Рэй Брэдбери - Обмен

• Название: Обмен
• Автор: Рэй Брэдбери
• Издательство: Эксмо : Домино
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-08146-1

Взрослый Уильям Генри Сполдинг заглянул проездом в городок своего детства, но Гринтаун изменился, и никто его не ждет, кроме… Кроме тех, кто всегда с нами, неизменных друзей детства, незабытых, неизбывных лиц, летних и осенних имен.

---

Рэй Дуглас Брэдбери Обмен

Слишком уж много формуляров было в картотечном шкафу, слишком много книг на полках, слишком много шумной ребятни в детском зале, слишком много газет, которые предстояло рассортировать и убрать повыше на стеллажи…

Всего было с лихвой. Мисс Адаме откинула с изборожденного морщинами лба седую прядь, водрузила на переносицу пенсне в золотой оправе, а потом позвонила в серебряный библиотечный колокольчик и пару раз щелкнула выключателем. Выпроводить посетителей — что взрослых, что детей — с первой попытки не удавалось. Мисс Ингрэм, младший библиотекарь, ушла домой пораньше, сославшись на болезнь отца, поэтому все обязанности целиком легли на плечи мисс Адаме: проштамповать, расставить по местам, проверить сохранность.

В конце концов на последнюю книгу была поставлена отметка, тяжелые, обшитые медными листами двери выпустили последнего мальчугана, стукнул засов — и мисс Адаме под грузом неимоверной усталости прошествовала к своему рабочему столу сквозь сорок лет библиотечной тишины и радения о книгах.

Там она остановилась, положила пенсне на зеленый лист промокательной бумаги, сжала двумя пальцами тонкую переносицу и постояла с закрытыми глазами. Ну и бедлам! Малышня возит грязными пальцами по фронтисписам, оставляет на страницах каракули, гремит роликовыми коньками. Старшеклассники врываются с хохотом, а уходят с легкомысленными песенками!

Вооружившись каучуковым штампом, она взялась расставлять карточки строго в алфавитном порядке, и ее пальцы дошли до границы между Данте и Дарвином.

В это время до ее слуха донесся легкий стук по стеклу: у входной двери маячила мужская фигура. Мисс Адаме покачала головой. Тень у входа делала умоляющие жесты.

Тяжело вздыхая, мисс Адаме отперла дверь и увидела молодого человека в военной форме.

— Вы опоздали. Библиотека закрыта, — сообщила она и добавила, взглянув на его погоны: — Капитан.

— Постойте! — взмолился капитан. — Неужели вы меня не узнаете?

И повторил, не дождавшись ответа:

— Не узнаете?

Она вгляделась в его лицо, пытаясь выхватить из полутьмы хоть какие-то знакомые черты.

— Кажется, узнаю, — произнесла она после некоторых колебаний. — Вы когда-то были записаны в нашу библиотеку.

— Точно.

— Но это было давно, — продолжала она. — Да, вроде бы припоминаю.

Он замер в ожидании; мисс Адаме попыталась переместить его в другое время, но лицо мужчины никак не превращалось в мальчишеское, имя тоже не всплывало из прошлого, а посетитель уже протягивал ей руку для приветствия.

— Можно войти?

— Как вам сказать… — растерялась она. — Ну, входите.

Она повела его вверх по лестнице, в полутемное царство книг. Молодой офицер огляделся и сделал медленный выдох, а потом взял с полки первую попавшуюся книгу и прижал ее к носу, чтобы вдохнуть запах. Ему хотелось смеяться.

— Не обращайте на меня внимания, мисс Адаме. Вы знаете, как пахнут новые книги? Переплет, бумага, шрифт? Это как свежий хлеб для голодного. — Он посмотрел по сторонам. — Вот у меня сейчас голод, только сам не знаю, на что.

Наступила пауза, и мисс Адаме поинтересовалась, надолго ли он пожаловал.

— На пару часов, не больше. Я еду поездом из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, вот и решил завернуть сюда из Чикаго, пройтись по знакомым местам, проведать старых приятелей. — В его глазах сквозило огорчение; руки мяли форменную фуражку.

Мисс Адаме мягко спросила:

— У вас что-то случилось? Вам нужна помощь?

Он посмотрел в окно на темные городские дома; света почти нигде не было.

— Да нет, я просто удивился, — ответил он.

— Чему?

— Сам не знаю, на что я рассчитывал. Глупо как-то получилось, — сказал он, переводя взгляд от мисс Адаме к оконному стеклу. — Можно подумать, если я уехал из этих мест, все будут стоять, как истуканы, до моего возвращения. Можно подумать, старые друзья только и ждут, чтобы я сошел с поезда, и со всех ног бросятся меня встречать. Идиотизм.

— Ну, почему же? — возразила она, немного успокоившись. — Нам всем свойственно так думать. Вот я, например, в ранней юности открыла для себя Париж, а вторично приехала во Францию уже в сорок лет и страшно возмутилась, что никто меня не ждет, что знакомые дома снесены, а все горничные, коридорные и портье из гостиницы, где я останавливалась, либо умерли, либо ушли на пенсию, либо переехали.

Он согласно кивнул, но продолжать не стал.

— Хоть кто-нибудь знал о вашем приезде? — спросила она.

— Кое-кому я написал, но ответа не получил. Помню, еще подумал: да ладно, им некогда письма строчить, зато уж когда появлюсь, все будут на месте. Но почему-то никого нет.

Когда с языка мисс Адаме слетел ответ, она сама удивилась:

— Я-то на месте.

— Да, верно. — На его губах мелькнула улыбка. — Не передать, как я рад!

Его взгляд сделался таким пристальным, что она невольно отвела глаза.

— Скажу честно, ваше лицо мне знакомо, но я до сих пор не могу признать в вас мальчика, который был записан в библиотеку…

— Двадцать лет назад! А как он выглядел, этот мальчик, — вот…

Порывшись в тощем бумажнике, он достал несколько фотографий и выбрал снимок подростка лет двенадцати, с лукавой улыбкой и копной соломенных волос — казалось, он вот-вот выпрыгнет из поблекшего квадрата.

— Ах да. — Мисс Адаме поправила пенсне и за крыла глаза, напрягая память. — Сейчас скажу. Сполдинг. Уильям Генри Сполдинг?

Он кивнул и смущенно покосился на фотографию, которую теперь держала в руках мисс Адаме.

— Сильно я вам досаждал?

— Да уж. — Она поднесла снимок к глазам и сравнила его с лицом капитана. — Сущий чертенок. — Фотография перешла обратно к владельцу. — Но я в нем души не чаяла.

— Правда? — Он улыбнулся чуть увереннее.

— Несмотря ни на что — да.

Помолчав, он спросил:

— А теперь?

Мисс Адаме поглядела сначала влево, потом вправо, будто высматривая ответ на неосвещенных полках.

— Пока трудно сказать.

— Извините.

— Нет-нет, это естественный вопрос. Время покажет. Не будем стоять, как истуканы, подобно вашим друзьям, которые так и не двинулись с места. Пойдемте. Я сварила кофе, чтобы взбодриться. Кажется, в кофейнике еще что-то осталось. Давайте сюда фуражку. Снимайте шинель. Каталог обменного фонда здесь. Идите-ка сюда, поройтесь в старых формулярах, чем черт… чем судьба не шутит.

— Неужели их не выбросили? — изумился он.

— Библиотекари никогда ничего не выбрасывают. Как знать, кто приедет следующим поездом. Прошу.

Вернувшись с чашкой кофе, она увидела, что капитан замер над алфавитным ящиком, как птица над полупустым гнездом. Он протянул ей старый формуляр с лиловыми штампами.

— С ума сойти! — протянул он. — Надо же, сколько я брал книжек!

— По десять штук за раз. Я, бывало, скажу: «Не положено, мальчик мой», но куда там! И что самое интересное, — добавила она, — ты их читал! А вот и кофе. — Она поставила чашку и терпеливо ждала, пока он с тихим смехом извлекал одну за другой погашенные карточки.

— Не верю своим глазам! Будто и не уезжал. Можно я их вытащу и за столом посмотрю? — Он показал ей карточки; она кивнула. — Нельзя ли пройтись по залам? Наверно, многое из памяти выветрилось.

Она покачала головой и взяла его за локоть.

— Из памяти ничего не выветривается. Но можно и пройтись. Вот здесь, как и прежде, абонемент для взрослых читателей.

— Как я мечтал сюда перейти, когда мне стукнуло тринадцать! А вы: «Тебе еще рано». И все-таки…

— Перевела?

— Да! Огромное вам спасибо.

Глядя на нее сверху вниз, он припомнил еще кое-что:

— А ведь вы были выше меня.

Ей пришлось поднять лицо кверху, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Читатели меня перерастают, но не настолько, чтобы я не могла дотянуться.

Не успел он и глазом моргнуть, как она цепко ухватила его двумя пальцами за подбородок. Он вытаращил глаза:

— Помню, помню. Когда со мной никакого сладу не было, вы ловили меня за подбородок, наклонялись и хмурили брови. Эти сведенные к переносице брови были страшнее всего. Стоило вам таким манером подержать меня секунд десять — и я неделю ходил как шелковый.

Она кивнула и разжала пальцы. Потирая подбородок, он двинулся дальше.

— Вы, конечно, меня простите, — он не поднимал головы, — но мальчишкой я частенько отрывался от книги и подглядывал за вами, а вы восседали в середине, за своим столом, и мне казалось, что вы — как бы это сказать — всемогущая волшебница, потому что у вас в библиотеке заключен целый мир. Захочешь узнать про другие страны, другие народы, про что-нибудь интересное — вы непременно отыщете и дадите мне то, что требуется. — Он покраснел и сбился. — Вот я и говорю… У вас весь мир был как на ладони. Вы мне открыли дальние края, чужие земли. Я это запомнил на всю жизнь.