Вероника Кузнецова - Дневник штурмана

• Название: Дневник штурмана
• Автор: Вероника Кузнецова
• Жанр: Научная Фантастика

---

Проснулась я в своей каюте, слишком бодрая для подвергшегося нападению человека. У меня ничто не болит, а о порезанной ладони и пальцах напоминают лишь розовые линии, которые скоро исчезнут.

У командира не было даже самых незначительных царапин. С кем же я боролась? С собственными видениями? Судя по тому, что мистер Уэнрайт держал наготове шприц с сильной дозой какого-то успокаивающего, он знал, что никакого убийцы не было в действительности и он существует лишь в моём больном мозгу. У меня началась мания преследования, как у мисс Босевой, и это только начало. Скоро я буду биться в панике, пытаясь увернуться от убийцы или от десятка убийц сразу. Наверное, человек не властен побороть сумасшествие, но я давно должна была понять, что больна. Меня должно было насторожить прежде всего то, что цвет глаз у призрачного мистера Уэнрайта был иным, чем у реального. Может, мне следовало сразу же рассказать о своих видениях, и тогда меня удалось бы спасти, а теперь время упущено и моё будущее предопределено?

Однако, что мне теперь делать? Классические безумцы воют, мечутся по комнате, что-то бессвязно кричат. У меня нет потребности ни в одном из этих бессмысленных действий. Я не вижу, чтобы сейчас, при запертой двери мне угрожала какая-то опасность. Меня не обступают чудовища, мистеры Уэнрайты с глазами мертвецов не тянут ко мне скрюченные пальцы или руки с ножами, по их лицам не течёт кровь. Я чувствую себя совершенно здоровой, и прежние мысли в двойнике командира возвращаются ко мне.

То же число, вечер.

Я отложила свой дневник, встала, приняла душ и оделась. Новую книгу я взять не успела, поэтому с удовольствием перелистывала уже прочитанную, останавливаясь на понравившихся местах. После мягкого гудка, показывающего, что пора вставать, я стала ожидать дальнейших событий. Дверь моей каюты по-прежнему была заперта, и мне ничего не оставалось, как, набравшись терпения и преодолевая понятное волнение, ждать.

В дверь постучали.

— Да? — спросила я. — Войдите.

Появилась горничная.

— Как вы себя чувствуете, мисс? — спросила она своим нежным голосом.

— Благодарю вас, хорошо, — ответила я.

Я не знала, как должны себя вести сумасшедшие, поэтому вела себя, как привыкла в нормальной жизни. И вообще я ещё не освоилась со своим новым положением.

— Вам нужна моя помощь, мисс?

— Спасибо, нет.

— Мистер Уэнрайт просит разрешения с вами поговорить, мисс.

— Пожалуйста.

Командир выглядел как обычно: подтянутый, очень сдержанный, довольно симпатичный.

— Доброе утро, мисс. Как вы себя чувствуете? — спросил он, войдя.

— Спасибо, хорошо.

Всё примечающие серые глаза задержались на моём лице.

— Вчера вам было очень плохо.

— Возможно. Я не успела это понять. Садитесь, сэр.

Он сел в кресло у столика, не испытывая, по всей видимости, к этому месту никаких чувств.

— Мисс Фелисити позаботилась о вас, — сообщил он.

— Надо будет её поблагодарить.

Мистер Уэнрайт пристально на меня посмотрел.

— А ведь вы видели вашего убийцу, мисс, — произнёс он.

Услышав эти слова, я сразу перестала выискивать у себя симптомы сумасшествия. Раз убийца всё-таки был, значит, мне незачем винить своё больное воображение.

— Его поймали, сэр? — спросила я.

— Он был в лаборатории, как вы и сказали.

— Кто же это?

— Вы думали, что это я, мисс Павлова? — прямо спросил командир. — Почему вы не рассказали обо всём сразу?

— Я сомневалась, что это вы, сэр, из-за разницы в цвете глаз. Если бы я рассказала о том, что видела, никто бы не принял во внимание моё наблюдение. Все решили бы, что от страха я ошиблась. Кем бы посчитали вас, если бы я сказала правду? Или меня? Кем оказался убийца?

— Это был мистер Форстер, — ответил командир. — Он надевал прилично сделанную маску. Вы неправильно истолковали слова мисс Сергеевой. Как она сказала? "Все преступления рождены на Земле, но одни осознанно, а другие — нет". Первый штурман спланировал преступление заранее, о чём свидетельствовала маска. Но почему он хотел убить вас, мисс?

Замеченные мною непонятные явления, казавшиеся мне неразрешимыми, теперь легко занимали свои места. Если бы я не вцепилась во фразу Серафимы Андреевны, что командир скоро должен сбросить маску, я могла бы догадаться, кто мог совершать эти мнимые попытки меня убить. Впрочем, точно так же я могла бы и не догадаться о причастности к преступлению мистера Форстера. При первом появлении убийцы самое подозрительное поведение было у бортинженера, опрокинувшего графин и лишившего нас возможности определить, было ли там снотворное. А ведь если бы не предубеждение против командира, я должна была сразу же понять, что мистер Форстер не пил из графина. Конечно, он выпил сильную дозу снотворного уже в своей каюте. Во второй раз первый штурман прямо-таки наталкивал бестолковую русскую женщину на мысль, что на неё напал командир. И удача, вроде бы, была на его стороне, потому что мистер Уэнрайт, как будто нарочно, зашёл в лабораторию, и первый штурман сделал вид, что поражён, застав его там. В мою каюту он заглянул специально, чтобы я увидела, наконец, лицо нападавшего на меня человека и, конечно, был изумлён моему молчанию. Он понял, что я всё это время скрывала поступки командира, и решил действовать грубо и жестоко, чтобы вызвать у меня ненависть к мистеру Уэнрайту. Убивать меня он не хотел, потому что это нарушало его планы, а покалечить мог. Он был убеждён, что тогда бы я точно заговорила.

— Он не хотел меня убивать, сэр, — возразила я. — Он лишь хотел, чтобы вас посчитали убийцей. Вы должны лететь на Т-23-7. Если вас отстранят от полёта, посчитав за преступника, на которого оказала влияние планета, ему будет от этого какая-нибудь польза?

— Удовлетворённое самолюбие, — ответил мистер Уэнрайт. — Но если бы меня сочли за преступника, меня не только отстранили бы от полётов. Вы спасли мне честь, мисс, а в конечном итоге жизнь, потому что существование в заточении вряд ли можно назвать жизнью.

Приятно слышать такие речи, но ведь у каждого человека должна быть скромность.

— Моей заслуги здесь нет, сэр. Если бы мистер Форстер догадался как-нибудь изменить цвет глаз, у меня не было бы повода сомневаться в вашей причастности к этому делу. А что теперь будет с ним? Его будут судить?

— Его нашли мёртвым, мисс, — проговорил командир. — Он принял яд.

Не думала, что весть о самоубийстве нападавшего на меня человека окажется так тяжела. Мистер Форстер применил мои речи, обращённые к командиру, к себе и, услышав о маске, поверил, что разоблачён. А если бы он отсиделся в лаборатории и подлечил свои раны у доктора, то мог бы продолжить своё губительное дело. Потерпев неудачу со мной и дойдя до отчаяния, он убил бы и мистера Уэнрайта, как предмет ненависти, и меня, как возможную разоблачительницу.

— Он был один, сэр?

— Один. Почему вы об этом спрашиваете?

— До сих пор мисс Сергеева не ошибалась, а в рубке она сказала: "Я вижу два лица рядом. Два мёртвых лица". Я думала, она имеет в виду мистера Форстера и меня.

Выдержка у командира, действительно, оказалась поразительной. Он всего лишь сказал своим ровным, лишь слегка изменившимся голосом:

— Мисс Павлова, я уже вам говорил, что если с вами случится несчастье, то виноваты в этом будете вы сами. Мисс Сергеева не ошиблась и в этот раз. Там, действительно, были два лица, и оба можно назвать мёртвыми. Рядом с мистером Форстером лежала маска.

— Мисс Сергеева была великой женщиной, — сказала я. — Интересно, поняла она, кто её убийца, до того, как умереть? Если бы не её дар предвидения, она была бы сейчас жива.

— Кто знает, мисс.

Мы помолчали.

— Мисс Павлова, — снова заговорил он. — Сегодня мы улетаем… через… два часа. Теперь у меня нет первого штурмана, так что вам придётся занять его место. Считайте, что это повышение.

— Есть, сэр.

— Знаю, что вам не надо говорить о ваших обязанностях.

— Да, сэр. Приступать к работе?

— Да, мисс.

— Есть какие-нибудь новости, сэр?

— Умерла мисс Лунге. Пришлось изолировать мистера Араужо и мистера Мастраяни… Нет, они никого не пытались убить, но их состояние признано опасным, причём мистер Мастраяни сам просил его изолировать. Возможно, после отлёта им станет лучше, а после соответствующего лечения они вернутся к нормальной жизни.

Позже, чтобы до конца прояснить дело мистера Форстера, я спросила у бортинженера, слышал ли он сигнал вызова, когда первый штурман велел ему оставаться в столовой у тела повара, а сам ушёл.

— Нет, мисс, — ответил немец, сочувственно глядя на меня. — Мистер Форстер сказал, что его вызывают из рубки, но он стоял далеко, и я не слышал сигнал. Позже раздался ещё один короткий сигнал, однако мне было приказано оставаться на месте. Я думал, что он ещё не добежал до рубки, мисс.