Робин - Проснись, моя любовь

• Название: Проснись, моя любовь
• Автор: Робин
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997

Их разъединяло не только пространство, но и время. Пока она не проснулась в теле его жены. Стиснутая браком, в котором она испытывает недостаток страсти, тридцатидевятилетняя Элейн Метклифф пробуждается однажды утром в другой стране, другом времени и другом теле. Сначала она предполагает, что она должно быть, спит, но когда она пробуждается следующим утром в том же самом месте, она понимает, что случилось что-то ужасное. Она находится в теле Морриган, жены Чарльза Мортимера, лорда Эрлкотта. Элейн боится говорить о своей истинной личности, и, поскольку ее собственный муж измывался и оскорбдял ее, Элейн сопротивляется. Где она? И что случился с ее собственным телом в двадцатом столетии? Элейн может только задаваться вопросом, почему набожная молодая Морриган оставалась девственницей в течение ее первого года брака с Чарльзом. Ей отчаянно нужно время, чтобы найти путь назад к ее собственному телу, но Чарльз настроен пробудить страсть в его молодой невесте. Для Чарльза перемены в Морриган — ничто иное как чудо. Убежденный, что он женат на холодной и фригидной женщине, он восхищен, когда Морриган отвечает на его любовные авансы.

---

Элейн направилась к библиотеке, жестом указав служанке следовать за ней.

Чарльз стоял спиной к двери, одетый в кожаные бриджи, сапоги до колен и бледно-голубой жакет с фалдами. Его волосы в солнечном свете отливали червленым золотом.

Слабое предчувствие зашевелилось в животе Элейн. Он был невероятно привлекательным. А ей определенно следовало держаться от него подальше. В конце концов, он — муж Морриган. А она — замужем за Мэтью.

Лорд медленно развернулся, словно почувствовав ее смущение. Горячий румянец залил щеки Элейн. Вне всякого сомнения, его глаза горели чувственностью, знанием о ее сладострастии. Она вспомнила совершенно мужской вкус его губ — с легким ароматом бренди.

— Спасибо, Кейти, ты можешь идти.

— Но…

— Но миледи сказала…

Элейн и Кейти заговорили одновременно, одна — с разочарованием, другая — с тревогой.

— Я сказал, ты можешь идти, Кейти.

— Слушаюсь, милорд.

Повернувшись к склоненной в реверансе служанке, Элейн потянулась, чтобы задержать ее. В то же мгновение большая смуглая кисть руки обхватила ее длинные белые пальцы. Искра вожделения пронзила неродную плоть Элейн. Она удивилась, насколько быстро он сумел пересечь комнату.

Кейти выскользнула из комнаты, оставив Элейн и Чарльза наедине. Вместе.

Сейчас она знала его имя. Также она понимала, что если он начнет применять к ней тантрические штучки, она сможет воспользоваться этим знанием.

Элейн дернула руку, но хватка лорда нисколько не ослабела. Она смерила его обвиняющим взглядом. В записке упоминалось, что Фриц и Кейти будут сопровождать их! В ее глазах стоял крик. Но взгляд лорда оставался невозмутимым и чуть-чуть насмешливым, словно поощряя ее высказать мысли вслух.

— Пойдемте, у меня на примете есть замечательное место для пикника. Это недалеко, вы легко сможете туда дойти. Кстати, я говорил, насколько очаровательно вы выглядите? Нет? Стыд мне и позор. Обещаю исправиться в самое ближайшее время.

Элейн нахмурилась. Она будет очаровательна ровно до тех пор, пока не сделает что-либо неугодное ему — тогда Чарльз сразу же вспомнит о костлявой заднице. Элейн позволила завести свою руку под его локоть.

Жар пробежал по руке, поднявшись к плечу. Она заглянула в глаза Чарльза — они мерцали той страстной морской синевой. Губы его изогнулись, она машинально улыбнулась в ответ. Он подмигнул правым глазом. Не до конца понимая, что делает, Элейн ответила ему тем же, и чуть не засмеялась, заметив удивление на его лице.

Возле массивных входных дверей их поджидал лакей, он почтительно протянул большую плетеную корзину. Лорд охотно принял ее. Как друзья, плечо к плечу, Элейн и Чарльз переступили порог, выйдя на ожидающий их солнечный свет.

По дороге летела карета, сопровождаемая протяженным облаком пыли. Шестерка загнанных лошадей остановилась в футе от ступеней под звон упряжи и воинственный крик: «Тпру, тпру, я сказал!»

Пыльное облако накрыло карету, а затем и ступеньки. Элейн закашлялась. Чарльз достал из кармана белый льняной платок и протянул Элейн. Она прижала его к носу.

Один из мужчин, сидящих на козлах, спрыгнул вниз. И исчез. Пыль внезапно рассеялась. Мужчина появился, придерживая открытую дверь.

Деревянная карета накренилась, и из нее выступила невысокая упитанная дама средних лет. За нею вышли еще две женщины, помоложе первой, но нисколько не уступающие ей в весе, каждая последующая ниже предыдущей. Все вместе они напоминали матрешек, выскакивающих одна из другой. Следующим вышел толстый мужчина примерно такого же возраста, как и вышедшая первой дама и, как и следовало ожидать, ростом он оказался ниже всех. В руках он держал прочную трость. Лицо обрамляли щетинистые бакенбарды. Непропорционально маленькая шляпа-котелок громоздилась на макушке головы.

— Милорд! — Старшая женщина слегка склонилась. Выпрямившись, она позвала:

— Мэри! Пруденс! Поклонитесь!

Две другие дамы выступили вперед и присели в реверансе. Элейн пришла к выводу, что им обеим было хорошо за двадцать. Они поднялись одновременно, словно по сигналу. Мать и дочери стояли рядом, три пары внушительных грудей выпятились вперед, как переросшие грудины зобастых голубей.

Они даже одеты были в голубиные цвета, подумала Элейн в порыве внезапно появившегося веселья, во все серо-белое с бантами бледно-лавандового цвета, завязанными под подбородками. Но на их платьях все складки и драпировки под стать тем, что были на платьях Элейн, почему-то были подтянуты вверх и назад, что придавало еще большее сходство с птицами.

— Мадам.

Голос Чарльза звучал неприветливо. Элейн отодвинула платок и взглянула вверх. Его лицо снова стало высеченным из камня, синие глаза излучали холод.

— Милорд, — раздраженно сказала женщина. — Мы прибыли, чтобы исправить величайшую несправедливость, допущенную по отношению к вам. Тогда казалось, что это к лучшему, но в свете последних обстоятельств, мы хотим выполнить свой христианский долг так, как мы и должны были поступить с самого начала, и освободить вас от обременительной ноши.

Большая, видавшая виды карета вдруг сильно накренилась, качнувшись взад и вперед. Шестерка вспотевших лошадей заржала и дернулась.

— Тпру, стоять здесь, я сказал, Герти, Бони, стоять!

Извозчик откинулся назад, сильно натянув поводья, сдерживая испуганных лошадей. Теплый солнечный день охладел и потускнел. Всего за одно мгновение открытое пространство ясного голубого неба сжалось до размеров овчинки.

Из кареты выступила Хэтти — голодная черная ворона среди стаи жирных голубей. Ее маленькие воспаленные глаза с триумфом взирали из-под пыльной шляпы, обещая тысячу возмездий.

Глава 18

Чарльз заметил, как губа ненамеренно напряглась, поднявшись к правой щеке. Он почувствовал гнев оттого, что планы на предстоящий пикник и возможное соблазнение рушатся прямо на глазах. И вся его ярость сфокусировалась на фигуре, одетой в черное, — на той, что отравляла его существование весь прошлый год. Он уже открыл было рот, чтобы ясно дать понять родственникам Морриган, куда и к кому они могут катиться, но передумал, ощутив прижавшееся к нему теплое тело. Он взглянул на Морриган.

Лицо жены побелело, полные алые губы стали бледно-синими, как будто дыхание покинуло ее тело. Глаза Морриган казались пустыми и безжизненными. Чарльз, вспомнив, как еще несколько мгновений назад они искрились и сверкали, подумал о смертоубийстве. Он обхватил рукой тонкие плечи. Было невероятно приятно почувствовать, как она еще сильнее прижалась к нему.

— Ну же, Морриган, я вижу, твои манеры нисколько не улучшились, — произнесла Эмили Боули. — Поцелуй свою тетушку.

Чарльз ободряюще сжал плечо жены.

— Морриган оправляется после болезни горла. Будет лучше для всех избежать контакта.

— Я вижу, милорд, вы все еще не изучили уловки моей племянницы. Ну, ничего. Мы можем обсудить это позднее. Будьте так любезны, позовите слуг, чтобы отнести багаж в наши комнаты. Мой конюх и кучер позаботятся о лошадях, но они, конечно же, тоже нуждаются в размещении. Уверена, что комнаты для нас уже готовы, но я надеюсь, что вам не причинит больших неудобств размещение мистера Боули на первом этаже. Как вы можете заметить, он не…

— Миссис Боули, я понятия не имею, о чем вы говорите. Мне ничего не известно о вашем визите, поэтому никаких приготовленных комнат нет.

Он крепко сжал плечи Морриган.

— Быть может, вы не расслышали, когда я сказал вам, что Морриган оправляется после болезни. И мне не хотелось бы подвергнуть опасности заражения ни вас, ни вашу семью. В нескольких милях отсюда по дороге есть гостиница. Можете сказать хозяину, что вас прислал я. Когда же Морриган полностью выздоровеет, быть может, тогда вы найдете время навестить нас.

Миссис Боули нагло уставилась на плетеную корзину в правой руке Чарльза, затем перевела взгляд на Морриган, не спеша оценивая платье с длинным волочившимся шлейфом, ниспадающее вниз мягкими складками. Хэтти кивнула, как будто подтверждая некий особо отвратительный грех.

Чарльз знал, что его жена выглядит, как молоденькая девушка, надевшая платье старшей сестры. Он понял это в тот момент, когда встретился с ней сегодня в библиотеке. Правда, тогда он не обратил внимания на отсутствие турнюра — необходимой вещи, диктуемой современной модой. Его оправдывает то, что до сегодняшнего дня он видел на Морриган только три платья из приданного. Первое — в ту ночь, когда вернулся после своей инспекционной поездки по владениям. Когда он вошел, она сидела в столовой за обеденным столом, а так как он тогда был сильно навеселе, как сейчас до него дошло, то вряд ли был в состоянии что-либо заметить. В двух других платьях она была в тот день, когда они выбрались на прогулку верхом. Одно платье он увидел утром, и снова Морриган все время сидела, а другое было амазонкой для верховой езды, которое не носится с турнюром. Он стиснул зубы, заметив презрение в глазах миссис Боули, и дал себе слово срочно обучить Кейти премудростям дамского туалета. Он не хотел подвергать распускающуюся чувственность своей жены ненужным испытаниям.