Александр Широкорад - Прибалтийский фугас Петра Великого

• Название: Прибалтийский фугас Петра Великого
• Автор: Александр Широкорад
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-050418-3; 978-5-9713-7837-2

С начала XVIII века Прибалтика свыше 200 лет находилась в составе России. Без всякого преувеличения, она была самым спокойным регионом империи. Однако в 1941–1944 гг. Прибалтика оказалась единственной оккупированной Гитлером территорией Европы, большая часть населения которой сражалась на стороне немцев. А в 1990 г. именно Прибалтийские республики инициировали развал Советского Союза. В представленной монографии автор попытался найти причины этого феномена в тысячелетней истории региона.

---

Через день войска Плеттенберга подошли к Изборску. Немцы постреляли из пушек, быстро оценили крепость каменных стен и ответный огонь гарнизона и по здравому размышлению на следующий день двинулись на юго-восток к реке Великой. Немцы хотели форсировать реку, но это им не удалось из-за противостояния отряда псковичей. Так, Плеттенберг пошел на юг по западному берегу реки, пока не дошел до крепости Остров.

Крепость Остров в соответствии со своим названием находилась на острове посреди реки Великой. Крепость была обнесена стеной из известняка толщиной около 4 м и высотой до 10 м с четырьмя башнями.

План крепости Остров (на начало ХХ века)

7 сентября 1501 г. немцы «начали бить пушками городок Остров и огненные стрелы пускать». Видимо, речь идет о снарядах, которые использовались в военных целях в Европе со второй половины XV века. Возможно, эти снаряды были использованы и в битве на реке Сереце. В летописи говорится, что на Сереце «и напустиша буртальники немецкии ветр на псковскую силу и на московскую силу, и пыль ис пушек и ис пищалей».[50]

Остается предположить, что «буртальники» – это снаряды.

В ночь на 9 сентября немцы штурмом взяли Остров и перебили находившихся там 4 тысячи русских. Тут явно речь идет об окрестном населении, укрывшемся от немцев в стенах крепости. Гарнизон сего Острова в мирное время не превышал 100 человек.

После взятия Острова магистр не решился переправиться на другую сторону реки Великой, где его уже ждали псковские полки, а пошел назад к Изборску. Там он простоял день и затем ушел, но оставил в брошенном лагере засаду. Немцы помнили, как изборяне собирали добро, брошенное русскими в битве у Серецы, и решили устроить им западню. Действительно, десятки изборян отправились в немецкий стан отыскивать оставленные вещи. И тут ударила рыцарская конница. Было убито и взято в плен 130 жителей, после чего немцы уже окончательно двинулись домой. Понятно, что сия операция была проведена для поднятия боевого духа войска. По пути у магистра и у многих рыцарей начался кровавый понос (дизентерия?).

В 1502 г. Иван III выслал новую рать во главе с князем Александром Оболенским и татарский отряд. Московское войско встретилось с немцами около города Гелмеда и, несмотря на то что в первой же схватке погиб воевода Александр Оболенский, русские победили и десять верст гнали немцев. По словам псковского летописца, из неприятельской рати не осталось даже «вестоноши» (вестника), который бы дал знать магистру об этом страшном поражении. Псковский летописец утверждает, что москвичи и татары «секли врагов не саблями светлыми, но били как свиней шестоперами». По словам немецкого летописца, русские потеряли в этом сражении до полутора тысяч человек, а Ливония лишилась сорока тысяч жителей, убитых и взятых в плен русскими.

Вскоре Плеттенберг выздоровел и в том же году появился с пятнадцатитысячным войском под Изборском. Немцы осадили город, но, простояв несколько дней, отошли и осадили Псков. Псковичи сами подожгли предместья и оборонялись до тех пор, пока немцы, узнав о приближении московских воевод князей Данилы Щени и Василия Шуйского, не отступили от города. На берегу озера Смолина воеводы настигли немцев и принудили к битве. Бой был кровопролитным и ожесточенным. Несмотря на большое численное превосходство русских, Плеттенбергу удалось обратить их в бегство, но потери немцев были так велики, что на следующий день Плеттенберг сам начал отступление.

Великий магистр прусский писал папе, что русские хотят или покорить всю Ливонию, или, если не смогут этого сделать по причине крепостей, вконец опустошить Ливонскую землю, перебив и пленив всех сельских жителей; что русские уже проникли в центр страны, что магистр ливонский не в состоянии противиться таким силам, а от соседей же помощи почти нет; что христианство в опасности и потому святой отец должен провозгласить крестовый поход. Но увы, папе было не до крестового похода – начиналась борьба с Реформацией.

В марте 1503 г. в Пскове было подписано перемирие на 6 лет. Условия его были написаны «по старине», восстанавливалась старая граница, как «при Невском». Епископ Дерптский должен был платить старинную дань Москве (вместо Пскова и Новгорода). А также «повинные ливонские рыцари из Москвы не отпускаются после подписания мира, но могут выкупиться сами». Однако размеры выкупа устанавливались столь высокими, что воспользоваться этим правом смогли лишь единицы.

Любопытно, что магистр первым из европейских правителей признал титул Ивана III – «царь и государь всея Руси». Шестилетнее перемирие 1503 г. оказалось весьма долгим. Оно несколько раз продлялось и просуществовало до Ливонской войны.

Глава 5 Под властью ордена

Сейчас в Эстонии тщательно уничтожаются все следы русского присутствия, включая даже памятники солдатам, погибшим в 1944 г. при освобождении республики от фашистской оккупации. Тем не менее в историческом центре Таллина осталась улица Вене – улица русских. Почему же ее не переименовали? Увы, такое название улица получила не при Сталине и даже не при Петре Великом, а где-то в XIII или XIV веках.

Еще до прихода датчан в Колывань на горе Олевимеги русские выстроили храм святого Николая. Во время грандиозного пожара 1433 г., когда выгорел почти весь Ревель, храм тоже сгорел. Новый православный храм святого Николая выстроили на улице Вене в 1433–1437 гг. В 1599 г. царь Борис подарил собору огромный серебряный подсвечник с надписью: «Повелением… Царя и Великого князя Бориса Федоровича… сделан сей подсвечник к великому Чудотворцу Николаю в Колывань, в первое лето Государства Его 7107 года».

В феврале 1438 г. в Ливонию в Дерпт (бывший русский Юрьев) приезжает митрополит всея Руси Исидор, направляющийся на Флорентийский собор. Что произошло при его встрече в Дерпте, мы никогда бы не узнали, если бы Исидор в 1441 г. в Москве не был арестован по обвинению в «латинстве». И ему поставят в вину в числе многого другого поездку в Дерпт. Там его встретили две толпы: русские с попами, православными крестами и хоругвями и немцы со своими латинскими «крыжалами». А Исидор умышленно или по глупости подошел первым к немцам.

Нам же в этом эпизоде интересен вопрос, откуда в 1438 г. в Дерпте взялась толпа «оккупантов»? Ведь в XIV–XV веках никакого массового переселения русских в Прибалтику отмечено не было. На самом деле в Ревеле и Дерпте жили потомки тех русских, которые остались там после оккупации немцами.

Следует заметить, что русское население в Прибалтике постоянно подвергалось нападениям католиков. Так, на Рождество 1472 г. в Дерпте произошел настоящий русский погром. Община церкви святого Николая 6 января совершала обряд водоосвящения и крестный ход на реку Амовжу. При возвращении на них напала группа фанатичных католиков под предводительством бургомистра Юрия Трасоголового. Городские власти и католическая церковь жестоко расправились с православными. 8 января по приказу епископа Андрея в Амовже были утоплены священник Исидор и еще 72 человека, в том числе женщины и дети: «Безжалостно побросали в прорубь всех, не пощадив даже матерей с грудными младенцами. Весной, по вскрытию реки… найдены в целости все тела сих 73 замученных, и оставшимися в Дерпте православными честно погребены при церкви святого Николая».[51]

Так выполнял дерптский епископ договор 1463 года с Великим князем Московским Иваном III, по которому среди прочего он обязывался оказывать особенное покровительство православным, жившим в «Русском конце», и их церквям, и «то держать по старине и по старинным грамотам».

Ну а после констатации этих очень неприятных прибалтийским и русскоязычным историкам фактов перейдем к государственному устройству Прибалтики после захвата ее немцами.

В первой половине XIV века немецкие и датские феодалы в Прибалтике значительно усилили гнет крестьян – этнических эстонцев и латышей. Даже в хронике Виганда Марбургского говорилось: «Рыцари и вассалы обременяли население такими большими поборами и вымогательствами… и так велико было их [феодалов] насилие, что они их жен позорили, дочерей насиловали, их собственность отбирали, а с ними обращались как с рабами».[52]

Крестьянские восстания в Ливонии в XIV веке

В ночь на 23 апреля 1343 г. в Харьюмаа началось восстание эстонских крестьян. Орденский хронист сообщает о начале восстания кратко: «Все, кто были немецкой крови, должны были умереть. Они [эсты] сжигали все дворянские мызы, исходили страну вдоль и поперек, умерщвляя всех попадавшихся им немцев… Кто из женщин и детей спасался от мужчин, тех убивали женщины не немецкой крови; сжигали церкви и мызы». Одним из первых был разрушен большой монастырь в Падизе.

В июле восстание началось и на острове Саарема. Датчане обратились за помощью к ордену, а повстанцы – к шведам.