Жан д'Айон - Догадка Ферма

• Название: Догадка Ферма
• Автор: Жан д'Айон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-389-00268-5

Изучая экономическую историю Европы, французский профессор Жан д'Айон увлекся историей политической и, неожиданно для себя став писателем, начал публиковать роман за романом об эпохе «Трех мушкетеров». Этому бурному периоду, по сей день полному неразгаданных тайн, он посвятил своп знаменитый цикл исторических детективов о Луи Фронсаке.

Октябрь 1643 года. Идет к концу Тридцатилетняя война. Дипломаты Франции и других стран готовятся к Мюнстерской конференции, где будут решаться судьбы Европы. И вдруг выясняется, что в самом засекреченном отделе министерства иностранных дел — в шифровальном бюро — орудует шпион, и содержание зашифрованных депеш становится известно врагу. Кардинал Мазарини уверен: только Фронсак сможет найти предателя. Дело оказывается чрезвычайно опасным. Луи приходится сражаться и с очаровательными интриганками, и с безжалостными злодеями. К тому же необходимо срочно создать новый код, который противнику не разгадать. И в этом Фронсаку должны помочь лучшие умы Франции — математики Блез Паскаль и Пьер Ферма.

---

— Это вас прислал Франсуа?

— Да, мсье! — ответили они хором и засмеялись.

Их покрасневшие воспаленные глаза ярко сверкали на усталых, изможденных и почерневших лицах. Очевидно, мылись они не часто. Соломенные всклокоченные волосы вылезали из-под колпаков, вымазанных сажей.

— Сюда, — сказал Гастон, беря одного за руку.

В тот же момент Ла Гут, подбежавший сзади, схватил второго. Ребятишки поняли, что угодили в западню. Они принялись вопить и одновременно вырываться. На помощь тут же подоспели два других лучника.

Мальчишки кричали все громче. Один из них укусил Ла Гута, который все же не выпустил свою добычу. Вокруг них начала собираться толпа.

— Зачем вы бьете бедных детей? — осведомилась одна агрессивная матрона.

Гастон передал своего мальчишку лучнику и заявил ей, сожалея, что не взял больше людей:

— Я комиссар Гран-Шатле, мадам. На острове совершено преступление, и я должен допросить их. Они ни в чем не виноваты. Их скоро отпустят.

Некоторое зеваки ответили ему ворчанием, другие открыто выражали недовольство действиями полиции, но в большинстве своем люди согласно закивали. Не в первый раз такой крохотный парнишка попадается на злодействе, провозгласил кто-то.

Дети уже плакали и больше не вырывались. Толпа зевак разошлась. Гастон подошел к старшему мальчику, которого крепко держал лучник. Присев на корточки, он сказал ему:

— Я не желаю вам зла. Вот два соля, по одному каждому из вас.

Он показал монетки, и плач тут же смолк. Слезы оставили широкие черноватые полосы на истощенных лицах.

Младший протянул ручонку, чтобы получить свой соль.

— Пойдем в таверну «Безголовая женщина», — предложил Гастон. — Там вы поедите и выпьете за мой счет, а потом я дам каждому монетку. Но сначала вы ответите мне на несколько вопросов.

Дети кивнули, успокоившись и заранее предвкушая сытную еду.

Таверна «Безголовая женщина» располагалась на улице, носящей то же имя.[89] На деревянной вывеске была изображена обезглавленная женщина со стаканом в руке и с надписью: «Все хорошо!»

Они устроились за столом, стоящим в углу. Детей посадили между Гастоном и Ла Гутом, два лучника разместились напротив. Комиссар заказал суп с хлебом и салом. Оба малыша изумленно вытаращили глаза, никогда им не давали столько еды.

Гастон позволил им спокойно поесть. Как только они насытились, он объяснил:

— Неделю назад в резиденции нунция, на острове, произошла кража. Совершил ее маленький савояр, подобный вам. Он забрался наверх по фасаду и спустился через камин. Может быть, это был ты? Или ты?

— Это не я, мсье! — в один голос запротестовали испуганные мальчишки.

— Мне плевать на того, кто это сделал, — отчеканил Гастон. — Я хочу только встретиться с ним, и пусть он расскажет, как это произошло. В обмен я дам ему луидор.

— Это не мы, мсье! — захныкал младший.

— Согласен, это не ты, но ты знаешь, кто совершил кражу!

Мальчишка потянул носом и ничего не возразил.

— А ты? — спросил Гастон. — Вы получите соль лишь в том случае, если скажете мне, кто это сделал и где я могу его найти. Еще раз говорю — обещаю, друг ваш ничем не рискует. Наоборот, я дам ему луидор. А тот из вас, кто назовет мне его имя, получит турский экю.

— Это Симон, мсье, — объявил старший, не выдержав соблазна.

— Симон?

— Да, Симон л'Инносан. Он нам рассказал.

— А где я его найду, твоего Симона?

— Он был с нами сегодня утром, мсье. Мы расстались с ним на набережной Селестен, перед домом, где он должен был прочистить трубу, прямо напротив сточного желоба.

— Можешь проводить меня?

— Да, мсье. А вы нас потом отпустите? — спросил мальчик умоляющим тоном.

— Вот ваши монеты, — с улыбкой кивнул Гастон.

Он протянул каждому по солю.

— А вот экю для тебя. Доедайте хлеб и пошли.

На набережной Селестен, внизу улицы Сен-Поль, четверо мужчин и двое детей расположились примерно в двадцати туазах от здания, где должен был работать маленький Симон. Это был красивый, совершенно новый каменный дом. Несколько каминных труб возвышались над крышей.

Примерно через полчаса из дома выскользнул хрупкий паренек. Он показался Гастону еще более тощим, чем те двое детей, которые были с ним. Мальчик зашагал в противоположном направлении.

— Это он, мсье! Это Симон, — сказал младший.

— Очень хорошо, бегите теперь.

Ребятишки не заставили просить себя дважды.

Какое-то время четверо мужчин шли за маленьким трубочистом. Догнали его у моста Мари. Два лучника подошли к нему и взяли за руки, он стал было вырываться, но, узнав плащи с лилиями, заплакал.

Гастон догадался — мальчишка думает, его арестовали за кражу в резиденции нунция.

— Это ты Симон л'Инносан? — мягко спросил он.

— Да, мсье.

— Мсье комиссар! — проворчал Ла Гут.

Мальчишка разрыдался. Гастон рассматривал его. Совсем худой и очень маленький, но десять-то лет ему уж было точно, а может, даже больше.

— Идем туда, — сказал он, направляясь к тому месту на берегу, где лежала громадная груда дров, выгруженная с барки.

К ним уже приближались привлеченные инцидентом зеваки, которые привели поить лошадей. Ла Гут жестом приказал им отойти.

— Перестань плакать и вытри глаза, Симон. Хочешь получить луидор?

Гастон показал мальчишке золотую монету.

Тот еще дважды или трижды всхлипнул, потом кивнул.

— Я знаю, ты залез в резиденцию нунция через каминную трубу, — продолжал Гастон. — Я хочу только, чтобы ты рассказал, как это произошло. Затем получишь луидор и я тебя отпущу.

Симон вытер глаза почерневшей рукой, оставив след сажи на лице.

— Это правда, мсье?

— Даю тебе слово комиссара.

— Как-то вечером в «Золотую звезду» пришел незнакомый господин, — начал мальчик. — Он искал того, кто умеет хорошо лазать. Распорядитель позвал меня, и господин спросил, смогу ли я забраться на крышу по фасаду. Я такое уже проделывал, это легко. Я ответил ему, что сумею. Он отвел меня в сторонку и сказал, что даст серебряный экю, если я заберусь на крышу. Я и согласился.

— Как выглядел этот человек?

— Не знаю, я к нему не приглядывался, мсье комиссар. В любом случае это дворянин, он был в красивом камзоле с кожаной шнуровкой и носил шпагу с эфесом. Еще у него была квадратная бородка и медные шпоры на сапогах. И шляпа с большими полями.

— Продолжай…

— Он вернулся через два или три дня. Шел небольшой дождь. Он сказал, что это будет сегодня ночью. Я пошел с ним, взяв веревку и крюк. Он подвел меня к карете, которая ожидала на улице, и велел садиться в нее. Там был еще один дворянин, весь в шелку, в просторном шерстяном плаще, очень плотном. И перчатки у него тоже были шелковые.

— Опиши его.

— Было темно, мсье, но мне показалось, что он горбатый. Весь был какой-то скрюченный.

— Горбатый? — встревожился Гастон. — А какой у него был голос?

— Странный, мсье, словно бы осипший. Этот второй казался очень злым, я сильно испугался. Я знаю, что знатные господа иногда ловят детей и плохо с ними поступают.

— Ты слышал его имя?

— Нет, мсье, но первый господин называл его маркизом. Фонтрай! — выругался про себя Гастон.

— Что произошло потом?

— Он объяснил, что мы поедем на остров. Мне нужно будет забраться по фасаду на крышу, а затем спуститься в дом по каминной трубе. Он мне покажет, по какой именно. Когда я окажусь в комнате, надо взять все бумаги, которые я увижу, и отдать ему. Он обещал мне луидор.

— Дальше!

— Это можно было сделать, только когда дождь закончится. Он велел мне поспать на банкетке. И даже накрыл меня своим плащом. В общем-то, не такой уж он был злой. Должно быть, я проспал всю дорогу, потому что когда меня разбудили, мы уже были перед дворцом нунция. Он дал мне перчатки почти по моей руке, блузу и кожаные туфли с пряжками. Сказал, что я должен надеть все это перед спуском и снять внизу, чтобы не напачкать во дворце. Я не должен был оставлять следов. Я попросил, чтобы он дал мне луидор заранее. Он не хотел, а я сказал, что не пойду, если мне не заплатят сразу. Тогда он дал мне монету. А также свечу и серные спички. Я привязал узелок с блузой и туфлями на шею и стал подниматься по фасаду, цепляясь веревкой с крюком за каждый балкон. Дождь почти прекратился, и это было легко, хотя луна совсем не светила. Забравшись на крышу, я пошел к трубе, которую он мне показал. В проходе совсем было не жарко. Огонь давно потух. Я спустился, помогая себе коленями и локтями. Внизу я перепрыгнул через пепел. Это был третий этаж.

Там, где живет Фабио Чиджи, подумал Гастон.

— Потом я разделся и зажег свечу. Я был в прихожей, перед кабинетом. Там стоял столик с бумагами. Я их забрал. Была также кожаная папка с документами. Я засунул в нее бумаги, взятые в кабинете, и привязал папку к шее. Мне было очень страшно, и я быстро поднялся по каминной трубе на крышу.