Я Горбов - Все отношения

• Название: Все отношения
• Автор: Я Горбов
• Жанр: Русская классическая проза

---

Знакомство состоялось в ресторане, за завтраком. Лил дождь. Из окна ресторана, куда я приехал первым, мне была видна часть улицы, ветви деревьев, дрожавшие под каплями, совершенно мокрый тротуар, по которому с поспешностью пробегали редкие прохожие, под зонтиками. В подворотнях жались нахмуренные и нетерпеливо ожидавшие конца ливня мужчины и женщины. Вскоре приехала Мари.

Едва войдя она взглянула на меня вопросительно. Потом перевела глаза на кого-то другого, и в то же мгновение я услыхал, что за мной кто-то встает. Навстречу Мари прошел невысокий господин, которого я узнал, так сказать, даже его не видя, верней, видя только его спину. Мне стало неприятно. Я поднялся и пошел к Мари, но Аллот достиг ее раньше. Он ее обнял. После этого он обернулся, и тогда я прежде всего заметил улыбочку. Позже я узнал, что улыбочка эта его не покидает никогда, даже если улыбаться решительно нечему. За улыбкой последовали глаза: не мигающие, не мерцающие, так сказать пустые, противоречившие улыбочке: серьезные, чуть что не строгие. За глазами походка: те несколько шагов, которые он сделал, были мелки, поспешны и напоминали ход мышей. Наконец рукопожатие: для начала прикосновение, которое он чуть продлил, чтобы обратить в сильное и продолжительное потрясывание.

- Мой жених, мой отчим Леонард Аллот, - произнесла. Мари.

- Очень, очень рад, - заговорил Аллот, - очень, очень приятно. Я уже до того, как Мари нас познакомила, пока сидел за вашей спиной, думал, что вы ее жених. Не знаю почему, но мне казалось, что это вы, я присматривался ко всем, а посетителей тут не так уж мало, но никто не привлек моего внимания... хэ-хэ,.... когда вы вошли я вас не то что заметил, хэ-хэ, а как бы вас почувствовал, точно бы сразу познал, что это вы будете счастливым мужем Мари, моей падчерицы, мать которой я так любил... К сожалению нам не дано было долго прожить совместно, она скоро скончалась, лет через семь, или семь, с половиной, после нашей свадьбы. Мари на нее похожа. О да ! Она очень на нее похожа. Но вы сами очаровательный. Оча-рова-тель-ный ! Оча-рова-тель-ный ! Я ожидал, что ее выбор будет превосходным, но действительность превосходит ожидание. Вы - просто прекрасная пара ! Я так рад, так рад... простите старика за это излияние, простите, когда вы меня лучше узнаете, то вам оно станет понятным до самых малейших оттенков...

{24} Он вынул платок и не то высморкался, не то протер глаза. Я, со своей стороны, несколько выбитый из колеи, слегка смущенный, пробормотал, преодолев что-то вроде озноба:

- Я тоже очень рад, я тоже очень рад...

- Понимаю, понимаю, понимаю вашу стесненность, отлично ее понимаю, я сам был молодым, сам был влюблен, сам был женихом... Да. конечно, не совсем как вы, так как женился на матери Мари после ее вдовства, но все-таки был женихом и знаю, что это несколько стеснительно. Не выходит ли, для жениха и невесты, что они делают явным то, что было секретом? Что было очень интимно, что было только между ними? И надо это всем показать! Жениховство в сущности значит: мы больше наших намерений не скрываем. Не так ли? Может быть в это и можно ввести некоторые поправки, но в общем это так, я уверен, что это так. Хэ, хэ, хэ... Простите еще раз за излияние. Могу теперь же вам сказать, - прошу между нами, о! пока! для начала по секрету! - что я немного литератор. А литераторы, знаете ли, все иначе воспринимают чем не-литераторы, им во всяком стечении обстоятельств, даже проходящем, мерещится сюжет. Сю-жет! Да, да, сю-жет. Хэ-хэ ! И мне теперь как раз померещился ваш с Мари сюжет, Хэ, хэ!.. ваш с Мари сюжет.

Недостававшее в моем перечне звено - т. е. его голос - теперь было найдено: голос Аллота ни в чем не соответствовал ни его внешности, ни содержанию его тирад: он был мягок и приятен.

- Сядем, - сказал я. - У нас не так много времени. И Мари, и я должны после завтрака вернуться к своим обязанностям... Не правда ли, Мари?

- Конечно, - почти прошептала она, - конечно. Как каждый день.

- Счастливы те, у кого каждый день есть определенные часы присутствия, - заговорил Аллот. - Теперь у меня их нет, теперь я мечусь по всём направлениям в поисках дел и все так проблематично. Bcе жалуются на застой...

- Я не жалуюсь, - прервал я его, - у меня не хватает времени со всем справиться. Спрос все возрастает и я помышляю о расширении.

- О расширении? Бывает, действительно, в жизни - очень это, по правда сказать, бывает редко, но все же бывает, что начинает не хватать места. Буквально! Немного это можно сравнить с тем чувством, когда хочется расправить плечи, потянуться, а руки упираются в слишком близкие стены. Приходит в голову: а что если сломать стену и высунуть руки наружу? Вы вот, кажется, как раз так и располагаете поступить?

- Отчасти это верно. Вероятно придется купить и сломать соседний дом, правда, ветхий и необитаемый. Но это еще не теперь. Об этом я, если помышляю, то в связи с будущим.

- Будущее, - протянул Аллот, мечтательно. - Будущее! Кому {25} будущее, кому прошлое. Не забудем историков, например Фюстель де Куланжа, или Соловьева, или Момсэна, или Цезаря. Ведь он тоже историк, помните де Белли Галлици? Или Геродота? Хэ-хэ-хэ! Не так ли? Не так ли? Если я сейчас сказал: кому будущее, кому прошлое, - то это только оттого, что я уже не молод и у меня особенного будущего быть не может, тогда как у вас все, решительно все в будущем. Вы только начинаете! И людей пожилых это всегда трогает, всегда их побуждает к сравнениям...

За окном дождь не только не утихал, он, наоборот, усиливался. Исключительный был в тот день ливень. Он наводил на мысль, что все может в несколько часов рухнуть и оказаться сметенным если вот такой ливень, или какая-нибудь неимоверная гроза, или еще что-нибудь, продлится дольше чем можно сопротивляться. Я посмотрел на Мари. Она имела вид стесненный и ела без обычного аппетита. Аллот же так и уплетал.

- Вы любите хорошую кухню? - спросил я его.

- Эта рыба превосходна, - ответил он, - она просто сама тает во рту. Рыбу я вообще люблю, кажется мне, больше всего другого. Если вы этого не знали, если Мари вам не сказала, что я так люблю рыбу, если это только совпадение, что как раз сегодня тут рыба, - то в этом я готов найти род благоприятного указания касательно наших будущих отношений. Хэ, хэ, хэ. Не думайте, однако, что я считаю потусторонние силы за реальность. Ко всему этому я равнодушен. Нет, нет, только не это. В моем качестве немного литератора, я стараюсь отыскав внутреннее значение там, где, на первый взгляд, ничего кроме последовательно одно за другим происходящих обстоятельств нет. Так гораздо интересней.

В это время подошел мэтрдотель и доложил, что меня просят к телефону.

- Это вы, алло? - услыхал я несколькими секундами позже голос старой экономки владельца.

- Я.

- Приезжайте, он скончался полчаса тому назад.

- Что вы говорите? Скончался? Да, конечно, еду немедленно. Повесив трубку я вышел в коридор. За окном, в эту минуту, дождь так и лил, так и лил, так и лил... Страшный был дождь.

Подойдя к столу, я молча сел, молча съел еще кусок рыбы, молча свернул салфетку. Не зная, как мне быть, чтобы не оставить Мари вдвоем с Аллотом, я медлил. Кроме того я не знал, как в его присутствии поделиться новостью, которая для Мари и для меня имела, разумеется, совершенно иное значение и совсем другой вес, чем для него. Мне казалось, что минуты отяжелели, что они почти приостановились, чтобы успеть вместить в себя все, что им предстояло вместить.

- Мне придется вас покинуть, - произнес я. - Меня срочно вызывают...

- О эти деловые люди, о эти деловые люди, - воскликнул Аллот {26} и выпил глоток белого вина. Он, казалось, входил в отличное расположение духа и, может быть, в сентиментальное умиление. - Во время завтрака, и еще во время такого вкусного завтрака, и как раз когда льет несосветимый дождь! И вы не можете отложить этого дела? :

"Дело, - подумал я. - Это не дело. Это перемена, и большая".

Перемена, хотя и предусмотренная, действительно, было большой. В эти минуты я становился богатым. Правда, я только потом узнал, насколько я делался богатым. Но уже и так, не оказывался ли я владельцем хорошо налаженного, развивавшегося, разраставшегося, цветущего предприятия?

Как же все это было сказать, как было все вместить в несколько слов, и таких, чтобы не оказалось в них никакого оттенка предосудительного удовлетворения? Чтобы Мари поняла мое состояние?

- Не могу, - ответил я Аллоту, - не могу, потому что оно уже вошло в такую стадию, когда от человеческой воли ничего не зависит. Mне сообщили, что владелец моей фабрики скончался...

Сказав, я посмотрел на Мари; но она глаз своих не подняла. Складка губ, однако, говорила о сдержанном волнении: вероятно, она сжала челюсти.

Аллот же был просто поражен.

- Как? Ваш хозяин умер? И вас вызывают? Что все это значит? Хэ, хэ, хэ! Как раз мы говорили о будущем! И вот оказывается, что оно целиком под вопросом. Теперь ведь будет новый владелец и это всегда сопровождается переменой персонала. А для умершего - хэ, хэ, - теперь все в прошлом, он сам вошел в прошлое, находится уже в составе истории, не общей, конечно, но его частной. Можно даже сказать, что его частная история кончилась. Хэ, хэ! Дивны дела Господни и неисповедимы пути Его. Ох-хо-хо-хо-хо-хо-хо ! Как раз когда мы познакомились, когда у нас начали шевелиться надежды, т. е. у меня даже не надежда, а уверенность возникла, что все у вас с Мари пойдет так хорошо, и вдруг это известие, которое все меняет. Рискуете вы или не рискуете утратить должность директора? Скажите прямо? Я выдаю за вас свою падчерицу, и в праве задать такой вопрос.