Я Горбов - Все отношения

• Название: Все отношения
• Автор: Я Горбов
• Жанр: Русская классическая проза

---

Она направилась к лестнице. Но у первой ступеньки обернулась {104} и не то улыбнулась, не то что-то прошептала, как уже несколько раз делала, уходя из моего бюро.

В столовой я задумался. Что это могло значить? Выполняла ли Зоя какое-нибудь поручение Аллота? Если он намеревался возобновить угрозы вторжения и снова заносил руку над спокойствием Мари, то без серьезного и многообещающего повода он решиться на это не мог: с тех пор, как Художественное Ателье прочно стало на ноги, он казался совершенно удовлетворенным и дальше разглагольствований не шел. Недоумение мое и досада были тем большими, что мое умение разбираться в подоплеке конкурентов и разгадывать их замыслы ни в чем мне не помогало. Я решительно не мог проникнуть ни в побуждения Зои, ни в планы Аллота (если он, в этом случае, ею руководил). Пока я так размышлял, все кругом оживилось. Мари вышла из ванны. Горничная вернулась с булочками и стала накрывать на стол. Нерс пришла спросить, надо ли переменить простыни и белье Доротеи к приходу доктора? Я пошел в ванну, но только успел приступить к туалету, как раздался звонок, и я понял, что это доктор.

Когда, после осмотра девочки, мы все собрались в столовой, чтобы позавтракать, доктор подтвердил, что ничего серьезного нет. Мари была права: просто Доротея объелась. Лечение было самое простое: диэта, кое-какие капли, теплая повязка на животик, в постели до того, как не спадет жар. Через несколько дней все должно пройти. Шутя доктор заметил, что если бы поводы нас навещать не были связаны с его профессией, то он только бы каждый раз наслаждался, таким у нас все дышало спокойствием и благорасположением! Так много в наших комнатах было воздуха, света, счастливых минут...

- И как раз мои новые часы стоят, пошутил я, указывая ему на них.

-Так это же настоящий астрономический прибор! - воскликнул он, с нескрываемым восхищением. - Bcе знаки Зодиака! И какая эмаль, какая резьба!

Когда он ушел, Мари спросила:

- Кто приходил пока я была в ванной?

- Мне принесли бумаги, которые мне понадобятся сейчас, в министерстве торговли, - ответил я, удивляясь легкости, с которой солгал.

- Ты только просыпаешься, - вздохнула она, сокрушенно, - и уже тебе надо думать про министерство, про банки, про контору, про адвокатов... что еще? Надеюсь, что, по крайней мере, рассыльный не переступил порога? Дел домой мы не пускаем, помнишь?

- Он не переступил порога.

На этот раз мне лгать надобности никакой не было. Но спешить приходилось. Уходя я поцеловал Доротею и попросил Мари мне протелефонировать в бюро.

"Еще раз, - подумал я, - не поспею к часовщику". Я уже совсем было собрался кого-нибудь к нему послать, как, взглянув в {105} записную книжку, заметил, что его магазин расположен по пути в министерство. Я так обрадовался, что поделился этим с Мари.

- О да, это очень хорошо, - сказала она. - Ты не забыл принесенных тебе бумаг? Где они ?

- В портфеле.

В министерстве мне пришлось минут десять подождать. Я воспользовался этим, чтобы еще раз попытаться разгадать повод визита Зои.

- Не Зои, - пробормотал я, - а мадам Аллот. Она ведь теперь мадам Аллот.

Так моя мысль скользнула в сторону присланной ею каллиграфической и рукописной карточки-приглашения, и я подумал, что сделано это было в тайне от Аллота. Весьма вероятно и утренний ее визит тоже был тайным. Было еще и то, что Аллот не только меня на свадьбу не позвал, но никак о предстоящем бракосочетании не упомянул. Все это, однако, весило гораздо меньше, чем признание Зои, что она меня видела в такси.

Выйдя из министерства я увидал, что идет дождь. Магазин часовщика оказался большим и новым. Стеклянные прилавки, полки, никель, зеркала, неоновое освещение и везде часики, последних моделей будильники, и часы: столовые, стенные, на подставках, плоские... Молоденькая продавщица, с артистически завитыми волосами, с красными ноготками, в тщательно отглаженном узком платье, как нельзя лучше гармонировала с общей обстановкой.

- Я хотел бы видеть господина Романеску, - обратился я к приказчице.

Приятно улыбнувшись девица юркнула в боковую дверь и почти тотчас же в магазин вошел его владелец. Достаточно было одного взгляда, чтобы увидать, что это волевой, независимый в суждениях и опытный в делах человек. Он был высок, массивен, широкоплеч, у него были большие руки, посадка головы была чуть что не надменной. Серые внимательные глаза, густая брови, подстриженные, с проседью, усики. белый колпачок на голове не позволял определить, лыс он, или не лыс, а халат коммерсанта обтекал комфортабельное брюшко, отлично подхватывавшее его высокий рост. Ни в чем не походил он на того часовщика - старого ремесленника, которого я ожидал увидать, и который был бы в продолжении и моих часов, и того, как часы эти стали моей собственностью. Мне было неприятно. Мне так было неприятно, что я подумал: не уйти ли, не обратиться ли к другому мастеру?

- Чем могу служить? - спросил Романеску. Его спокойный голос совершенно соответствовал его облику.

Я слегка медлил с ответом. Водворилось молчание, и внезапно я услыхал, как тикают часы. Одни быстро, торопясь, другие важно, третьи тихо посмеиваясь или болтая глупости, четвертые с методической равномерностью. Взглянув в окно я увидал за стеклом подвижную сетку дождя, противоречившую яркости, сухости, блеску помещения.

{106} - В вашем магазине слышно, как течет время, - произнес я. - Это тиканье вас не утомляет?

- Нисколько. Я его не замечаю. Могу даже сказать, что я его совсем не замечаю.

- И не находите, что это похоже на возню каких-то насекомых? усмехнулся я.

- Никогда мне это не приходило в голову, - ответил он, любезно.

- Я скорей думал, что раз время - деньги, то время может быть товаром. Но торгую я часами, и даю время в виде бесплатного приложения.

Он слегка посмеялся и продолжал:

- Кому и как мои стрелки будут указывать час, когда надо вставить и идти на работу, или ложиться слать, кому подскажут, что надо спешить, или что времени еще много - меня не касается, не так ли? Когда мои часы разойдутся но комнатам и карманам, они начнут отсчитывать личные секунды и минуты. А здесь, пока они не проданы, они болтают, о чем хотят. Так что насчет возни насекомых...

- Вы поэт.

- В настоящее время я часовщик.

- Стало быть не всегда им были? - заметил я, не подумав, что он может счесть вопрос за неуместный.

Но он ответил попросту:

- Не всегда. Раньше я был банкиром. Но мне пришлось покинуть мое отечество из-за социально-политических неурядиц, которые меня разорили. Да и жизни моей там угрожала опасность. Заграницей я использовал познания, приобретенные в годы юности, когда из простого любопытства увлекался часовым механизмом. Тут я начал с очень скромной починочной мастерской. Потом мое дело разрослось.... И он, с очевидным удовлетворением, оглянул магазин. Я пояснил тогда, в чем заключается приведшее меня к нему дело.

- Хорошо, я приду осмотреть ваши часы, - сказал Романеску, - это меня интересует. И если окажется, что моего опыта не хватит, то у меня тут есть очень искусный старый мастер...

- Когда? - спросил я.

- Сегодня не могу. Завтра?

- Да, но не раньше семи вечера. Днем я очень занят, а присутствовать при экспертизе хочу непременно. Мои часы показывают не только часы и минуты, но дни, недели, годы, столетия. Мне кажется, что осмотрев их вы дадите интересные объяснения.

- Вы слишком любезны...

- Я пришлю за вами автомобиль. Значит до завтра вечером?

- Непременно.

Дождь продолжал идти. Торговка цветами, будка которой находилась как раз против двери магазина, куталась в черный резиновый плащ и старалась укрыться под брезентом, натянутым над букетами гвоздики, георгинов, папоротниками и шпажниками. Противоречие между яркими красками цветов и болезненным выражением ее лица было {107} подавляюще. К этому зрительному впечатлению присоединялось как бы эхо тиканья, неугомонно гнавшихся за минутами часов. В автомобиле я стал думать о веренице дел и вопросов, ожидавшей меня на фабрике и испытал род растерянности, похожей на ту в которой я, с некоторых пор, просыпался.

Но в бюро все пошло своим чередом.

Из-за дел время выглянуло лишь к одиннадцати и, в течение нескольких минут, я мог задуматься о том, как побаловать Доротею, когда она поправится. На моем блокноте значилось, что в половину двенадцатого меня ждут у присяжного стряпчего для обсуждения конкордата с одним из поставщиков сырья, объявившего себя несостоятельным. И уже снова звонил телефон: главный бухгалтер сообщал, что предъявленный им к оплате чек не обеспечен. Чек был довольно крупный и бухгалтер хотел со мной посоветоваться. Я попросил его зайти во мне. Только положил трубку стандардистка сообщила о приходе Зои. Я уже вставал, когда появился сияющий бухгалтер, чтобы сказать, что тотчас после нашего разговора его вызвал банк и уведомил о пополнении счета покупателя телеграфным переводом. Мы обменялись удовлетворенными улыбками и я пошел в приемную. Зоя подняла на меня то, что принято называть "умоляющим взором".