Салчак Тока - Слово арата

• Название: Слово арата
• Автор: Салчак Тока
• Издательство: Современник
• Жанр: Современная проза
• Год: 1973

---

Секунданты одной стороны возгласили:

— Выпускайте противника Билчир-оола. Силачу невмоготу спокойно сидеть!

Я смотрел на силача Билчир-оола: какой высокий, на затылке торчит косичка, вся в белых проталинках, кости на плечах выпирают из мускулистого тела, как будто выросли не по мерке. Трусики не очень завидные, на них даже нет отличительного знака, но взгляд у силача гордый и уверенный: «Вот я этого Чанмана, этого льва!»

Но если сравнить Билчир-оола с Чанманом Арзыланом, то похож он на двухлетку рядом с отяжелевшим волом. Такого жирного толстяка, как Чанман Арзылан, я никогда не видел. Жир на животе и на боках навис над бедрами. Так и есть: бурдюк с водой! Ноги — толстые колотушки, шея — точно у быка, даже головы не может поднять, глаза выпучил. Он тоже себе на уме, смотрит исподлобья на Билчир-оола, будто хочет сказать: «А ты что за суслик такой?»

Постояв, два силача пустились в пляс. Секунданты делают вид, что не могут устоять от воздушных вихрей, поднятых двумя сильнейшими борцами, и рассыпаются в разные стороны. Между тем силачи, обойдя в пляске арену, притихли, потоптались на месте и уставились друг на друга, будто высматривали место на теле противника, за которое надо прежде всего ухватиться. Силачи схватились. В общем шуме и гаме не разберешь, кто встает, кто садится. Куда падают борцы, туда, как во время прибоя на море, перекатывается волна зрителей. Секунданты волнуются, мечутся вслед за борцами, поучают и поощряют своих силачей, поругивают и подбадривают их. Силачи сделали один круг. Билчир-оол рванул, чтобы опрокинуть противника, но Чанман ухватился за его ногу, и оба рухнули. Зрители заспорили: «Этот упал, тот упал». Чуть не дошли до драки. Из толпы кричат: «Ничья!» Другие голоса гремят еще пронзительнее: «Пускай сначала! Сначала!» Секунданты бегут к судьям. После того как судьи вынесли приговор, секунданты откланялись и вразвалку подошли к силачам. Борцы вторично схватились. С разных сторон неслись возгласы:

— Правильно хватай, Билчир! Правильно хватай!

— Правильно хватай, Чанман! Правильно хватай!

По всему видно, что силачи сильно устали. Еще раз рванули, но ничего не получилось. Но вдруг Билчир-оол, ухватил Чанмана Арзылана за вздрагивающие икры, вскинул и повалил. Кто-то из толпы крикнул, словно произошло ужасное несчастье:

— Ай, беда! Ай, беда! Какое несчастье! Пропал Арзылан!

— Так ему, подлецу! Молодец Билчир-оол! — неслись похвалы с другого конца.

Билчир-оол легко-легко отплясал свой победный танец, отряхнул прах с Чанмана [70] и быстро скрылся в толпе, как будто еще не верил случившемуся и опасался, что заставят переигрывать схватку. Поклонники победителя высоко подняли его и понесли к палатке бережно, как носят святого.

В палатке тоже заспорили. Каждый хвалил своих силачей. Высокопоставленные гости совсем забыли о том, что они члены правительства. Буян-Бадыргы и Содунам-Балчир по-настоящему сцепились. Другим пришлось их разнимать…

На следующий день были назначены бега на верхнем плато Хем-Белдира — в Оргу-Шольской степи. Уже давно привели сюда лучших из отборных коней всей Тувы. Суток десять их готовили, а теперь заплели хвосты, причесали гривы — можно запускать. Коней, которые побегут на дальние расстояния, поручили босым мальчишкам в коротких штанишках. На вид ребятам лет по восемь — десять. Они ликуют, заняв свои места на седлах.

— Готовы ли кони? Готовы ли кони? — выкрикивали распорядители, важно разъезжая по кругу.

Будто заржал целый табун — столько голосов отдались эхом в прибрежной роще Тонмас-Суга: «Готовы, готовы!» Взад и вперед бегали мальчишки, которым доверено первыми испытать быстроту и выносливость лошадиных ног и сердец. Рядом крутились взрослые, чему-то учили ребят, работая больше руками, чем языком.

Вскоре три всадника пустились вниз по реке и замахали руками. Увидев условный знак, мальчики на скакунах с лихим посвистом вереницей поскакали вслед. Прошло много времени, а между небом и землей, куда ни посмотришь, все пространство застлал желтовато-серый туман, поднявшийся к небу, — так стелется дым от большого пожара. В непроглядной дали послышались возгласы мальчиков: «Кууг-кууг!» Поняв, что пущенные кони уже возвращаются, с десяток всадников бросились им навстречу.

Впереди всех летел мальчик на темно-гнедом коне. Далеко за ним два-три коня, остальных еще не видно. Один из выехавших навстречу, поравнявшись с первым мальчуганом, повернул назад своего жеребца, подстегивая тяжелой плетью. И хотя его конь был совсем свежий, он никак не мог нагнать темно-гнедого скакуна.

Только когда ребенок подъехал к рубежу и осадил своего коня, нагнал его встречавший всадник и сунул подарок.

Это был хозяин скакуна Ужар-Мадыр из Элегеста. К нему со всех сторон съехались баи. «Ой-ой! Задавишь!» Куда там! Подлетали все новые, толкались, просили уступить бегуна, обещая за него пять отборных коней, а если мало, то еще в придачу добрую корову с двумя телятами.

— Зачем тебе, такому бедняку, беговой конь? Нет у тебя ни имени, ни звания. Нет у тебя ни добра, ни пожитков, — бормотал, раскачиваясь в седле, подвыпивший сайгырыкчи Тевер-оол.

Ужар-Мадыр посмотрел снизу на Тевер-оола. Потом погладил себя по лысине и не спеша, будто хотел напомнить: «Все-таки мой конь пришел первым», — ответил:

— Хоть у меня ни имени, ни звания нет, но я подданный моей народной республики. Не кичитесь, сайгырыкчи, Все равно не подниметесь выше народа…

— Невежда! — бай скрылся среди всадников.

Ужар-Мадыр крикнул ему вслед:

— Не выходи из рубежей, не выплывай из берегов!

Солнце уже садилось, когда мы, еле волоча ноги, возвращались домой.

— Ну, как прошел надым? Как ты находишь? — спросил Кок.

— Замечательно! И силачей видел, и на бега смотрел!

— Ну и сказал! Это всякий знает, а вот послушай, что я тебе скажу.

Мне было интересно, что он хочет сказать.

— Победивший силач — табунщик Билчир-оол. Хозяин обогнавшего коня — бедняк Ужар-Мадыр. Что ты об этом думаешь?

— Сильный побеждает, быстрый обгоняет — не так ли, товарищ? — сказал я, не задумываясь.

— Эх ты! Не так-то просто. Это значит — взошло солнышко беднякам, а для богатеев солнце-то заходить начало. Понял? — весело засмеялся Кок.

В самом деле, прошедшие дни стали праздником победы бедняков, закалившихся в революционной борьбе.

Глава 5 В казарме

Указом правительства была образована Народно-революционная армия. Теперь мы были уже не посыльные стрелки, а народоармейцы. Из нескольких старых юрт перекочевали в одну новенькую казарму. Появились у нас железные кровати, чистая одежда. На строевых занятиях стали встречаться с бывшими солдатами-фронтовиками и партизанскими командирами. Кюрседи пригласил их помочь в учении молодым цирикам. Надо сказать, в учении, особенно в соблюдении воинских правил, нам приходилось трудновато.

Накануне первого занятия Кюрседи познакомил молодых цириков с инструктором Веденеем. Меня назначили переводчиком.

Командиры ушли. Мы остались одни. Все были очень оживлены, даже взволнованы. Стали наперебой обмениваться мнениями о происшедшем.

— Этот инструктор нам беды наделает, недаром сказано: военный порядок строгий! — чуть не плакал Шилаа.

Кок тоже был смущен:

— Посмотришь на сторожевых цириков у партизан, так они, бедняги, выбегают ни свет ни заря, вытягивают шеи, топчут ногами и размахивают руками, как птица, которая не в силах подняться в воздух. Их все время повертывают: то говорят «направо», то говорят «налево», то говорят «стой», то говорят «ложись» — беда настоящая. Если нас тоже так будут вертеть, не останусь ни одного дня.

— Не понимаю, зачем напрасно скулить, не разобравшись в учении. Ведь мы только завтра увидим, какое оно будет! — сердито крикнул Тостай, и парни затихли.

— Не завидя воды, нельзя снимать ботинок, а то обдерешь ноги, парни, — заметил я.

Утром к нам снова пришел Веденей. Поздоровался. Объяснил, как надо подходить для доклада, как отдавать честь.

— Теперь пусть каждый товарищ покажет свою постель. Переведи.

Я повторил приказание, вытянувшись, как положено, и перевел товарищам. Шилаа проворчал:

— Тю-тю! Вот началось, теперь нашему покою пришел конец!..

Веденей подошел к постели самого бойкого из нас — цирика Тостая, заправил ее как следует и сказал:

— Заправьте ваши постели.

Я перевел. Парни бросились все, как один, к своим постелям и принялись их заправлять.

— Теперь так. Вид у ваших постелей всегда должен быть такой. Сами видите. Все можно сделать хорошо, если захочешь. Посмотрите на пол, он у вас отчаянно грязный. Будете подметать и мыть по очереди, — сказал Веденей, извлек из кармана записную книжечку и, раскрыв ее, продолжал: — Сегодня займутся чисткой Шилаа и Кашпык. Вдвоем. Пусть принесут метлы. Переведи.