Автор неизвестен - Древневосточная литература - Удивительные истории нашего времени и древности

• Название: Удивительные истории нашего времени и древности
• Автор: Автор неизвестен - Древневосточная литература
• Издательство: Издательство Академии Наук СССР
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1954

Сборник «Удивительные истории нашего времени и древности» — «Цзинь гу цигуань», появившийся в Китае в конце первой половины XVII в., представляет для нас интерес как литературный памятник, восходящий своими истоками к устному литературному народному творчеству X–XII вв.

Период создания рассказов, вошедших в этот сборник, — конец XVI—начало XVII в. — ознаменован в истории китайской литературы возрождением жанра «хуабэнь» — краткой записи главной сюжетной линии устного рассказа — и появлением на основе таких хуабэнь повестей, написанных на простом разговорном языке того времени.

---

«Сунские рассказы на рынках, — говорит Лу Синь, — заключали в себе морализующий элемент, но все же основная их задача состояла в том, чтобы рассказать о событиях, происходящих на рынках и у колодцев, и тем самым придать этим историям развлекательный характер». [5]

Рассказчики обычно кратко записывали основную сюжетную линию своего повествования, и эта запись — хуабэнь, предоставлявшая рассказчику полную свободу оформления, детализации сюжета и даже вымысла, послужила, как мы уже указывали, основой для многих позднейших повестей, романов и драм. Рассказы с занимательным сюжетом, повествующие о необыкновенных людях и о необычайных происшествиях, были настолько популярны в народе, что в дальнейшем, особенно в XV–XVII вв., их стали собирать в специальные сборники. Сборники эти были весьма многочисленны. Из них в первую очередь мы должны указать на три сборника: «Юй ши мин янь», «Цзин ши тун янь» и «Син ши хэн янь», известные в истории китайской литературы под общим названием «Сань янь» — «Троесловие».

Большая часть рассказов, вошедших в «Цзинь гу цигуань», взята именно из этого «Троесловия». По утверждению одного из европейских синологов, занимавшегося сличением рассказов «Цзинь гу цигуань», взятых из сборника «Син ши хэн янь» (единственного сохранившегося сборника из «Троесловия»), с текстом оригинала, составитель «Цзинь гу цигуань» перенес эти рассказы в свой сборник без малейшего изменения. [6] Составителем трех сборников вошедших в «Троесловие», является писатель и книгоиздатель минского периода Фэн Мэнлун, известный под псевдонимом Мо Ханьчжай (1574–1646).

Определяя место сборников Фэн Мэнлуна в китайской литературе того периода, Лу Синь пишет: «… жанр простых рассказов сунского периода был возобновлен лишь в конце минской династии. Это возобновление шло либо путем сохранения старых текстов (т. е. текстов сунских хуабэнь, — И. Ц.), либо путем их переработки». [7] Среди книг такого рода как на наиболее известную Лу Синь указывает на «Троесловие».

Чжэн Чжэньдо также придает большое значение появлению в свет сборников Фэн Мэнлуна: «Если на грани между минским и цинским периодами (т. е. в конце первой половины XVII в., — И. Ц.) вновь оживает жанр хуабэнь, то мы не ошибемся, если скажем, что обязаны этим в значительной степени деятельности Фэн Мэнлуна». [8]

В собственных повестях и драмах Фэн Мэнлуна, так же как и в повестях и драмах, подвергшихся его обработке, сказывается преимущество Фэн Мэнлуна перед другими писателями его века: стремление к простоте, к правдивому описанию, презрение к фальши, всему неестественному. Драматург и новеллист, Фэн Мэнлун был в то же самое время страстным поэтом-патриотом. Во время вторжения маньчжурских войск в Китай Фэн Мэнлун пишет стихи, призывающие на борьбу с врагом.

Первый сборник Фэн Мэнлуна — «Юй ши мин янь» — появился между 1621 и 1624 г. В сборнике 24 рассказа. Второй сборник — «Цзин ши тун янь» — появился в 1624 г. Сборник «Син ши хэн янь», вышедший в 1627 г. в Нанкине, завершает собой серию сборников Фэн Мэнлуна.

Эта серия вызвала в дальнейшем появление сходных сборников: «Цзюе ши мин янь», «Цзюе ши хэн янь», «Цзюе ши я янь». [9]

Среди других сборников периода Мин, сохранивших рассказы, построенные на материале сунских хуабэнь, и послуживших источником для сборника «Цзинь гу цигуань», следует указать:

1) «Цюань сян гу цзинь сяошо», включающий в себя 40 рассказов и вышедший в свет между 1621 и 1624 г.;

2) «Пай ань цзин ци», вышедший в 1627 г. и составленный Лин Мэнчу, известным под псевдонимом Цзи кун гуань чжужэнь; в сборник вошло 36 рассказов; в 1632 г. под тем же заглавием появляется продолжение этого сборника.

Большая часть перечисленных сборников до нас не дошла. Те же из них, что сохранились полностью или частично, представляют собой редкость.

В своем исследовании об источниках «Цзинь гу цигуань» Чжэн Чжэньдо обращает внимание на ценность «Цзинь гу цигуань» как литературного памятника: «Судьба сборников простых рассказов очень плачевна: несмотря на то, что эти сборники официально запрещены не были, они бесследно исчезли. От таких сборников, которые в течение 300–400 лет были самой распространенной и популярной литературой, фактически остался лишь один „Цзинь гу цигуань“». [10]

Таким образом, этот сборник является единственным дошедшим до нас источником, на основании которого мы можем судить о характере популярных в народе рассказов XV–XVII вв., об их сюжетах и героях, о литературном стиле и языке.

Сборник «Цзинь гу цигуань» увидел свет между 1632 и 1644 г., а затем неоднократно переиздавался и «был так же распространен и широко известен, как великие произведения „Троецарствие“, „Речные заводи“, „Сон в красной башне“». [11]

О составителе «Цзинь гу цигуань» мы ничего не знаем, как ничего не знаем и об авторах рассказов, вошедших в этот сборник. Распространение рассказов неизвестных авторов было в то время явлением обычным. Следует учесть, что в последние годы периода Мин (начало XVII в.) разложение государственно-бюрократического аппарата достигло наивысшего предела. И при дворе, и на местах царили взяточничество и произвол. Нетрудно себе представить, каково было положение в стране в эти годы, если даже в донесениях правительственных цензоров того времени мы читаем следующее: «…алчные и мерзкие чиновники наводнили собой всю страну. Каждый раз, когда император посылает их на ревизии (различных областей и районов, — И. Ц.), они пользуются этим, как удобным случаем для наживы. Правители на местах подкупают таких ревизоров взятками и боятся лишь того, как бы взятка не показалась им недостаточной». [12] В донесении другого цензора читаем: «Императорские ревизоры получали в дар от местных управлений до 20–30 тысяч серебром; если в данной местности появлялся новый ревизор, это означало, что в сотни и тысячи раз увеличивались те тяготы, которые ложились на плечи народа». [13]

Неудивительно, что рассказы, воспевающие героику прошлого, восхваляющие деяния «необычных» людей — правдивых судей, неподкупных чиновников, благородных гетер и т. п., — осуждающие продажность и взяточничество, являлись оппозиционными к существующему положению вещей, отражали отношение народа к царившему произволу.

Естественно, что авторы таких повестей предпочитали оставаться неизвестными, дабы не навлечь на себя гнев сильных мира сего, а произведения подобного рода — и не только рассказы, но и знаменитые романы того времени — игнорировались литераторами, принадлежащими к господствующему классу. Составители «Сыку цюань шу цзунму тияо» — подробно аннотированного каталога-библиографии императорских библиотек XVIII в. — не могли обойти молчанием наличие сяошо (рассказов и романов) — жанра, представленного наиболее обильно в литературе того времени.

Однако составители данного каталога не могли отказать себе в удовольствии опорочить произведения этого жанра. Они заявляли, что, несмотря на обильное распространение в эпоху Тан, Сун и далее рассказов и романов (сяошо), среди произведений этого жанра «поистине, было немало таких, которые полны фальши и лжи, в которых отсутствует правда, проповедуется лишь разврат и беспутство и которые, тем самым, смущают слушателей. Как исключение, встречаем мы среди них… произведения, расширяющие кругозор и пополняющие знания». [14]

Нетрудно себе представить, что составители официального каталога называли «фальшью и ложью» ту самую жизненную правду, которую читатель находил в большинстве произведений этого жанра.

И все же, несмотря на то, что рассказы не входили в старое китайское понятие литературы, несмотря на то, что старые китайские критики и библиографы обходили молчанием сборник «Цзинь гу цигуань», сборник этот пользовался большой популярностью в широких кругах китайских читателей, и «почти не было человека, который не знал бы этого сборника». [15] Понятно, что рассказы, написанные на разговорном языке того времени, доступные простому, а не только «ученому» читателю из привилегированных кругов, рассказы с занимательным сюжетом, часто хорошо известным читателю по народным легендам и драмам того периода, не могли не привлекать к себе внимания.

Само название сборника — «Удивительные истории нашего времени и древности» — говорит о том, что в рассказах пойдет речь о чем-то удивительном, необычном, необыкновенном. В чем же выражается это удивительное, необычное? Это, с одной стороны, элементы фантастики и вымысла, вмешательство чудесных сил, с другой — описание приключений, необычных, редко встречающихся случаев в жизни вполне реальных героев. Введение элементов фантастики, наличествующих в тех или иных рассказах в большей или в меньшей степени, преследовало две цели. Во-первых, сделать рассказ более увлекательным, облечь его в те формы, которые помогали рассказчику, — не надо забывать, что рассказы «Цзинь гу цигуань» восходят к устным рассказам, — заинтересовать, привлечь к себе как можно больше слушателей. Фантастический рассказ и был одной из форм, удовлетворявших этим требованиям. Таким образом, фантастика в этих рассказах — не самоцель, а сюжетная завязка, облеченная в ту форму, которая наиболее легко воспринималась слушателем. Во-вторых, фантастический элемент вводится в тех случаях, когда в условиях реальной действительности справедливое разрешение конфликта оказывается невозможным, а моральное чувство слушателя требует именно справедливого разрешения его. Поэтому в этих рассказах нет резкой грани между необычным в действительности и фантастикой, вымыслом. Второе служит логическим продолжением первого. В одном случае справедливость восстанавливается сильными мира сего — владетельными князьями, мудрыми чиновниками, и это необычно; в других случаях на помощь приходят чудеса, вымысел.