Вероника Кузнецова - Дневник штурмана

• Название: Дневник штурмана
• Автор: Вероника Кузнецова
• Жанр: Научная Фантастика

---

Думая о человеке, желающем войти в рубку, я поневоле представляю мсье Рока, хотя у меня нет никаких данных его подозревать. Не понравился мне его взгляд, показалось, что он изменился, вот и всё. Мисс Нгуен вообще изменилась до неузнаваемости, а что касается взгляда, то я вообразила себе мсье Рока неким Тартареном (но весьма умным) и видела в нём лишь живость характера да жизнерадостность, а по сути он талантливый и очень серьёзный учёный, перенесший, к тому же, большие испытания. Он был одним из добровольцев, больше других бывших вне корабля, боролся со своим легионом бесов, наблюдал за страшным преображением коллег, видел растерзанные трупы… Разве может сохраниться веселье в глазах этого человека? Но и исключать возможность его заболевания тоже нельзя. Он один из четырнадцати пассажиров, пользующихся свободой, и легко может пробраться к рубке, проследив, что командир с бортинженером ушли в другой конец корабля.

Ладно, поживём — увидим. Может, страхи мне лишь мерещатся, порождаемые потрёпанными нервами. А что до нервов, то должна признаться в не очень-то подобающем первому штурману поступке. Дело было после обеда. Я ушла к себе, решив почитать очередной роман из найденных в библиотеке (но сперва пропущенных) книг. Час читала, а потом затосковала по рубке. Сама не знаю, почему, но мне там очень нравится, намного больше, чем в рубке на моём корабле, несмотря на общество Алексея Афанасьевича, Зины и Саши. Я встала, придала себе подтянутый, строгий и деловой вид и, предварительно оглядевшись, вышла в коридор, чтобы пойти в рубку. Никого. Я солидно, без излишней спешки направилась по знакомому пути, и вдруг меня охватил непонятный беспричинный страх, словно за мной крался кто-то невидимый. Со стыдом говорю, что я не стала терять время на самоуговоры, а бегом припустила к спасительной рубке и с трудом заставила себя не забарабанить в дверь, прося поскорее впустить.

У мистера Уэнрайта поразительное чутьё на всякие такие случаи.

— Что-нибудь случилось, мисс? — спросил он, открывая сразу же, едва я успела стукнуть в дверь.

— Нет, сэр. А что?

— Мне показалось, что вы бежали.

— Я??? Конечно, нет, сэр.

Не такой уж у меня тяжёлый шаг, чтобы командир мог услышать мой позорный панический бег.

А в рубке, и правда, было приятнее, чем в моей каюте, да и обоснование теории взлётов пора было заканчивать, а мистер Уэнрайт, в отличие от мистера Форстера, нисколько не мешал моим научным изысканиям.

Что ещё случилось за этот день? По-моему, ничего особенного, о чём стоило упоминать. Немного поговорили с мистером Гюнтером о предмете его мечтаний, то есть Т-23-7, и я ещё раз убедилась, какой это умный, работящий и ответственный человек. Командир не ошибётся, выбрав его в спутники, а я, наверное, ослепла, находя в нём прежде лишь недостатки.

23 февраля

Ну и переполох был ночью! Я крепко спала, и снилось мне, что человек без лица приказывает мне покинуть каюту и идти за ним, а Серафима Андреевна смотрит на меня своими странными горящими глазами и говорит, усмехаясь: "Я знаю, что ты разумна".

Или знакомство с ней оставило после себя такой глубокий след, или она поддерживает со мной связь из того мира, где сейчас обитает её душа, но она очень часто мне снится, а голос её звучит порой очень явственно. Я в своём сне не знала, что мне делать, идти ли за незнакомцем или сперва разобраться в изречении Сергеевой, как вдруг раздался такой звон, что я сразу проснулась и, вскочив на ноги, не могла понять, что же происходит. Звук шёл из коридора, заполнял мою каюту и отдавался в ушах. Я поскорее оделась, а за моей дверью вместо звона уже раздавались голоса и слышны были шаги. Я открыла дверь, вышла, но застала лишь мисс Фелисити, которая в недоумении и испуге озиралась по сторонам. Вскоре из пассажирского отсека пришли командир и бортинженер.

— Что случилось?

— Вы открывали дверь, мисс? — вместо ответа спросил мистер Уэнрайт.

Я вспомнила о разговоре с мистером Гюнтером. Он утверждал, что после смерти мисс Хаббард командир сделал невозможным выход из каюты без его ведома. Теперь я услышала, какой сигнал оповещает его о ночных беспорядках.

— Нет, сэр.

— Когда вы выходили, вам пришлось отпирать замок, или он был уже отперт?

— Мне пришлось его отпирать, сэр.

Мистер Уэнрайт пришёл с вахты, а немца звон поднял с постели, поэтому разница между ними была потрясающая. Англичанин аккуратен и подтянут, как всегда, а немец представлял собой растрёпанного и растерзанного лешего. Мне бы хотелось, чтобы сейчас оказалось дежурство мистера Гюнтера. Очень забавно было бы увидеть застигнутого врасплох и утратившего профессиональный лоск командира. Вот только волосы у мистера Уэнрайта, хоть и отросли, но не настолько, чтобы приобретать тот взъерошенный вид, каким отличалась в этот миг шевелюра бортинженера.

— Сюда кто-то приходил, — объяснил мистер Уэнрайт. — Ему были нужны вы, мисс Павлова. Очевидно, он задел ногой за сигнальное устройство.

— Я это поняла, сэр, — сказала я.

К чему было изображать невинность? Я знала, что кто-то мной очень интересуется, чувствовала чьё-то недоброе внимание.

— Вас это не удивляет, мисс? — спросил бортинженер.

— Нет, мистер Гюнтер.

Горничная с ужасом следила за происходящим, а я подумала, что убийца просчитался. Ему надо было выбирать жертву не по внешней беззащитности, а более умно. Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что мисс Фелисити, несмотря на рост и мощь, не оказала бы сопротивления напавшему на неё преступнику.

Видя, что немец поражён, я пояснила.

— Я чувствовала, что кто-то за мной следит, но не могла это с достоверностью утверждать.

— Он хотел войти к вам, мисс? — поинтересовался бортинженер.

— Нет, вряд ли он на это рассчитывал. Скорее всего, он хотел вызвать меня из каюты с помощью гипноза, но способности у него хуже, чем у убийцы мисс Яниковской и мистера Георгадзе. Тот мог на расстоянии лишать человека собственной воли, а этому нужно подходить поближе. Однако теперь этот человек знает, что подходить к моей двери опасно, поэтому сигнализацию можно не устанавливать.

По-моему, мистер Уэнрайт был рад, что мы с мисс Фелисити не протестуем против "Одиссеева метода", благодаря которому в ночное время мы были под контролем и защитой сигнального устройства.

— Возможно, мисс, — неопределённо сказал командир.

На том мы и расстались, но, уже заперев дверь, я услышала, что он поставил всё-таки мне под дверь компактную и незаметную коробочку, которую, по-моему, смастерил сам.

Утром в рубке мистер Уэнрайт меня спросил:

— Мисс Павлова, ночью вы говорили о способности конголезца вызывать к себе людей на расстоянии. Откуда вы это узнали?

— Он пробовал меня вызвать, сэр, — пришлось объяснить мне. — Он звал меня к повороту около столовой. Потом там нашли мисс Яниковскую.

— Пробовал и… — заинтересовался немец.

— Я решила не ходить.

— А в чём это выражалось? — не отставал он.

Командир тоже слушал очень внимательно, хотя и сохранял невозмутимость.

— Трудно объяснить словами. Возникало чувство, что меня зовут, и этому зову нельзя противостоять.

— Но вы выдержали характер, — подытожил бортинженер.

— Пришлось. Я ведь не знала, что нахожусь в безопасности, как Одиссей.

Сорвалось-таки с языка.

— Как кто? — сейчас же ухватился за мою оговорку мистер Гюнтер.

— Одиссей приказал гребцам заткнуть уши, а его самого привязать к мачте, чтобы он мог безнаказанно услышать зов… этих… Как их?

Бывает же, что слово, которое сотни раз повторяешь про себя, в нужный момент начисто забывается.

— Ну да, — согласился немец, ухмыляясь. — Как их?

— Устриц, — с непроницаемым видом подсказал мистер Уэнрайт.

У бортинженера глаза на лоб полезли от изумления, а я подосадовала, что командир выставляет себя таким дураком. Правильно говорит поговорка: "Помолчишь — за умного сойдёшь". Как начальнику экспедиции и командиру космического корабля ему, может быть, нет равных, но в обычном разговоре ему лучше было бы держать рот на замке, а то его высказывания граничат с идиотизмом.

— Не совсем устриц, сэр, — отозвалась я довольно сухо.

— Тех тварей, из отряда которых дюгони, — догадался мистер Гюнтер, у которого тоже, как видно, было не всё в порядке с памятью.

— Сирен, — сразу вспомнила я.

Мистер Уэнрайт отвернулся от нас к приборам. Или наш разговор ему наскучил, или ему было стыдно за неудачное слово.

— Никогда такого не испытывал, — признался немец.

— Я тоже.

— Теперь я хочу выяснить, мисс Павлова, почему вы не рассказали об этом мне, — повернулся к нам командир.

— Тогда я не знала, что это было, — ответила я. — Кроме того, я боялась, что здесь замешан… мистер Форстер.