Валерий Горбань - Выстрелы на перевале

• Название: Выстрелы на перевале
• Автор: Валерий Горбань
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Ты, Михалыч.

Ковалев прошелся по кабинетам "шестерки" и в каждом о чем-то коротко переговорил с друзьями-коллегами.

Опера разбежались по городу. У каждого из них на руках находилось по несколько других материалов. Иные заявления тянули только на "отказной", иные вызревали в серьезные дела. За любую из этих "бумажек" сыщики, зажатые в конкретные сроки УПК, лично отвечали головой. Но ни один из них, встречаясь с агентами, доверенными лицами и просто уголовниками, не упускающими случая услужить сотруднику шестого отдела, не забыл, как бы случайно и вразброс, без увязки двух вопросов, поинтересоваться: кто в последнее время выезжал на гастроли на трассу, и нет ли в городе какой суеты с "лохом", которого "разводят на бабки" за аварию.

А "отстраненный" Жорка, после пары тонких дипломатических бесед Виктора с подостывшим Шефом, был передан в распоряжение Михалыча и пахал на полную катушку в абсолютной уверенности, что жизнь все расставит на свои места.

27 апреля

Удача - дама капризная. И поклонников любит темпераментных и настойчивых. Поэтому никто не удивился, что именно Жоркин агент первым, в семь утра, позвонил Гопе, который, пролазив по злачным местам до трех часов ночи, устроился спать на стульях в кабинете, у телефона, чтобы не упустить бесценную информацию. Дома телефона у него не было. Не было, впрочем, и самого дома. Имелась комнатушка в частной избушке, которую он снимал за третью часть скромной милицейской зарплаты. Жорка коротко договорился о месте встречи и пулей вылетел из кабинета.

Ровно в девять он положил на стол Шефа рапорт с полученной информацией, необходимыми справками и грифом "секретно".

Рапорт гласил: "Заика (Куцак Виталий Николаевич, 1960 года рождения, гагауз, уроженец г. Бендеры Молдавской ССР, судим по статьям 144, 145 УК РСФСР, первый раз - с отсрочкой исполнения приговора, по второй судимости отбывал наказание в ИТК-3, освобожден условно-досрочно в декабре прошлого года), Хромой (Никонов Василий Анатольевич, 1954 года рождения, русский, уроженец г. Бендеры, ранее судим по статьям 89, 144 УК РСФСР, 13 января сего года арестован по обвинению в совершении вымогательства общественного имущества, 15 апреля решением Магаданского городского суда освобожден из-под стражи под залог по состоянию здоровья) и неизвестный в городе молодой парень, которого двое вышеназванных называли "Малой", 22 апреля выехали на трассу за золотом. Сделка с металлом сорвалась. Но что-то у них произошло. Никонов мечется по городу, пытается продать на запчасти машину явно криминального происхождения... По слухам, носит с собой оружие. Говорит, что надо завершить одно дельце и смываться из города".

Один из оперов на личном "Запорожце" немедленно рванул в СИЗО за фотографией Куцака. Технари спешно перегоняли на дубликаты запись из видеотеки, сделанную после предыдущего задержания Хромого.

Когда через два часа из магаданского аэропорта поднимется самолет, к великой радости сыщиков задержавшийся из-за тумана, в кабине пилотов уже будет лежать пакет с фотографиями и видеопленкой. Еще через час, командир экипажа, коренной колымчанин, после двухминутной беседы с операми плюнувший на все инструкции Аэрофлота, лично передаст пакет водителю милицейского УАЗика, подъехавшего из поселка прямо на взлетку.

В тринадцать тридцать, кассирша автовокзала, рассматривая в райотделе среди других фотографий фото лысого и перепуганного Заики, сделанное в СИЗО два года назад, скажет с сомнением:

- Что-то есть, но точно сказать не могу.

Для юристов это означало: человек не опознан.

В четырнадцать, прервав показ мультиков в местном видеосалоне, попросив малышню погулять несколько минут и усадив владельцев салона в качестве понятых, оперуполномоченный РОВД Михаил Никифоров включит видеомагнитофон с доставленной из Магадана кассетой. На экране начнут сменяться специально подобранные для видеоопознания физиономии вымогателей, воров, убийц и просто хулиганов. При виде Хромого, сидящая в зале кассирша, нарушив официальное течение процедуры, воскликнет:

- Вот он, этот козел, что с Вовкой уехал!

Мгновенно переданная в Магадан новость новостью уже не будет.

Но полученные результаты опознания, которое может производиться только в рамках возбужденного уголовного дела, уже будут иметь юридическую силу. Потому что к этому времени произойдет ряд очень важных событий.

В девять тридцать, Жорка получил еще одно сообщение: Куцак просил расточить ствол обреза от "мелкашки", чтобы экспертиза не могла распознать, было ли это оружие в работе. На совет просто утопить обрез в море, ответил, что он ему еще пригодится. Попросив укрытия и оставшись ночевать у корешка, Заика выпил немыслимое количество водки, но не опьянел и не отрубился, а впал в истерику и стал плести про какого-то сусуманского таксиста, которого они с Хромым и Малым якобы завалили на Арманском перевале, всадив две пули в затылок.

В десять пятнадцать, приехавший в УВД сорокапятилетний худощавый и рыжеватый Виктор Киряков, один из самых опытных следователей прокуратуры, подвергся темпераментной атаке со стороны сыщиков и, не выдержав жуткого оскорбления ("перестраховщик несчастный!"), разорался в ответ:

- Вы меня учить будете, сопляки! Проработают по три понедельника, а туда же!

В десять тридцать, переговорив по телефону с начальством и еле удержавшись от перехода на лексикон сыщиков, Киряков бросил трубку, желчно передразнив невидимого собеседника:

- Решай сам, тебе отвечать... А то я не знаю.

От души выругавшись, снова взялся за телефон и запросил в информационном центре очередной номер уголовного дела.

Опера дружно вздохнули.

Этот запрос означал лишь одно: следователь решился на свой страх и риск возбудить уголовное дело "по заявлению гражданки Стороженко о безвестном исчезновении ее мужа, Стороженко Владимира Николаевича, при обстоятельствах, дающих основание полагать, что совершено умышленное убийство".

Руки оперативникам были развязаны. Правда, если бы гражданин Стороженко вдруг объявился по истечении нескольких суток живым и невредимым, то дисциплинарное взыскание сошло бы для Кирякова за амнистию. Что такое "необоснованное возбуждение уголовного дела", он знал хорошо. А из материалов, "дающих основание полагать...", у него имелись только заявление Натальи и краткий рапорт Жорки.

В одиннадцать, Шеф собрал оперативку и, глядя в стол, сказал:

- Для работы по заявлению Стороженко создается оперативная группа в составе трех человек. Группе придаются шесть сотрудников роты патрульно-постовой службы. Михал Михалыч загружен по другому материалу, поэтому старшим группы назначаю Георгия Анатольевича. Он в курсе дела и имеет к преступникам оперативные подходы.

В устах Шефа такое заявление было сродни публичному извинению.

Жорка не торжествовал. Ему было некогда.

В его маленький кабинет набились не трое названных на совещании оперов, а десять, в том числе обслуживавшие экономическую линию. Собственно, исключая Шефа, собрался практически весь шестой отдел. Большинству из них было тридцатьтридцать пять - счастливый для мужчины возраст, когда зрелость характера и жизненный опыт сочетаются с физическим здоровьем и еще нерастраченной молодостью души. Но не только возраст и общая профессия объединяли этих людей. Это были настоящие единомышленники, в большинстве своем прошедшие суровую школу работы "на земле": в уголовном розыске города или одного из райотделов. Профессионалы высокого класса и трезвомыслящие люди, они понимали, что преступность - практически вечное явление. Но в то же время, бесконечно преданные своему делу, окрыленные первыми победами и умудренные первыми поражениями, они искренне верили, что недалеко то время, когда шестые отделы, при мощной поддержке государства, вооруженные новыми законами, превратятся в структуру, сопоставимую с американским ФБР и, словно гнилую палку через колено, сломают хребтину стремительно растущей организованной преступности.

Ни одному из них и в дурном сне не могло присниться, что новые законы будут редактироваться людьми, которые своими нравами приведут в изумление даже "паханов" старой закваски. Что уже тогда разгоревшаяся под лозунгами гласности травля в печати и наплевательское (если не тщательно продуманное) отношение к милиции со стороны власть имущих за неполные десять лет приведут к трем массовым исходам профессионалов из системы МВД, насильственно разорвав преемственность поколений. Что оставшиеся фанатики милицейской работы, вопреки всему надеющиеся на лучшее, будут размываться потоком новых людей, зачастую случайных, пораженных страшными вирусами стяжательства и продажности.

И что тем, кто сумеет сохранить себя, свою честь и злое упрямство в противостоянии нахлынувшей на страну дряни, придется, кроме изнурительной повседневной и неблагодарной работы, взвалить на себя тяжкую ответственность за восстановление профессионализма, сплочение и обучение талантливой и порядочной молодежи, постепенное отвоевывание у шаек, закрепившихся во властных структурах, так легко захваченных ими рубежей.