемся отсюда? — спохватился зелененький.

— Мы ее сунем и унесем ноги на ту сторону! — прищурился Эльф.

— Нет, так дело не пойдет, мы не знаем наверняка, кто ее сюда положил. А если не дины? А если тут шла война и она осталась, а вы случайно ее включили? — раздосадовано бросил Никола. — Что же, мы так и будем обвинять, не зная наверняка? Как мы после этого собираемся жить? Они нас этой бомбой попрекать, мы их… Через пару сотен лет никто и не вспомнит, с чего все началось! А потом союзников начнем искать, врагов! И как мы незаметно протащим ее мимо лагеря? А в другом месте нам без тех же динов не пройти, здесь самый безопасный участок.

Снова воцарилось долгое и тяжелое молчание.

— Глазам динов позавидует орел, — вспомнил кто-то из инопланетян брошенное ранее сравнение — мысль отвлечь их отмели сразу же.

— Может, перестреляем их поодиночке? — предложил Никола, очевидно, взяв за пример боевики, о которых мог рассказывать долго и красочно, будто в кинозале сидишь.

Но и эту мысль отмели, участвовать в кровавой бойне никому не хотелось — опасно и хлопотно, а главное, не выгодно, бомба от этого не остановиться. Хотя тогда бы ее смогли перетащить. Но как-то сразу одумались. Если они в радиации такой силы не горели, да еще сами же и производили у себя пушки, что она им?

— Тогда надо звать… Давай, Рум, ты… И Гоблин, — кивнул Макс. — Вы набьете им мозги, если озвереют.

Рум и Гоблин ушли. Остальные рассаживались возле боеголовки группами и парами, стараясь о том, что перед глазами, не думать. И переговаривались ни о чем, дела не шли на ум. Трудно планировать, когда знаешь, что ничего этого завтра может и не быть. Кто-то прошелся по склону, собирая оранжевые и красноватые веточки гигантской сырной плесени, которую использовали вместо оного за неимением, и мартюши — улиток, не имеющих аналога для сравнения, кисло-сладкие, освежающие на вкус, отлично утоляющие жажду и голод, щедро раздавая всем желающим. Какое-то время дружно хрустели, разгрызая раковины и закусывая, понимая, что скоро все эти деликатесы, неведомые больше нигде, уйдут в небытие. И возможно, папоротники и хвощи перестанут быть такими огромными, что их споры вполне могли заменить муку, свешиваясь пыльными мешками. Смешивая их с размолотыми мясистыми корнями местного растения, которое, наверное, было распространено повсеместно, пекли сладковатые лепешки, по вкусу напоминавшие рыхлый несладкий кекс, а если добавить кусочки фруктов, получался пудинг, который всем пришелся по вкусу.

На жаре уже все спеклись, кто-то потихоньку перебрался в тенечек. А те, кто не смог утолить утренний голод, размахивая плетеными шляпами, ловили гигантских кузнечиков, размером с кулак, придумывая на ходу новые эпитеты прыгунам, взлетающим из травы на три и четыре метра. Лапки их ценились за отличные нежные вкусовые качества, мясо их было каким-то сухим и бескровным. А когда надоело гоняться за ушлыми насекомыми, и они перебрались в тень. Кто-то задремал, досматривая утренние сны.

Дины появились, ведомые Румом. Гоблин шел сзади, словно гнал впереди себя стадо. К тому времени, как они появились, страсти улеглись — ругаться и искать виноватых расхотелось, желание было одно — уговорить динов отказаться от идиотской затеи и продолжать жить дальше в любви и согласии. Жара сделала свое дело, разморив и осатаневших, и тащивших надежду как-то пережить катаклизм. Но гуманоиды, зная тяжелый характер ящеров, были не так оптимистично настроены, как земляне, большей частью досадуя на Великих Хранителей. Все же, мозг динов был устроен несколько иначе, и раздражение при их появлении начало нарастать.

Но такой реакции, с которой дины обозрели боеголовку, остановившись на некотором от нее расстоянии, не ожидал никто. Всем показалось, что среди них воцарилась некоторая растерянность и даже паника. Они топтались на месте, внезапно разговорившись на своем языке. Рум и Гоблин отодвинулись на безопасное расстояние, давая ящерам выяснить отношение и выработать свою версию происходящего, или как-то разобраться со точкой зрения, которая, похоже, не совпадала.

— Ишь, как забеспокоились, когда вожжа под хвост попала! — злорадно прорычал Макс, испытывая не столько злобу, сколько досаду, понимание необходимости применения грубых мер убеждения, и тщетность второго, если дины заупрямятся.

— Чего они там планируют? — обратился Ян к ЯмаМуди, еще одному телепату, кивнув на разошедшихся динов.

— Решают, кому земля понадобилась, долго ли протянет и… — ЯмаМуди внезапно нахмурился, вызвав беспокойство и Макса, и Кирилла, и Николы. — Похоже, до них только сейчас доперло, чем они должны были заниматься…

— В смысле? — отпала челюсть у Макса.

— Они даже и… не планировали… А как увидели, дошло до них…

— Это что же, мы сами им помогли?! — Никола пришиблено толкнул ЯмаМуди в бок, подергав двухметрового переростка за конец рубахи.

— Ну да… — те из гуманоидов, которые обладали даром телепатией, внезапно прекратили обращать на остальных внимание, застыв с такими выражениями, будто узнали что-то такое, чего не могло быть.

— Эй! — позвал ЯмаМуди, но то не отозвался, не реагируя, мрачнея с каждой секундой.

— Ладно! — бросил Макс, направляясь к динам. — Нашкодили, теперь в кусты?! Хватит репу парить!

Ян и Кирилл двинулись следом, поравнявшись плечом к плечу. Никола несколько поотстал, но выступил вперед, когда предстали перед динами, словно хотел заслонить Макса, от которого можно было ждать всего, что угодно, от скандала.