Анчи Мин - Дикий Имбирь[Отверженная]

• Название: Дикий Имбирь[Отверженная]
• Автор: Анчи Мин
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-8189-1027-7

У нее красивое имя Дикий Имбирь. Она влюблена, но даже подруге боится в этом сознаться. Глупый юношеский максимализм не позволяет отдаться своему чувству. Вместо этого она прячет лучшую подругу Клен в платяной шкаф и просит кашлять всякий раз, когда молодой человек дает волю рукам.

Но неожиданно комедийный сюжет превращается в настоящую драму. Детство заканчивается вместе с первым предательством. И появляется злость. Всепоглощающая бабская ненависть застит глаза. Теперь Дикий Имбирь мечтает только об одном — растоптать, отомстить, сжить со свету. И однажды у нее появляется шанс…

"Дикий Имбирь" — один из ярких романов китайской писательницы Анчи Мин.

---

— Что же ты такого сделала?

— Ничего.

— И?

— Это случилось в моих мыслях, и с того момента все изменилось.

— Я, кажется, начинаю понимать.

— После того как мы посмотрели коллекцию и обсудили все, что можно обсудить, нам стало как-то не по себе. Мы вдруг почувствовали себя неловко. Вечнозеленый Кустарник сказал, что ему надо идти, но не сдвинулся с места. Я попрощалась, но в душе молила, чтоб он попросил разрешения остаться.

— Почему вы не завели разговор о Председателе Мао? Ты же любишь о нем говорить.

— Я была не в себе. Стала не той, кем была всегда.

— Понятно.

— Я пожирала его глазами. Словно… была зачарована. Я чувствовала, что что-то не так, старалась опуститься с небес на землю.

— А что он?

— Он уставился на меня как преступник, услышавший свой смертный приговор.

— В котором часу это было?

— Не помню. Уже смеркалось. Я вроде как боялась самой себя. Мне показалось, что я схожу с ума, потому что я хотела…

— Чего?

— Я хотела его… Хотела ощутить его поцелуй на своих губах.

Я уставилась на подругу.

— Ты поражена, да? — спросила Дикий Имбирь, видя, что я не могу или не хочу отвечать. — Это было ужасно. Я почти не могла себя контролировать, не могла остановиться, хотя и понимала, что это неправильно. Я маоист и должна подавать пример молодежи. Я обещала партии и самой себе сохранить невинность. И что же теперь, я забыла о своей чести, поддалась искушению.

— Я тебе завидую.

— Клен, что за вздор ты несешь?

— Желания тела естественны.

Дикий Имбирь изменилась в лице.

— Прошу тебя, прекрати. Ты говоришь, как реакционер.

— Да будет тебе, Дикий Имбирь, со мной нет нужды играть свою роль. Я же знаю тебя такой, какая ты есть.

— На самом деле не знаешь.

— Да ладно.

— Правда.

Я замолчала и отвернулась.

— Прошу тебя, Клен.

— Я не могу сказать того, что ты хочешь услышать.

— Тогда не говори.

— Но я с тобой не согласна.

— Все должны руководствоваться теми принципами, которые изложены в учении Председателя Мао.

— А как же личная жизнь? Как же близкие отношения, когда ты вверяешь себя другому человеку, который в свою очередь обещает заботиться о тебе и любить тебя.

— В мире истинных пролетариев таких отношений не существует. Есть одно правило: мы живем ради одной цели — служить Председателю Мао и жертвовать собой ради него.

— Значит, любви для тебя не существует.

— Это буржуазное слово. Его надо исключить из своего словарного запаса.

Мы стояли на мусорной свалке, где Дикий Имбирь когда-то проткнула себе руку карандашом. Это место казалось самым безопасным для нашего разговора, здесь нас никто не смог бы подслушать.

Был конец осени, ветер срывал с деревьев листву и кружил ее в воздухе. Мои босые ноги в летних сандалиях начинали мерзнуть. Чтобы немного согреться, я перебирала ногами листья и время от времени слегка подпрыгивала. Наш разговор ни к чему не приводил. Мы вели свою перепалку, стараясь при этом не повышать голоса. Я была просто поражена, когда узнала, что, будучи в Пекине, подруга в подтверждение своей преданности Председателю Мао написала особое письмо, идея которого была предложена главным секретарем Национальной коммунистической молодежной лиги. В письме говорилось, что Дикий Имбирь готова отказаться от личной жизни, в том числе и от брака, ради того, чтобы служить народу и быть маоистом. Она заключила контракт с Народной палатой по печати и литературе на издание в течение последующих десяти лет своих дневников, тексты из которых будут впоследствии включаться в школьные учебники и цитироваться учениками.

— Это такая честь, меня не забудут после смерти! — воскликнула она.

Я поинтересовалась, уверена ли она, что поступила правильно.

— Несомненно, да, — заверила Дикий Имбирь.

— А как же Вечнозеленый Кустарник?

— Я избавлюсь от своих чувств к нему.

— То есть ты не станешь…

— Нас связывает революция.

— Нет, я имею в виду, неужели вы никогда не будете близки?

— Близки как…

— Близки как… любовники.

— Никогда.

— И ты хочешь, чтобы я тебе поверила?

— Председатель Мао учит нас, что «истинный коммунист — это тот, кто держит свое слово».

— И что я должна сказать?

— Что ты гордишься мной.

— Горжусь. Но мне одновременно и жаль тебя.

— Почему?

— Не могу представить себе, чтобы ты всю жизнь провела в одиночестве.

— Маоист не бывает одинок. Разве ты не видишь, что со мной народ Китая? Миллиард человек, которые любят меня и берут с меня пример.

— Ты меня не поняла.

— Повзрослей же наконец, Клен.

— Ты… ты не хочешь быть с Вечнозеленым Кустарником, так?

— Не так.

— Тогда я не понимаю.

— Я буду с ним. Мы будем проводить вместе уйму времени, возможно даже всю жизнь, но между нами не будет физической близости.

— Вообще?

Дикий Имбирь кивнула в полной уверенности.

— А что Вечнозеленый Кустарник? Он согласится с твоим решением?

— Ему придется, если то, что он говорит, правда… Если я ему небезразлична.

— А что, если он решит, что любовь должна быть не только платонической?

— Тогда нам с ним придется расстаться.

— И ты это допустишь?

— Я уже говорила, для меня на первом месте стоит моя преданность Председателю Мао.

— А как же твое желание?

— Вот для этого-то ты мне и нужна, Клен. Я намерена победить живущее во мне чудовище. Поначалу будет трудно, но я справлюсь. Мы с Вечнозеленым Кустарником должны привыкнуть к тому, что мы друг для друга…

— Брат и сестра? — произнесла я ироничным тоном.

Она не заметила этого.

— Нам придется перестроить свое мышление. Любая отрицательная мысль должна быть подавлена в зародыше. Мы приобретем контроль над собой, а затем и над миром.

— А как же порывы?

— Вот их-то ты и поможешь мне сдерживать.

— Ну, я, конечно, сделаю все возможное, чтобы помочь тебе, но…

— Ты сумеешь.

— И что же я должна буду делать?

— Просто быть рядом.

— Где?

— С нами.

— С вами? То есть с тобой и Вечнозеленым Кустарником? Ты хочешь, чтобы я была эдакой преградой между ним и тобой…

— Вот именно. В твоем присутствии я смогу подавлять свои инстинкты.

— Но Вечнозеленый Кустарник просто вышвырнет меня!

— Он не будет знать о твоем присутствии.

— Как это?

— Я тебя спрячу.

— Где?

— В шкафу.

13

После обеда Дикий Имбирь поспешила спрятать меня в шкафу, стоявшем посредине длиной стены. Она переставила цветные стекла на его дверцах таким образом, чтобы я могла следить за происходящим, сама при этом оставаясь незамеченной. Шкаф этот изначально был камином в гостиной. В ходе переустройства дома стены спальни снесли, и все внутреннее пространство было превращено в одну большую комнату. На стенах появились ряды красных панелей, на которых были аккуратно выведены изречения Мао. Дикий Имбирь говорила, что их можно будет использовать для обучения будущих последователей Мао, которые небольшими группами смогут посещать ее дом. Жилая зона занимала четверть пространства: слева стояла кровать, справа располагалась кухня, а в середине был обеденный стол и несколько скамеек.

Мы ждали Вечнозеленого Кустарника.

— Такое облегчение знать, что у меня спрятан настоящий «скелет в шкафу». Так я чувствую себя в безопасности. — Подруга была в приподнятом настроении. На ней была чистая белая хлопковая рубашка с красными цветочками на воротнике, которая плотно обтягивала ее развивающуюся грудь. Она носила бюстгальтер самого маленького размера. Действительно, ее тело не походило на тело китаянки.

— Ты готова? — спросила она взволнованным голосом. — Он может прийти в любую секунду.

У меня вся эта затея вызывала смешанные чувства. Мне было неудобно шпионить за Вечнозеленым Кустарником, во-первых, потому что я уважала его, а во-вторых, я, честно говоря, ревновала. Хоть мне и не посчастливилось быть удостоенной его внимания, я все же испытывала к этому парню некоторые чувства, и мне было трудно наблюдать за тем, как он пытается добиться расположения моей подруги.

И в то же время я не могла отказать ей. Когда-то она спасла меня от побоев Острого Перца, и я должна была отблагодарить ее за доброту. Протянуть подруге руку помощи, когда она в ней нуждалась, было моим долгом. Кроме того, я хотела защитить ее.

Наконец раздался тихий стук в дверь, и на пороге показался Вечнозеленый Кустарник со сборником изречений Мао в руках. Они по-товарищески пожали друг другу руки, но я заметила, что оба чувствуют себя не в своей тарелке.

— Располагайся, — сказала она и пошла принести ему воды. Парень посмотрел на ее новые черные сандалии с мягкой подошвой, которые, как искусный сапожник, она смастерила сама. У меня обувь всегда выходила какой-то перекошенной. Моя проблема была в том, что, когда я пыталась сшить вместе верх и низ, правый ботинок всегда как-то скукоживался, приходилось отбивать его молотком, чтобы он соответствовал левому.