Глен Голд - Картер побеждает дьявола

• Название: Картер побеждает дьявола
• Автор: Глен Голд
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА, Транзит-книга
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006

«Ревущие двадцатые», описанные в удивительной интеллектуальной манере…»

«Восхитительный коктейль из «Регтайма, «Дж. Ф. К.» – и абсолютно оригинального авторского стиля…»

Вот лишь немногое из восторженных отзывов на роман Глена Дэвида Голда «Картер побеждает дьявола», в котором причудливо и изысканно переплетаются история расследования обстоятельств загадочной смерти президента США Хардинга, история «золотого века» американского цирка и своеобразная летопись веселых, безумных и богемных 20-х гг. прошлого века.

---

– Если мы будем верить всем поклепам на главного исполнителя…

– Но Мистериозо заслужил! Мистер Мердок, поймите, Мистериозо не уважает магию!

Слова – глупые слова – повисли в воздухе. Мердок ссутулился. Положил ложку меда на крекер и стал жевать. Картер пожалел, что заговорил об искусстве.

– С голода вы не умрете, – отрезал Мердок.

Все доводы исчерпаны.

– Что ж, мистер Мердок. – Картер встал и по-джентльменски протянул руку. – Шуберты так Шуберты.

Он обменялись рукопожатием.

Разговор был окончен. Картер пошел вниз – четыре лестничных пролета показались тридцатью. Мердок и не подозревал об истинных масштабах катастрофы. Картер потратил тысячу долларов на иллюзию, которую не сможет показать снова – даже если его возьмут назад. Работая у Шубертов, денег не скопить. А когда он не вернет вовремя долг – отец точно не поможет, – то утратит и остальной капитал.

За кулисами ему встретилась Аннабель; она кивнула, но Картер был не в настроении разговаривать. Он прошел за сцену и стал тупо смотреть представление. Показывали «Курильню опиума» – несчастная девушка-наркоманка порхала по сцене, а жестокий хозяин-китаец мучил ее, не давая дотянуться до трубки.

Глядя на танец, Картер прислонился лбом к стене, гадая, сильно ли надо удариться головой, чтобы потерять сознание. Когда профессия зависит от силы восприятия, легко спутать иллюзию и реальность. Именно это с ним и произошло. Бедность – не позор; позор – бедность, в которую ты впал по собственной дури…

Джеймс, Том и родители сидели в ложе и ждали хороших вестей, но Картер не мог двинуться с места. Он воображал разговор, в котором отец окажется кругом прав. Картер – иллюзионист. Картер – неудачник. Картер – банкир. Он нашел пустую бочку в укромном уголке, взгромоздился на нее и стал, подпершись рукой, думать, как жить дальше.

Несколько минут спустя, когда Уиппл и Хьюстон исполняли на сцене мягкую чечетку, его отыскал Юлиус из «Балагана в старших классах». Адольф играл придурка, Леонард – макаронника, Мильтон – мальчишку, а Юлиус – тараторящего еврея или неповоротливого немца, в зависимости от города, в котором они выступали. Юлиус был умен и читал книги, но дружбы у них не возникло – Картера раздражала привычка Юлиуса любую фразу сводить к остроте.

– Итак, – сказал сейчас Юлиус, – слышал, тебя вышибли.

– Новости распространяются быстро.

– Эйнштейн ошибся: скорость слухов больше скорости света. Вот. – Юлиус вручил Картеру бутылку виски.

Картер отхлебнул и проговорил:

– Слышал, вам на будущий год обещали пятнадцатипроцентную прибавку. Поздравляю.

– Если еще немного прибавят, мы сможем наконец протянуть ноги.

– Ясно. – Картер хотел вернуть ему бутылку.

– Оставь себе. Паршивая работенка. Будь у меня пол-унции совести, я бы стал писателем. Будь у меня унция – доктором. – Когда Юлиус разогревался, шутки сыпались из него с раздражающей легкостью. – А будь у меня две унции, я бы продал одну Леонарду, только он бы тут же спустил ее в карты. Кстати, о полной бессовестности… я слышал, эта гнида Мистериозо потребует себе пятидесятипроцентную прибавку. По всему сдается, Олби не сможет отказать – иначе Мистериозо просто уйдет в настоящий театр. Несколько продюсеров готовы профинансировать ему полноценную постановку – на целый вечер. Я понял, что он гад, еще когда он уволил ту девицу… как же ее…

Картер собирался подсказать, но заметил, что Юлиус полез в нагрудный карман и вытащил маленькую прямоугольную фотокарточку. У Картера упало сердце.

– Да, Сара О'Лири, – прочел Юлиус.

– Так она и тебе прислала фотографию?

Юлиус кивнул.

– Славная девочка. Прислала свои снимки всей труппе. Часть благотворительной программы для тех пингвинов, с которыми ей пришлось гастролировать.

– А… – Картер вздохнул так неприкрыто, что Юлиус немедленно всё понял.

– Ясно. Она тебе приглянулась.

– Спасибо за сочувствие.

При слове «сочувствие» Юлиус поднял брови, и Картер тут же пожалел, что оно сорвалось с языка. Начался артобстрел.

– Ты в два раза лучше Мистериозо, хоть это и не бог весь какой комплимент. Ума не приложу, как два взрослых человека могут зарабатывать на жизнь, вытаскивая из цилиндра бессловесных тварей. Но послушай, раз теперь ты даже хуже, чем фокусник – то есть безработный фокусник, – мы с братьями собираемся к девочкам и подумали, может, ты захочешь поговорить, так сказать, с коллегами – они знаешь, какие трюки откалывают, – и, может быть, тебе удастся оторвать себя от этой бочки и двинуться с нами в одном строю, короче, если ты вполовину такая скотина, как я о тебе думаю, то ты пойдешь.

Юлиус шевельнул бровями, и Картер рассмеялся. Под градом шутливых оскорблений катастрофа на миг забылась. Он пообещал Юлиусу, что пойдет, хотя идти не собирался. Лучше просидеть на бочке всю ночь. По крайней мере теперь у него есть виски.

Глава 13

В десять часов зазвучали литавры. Сцену заполнили актеры на ходулях и пожиратели огня. На них с яростным боевым кличем накинулись человек пять индейцев. Картер по очереди бросал в бочку монеты, карты, шарфы, букеты и резиновые мячики. Он поднес большой палец к лицу, прошептал: «Длинный сгибатель моего большого пальца и его жутко важная дистальная фаланга», – после чего принялся чистить ногти отмычкой.

Судя по звукам со сцены и военной музыке из оркестра, Аннабель снова яростно дралась с мужчинами. Картер прислонился затылком к стене, закрыл глаза и открыл их, только когда услышал сегодня особенно громкое: «За Кастера! За Аламо!» и увидел, что Мистериозо рубит на куски других исполнителей.

Картер повторил: «Аламо», мотнул головой и отхлебнул из бутылки.

Через несколько мгновений Мистериозо, скованный, лежал на сцене. Поскольку представление было особенное, осматривать цепи вызвали не просто добровольца, а целый комитет. Картер, скучая, смотрел, как на сцену поднимаются Олби и Мердок, только что уволивший некоего незадачливого фокусника. Между ними шел, опираясь на трость, седой старик с белой гвоздикой в петлице и в круглых очках. Наверное, отец Олби.

Осмотр проходил дольше обычного. Картер заметил, как медленно старик сгибается и как проворно его руки движутся вдоль спины Мистериозо.

Впервые Картер заподозрил какой-то сбой, когда со сцены донеслось короткое сопение. Мистериозо выгибался, пытаясь отодвинуться от рук, ощупывающих замок. Тут старик поднял трость, медленно выпрямился и объявил дребезжащим голосом, который тем не менее разнесся по всему залу:

– Да, я подтверждаю, что замки надежны!

Олби и Мердок проводили его со сцены. Мистериозо бился, как медведь, на которого накинули сеть, и кричал: «Нет! Нет!»

Сперва Картер подумал, что тот и впрямь не может выпутаться, потом, отхлебнув виски, вспомнил, что мир не настолько прост.

Обычно цепи спадали в одну секунду, и Мистериозо с громкой похвальбой вскакивал в седло. Сегодня, как всегда, ассистент вывел лошадь на сцену. Однако Мистериозо по-прежнему лежал на животе, распластанный, как курица, и прижатый ста фунтами цепей. Он покраснел от натуги, но не мог даже сдвинуться. Картер подался вперед и обхватил руками колени. Надежда была так слаба, что не хотелось ее спугнуть.

Ассистент, держа лошадь под уздцы, сказал:

– Хозяин, уверен, вы клянетесь отомстить этим краснолицым дьяволам!

– Да! Да! – завопил со сцены Мистериозо. – Месть им!

Если так и задумано, то задумано крайне неудачно, подумал Картер. Когда занавес опустился для смены декораций, к Мистериозо кинулись человек десять помощников. Один держал набор отмычек, другой – кусачки. Картер сидел высоко и видел одновременно, как на авансцене пожиратели огня развлекают публику и как под другую сторону занавеса развивается драма с замками.

Ужас ситуации открывался Мистериозо постепенно. Сперва выяснилось, что замки подменены. Более того, их невозможно открыть – они забиты скользкими металлическими шариками и сделаны из какого-то сплава, который кусачки не берут. Никто из присутствующих в жизни не видел таких замков.

– Кто это был с Олби? – спросил один из помощников.

– Никто! Просто освободите меня!

Однако в запасе была еще одна, самая страшная новость: Мистериозо не только скован по рукам и ногам, но еще и не может уйти со сцены – цепи исключительно ловко и незаметно прибиты к полу, и оторвать их нет никакой возможности. Однако он не захотел объявлять номер законченным – пусть кто-нибудь наденет львиную шкуру и завершит спектакль.

Занавес поднялся. Заиграла одинокая флейта, символизируя величавое спокойствие благородного дикаря. Залу предстал индейский лагерь с намалеванными на заднике горами. Аннабель билась, привязанная к столбу, индейцы замерли в живописных позах, готовые продемонстрировать ей свои атлетические таланты. Посреди сцены колыхалась груда пестрых конских попон, из-под которых иногда раздавались приглушенные сопения и лязг. Картер хихикнул.