Николай Павленко - Меншиков

• Название: Меншиков
• Автор: Николай Павленко
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-235-02320-Х

Вниманию читателей предлагается биография Александра Даниловича Меншикова (1673–1729), знаменитого сподвижника Петра I, человека, совершившего, пожалуй, самую головокружительную карьеру в истории России: бывший «пирожник», промышлявший продажей снеди на улицах Москвы, он не только превратился в «светлейшего князя», генералиссимуса, но после смерти Петра стал некоронованным правителем огромной Империи. Столь же внезапным оказалось и падение «полудержавного властелина», со стойкостью и мужеством встретившего свою ссылку в далекий Березов.

Увлекательно написанная книга принадлежит перу известного историка Николая Ивановича Павленко, признанного знатока русской истории XVIII века.

---

30 июня в Астрахани вспыхнуло восстание. Влияние Астраханского восстания на ход войны сказалось в том, что царю пришлось срочно отправить на его подавление единственного русского фельдмаршала Б. П. Шереметева, а также снять с театра военных действий часть войск, правда незначительную. Это назначение позволило царю выйти из затруднения и решить, не ущемляя самолюбия Бориса Петровича, вопрос о главнокомандующем русской армии. Раз Шереметев отправлялся в Астрахань, то, естественно, командование передавалось Огильви.

В преддверии зимы царь был озабочен размещением русской армии на зимние квартиры. Впрочем, одну вылазку против неприятеля он все же наметил, – вручив командование русско-саксонской конницей Меншикову. Петр направляет его в рейд на Варшаву, с тем чтобы разорить ее окрестности и лишить шведов возможности пополнить запасы продовольствия. Инструкция Меншикову повелевала «чинить поиск, з помощию Божиею, сколько возможно». Зная азартный характер Меншикова, Петр внес в инструкцию существенное дополнение: «Аднако надлежит во всех походех зело осторожно поступать, чтобы неприятель каким предлогом не обманул».[58]

Успех похода к Варшаве обеспечило сражение у моста через Вислу; оно хотя и имело локальное значение, но нанесло чувствительный урон противнику – свыше 1000 человек убитыми и 357 – пленными.

В конце ноября Александру Даниловичу был пожалован первый в России чин генерала от кавалерии, дававший ему право командовать всеми драгунскими полками.

Формально Меншиков находился в подчинении Огильви. Фактически светлейший, опираясь на устные инструкции царя, либо игнорировал распоряжения Огильви, либо действовал вопреки им. Между наемным фельдмаршалом и фаворитом царя установились неприязненные и даже враждебные отношения.

Началось с выбора места для расквартировки русских войск на зиму.

Меншиков не видел лучше места, чем Гродно. В донесении царю от 1 сентября он восторженно отзывался о неприступности «натуральной крепости», то есть об удобном для обороны рельефе местности, «понеже зело сия натуральная фартефикация крепка и безопасна». «В здешней замок, – продолжал Меншиков убеждать царя, – хотя 300 человек посадить, то неприятелю ни по которому образу невозможно оного взять, кроме что прямою атакою атаковать».[59]

Осмотрел Гродно и Огильви, но ничего привлекательного для обороны в нем не обнаружил: «во оном никакого иного прибытку не обрел», кроме обрывистых берегов, «но тамо, – охаивал выбор Меншикова Огильви, – ради пещаной земли на несколько миль позади невозможно конских кормов получить». Огильви приглянулась Мереча – «которое место я, – доносил он царю, – положением прибыточнее всех со всех сторон ко установлению ваших войск и к сохранению Литвы».[60]

В конечном счете Меншиков взял верх, и местом зимнего расположения русских войск стал Гродно. Туда прибыли Петр и Август II. Вместе с бароном Огильви, князьями Меншиковым и Репниным они многократно совещались по поводу предстоявших военных действий на случай, если Карл XII вздумает вступить в Литву. 7 декабря Петр, вручив армию, находившуюся под командованием Огильви, Августу II, покинул Гродно и отправился в Москву, а через несколько дней после его отъезда в ставке пронесся слух, будто шведы готовятся к походу против русско-саксонско-польских войск.

Английский посол Витворт докладывал в это время из Гродно своему правительству: «Дня три тому назад здесь поднялась сильная тревога вследствие слуха, что шведы намерены переправиться через Вислу в трех пунктах и атаковать москвитян…» И хотя войска союзников приведены в боевую готовность, «большинство генералов держится мнения, что такое наступление шведов вряд ли возможно при недостатке фуража и настоящих морозах».[61]

Меншиков, без сомнения, принадлежал к этому большинству генералов, считавших невозможным наступление неприятеля в зимнюю стужу. Все же князь решил проверить готовность своих драгун, как они выполняют сторожевые обязанности. Впечатлениями он поделился с царем.

Заметим, что Меншиков из-под Гродно регулярно отправлял донесения Петру и в каждом из них настойчиво внушал ему мысль, что шведы не рискнут сняться с места, чтобы напасть на союзные войска.

14 декабря он писал царю: «О неприятеле, при Варшаве будучем, здесь подлинная ведомость есть, что оной, взяв там сей день (по их календарю) Рождества Христова, хочет кончая сюда итти». Здесь же сомнения в возможности выполнить намерение: «Но мы разсуждаем: естли сие время продолжится, то путь ему через Вислу займет (понеже со вчерашнего дня стал быть здесь при жестком морозе великой ветр, при котором довольно и снегу выпало)». Если даже неприятель и появится, то будет встречен достойным образом: «Однако ж мы во всякой готовности и чаем милости Божии, что неприятель незапно на нас не нападает».[62]

23 декабря: «Неприятель, как по здешним ведомостям слышно, в прежних местах обретается…»

28 декабря, за четыре дня перед отправлением письма, князь прибыл в Пултуск, где отметил Рождество Христово: «Зело повесилились при довольной стрельбе ис пушек без опасения, понеже хотя некоторые из Гродни чрез письма по польским непостоянным ведомостям (которым отнюдь верить не надлежит), нас и тревожили, однако ж мы, будучи в Пултовску (и в 4 милях от Варшавы), никакой противной ведомости не имели, и все здесь, слава Богу, смирно».[63]

3 января 1706 года: «Хотя неприятель поход свой и к Гродне разглашает, однако ж нам кажется, хощет нас обойти и в Вильне с Левенгоуптом случиться, х которому о походе и указ послан».[64]

9 января Меншиков, к тому времени осведомленный о движении неприятельских войск к Гродно, все же продолжал настаивать на том, что на марше находится не вся шведская армия, а ее часть, «понеже, – рассуждал князь, – невозможно мыслить, как мочно таким скорым времянем, хотя и не нынешним несвободным путем, так поспешно итти».[65]

11 января: «Правда, что неприятель намерил либо нас отрезать, или на нас итти, только путь принимает на Минск, по чему мочно видеть, либо хощет прямо к Смоленску или к Полоцку итти».[66]

Как видим, Меншиков проявлял завидное постоянство в оценке сложившейся ситуации. Чем оно было вызвано – упрямством, нежеланием признать ошибочность первоначального прогноза, высказанного еще в середине декабря 1705 года, или из рук вон плохо поставленной разведкой – сказать трудно. Скорее всего, и тем, и другим.

Судите сами, в тот самый день, 28 декабря, когда светлейший в донесении сообщал царю о весело проведенных рождественских праздниках, язвил по поводу «польских непостоянных ведомостей» и уведомлял Петра, что «все здесь, слава Богу, смирно», Карл отдал приказ о марше своей армии из Варшавы. В Гродно об этом стало известно только неделю спустя – 3 января 1706 года.

Еще более прискорбно, что лишь к исходу первых десяти дней января гродненскому генералитету стало ясно, что Карл XII держит путь не куда-нибудь, а именно в Гродно, и Август II созвал 11 января военный совет, который должен был решить, как встречать армию шведского короля. Александр Данилович был озабочен не столько организацией отпора, сколько сохранением в глазах царя репутации человека, умеющего разгадывать хитроумные планы шведского полководца.

Военный совет дожен был ответить на три вопроса Августа II, связанные с приближением шведской армии в Гродно. Что надлежало в этом случае предпринять русско-польско-саксонской армии? Идти ли навстречу Карлу и атаковать его до того, как он соединится с войсками своего генерала Реншильда; или ожидать прихода Карла к Гродно и защищаться за «натуральными фортециями», или, наконец, предпринять отступление, но куда, в каком направлении?

Участники военного совета высказывали два противоположных суждения: Меншиков, Репнин, а также наемные генералы Галларт и Венецигер сочли целесообразным отступить к Полоцку; Огильви, напротив, полагал разумным остаться в Гродно и защищать его.

Август, верховный, так сказать, главнокомандующий союзными войсками, не придумал ничего более вразумительного, как отправить протокол военного совета царю – пусть примет решение, а он, Август, умывает руки.

Карл XII, однако, не предоставил времени на раздумья ни Августу, ни сидевшим в Гродно генералам, ни царю, выехавшему из Москвы 13 января. Именно в этот день, 13 января, шведов обнаружили у Гродно.

Как их бросок оказался незамеченным? Повинен в этом тоже князь Александр Данилович – это он велел конницу, располагавшуюся на пути от Варшавы к Гродно, сосредоточить в одном месте, чем открыл путь для беспрепятственного движения Карла XII к позициям союзной армии.

В ожидании обоза Карл разбил лагерь под открытым небом в трех верстах от Гродно. Король, подавая пример выносливости, провел студеную ночь в седле, разъезжая по полкам; иногда он приближался к городу, чтобы лично убедиться, не готовятся ли в гарнизоне к вылазке. Утром 15 января король еще раз тщательно осмотрел город, изыскивая в нем уязвимые места, и после этого отказался от его штурма. Карл решил отрезать пути отступления союзной армии на восток и по возможности блокировать город, чтобы лишить многочисленный гарнизон подвоза продовольствия и фуража и вынудить его к сдаче.