Сергей Агафонов - Человечина

• Название: Человечина
• Автор: Сергей Агафонов
• Жанр: Научная Фантастика

---

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ,

В КОТОРОЙ СЕМЬЯ БОГОВ РЕШАЕТ ПОДАТЬ ПОМОЩЬ СВЕТОВИДУ И НАЯПУ

Отец-Солнце как раз чистил свои ботинки на небесном бульваре, поэтому все видел и все слышал. Проходя мимо берега реки Прорваниха, где заседало семейство богов, сообщил им о печальном приключении их младшего отпрыска азбукой глухонемых. Семья уже и сама встревожилась, ведь Отцу-Солнцу ботинки на небесном бульваре чистила Тетка-Луна. Это было недоброе знамение.

— Придется, по-видимому, опять Игруна будить… — озаботился выручить Световида Бог мух.

— Скажешь тоже, — возразила ему Золотая Баба, — Тут водой делу не поможешь. Надо туда Зверя подослать.

— Точно! — согласился Зверь. — Я им страсть покажу!

— Рано им еще страсть показывать. — перебила Зверя Цуна, — Мутные они еще… Давайте у Знича спросим. Он здесь все таки недавно, со свежим взглядом…

Бросили каждый в костер, у которого грелись, по щепотке соли.

— Сильного пора рожать. — ответил пламенной пляской Знич, — Пусть он Наяпу поможет.

— От чего же Наяпу Сильный должен помогать, а не Световиду? — удивился Зверь. — Наяп — дух, Световид — молодой бог…

— Угадай с трех раз…

Зверь стал гадать, а все остальные стали рожать Сильного. Рожали — рожали, рожали — рожали, рожали — рожали… Зверь так и не угадал, но Сильного родили. Вручили ему в одну руку дротик, а в другую серебряный шар.

Стали кричать в очередь на ухо, а новорожденный им отвечал.

— Ты кто?

— Сильный!

— Еще ты кто?

— Злобный!

— А еще ты кто? Может конь в пальто?

— Нет, я голый дерусь…

— Ишь, какой смелый!

— Какой есть…

— Иди Наяпа выручать.

— Иду…

— Нет, беги!

— Бегу…

И побежал Сильный на выручку к Наяпу.

— Я так и не понял, по что он к Наяпу побежал: надо к Световиду. — думал вслух Зверь, глядя как удаляются сверкающие пятки Сильного.

— Дурак ты, хоть и Зверем пишешься… — оборвала его Золотая Баба.

— Сама такая и даже хуже! — парировал Зверь.

Цуна решила прекратить ссору своих детей.

— Ладно, Зверь, отправляйся и ты.

— Куда? — опешил Зверь от неожиданности.

— За кудыкину гору сажать помидоры… — опять встряла неугомонная Золотая Баба.

Бог Мух не выдержал и отвесил Золотой Бабе подзатыльник. Та обиженно умолкла.

— К Световиду пойдешь. Посмотришь что и как. Может помощь какую подашь… — утерла Цуна украдкой слезу.

Каково матери сразу с двумя дитятями расставаться, тем более, один пропадает уже незнамо где.

— Уррряу — вскричал Зверь.

Рядом с лагерем Святого семейства пасся небольшой табунок страусов эму. Зверь вскочил на спину к вожаку и выпустил когти. Вожак страусов издал отвратительный звук и бросился со всех ног наутек, а за ним и весь его табун.

— Зря ты на зверя напраслину возводишь. — сказал Золотой Бабе, глядя на это, Бог Мух, — Сообразил, смотри-ка, и на счет транспорта и насчет провизии на дорогу. Да как ловко!

— Приспичило, вот и сообразил. — со скептицизмом в голосе ответила на замечание брата Золотая Баба, — На несколько ходов вперед он все равно рассчитывать не умеет.

— А мы поглядим!

— Поглядим!

Чтобы унять детей Цуна взяла и вправду протерла им гляделки. Чего спорить, когда можно самим во всем убедиться. Тут к берегу реки Прорваниха, на котором располагалось Святое семейство течением прибило бутылку. Цуна расковыряла газетную пробку и вытряхнула из бутылки послание от мужа своего Татая. Принялась его Цуна разбирать, и надо ли говорить, что увидали ее дети не то, что собирались…

Бутылку из реки выловить у духов всегда считалось за удачу. Повелось это с тех пор, как Роаль однажды повздорил с матерью кому из них гречку перебирать, и пошел ей на зло в речку топиться. Топился, топился, топился — не может утопиться. Почему? Глядь, бутылка плывет. Понял Роаль, бутылка в речке его место занимает — не дает утопиться. Выловил Роаль бутылку и поменял у попа на леденец. Леденец матери отнес, так и помирились. Вместе стали гречку перебирать, и всем остальным заповедали все распри миром решать.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ,

В КОТОРОЙ ВЫЯСНЯЕТСЯ, ЧТО ДЕТИ ДУХОВ НЕ СКЛОННЫ К УЧЕНИЮ

"…Давно не видел тебя, дражайшая супруга Цуна. Поэтому решился нарушить Великий запрет на письмо, ибо нет уж у меня душевных сил телепатировать тебе все это. Ты уж давай там сама кумекай что к чему, с первого укуса.

Суд над Наяпом не вернул жизнь деревни в обычную колею. Да этого никто и не ждал. Все был готовы к переменам. Но не к тем, что стали происходить. Но начну по порядку. От начала времен.

Всемогущий Бог, который всем нам известен как двоюродный дедушка нашего Роаля, оглядел землю. Земля была телом его блудной дочери — Госпожи Земли. Как вошла она в возраст, так обуяла ее похоть. И возлегла она бесстыдно. Но некому было взять ее. И отец ее был занят. Он строил небо. Отстроившись и плотно поужинав с хлебным вином, Бог только узрел зовущую плоть дочери своей. И понял он, что она его возбуждает. А казалось бы от чего? Ведь Бог даже и не знал про существование Госпожи Земли. Просто, когда Бог строил небо, то так запарился, что Госпожа Земля отслоилась от Бога.

Короче захотел Бог Землю. Но не гоже отцу совокупляться с дочерью. И вот Бог создал людей. Чтобы тешили Бога и Госпожу Землю. Из чего создал людей Бог? Из волос, ногтей, перхоти, пота и других выделений Госпожи Земли. Стали люди тешить Бога и его дочь. А про нас Бог и его родня с тех пор знать не хотят. Роаль за нас хлопочет, но все без толку. А зря!

Ведь после строительства неба Бог стал его украшать. Поместил на небо солнце, луну, планеты, звезды, кометы и прочее. Правда, стало очень красиво, но всякий раз, после появления новой детали, отслаивались от Бога дочери — Госпожи Земли. И все они похотливыми становились в свой срок. Но ни с одной не лег Бог. Каждой дочери на потеху сделал людей. Теперь творение закончено. Наверное можно обратить внимание на нас — мы же какая никакая, а тоже родня. Так нет, и в нашу сторону даже не глядят. Все с людишками забавляются.

А нам помощь ой как нужна! Дочери бога наслоились друг на друга так, что люди оказались в опасной близости от нашего мира. Нет-нет, да и вмешаются в не свои дела. Более того, в последнее время даже зверолюди и просто звери трутся в нашем мире как у себя дома. Смута от них одна. Чтобы не было ее Бог сам постановил время от времени миру нашему перерождаться, чтобы шуты его дочерей нас не донимали, а через нас и его самого. Но для таких великих трансформаций очень много нужно энергии. Энергия человечины оказалась самой лучшей, слава Богу. Но доставлять ее к нам в мир стало трудно. Избаловали Госпожи земли своих забавников. Не ловятся они теперь в необходимых количествах как в старые добрые времена. Научились обходить все ловушки и силки. Приходится за ними ходить в самые дальние уголки Земель, и, как тебе Цуна отлично известно, без всякого успеха. Ведь люди очень хитрые. Госпожи Земли выучили их всяким штукам. А нас никто ничему не учил.

Я решил изменить положение с учебой и открыл в нашей деревне школу. Но дети из школы бегут! Я показывал им книги. Рассказывал про что в них написано. Из моего письма, Цуна, теперь и ты знаешь их содержание. А глупые дети думают, что книги хотят их съесть и убегают в сортиры, где прячутся в писсуарах, в лампах дневного света и в водопроводных кранах. Оттуда их не выковырять ни лаской, ни сладким, ни угрозами, ни добавочной порцией вишневого компота. Все безнадежно!

Итак, я принял решение. Это письмо я пропитал своим семенем. Сделай одолжение, Цуна, сверни его в трубку и засунь себе куда следует. Увидишь как будет здорово. Детям скажи, что я секретный агент и уехал в длительную командировку…"

Послушная жена все сделала как велел ей любимый муж. Быстро сопрело письмо. Вместо него из чрева Цуны вылез Татай, только маленький, с четырьмя конечностями, с более густой шерстью и веселый — веселый. Новый Татай присел, будто хотел облегчиться после долгой дороги и снес закопченый чугунок.

— Для детей — гостинец… — Татай чмокнул свою половину в колено и исчез в высокой траве.

— Татай — леший… — только и успела сказать Цуна, потому что ей опять пришло время родить.

Цуна еще девочкой была, когда про такой случай услышала. Одна чесапель, не спросясь родителей, поехала в город на автобусе и пропала без вести. Прошло сколько-то времени. Один смелый бородавочник отправился в город на охоту. Идет он по улице, смотрит у собаки, что с ним была, шерсть на загривке дыбом встала и пасть ощерилась. Охаботился бородавочник: на кого это она. А это дяденька на скамеечке сидит, газету читает. Дивно стало бородавочнику. Добыча сама к охотнику идет. Поднял духовое ружье на дяденьку и дунул. Дяденька охнул, газету выронил и потащился с улицы в подъезд. Охотник за ним собаку пустил, и тоже преследует. Зашли в какую-то квартиру, чуть ли не на десятом этаже. В прихожей дохлый дяденька валяется, а в комнате к батарее наручниками чесапель прикована. Сидит чесапель и плачет: