Николай Вихирев - Искатель. 1965. Выпуск №1

• Название: Искатель. 1965. Выпуск №1
• Автор: Николай Вихирев
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1965

На 1-й стр. обложки: рисунок художника А. Гусева к фронтовым запискам кинооператора И. Вихирева.

На 2-й стр. обложки: иллюстрация художника Н. Гришина к фантастической повести Г. Голубева «Огненный пояс».

На 4-й стр. обложки: строительство Днепродзержинской ГЭС. Фото Н. Селюченко.

---

— Извините, пожалуйста, Капитон Илларионович, что отняли у вас столько времени, — сказал Луганов, — такая уж наша работа.

— Н-да-а, работа, — неопределенно протянул Черняев и, попрощавшись с Лугановым и Мироновым, направился к выходу. Дойдя до двери, он вдруг повернулся и сделал шаг назад:

— Да, письмо…

— Что, письмо? — спросил Луганов. — Вы хотите его взять?

— Пожалуй, да. Что ни говорите, а память, хоть и горькая.

— Мы хотели бы его оставить на время, если вы не возражаете, — сказал Миронов. — Оно может нам понадобиться.

— Как будет угодно, — ответил Черняев и, сухо кивнув, вышел.

— Ну-с, что скажете? — спросил Миронов, когда дверь закрылась.

Луганов недоуменно вскинул брови.

— А что тут скажешь? Для меня лично ничего особенно нового в рассказе Черняева нет, если исключить всякие романтические подробности.

— А письмо? Письмо он вам в прошлый раз показывал?

— Насчет письма — правильно. Письмо он мне не показывал. Но я и его отношу к числу романтических подробностей.

— Занятная подробность, — задумчиво заметил Миронов.

— Чем, собственно говоря?

— Да многим. Ну, например, зачем он хранит это письмо, которое, казалось бы, должно жечь ему руки? Зачем носит с собой? Зачем показал нам? Почему, уходя, не хотел его оставить?

— Не знаю, — возразил Луганов, — чем вас заинтересовало это письмо. Давайте, кстати, хоть прочитаем его.

Взяв письмо со стола, Луганов вслух прочел:

«Ольга, любимая! Судя по твоим письмам, ты теперь совсем другая, или это только на бумаге? Если бы ты знала, как хочу я видеть тебя, как жду встречи. Расставаясь, я хотел многое тебе сказать, но… не решился. Я так и не рискнул просить тебя быть моей, моей навсегда. Но ведь только об этом я мечтаю, только этим живу. Жду тебя с нетерпением на старом месте, в конце мая. Я опять получил туда направление. Знаю, верю, мы встретимся, чтобы никогда больше не расставаться.

Твой В.»

Закончив чтение, Луганов взглянул на Миронова:

— Да, определеннее не скажешь. Нетрудно понять Черняева. Переживает он сильно. Мне рассказ его показался искренним.

— Согласен, — кивнул Миронов, — сомневаться в его искренности оснований нет. Но вот история с письмом мне определенно не нравится… Что же касается сути дела, то ни на один из вопросов — в частности, самый простой: откуда взялись вещи иностранного происхождения — ответа пока нет. И без Ольги Николаевны Величко мы ничего не выясним. Не говоря уже о записке и всем остальном. Вот давайте и помозгуем, как будем искать Величко. Что же касается ее почерка, то это остается за вами, как давеча условились.

— Я помню, — сказал Луганов. — А искать? Надо запросить Кисловодск. С этого начнем.

На том пока и порешили: Луганов принялся составлять запрос в Кисловодск. Одновременно решили разослать запросы по всем местам, где, судя по уже имевшимся данным, ранее бывала Величко: в Саратов, где жили Черняевы до переезда в Крайск; в Куйбышев, где она проживала с бывшим мужем, наконец, в Чернигов, невдалеке от которого она родилась и выросла. Чем черт не шутит, а вдруг да там, под Черниговом, и до сих пор живет кто из ее родственников? Вдруг Величко взяла и укатила на родину?

ГЛАВА 4

Первые дни после беседы с Черняевым были заполнены у Миронова и Луганова до отказа. Прежде всего Луганов побывал в доме, где жил Черняев. От работников домоуправления он узнал, что ранее семью Черняевых, а теперь Капитона Илларионовича, обслуживает приходящая домработница, Стефа Левкович. Постоянно Левкович работала уборщицей в одной из гостиниц Крайска. Под благовидным предлогом Миронов в тот же вечер отправился к ней домой.

Стефа Левкович оказалась женщиной общительной, любящей поговорить.

— Как живу? — отвечала она на вопросы Миронова. — Да ничего, не жалуюсь. Какое-никакое, а жалованье получаю в гостинице. Прирабатываю, убираю тут одну квартиру, Черняева. Человек он серьезный, солидный. Правда, на деньги жаден, это да. Прижимист. А так ничего. Самостоятельный.

Когда речь зашла об Ольге Николаевне Величко, бывшей жене Черняева, Стефа развела руками:

— Что о ней сказать? Ольга Николаевна казалась уж такой хорошей, а вышло — с ветерком в голове. Уж как Капитон Илларионович ее лелеял, а она возьми да и брось его. Со стороны посмотришь — такая милая, скромная, а на деле что получилось? Я-то ведь и раньше кое-что замечала. Вот, к примеру, перед самым отъездом Ольги Николаевны один молодой мужчина к ней заходил. Пришел, кофе напился и все сидит. Братом назвался. Двоюродным. Знаем мы этих братьев! Помнится, из Эстонии приехал. Я его день спустя еще в гостинице встретила. Он в аккурат из номера выходил. Видать, у нас останавливался.

— В вашей гостинице? — переспросил Миронов, внимательно слушавший болтовню Левкович.

— У нас, как же!

Вечером того же дня в конторе гостиницы появились Миронов и Луганов. Их интересовали регистрационные книги постояльцев.

Через два часа напряженной работы внимание Миронова привлек некто Артур Владимирович Рыжиков тридцати трех лет, инженер-радист, который, как значилось в книге, прибыл из Таллина. В апреле он несколько дней прожил в гостинице. Как было указано в книге, в Крайск приезжал в командировку.

В ту же ночь в Таллин был направлен запрос о Рыжикове. А на следующее утро Луганову удалось, наконец, раздобыть образец почерка Ольги Николаевны Величко. Сомнения не было — странная запись на клочке бумаги была сделана ее рукой.

Продолжал Миронов, памятуя указания генерала, заниматься и Черняевым, тщательно изучая его окружение и образ жизни.

Полковник Скворецкий выделил в распоряжение Миронова толкового, энергичного сотрудника — Сергея Савельева.

Савельев, день спустя появившийся у Миронова, произвел на Андрея самое лучшее впечатление. Шел Савельеву двадцать четвертый год, но выглядел он совсем юнцом и многие в управлении — особенно девушки, машинистки, секретари, стенографистки — звали его просто Сереженька.

В органах КГБ Сергей работал всего второй год, но уже успел зарекомендовать себя с самой лучшей стороны: ему доводилось участвовать в нескольких сложных операциях, и действовал он каждый раз успешно.

Миронов не спеша, обстоятельно растолковал Савельеву задачу: не исключено, говорил он, что в окружение Черняева проникли люди, стремящиеся сыграть на его слабостях, скомпрометировать и затем воспользоваться этим в преступных целях. Чтобы в этом разобраться, надо присмотреться к Черняеву, к его знакомым.

— Понятно, товарищ майор, — кивнул внимательно слушавший Савельев.

— Растолковывать вам в деталях, как вести работу, думаю, нет нужды. Опыт у вас есть. О результатах будете докладывать каждый вечер, специальным рапортом. Вот, пожалуй, и все.

Едва Савельев успел уйти, как в кабинет Миронова ворвался Луганов. Не вошел, а именно ворвался.

— Вот, Андрей Иванович, телеграмма. Из Кисловодска. Читайте. Нет, вы только прочтите, Что они пишут!

Миронов взял телеграмму, развернул ее.

— Каково? — сказал Луганов. — Не при-ез-жа-ла!

— Н-да, — хмыкнул Миронов. — Закавыка!

Ответа из Кисловодска Андрей ждал с нетерпением. Правда, он не думал, что Ольга Величко-Черняева все еще там. На какие средства сможет она жить на курорте несколько месяцев? Но он полагал, что работники кисловодской милиции сообщат, когда она выехала, куда и, возможно, с кем. Все эти вопросы Луганов поставил в своем запросе. Но в телеграмме было сказано, что никто под фамилией Величко или Черняевой в Кисловодске не проживает, что вообще женщина с таким именем, отчеством и фамилией в течение текущего года в Кисловодске не проживала, ни в гостиницах, ни в санаториях не останавливалась.

«Как же так? — думал Миронов. — Ведь Черняев сам проводил ее на вокзал, усадил в поезд. Правда, прямых поездов до Кисловодска из Крайска нет, ехать надо с пересадкой. Значит, Величко по дороге сошла, не доехав до места? Но почему? Или и тут обман, и тут она не сказала Черняеву правду, поехав не в Кисловодск, а в другое место? Но зачем, с какой целью?»

— Андрей Иванович, а что будем делать со студентами?

— Со студентами? — спохватился Миронов.

Он взял телеграмму и перечитал то ее место, где говорилось, что в прошедшем и текущем годах в районе Бештау работало две геологические изыскательские партии. В одной из них разновременно проходило практику несколько студентов, в том числе и студенты из Ленинграда. Фамилии их были указаны. В самом Кисловодске и его окрестностях никаких геологических поисков не велось, и данными о пребывании здесь ленинградских студентов кисловодская милиция не располагала.

Внимательно перечитав эту часть телеграммы, Миронов глянул на Луганова.