Константин Гордиенко - Чужую ниву жала (Буймир - 1)

• Название: Чужую ниву жала (Буймир - 1)
• Автор: Константин Гордиенко
• Жанр: История

---

Домашние молча слушали Захара с Грицком.

Невеселые мысли толпились в головах. Разве дед Ивко не говорил беспомощно село перед этими богачами. Павла беспокоят свои горести: милая, любимая Орина мучится в семье ненавистного Калитки! Павла гнетет его бессилие. Покорна ли, однако, Орина?

А тем временем от стола пошел вкусный пар, мать поставила неизменную еду - картофель, капусту, огурцы, все присели к столу, и по кругу пошла чарка.

Грицко Хрин едва ли не первый гость, наведавшийся в убогую Захарову хату, и потому хозяин пьет за его здоровье. Дружная семья Захара понравилась Грицку, согрела его. Вытирая ладонью усы, он приязненно смотрит на всех. Постыдные выборы были... Захар в знак согласия мотнул чубатой головой, даже усмехнулся, вспомнив диковинное зрелище, то есть выборы...

Всем неймется узнать подробности, но не решаются докучать выборным. Чарка вторично обошла круг, обласкала души, и Захара уже не нужно было тянуть за язык. Запальчиво, перебивая друг друга, выборные рассказали, как все происходило.

- ...Старшина при медали перед тобой стоит, ест глазами, ему слышно и видно, кто куда бросает и где тарахтит шар. Люди боятся и бросают шар за старшину. Кто такие выборные? Либо богачи, либо те, что берут в кассе ссуды, не вылезают из долгов. Вот и стараются старшину задобрить.

Грицко Хрин зло усмехнулся:

- А уж мы ему накидали!

Бритое ради торжественного дня лицо Захара проясняется, веселеет:

- И чего только не бросали люди!.. И овечьи кизяки и цибулю.

Хата заходится от хохота, люди даже ногами топают от удовольствия, не натешатся, не нахвалятся выборными. Переполненный веселыми чувствами, дед Ивко старается разохотить выборных к дальнейшим рассказам. Грицко с Захаром продолжают разговор:

- Без слов дали понять - ты нам горек, как цибуля!

- А уж как бросили пробку от бутылки!..

- И старшина при медали?! - не в силах уняться, пытается уяснить себе необычайное зрелище дед Ивко, и кашель давит тщедушную его грудь.

- Натешились над старшиной здорово. Что будет, когда он узнает?

- И старшина при медали стоит, топчется, смотрит, как вынимают шары, кизяки, чеснок, цибулю, пробку...

- Последнее дело - пьяница, значит!

- Мы ему накидали!

- И помогло? - словно вылил ушат холодной воды на голову повеселевшим людям Павло.

Выборные сразу опомнились, помрачнели. Захар строго смотрит на сына, досказывает.

...В это время заходит в волостное правление лысоголовый усатый земский начальник.

Люди от неожиданности все окаменели. Затем сообразили - Калитке конец. К земскому подступил Грицко Хрин - все выложил. Земский гневным оком обвел людей - и слушать не хочет. "Быть Калитке старшиной!"

Тогда именно мясистая, красная Мамаева морда, глумливая, веселая, нахально заблестела перед выборными. "Ну что? По-вашему вышло?"

Казалось, всю дорогу за посрамленными выборными тянулись эти глумливые слова.

Бессильны люди против старшин - Харченко в Бобрике, Боровеньке лет двадцать правит, и ничего с ним не могут сделать. Люди возили навоз в экономию, жаловались пану: обратите внимание, нет житья от старшины...

- Помогло?

Словно дразнит сын отца. Захар молчит. Опечалил домашних Захар. Дед Ивко в полной тишине заметил:

- По нраву пришелся старшина земскому и помещику.

16

Снег сошел, пригревало солнце, дымилась теплая пашня.

Картофель, бурак прорастают в погребе, лук пускает ростки, все оживает, просится в землю - сади меня!..

Кровь возбужденно, беспокойно струится в жилах. Ясный, прозрачный день пахнет набухшими кореньями, прелым листом, молодым молоком. Горланят, звенят, перекликаются голоса, дразнящие, дурманные запахи туманят голову, торжественно-озабоченно светятся лица, весенний дух будоражит даже плохонького хлебороба. Светлая прозелень озимых хлебов манит взгляд.

Побелевший, похудевший за зиму, стоял Захар среди поля, втыкал палку в талую землю, нагибался, брал комок земли, сосредоточенно поводил серыми глазами.

Рассыпался комок - поспела почва, пора пахать, сеять!

Сколько забот, волнений весной!

Целую зиму перебивался Захар с сыном случайными заработками, добывали на пропитание, накопили на коня, а когда вернулись, призаняли еще денег и купили клячу. Без коня ты не человек, только конь поможет выбиться из нужды... А дальше что делать? Надо позаботиться о корме, об инвентаре, и со своим полем управиться, я Калитке отпахать, отборонить за заем - ведь брал зерно, деньги. Еще и в экономии велели с конем отработать за выпас, за клочок аренды, от которой никакой пользы. Борону эта кляча еще потянет, а в плуге ходить не сможет. Богачи возьмут себе самый лучший участок аренды, тебе достанется самое негодное. От нужды-горя, что ли, арендуют Калитка, Мамай панские земли. Для наживы. Наймут за себя работников, договорятся с экономом, мало ли кто должен хозяевам? Захар первый. Хорошо, что работящие дети - надежда Захара - пособят ему в беде.

Сколько замыслов, расчетов приходит весной в голову!..

Дед Ивко, выйдя из хаты в полотняной рубахе и штанах, только прищурил на солнце глаз и сразу признал: "В этом году будут арбузы..." Откуда это он узнал - никому не ведомо. Не каждому раскрыты тайны света, не каждому вещают слепящие красные лучи. Не иначе как с дедом Ивком сам бог разговаривает. Он на Черноморье в степях был пастухом, в небе по звездам читает, как в книге. Звезды играют, мерцают, ясно блеснул луч, вода воронеет в Псле - и дед Ивко знает: надо сеять просо.

А скоро весна, в подтверждение дедовых слов, выкинула еще просяной цвет - выгон зацвел. Если бы выкинула белый цвет, на гречиху урожай. Весна, словно лихая чародейка, морочит людям головы красками, запахами, путает мысли. А уже как зацвела рано груша, густой запах дегтя перебил медовые ароматы - никто ничего не мог разобрать...

Захар, тоже разбирающийся в приметах, горячо спорил с отцом:

- Майские жуки еще не летали, а вы говорите - сей просо! - И тут же хмуро, беспокойно добавлял: - Когда на Евдоху ветер с востока, заберет все с тока... Среднее яровое может удаться.

На что дед Ивко выдвигал свои рассуждения: иней выпал на святвечер, это тоже означало, что будет славная гречиха и просо.

Павло с Маланкой, как ни прислушивались к горячим спорам между отцом и дедом, не могли решить, кто прав, - грамота хлебороба до того сложна и запутанна, что неопытному человеку все равно не понять.

Куры еще грелись на солнце у порога, высматривали весну, а Захара уже обступили тревожные мысли. Каждый вечер собирался домашний совет, подолгу спорили, обдумывали, как управиться с полем. Закрученны, запутанны полевые дела в Буймире.

Один надел - полдесятины - на три части разбит: толока, озимые, яровые. Каждая часть порезана на четыре клина - четыре нивки в каждой части. Поперек не вспашешь - узки полосы, вдоль пойдет борона - один зуб задевает соседнюю нивку.

Мать Татьяна свой совет подала: вода сбегает в ложбинку, заносится илом, надо по ложбинке коноплю посеять, позже можно будет полотна наткать, а то оборванные все ходят.

На взгорье дед Ивко советует гречки брызнуть - клинок на равнине для хлеба подойдет, для ячменя. На косогоре только буркун растет. Одна корова в хозяйстве, весной будет с теленком, да еще конь - и то выгонять некуда, негде попасти. Будут крутиться на толоке - затопчут, собьют ее в кремень. Разве что снова снимут выпас у Харитоненки за отработку, чтоб он ему боком вышел, давнишний сельский выпас!

- Нужно сена, картофеля, всего надо. - Захар в сердцах бьет себя по колену. - Лихо его знает, где взять земли! Была одна путная нивка около Косых Ярков, и ту пришлось сбыть Калитке, уплатить недоимку, которая гирей на шее висела.

Три десятины земли Захар берет в аренду у помещика, а есть нечего. Семья Скибы не вылезает из долгов и отработок у пана, хозяев. Приходится покупать хлеб, корм скотине. Перезимовали на бураковом квасе, огурцах, капусте, картофеле, луке, хрене. Весновать придется в экономии, у хозяев.

Женщины стирали на речке сорочки и ссорились. Выросла молодая сочная трава, корм скотине, и вот принесла нелады между соседями.

Рослая Чумакова Лукия, разрумяненная, запыхавшаяся, гневно хлопала вальком, выбивала мокрые рядна и наказывала соседке:

- Не паси против нашей хаты, паси против своей!

Лукия стирает добротные сорочки, рядна, выкручивает их, - пестрят расшитые полотна.

Сухая Скибина Татьяна не смолчала, не смирилась и очень дерзко отвечала жадной соседке:

- А куда я денусь на буграх? Нет у меня лужка, в закоулке хата стоит. Хорошо тебе, что у тебя хата на улице, а у меня в хвосте, курицы выпустить некуда, одна коровенка, и с той некуда деться. На какой-нибудь там часок утром или вечером выскочит, пощиплет травки - целая морока!

Никак не хотела Татьяна признавать своей вины, мало того - с упреками напала. Могла ли Лукия смолчать, стерпеть?

- Как бельмо на глазу вы у меня! Куры твои перед моим двором роются! Не ходите мимо моей хаты и скотины не пускайте!