Автор неизвестен - Древневосточная литература - Удивительные истории нашего времени и древности

• Название: Удивительные истории нашего времени и древности
• Автор: Автор неизвестен - Древневосточная литература
• Издательство: Издательство Академии Наук СССР
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1954

Сборник «Удивительные истории нашего времени и древности» — «Цзинь гу цигуань», появившийся в Китае в конце первой половины XVII в., представляет для нас интерес как литературный памятник, восходящий своими истоками к устному литературному народному творчеству X–XII вв.

Период создания рассказов, вошедших в этот сборник, — конец XVI—начало XVII в. — ознаменован в истории китайской литературы возрождением жанра «хуабэнь» — краткой записи главной сюжетной линии устного рассказа — и появлением на основе таких хуабэнь повестей, написанных на простом разговорном языке того времени.

---

Поспешив на зов госпожи, служанки не успели переодеться и пришли каждая в чем была. На Цюсян было прежнее синее платье.

Мамка ввела служанок в зал, и они сразу стали за спиной своей хозяйки. Свечи, зажженные в зале, горели так ярко, что было светло, как днем.

Тан Инь продолжал стоять, не раскрывая рта, хотя сразу же приметил среди вошедших служанок ту, которая покорила его своей красотой.

— Ну, кого же ты выбрал? — спросила Тан Иня подошедшая к нему мамка. Хотя Тан Инь отлично знал имя своей избранницы, он не посмел назвать его и, указав на нее пальцем, сказал:

— Если вы дадите мне в жены вот ту, в синем платье, я буду вполне удовлетворен.

Госпожа Хуа оглянулась на Цюсян и улыбнулась. Затем она попросила управляющего покинуть зал.

Тан Инь вернулся в лавку встревоженным и довольным. Он был доволен тем, что все ему так хорошо удалось, но боялся, как бы дело не сорвалось. И вдруг он случайно бросил взгляд на луну, яркое сияние которой освещало все вокруг, как днем. Шагая одиноко взад и вперед по комнате, он *распевал стихи. Вот они:

Думы мои, безнадежные думы,
Позднею ночью заснуть не дают.
В зелени тополя ветер стихает,
Птицы на ветках находят приют.
Трудно мне тем, кто меня окружает,
Высказать думы и чувства мои.
Пусть же их синее небо узнает,
Ясной луне я поведаю их.

На следующий день госпожа Хуа рассказала мужу обо всем, что произошло накануне. Для Тан Иня была специально приготовлена брачная комната, в ней была поставлена постель с пологом, различная мебель и утварь, причем ничто не было упущено. Тан Иню было дано в услужение несколько человек и было объявлено, что он назначается на должность главного управляющего. Комната его была полна различных подарков и роскошно убрана.

Выбрав *благоприятный для свадьбы день, господин Хуа с супругой взяли на себя обязанность распорядителей свадебным пиршеством. Тан Инь и Цюсян вошли в парадный зал и поклонились друг другу. Под звуки барабана вошли они в свою новую комнату, *«соединили чаши» и стали мужем и женой.

Нечего здесь и говорить о том, как они были счастливы.

Ночью Цюсян сказала своему мужу:

— Ваше лицо мне очень знакомо. Где же мы с вами прежде встречались?

— Подумай сама, — ответил Тан Инь.

Через несколько дней Цюсян спросила мужа:

— Не вы ли были тем человеком, который смотрел на меня с прогулочной джонки в Чанмэни?

— Я, — с улыбкой ответил Тан Инь.

— Если это так, то вы ведь не простолюдин, зачем же вам надо было работать здесь слугой?

— Я не мог забыть улыбки, которой ты одарила меня, проезжая мимо на джонке. Поэтому мне и пришлось так поступить, чтобы снова тебя встретить.

— В первый раз я увидела вас в окружении молодых ученых, которые протягивали вам свои веера и спорили между собой: каждый желал, чтобы вы написали или нарисовали ему что-нибудь. А вы, не обращая на них никакого внимания, отошли в сторону, облокотились на окно и стали пить вино так, будто рядом никого и не было. Тогда-то я и поняла, что вы не из простых людей, и улыбнулась вам.

— Если ты могла в простом человеке разгадать знаменитого ученого, — ответил ей Тан Инь, — то тебя, поистине, можно сравнить с *Хунфу и *Люйчжу.

— Затем, — продолжала Цюсян, — я как будто еще раз видела вас на улице Наньмэн.

— Да, острые у тебя глаза, — с улыбкой ответил Тан Инь. — Действительно, это так и было, ты права.

— Если вы не принадлежите к числу простолюдинов, — обратилась Цюсян к мужу, — то кто вы такой на самом деле? Могу ли я узнать вашу настоящую фамилию и имя?

— Я — Тан Инь из Сучжоу. Самой судьбою нам предназначено было встретиться друг с другом. Теперь, когда мы стали с тобой мужем и женой и когда я тебе все объяснил, ты понимаешь, что нам здесь больше оставаться не следует. Я хотел бы прожить с тобой всю свою жизнь. Согласна ли ты уехать отсюда вместе со мной?

— Если вы, знатный и ученый человек, ничего не пожалели и согласились снизойти до меня, простой служанки, как осмелюсь я поступить против вашей воли и не последовать за вами?

На следующий день Тан Инь взял книгу расходов по лавке и тщательно подвел все итоги, затем составил опись на платья и головные уборы, которые получал от хозяина, включив сюда также и постель с пологом и все те вещи, которые ему были даны при женитьбе. Другую опись он составил на все подарки, которые ему были преподнесены в этом доме. Ни одной ниточки не унес с собой поэт из дома ученого.

Все три бумаги Тан Инь сложил в книжный шкафчик, ключ от которого оставил в замке. Затем он написал на стене следующие стихи:

Решив однажды на досуге побродить,
Поехал я в *пещеры Хуаяна,
Но с полдороги вдруг обратно повернул
В погоне за достойным человеком.
Повсюду следовать хотел я за Хунфу
И с ней одной делить уединенье,
Посмел просить у благородного *Чжу Цзя
Пристанища усталому бродяге.
Уж раз добился я успеха своего,
Так можно ли смеяться надо мною!
Хотя и бросил дом ничтожнейший слуга,
Но полон он стыда за свой поступок.
Хозяин никогда не спрашивал меня
Об истинной фамилии моей.
Она под «верхом» знака «процветанье» — «кан»,
Под «крышкой» знака «повеленье» — имя.

В эту же ночь Тан Инь нанял маленькую лодку, которая должна была подъехать к дому Хуа. До рассвета, пока в доме все еще спали, Тан Инь запер свою комнату, вместе с Цюсян сел в лодку и отправился в Сучжоу.

Утром прислуга нашла комнату Тан Иня запертой на замок и тотчас побежала доложить об этом господину Хуа. Когда по приказу Хуа комната была открыта, хозяин убедился, что кровать с пологом и другие вещи — все стояло на своих местах. В книжном шкафчике он нашел три счета, составленных с предельной точностью.

Ученый задумался: он не мог понять, что бы все это могло означать. Подняв случайно голову, он увидел стихотворение, написанное на стене. Прочтя стихи, господин Хуа понял, что слуга его в действительности был не Кан Сюанем, как отрекомендовал себя вначале, но никак не мог понять, что, в таком случае, заставило этого человека так долго пробыть в его доме. В его честности хозяин не мог сомневаться, так как у него не пропало ни одного гроша. Кроме того, он не мог понять, как могла согласиться Цюсян убежать вместе с этим человеком, не знал он также, где находятся теперь беглецы.

«В том, что пропала служанка, — думал про себя господин Хуа, — беда не велика, но все же надо бы разобраться в этом».

Поразмыслив, хозяин велел своим слугам позвать людей из областного управления, изложил им обстоятельства дела, дал денег и поручил разыскать беглецов. Те разыскивали их повсюду, но беглецов и след простыл.

Прошло больше года, и господин Хуа почти забыл об этом происшествии. Однажды Хуа случайно оказался в Сучжоу, куда он поехал навестить своего друга. Когда он проходил мимо ворот Чанмэнь, слуга, сопровождавший его, обратил внимание на какого-то ученого, сидевшего в книжном магазине и рассматривавшего книги. Лицом и всем своим обликом ученый очень походил на Хуааня. На левой руке этого человека слуга заметил шестой палец. Слуга поспешил доложить об этом своему хозяину. Тот, не поверив, снова послал слугу в книжный магазин, поручив ему внимательно присмотреться к этому человеку и узнать его фамилию и имя.

Когда слуга снова подошел к магазину, ученый, разговаривая со своим приятелем, уже спускался вниз по ступенькам к выходу. Ловкий слуга решил не упускать случая и тихонько последовал за уходящими, которые направились к воротам Тунцзымэнь, сели в лодку и уехали. Несколько слуг сопровождало ученого и его спутника. Внимательно разглядев ученого, слуга окончательно убедился в том, что это Хуаань. Тогда он вернулся в магазин и спросил у хозяина лавки, не знает ли он, кто был тот человек, который только что рассматривал у него книги.

— Это господин Тан Инь по прозвищу «Сильнейший тигр». Он только что отправился на лодке пить вино к уважаемому *Вэньмину.

— Значит тот человек, который с ним вместе вышел отсюда, и есть господин Вэньмин? — поинтересовался слуга.

— Нет, это знаменитый *Чжу Юньмин, тоже ученый.

Слуга в точности передал все своему хозяину, который был всем этим очень удивлен.

«О Тан Ине я давно уже слышал, — стал размышлять Хуа. — О его необычайном легкомыслии и разных проделках мне хорошо, известно. Неужели же Хуаань и он — это одно и то же лицо? Завтра же надо будет отправиться к нему и убедиться в том, так ли все это обстоит».

«В эту же ночь Тан Инь нанял маленькую лодку, которая должна была подъехать к дому Хуа».

На следующий день господин Хуа отослал Тан Иню свою *визитную карточку, а затем сам отправился в Уцюй, где жил поэт. Хозяин поспешил выйти навстречу гостю. Обменявшись, приветствиями, хозяин и гость уселись друг против друга. Господин Хуа несколько раз внимательно посмотрел на ученого и окончательно убедился в том, что это Хуаань.