Одри Ниффенеггер - Соразмерный образ мой

• Название: Соразмерный образ мой
• Автор: Одри Ниффенеггер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-41481-9

Одри Ниффенеггер дебютировала с романом «Жена путешественника во времени», и эта книга буквально покорила мир: переводы на все языки, многомиллионные тиражи, покупка киноправ Брэдом Питтом и долгожданная экранизация в 2009 году.

В том же 2009 году Ниффенеггер выпустила не менее долгожданный второй роман — историю о призраках и семейных тайнах, о кишащем тенями прошлого мегаполисе, о любви, над которой не властна даже смерть (в самом прямом смысле).

Умирающая Элспет Ноблин завещает лондонскую квартиру своим племянницам — дочкам ее сестры-близнеца Эдвины, которая со скандалом уехала в США двадцать лет назад, и с тех пор сестры не общались. И вот Джулия и Валентина, тоже близняшки, переезжают из Мичигана в Лондон, в новый дом, который стоит у легендарного Хайгейтского кладбища. Кто оставляет им послания на пыльной крышке рояля, чье холодное дыхание ощущается в пустой квартире, кто заманил в дом Котенка Смерти?..

---

Эди и Джулия стояли по разные стороны кровати, роясь в куче одежды. Ох… вот и ты. Элспет стояла в дверях и наблюдала. Валентина просветлела и, казалось, затрепетала, как сердце. Эх ты. Как же так? Как ты допустила, чтобы такое случилось с тобой? В последний раз она видела свою сестру-близняшку в восемьдесят четвертом: они рыдали в объятиях друг друга в аэропорту Хитроу, а крошки-девочки спали в двухместной коляске рядом с ними. Прошел двадцать один год, и вот как все обернулось… Тебя не узнать. Постарела, но есть еще что-то, сильнее. Что же это? Что произошло? Элспет смотрела и думала: Он не заботился о тебе; ты сама вынуждена была о себе заботиться. Никто не любил тебя так, как я. Если бы мы были вместе… О Элспет!

Она пробиралась по стенке. Джулия это заметила и остолбенела, не сводя с нее глаз. Ты видишь меня, Джулия? А Валентину? Элспет села на диванчик у окна и попыталась стать еще более незаметной. Валентина извивалась и билась у нее в руках. Джулия подошла туда, где сидела Элспет, и протянула руку к Валентине. Валентина успокоилась, когда Джулия коснулась ее пальцами. Джулия закрыла глаза.

— Мышка?

— Что ты делаешь? — спросила Эди; Джулия стояла у окна с вытянутой рукой. — Джулия?

— Она тут! — воскликнула Джулия и разразилась слезами.

— Что? Нет, Джулия… иди ко мне, вот так.

Эди подошла к Джулии и обняла ее. В дверях появился Джек, и Элспет поразило, насколько старше и мягче он выглядит — одомашненный. Эди посмотрела на него через плечо Джулии и слегка покачала головой. Он ретировался. Элспет слышала, как он прошел через всю квартиру и спустился вниз. Вышел покурить, подумала она, неотрывно следя взглядом за Джулией и Эди. Джулия больше не плакала. Они стояли обнявшись и слегка покачивались вперед-назад. Элспет завидовала. Потом устыдилась. Она ее мать. Это ничего не значит. Слишком поздно, теперь ничего не исправишь. То, что казалось раньше важным, потеряло всякий смысл. Мы считали себя умнее всех. А оказались идиотками. Все разрушили. Элспет размышляла, можно ли что-нибудь исправить. Если бы вернуть Валентину, если бы двойняшкам уехать домой? Она бы заставила Валентину поехать с Джулией. Любой ценой. Вся эта скорбь — понапрасну. Она поднялась и вышла из комнаты. Ощутив внезапный приступ острой тоски, она поняла, что на самом деле это чувство исходило от Валентины; а Элспет жаждала остаться, побыть с Джулией и Эди. Прости. Я больше не могу выносить их вида. Тебе придется уйти со мной. Элспет приблизилась к окну кабинета и стала смотреть на улицу невидящим взглядом, крепко прижимая к груди свою вырывающуюся дочь.

Когда раздался стук в дверь, Роберт подумал, что увидит Джулию. Но оказалось, это Джек.

— Пустишь? Меня выставили, вот я и подумал, может…

«Не хочет оставаться один», — понял Роберт.

— Конечно. Входи.

До этого Роберт сидел за письменным столом, уставившись на свою необъятную рукопись. Все, что угодно, было лучше, чем оставаться одному. Он повел Джека на кухню.

— Что ты будешь? Чай? Кофе? Виски?

— Да. Последнее.

— Вода? Лед? — Роберт достал два стакана и бутылку.

— Первое — да, второе — нет, спасибо.

Роберт налил в графин воды и поставил перед Джеком. Они сели друг напротив друга. Кухня, выгоревшая на солнце, просторная, выглядела до странности веселой. Джек прикидывал, найдется ли в этом доме квартира, где можно перекусить. Роберт перехватил его взгляд, устремленный на пустые буфетные полки.

— В последнее время есть совершенно не хочется. Но могу сделать тосты, будешь?

— Еще бы. Наверху — хоть шаром покати. Джулия совсем отощала.

Роберт не ответил, но встал и начал готовить тосты. Открыв холодильник, он достал банку джема и банку мармита[117] и вернулся за стол. Джек отклонился на спинку стула. Стулья на кухне были в стиле начала пятидесятых — тонкие, из металлических трубок и винила. Роберт опасался, не сломается ли такой стул под весом Джека. Он опять поднялся и достал столовые приборы.

Джек заговорил:

— Скажи, я могу задать тебе личный вопрос?

Роберт буркнул что-то невнятное и сел на место.

— Кем ты был для Элспет? Бойфрендом? Второй половиной? Гражданским мужем — или как тут у вас говорится?

— Да. Я был — для Элспет. Ее творением — вот слово, которое ты ищешь.

Щелчок тостера, вытолкнувшего поджаренный хлеб, напугал их обоих. Роберт положил три ломтика Джеку и один себе. Подал тарелку Джеку. Они стали в молчании намазывать джем. Ни один не проронил ни слова, пока Джек не дожевал все тосты. Роберт протянул ему четвертый ломтик — свой, оставшийся нетронутым. Джек подумал: «Ему хоть трава не расти». Роберт подумал: «Сейчас меня вырвет».

Джек плеснул себе виски и добавил воды. После чего опять взялся за свое:

— А Элспет когда-нибудь рассказывала тебе, что произошло между ней и Эди?

Роберт покачал головой. «Огорошил, дружище».

— При жизни — нет. Но она оставила мне свой архив, в том числе и дневники. И еще личное письмо, объясняющее некоторые вещи.

— Ага. Вряд ли ты мне их покажешь, верно? Письмо, например.

— Ну, ты же видел завещание Элспет. Она категорически не хотела, чтобы ты и ее сестра получили доступ к архиву.

— Угу.

Джек доедал последний тост. Роберт не сводил с него глаз.

— На самом деле мне нужен ответ на один-единственный вопрос. Все остальное я знаю, — произнес Джек.

— И что это за вопрос?

— Зачем они это сделали?

Роберт не ответил.

— Я просто хочу понять смысл этой маразматической игры, в которую мы играем столько лет. Насколько я могу судить, никто никого не одурачил, но по каким-то причинам всем нам приходится делать вид, будто мы — ни сном ни духом.

— В каком смысле?

— Ты разве не знаешь, что они поменялись?

— Знаю, но Элспет считала, что тебе это неизвестно.

— Нет, она как раз знала, что мне все известно. Я хочу сказать, беременность сильно повлияла на ее фигуру — вероятно, только Эди этого не понимала… Может, Элспет насылала на нее порчу? Слушай, я понимаю, ты мне всего не расскажешь, — продолжал Джек. — Ну а если я тебе изложу, как сам это понимаю? А ты, допустим, будешь слегка поднимать бровь, если услышишь что-нибудь похожее на правду. Можем так сделать?

— Ну давай.

— Ладно. — Джек отхлебнул виски. — Я вообще-то с утра не пью.

— Я тоже. — («Разве что в последнее время».)

Теперь и Роберт налил себе виски. Он опасался, что от запаха его вырвет, но пошло хорошо. Он осторожно выпил до дна. «Люблю запах напалма поутру».[118]

— Итак, — начал Джек. — Восемьдесят третий год. Эди и Элспет Ноблин снимают квартирку в Хаммерсмите и ведут богемный образ жизни, который дорого обходится их матери. Близняшки только что закончили Оксфорд, я получил место в лондонском отделении банка — того самого, где работаю по сей день. У меня состоялась помолвка с той, которая известна нам с тобой как Эди, но в те времена ее звали Элспет. Дальше я буду называть сестер их нынешними именами, чтобы избежать путаницы.

— Валяй.

— Элспет, твоя Элспет, меня недолюбливала. Открытой враждебности, конечно, не проявляла: у нее была типично британская манера — сам знаешь, если с тобой не хотят знаться, тебя обдают холодом. Вроде бы не ссорились, но она понимала, к чему все идет: я собирался увезти ее сестру в Штаты. Не знаю, сказывалось ли на ваших с Элспет отношениях то, что у нее есть сестра-близняшка.

— Да не особенно. Эди уехала. Элспет ее почти не вспоминала. Но, глядя на Джулию и Валентину, я многое для себя уяснил.

Роберт мог только догадываться, что именно сказала родителям Джулия о его отношениях с Валентиной.

— Ну, известно же про близнецов: мол, никто и никогда не восполнит потерю брата или сестры. Я про то, что мы с Эди, конечно, любим Валентину, но Джулия… даже представить не могу, как она будет жить дальше… — Джек посмотрел на свои руки. Роберту стало трудно дышать. — Так вот. Близнецы, Эди и Элспет, начали вести себя странно. Ты просто не видел их вместе. Они, конечно, были очень похожи, но не в такой степени, как сами думали. Когда они выдавали себя друг за дружку, это всегда чувствовалось — притворство не скроешь. Ну, то есть, чтобы быть собой, никаких стараний не требуется, но когда одна из сестричек Ноблин притворялась другой, ее старания можно было учуять за версту. Итак, Эди стала выдавать себя за Элспет — именно так: моя невеста начала притворяться своей сестрой… даже заигрывала со мной; твоя Элспет ни за что бы на это не пошла, потому что я — правда, без видимых причин — ей не нравился.

— На кой это понадобилось?

Джек покачал головой:

— Моей жене всегда недоставало уверенности. Она была слабее сестры, но спустя годы ей удалось перенять кое-что из ее характера. Я думаю, она проверяла меня, хотела посмотреть, как я себя поведу.