Влад Верещагин - Иной путь

• Название: Иной путь
• Автор: Влад Верещагин
• Жанр: Научная Фантастика

 Порой человек совершает невозможное. Казалось бы, выхода и выбора нет, нужно сдаться, пойти у судьбы на поводу, стать тем и таким, каким тебя видят другие. Но есть те, кто поступает иначе. И меняет иногда целый мир, заставляет этот мир пойти по иному пути, стать лучше, чище и добрее. Не бывает? Кто знает...

   17 апреля 2010 года первая книга трилогии "Иной путь" завершена и отправлена в издательство.

---

   К четвертому июля погода сменила гнев на милость. Весь второй месяц лета температура уверенно держалась в пределах двадцати двух - двадцати восьми градусов днем и опускалась до семнадцати-восемнадцати ночью. Изредка на Петербург обрушивались стены ливня, но ненадолго. Сегодня же, в ночь с тридцать первого июля на первое августа, дождь зарядил с двух часов ночи и заканчиваться явно не собирался.

   Учебник выскользнул из пальцев и взмахнув страницами рухнул на пол. Стас проводил его тоскливым взглядом - вставать не хотелось.

   - Ну и черт с ним, - сказал он себе. - Я и так подготовился идеально.

   Натянув плед на плечи, юноша прижался лбом к холодному, мокрому с обратной стороны стеклу. Вставать завтра надо было в девять утра, и, казалось, ему стоило бы выспаться перед первым экзаменом - но не тут-то было. Провалявшись в постели часа два, будущий студент осознал всю бесплодность подобного времяпрепровождения и отправился в который раз перечитывать методичку для поступающих. Вениамин Андреевич уже спал, и Стас, не желая будить приемного отца - стол стоял в изголовье кровати инженера - забрался с ногами на широкий подоконник, прилепил к стеклу переносную лампу, задернул шторы, чтобы свет не проникал в комнату, и принялся штудировать "Основы психологии".

   Свою будущую профессию бывший бандит выбирал долго, немало поспорив по этому поводу с Вениамином Андреевичем. Тот считал, что выбранная специальность должна отвечать трем критериям: прокормить своего обладателя, не вызывать негативных чувств, как всяческая юридическая муть, и обязательно быть технической - тогда работу найти можно будет всегда. А вот Стас придерживался несколько иного мнения. Во-первых, он не любил точные науки. Во-вторых, не хотел учиться ради работы - у него была цель глобальнее, чем прокормить себя и свою семью, каковой он обзаводиться не собирался. А в третьих... в третьих, выбранная специальность должна была помочь ему изменять мир. В какой-то момент юноша даже подумал, что был бы готов поменяться местами с Грандом - политическая карьера открывала грандиозные перспективы. Но таковой возможности не было, а закончить юрфак и всю жизнь пытаться подняться выше, чем чиновник средней руки, Стас не хотел. Он перебрал, наверное, все возможные профессии, пока не решил отталкиваться не от работы, которую сможет получить благодаря диплому, а от реальных знаний, полученных в университете. И тогда выбор оказался удивительно прост.

   Для того, чтобы менять мир, надо изменить общественное сознание. А для этого необходимо понимать это сознание, знать, о чем думают люди, чем они живут. Помечтав о телепатии, Стас вздохнул - и отнес документы на факультет психологии в ВИП.

   Теперь дело было за малым - поступить на бюджетное отделение. Пять экзаменов, из них три - обязательные для любого факультета: обществознание, иностранные языки (английский, немецкий), и тестирование знания точных наук, и два - профильные, теория общей психологии и личный доклад на свободную тему. Обществознания и языков Стас не боялся, к точным наукам тщательно подготовился, равно как и к общей психологии, а для доклада выбрал максимально свежую, "не повторную" тему - психологическая помощь, как избавление от наркозависимости. Благо, этот самый доклад можно было писать, основываясь на личном опыте.

   Теплый плед уютно грел плечи. Погасив лампу, Стас притянул колени к груди, обхватив их руками. Ассоциативная цепочка: "экзамены - тема доклада - собственный опыт" неминуемо вызывала воспоминания об одном из самых жутких и в то же время теперь, когда все осталось позади, одном из самых сладких воспоминаний. Сладких потому, что это осталось в прошлом...

   - Добрый вечер, - Стас поднял глаза от книги.

   Вениамин Андреевич замер в дверях.

   "Все же остался... Но хватит ли ему сил?"

   - Добрый вечер, Стас, - инженер улыбнулся. - Поставь, пожалуйста, чайник. Почаевничаем, и поговорим, как же нам с тобой жить.

   Чаевничание вместе с разговорами растянулось до четырех часов утра. Ветровский выдвинул ряд условий, которые юноша должен был выполнять, и если обязательное поступление в университет и какая-либо работа по выбору до начала вступительных экзаменов были приняты легко, то когда речь зашла о джампе...

   Стас выкручивался, как только мог. Просил отсрочки, предлагал вариант с постепенным увеличением промежутка между приемами, уменьшением доз и так далее. Он настаивал, умолял, кричал, даже едва не плакал, но Вениамин Андреевич был неумолим. В конце концов инженер достал бумажник, вынул из него купюру номиналом сто евро и положил на стол.

   - Возьми и уходи. Если тебе дороже наркотик - это твой выбор. Я не стану тебя принуждать, но и иметь с тобой что-либо общее не желаю.

   - Что, если я принимаю джамп, так я уже и не человек и меня можно просто так выкинуть на помойку? - ощерился Стек. Он ожидал почти что любой реакции - оправданий, грубости, обвинений, но только того, что последовало дальше.

   Вениамин Андреевич устало потер переносицу двумя пальцами, и взглянул за скалящегося волчонка.

   - Не совсем так. Если ты принимаешь наркотики и не собираешься от них отказаться - то да, ты не человек. Ты раб наркотика, раб человека, поставляющего тебе наркотик, раб обстоятельств и еще очень, очень многого. Если ты принимаешь наркотик, ты никто и ничто.

   - Вы сами говорили, что наркомания - это болезнь! - вскрикнул Стек. Его доводило до бешенства спокойствие Ветровского, сочувствие и даже жалость в глазах.

   - Безусловно.

   - И что же, я не человек потому, что болен? - только выпалив фразу, он понял, что сам загнал себя в ловушку.

   Инженер устало, грустно улыбнулся.

   - Ну вот видишь, ты же сам все сказал. Ты болен, и ты это понимаешь. Но тебе нравится твоя болезнь, и ты не хочешь от нее лечиться. Ты не хочешь получать образование, иметь семью, друзей - ты хочешь только продолжения своей болезни. Это твой выбор, на который ты имеешь право. Я не буду осуждать тебя, но знай - мне тебя жаль. Да-да, Стас, ты вызываешь жалость, как и любой наркоман. И не надо оскорбленно метать молнии глазами. Если ты хотя бы раз осмелишься быть с собой искренним, то поймешь, что я прав.

   - Не надо! Меня! Жалеть! - прошипел юноша, испепеляя взглядом собеседника.

   - Почему? Ты молод, красив, наверняка талантлив. Но вместо того, чтобы жить, ты предпочитаешь прятаться в ложных видениях. Вместо того, чтобы добиваться всего того, чего ты можешь добиться, ты губишь себя. Ты выбираешь вместо жизни - гниение заживо. Как же тебя не пожалеть?

   - Мне больше нравится слово "посочувствовать", - в последний раз попытался огрызнуться Стек, но и этот его выпад пропал втуне.

   - Я тебе не сочувствую, - холодно проговорил Вениамин Андреевич. - Я тебя жалею. Ты достоин только жалости, но никак не сочувствия. Вслушайся в это слово: со-чувствовать. Чувствовать вместе, испытывать те же чувства, сопереживать им. Но я не хочу испытывать и переживать чувства наркомана. Наркомана я могу только пожалеть, ибо наркоман жалок, следовательно - вызывает жалость. Раб наркотика, раб всего. Никчемность. Не способный ни на что, причем по своему собственному выбору. Никто.

   Мягкость, с которой он вел весь разговор, испарилась без следа. Голос инженера звучал жестко, холодно, больно раня каждым словом. Стас в полной мере ощущал всю эту презрительную жалость - так можно пожалеть убогого, просящего милостыню на церковной паперти.

   - Но я не...

   - Не что? Не раб? Раб, самый что ни на есть настоящий. Ты гораздо больше раб, чем те несчастные, кто вынужден работать на корпорации за одно только лишь пропитание, потому что их к тому вынудили обстоятельства, зачастую от них не зависящие, а ты свое рабство выбрал сам, добровольно и осознанно.

   Больше возразить было нечего. Стек ушел в глубины сознания, Стас опустил голову. А Вениамин Андреевич продолжал:

   - Я в последний раз предлагаю тебе выбор. Либо с этой самой секунды ты раз и навсегда отказываешься от наркотиков - тогда ты можешь остаться жить здесь. Я помогу тебе с работой, оплачу обучение, если не сможешь поступить на бесплатное. Либо же ты забираешь эти деньги, - он кивнул на сиротливую купюру, лежащую на столе. - Забираешь и уходишь. Навсегда. Выбирай.

   Повисла пауза. Юноша нервно ломал пальцы. С одной стороны, он не хотел возвращаться в трущобы, к голодному и полному опасностей выживанию. Да и обижать доброго человека, готового сделать для него так много, он не хотел. С другой стороны... с другой стороны был только джамп. Легкий, ерундовый наркотик, не особо-то опасный для здоровья, да и вообще одно баловство! Неужели так уж обязательно от него отказываться? Да чем он может навредить, в самом деле! Это почти что как сигареты - ну да, для здоровья не полезно, но ведь ничего страшного!