Нил Роуз - Контора

• Название: Контора
• Автор: Нил Роуз
• Издательство: Ред Фиш. ТИД Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-901582-55-1

Чарли Фортьюн, молодой перспективным юрист, работает в крупной фирме в Сити. Но если в ближайшее время он не станет одним из компаньонов, это будет означать крах его карьеры. Ловко закрученная интрига, романтика первой любви, мошенничество, разоблачение – все это присутствует в романс английского писателя Нила Роуза и держит читателя в постоянном напряжении.

---

Я с облегчением вышел и степенной походкой направился к Центру поддержки. Интересно, буду ли я этим заниматься, когда стану компаньоном? Пожалуй, это будет как-то несолидно. Наверно, я смогу поручить эту работу стажеру, когда Ричарда повысят. Не могу же я напустить Ричарда на людей, обращавшихся в этот центр!

Как обычно, Искорка появилась в самом конце моего дежурства.

Памятуя о том, что Элли опережает меня на целую голову, я быстренько разобрался с клиентами и поджидал, когда часы пробьют восемь, чтобы пуститься в обратный путь.

Искорка влетела, как всегда, таща на буксире Биллов. Билли Хлюст обошел двух других, доказав, что он самый галантный: он усадил Искорку на один из стульев, стоявших перед мной. По-видимому, она экономила деньги, покупая себе платья, на которые требовалось минимальное количество материи.

– Разве тебе не холодно? – спросил я, в то время, как Биллы спорили, кому сидеть на втором стуле, стоявшем у моего стола.

Она пожала плечами.

– Чем быстрее скинешь с себя, тем быстрее набросишь.

– Значит, ты никогда не устраивала стриптиз?

– Было дело, да один придурок сказал, что у меня титьки обвисли, ну и вот.

– Вот критиков-то развелось, а?

– Да уж. Если уж говорить, что у кого обвисло, ты бы посмотрел на его…

– Они не хотят уступать, – перебил ее Маленький Билл, отвоевавший право быть сегодня главным оратором. Он передал мне письмо.

Я просмотрел его. Это была стандартная позиция юристов во время переговоров: яростно спорь с противной стороной, делай вид, что противники не просто неразумны, но и преступны и безумны, и угрожай устраниться, если контракт не будет подписан в течение трех недель. Я сам написал множество подобных писем.

– Это всего лишь первая стадия, – сказал я. – Тут не о чем беспокоиться. – Я вгляделся в подпись, и она мне что-то напомнила.

Большой Билл нервно комкал в руках свою кепку.

– Но они сказали, что откажутся от своего предложения, если мы не подпишем.

– Может быть, нам просто подписать? – спросил Билли Хлюст, укладывая на место свой нейлоновый локон. Не проще ли было его приклеить?

– Это переговоры, вот и все. Им нужен ваш дом – вы же сами это говорили. Они приобрели практически все другие здания вокруг вас. Они сдадутся. Просто нужно немного подождать. Вам только нужно сохранять хладнокровие. – Я никак не мог разобрать эти каракули. Вероятно, мне показалось.

– Не слушай их, – посоветовала мне Искорка. – Они будут стоять насмерть, до самого конца.

– Мы уже присмотрели новое место, – признался Маленький Билл. Билли подмигнул мне:

– Так уж получилось, что оно совсем рядом с домом Искорки.

– Видите ли, мы надеемся получить от дома прибыль, – сказал Большой Билл. – Чтобы тратить больше денег на наш активный отдых.

– О да, – со смаком подтвердил Билли. – Активный отдых.

Искорка взглянула на меня:

– Так что тебе бы лучше выторговать для них хорошенькую цену за их дом, о'кей?

– Понимаешь ли, тут имеется то, что мы называем конфликтом интересов, – объяснил я, стараясь излагать, как настоящий юрист.

– Никакого конфликта, – возразила она. – Я интересуюсь только наличными.

Я пообещал написать еще одно письмо, но предупредил, что следующие несколько недель буду очень занят. Все они поднялись и собрались уходить.

– Крупная сделка или что-нибудь такое? – спросила Искорка.

– Да, есть немного. Правда, придется попотеть.

– И оно того стоит? – осведомился Большой Билл.

Порой я сам задавал себе этот вопрос – особенно когда ломал голову над тем, как увеличить число оплачиваемых часов, на самом деле не выполняя никакой дополнительной работы. Но сейчас я вспомнил про конференц-телефон ВТ XL54.

– Надо же зарабатывать па жизнь, – ответил я уклончиво.

– Это так любезно с вашей стороны, что вы работаете здесь бесплатно, – сказал Билли, бросая лукавый взгляд на Искорку. – Может быть, тебе последовать его примеру? – Она фыркнула.

– А как насчет премии за верность? – предложил я. – «Самому преданному», например?

Биллы радостно согласились, но Искорка так на них взглянула, что они быстро удалились, разом отрезвев. Она ждала, пока я соберу вещи.

– Выпить не хочешь? – спросила она.

– Сегодня не могу. Нужно вернуться в офис.

– Черт возьми, да у тебя там боссы покруче моего старого сутенера, – удивилась Искорка.

– К тому же еще более бессовестные, – мы направились к дверям. – О, я кое-что хотел тебе рассказать. Мне предложили шанс стать компаньоном. – Я ожидал услышать вполне заслуженные комплименты.

Однако на Искорку мое сообщение не произвело того впечатления, на которое я рассчитывал.

– Это хорошо, да?

– Хорошо? Да это потрясающе!

Но она по-прежнему слабо реагировала.

– Это чудесно, – без всякого энтузиазма сказала она.

Я остановился у парадного входа в центр.

– Это как… ну, не знаю… это такое же повышение, как если бы проститутка сделалась бандершей, которая снимает сливки.

Искорка сардонически улыбнулась.

– Да ладно, не мучайся. Но, по-видимому, для тебя это много значит. – Я кивнул. – В таком случае поздравляю. Я в самом деле за тебя рада. Должно быть, ты действительно умеешь хорошо делать свое дело. – И, заключив меня в объятия, она искренне меня расцеловала.

– Ты – первая, кому я рассказал, – сказал я. – Какое облегчение – выпустить это из себя.

– А вот это, мой дорогой, именно то, что хорошо умею делать я.

ГЛАВА 17

Когда, спустя годы, мой сын, пока что не родившийся, подойдет и усядется возле моей качалки и, нахмурившись спросит: «Папа, что ты знаешь о жизни?», я решительно выну изо рта трубку и скажу, что ему нужно знать о жизни всего три вещи:

1. Что от ее блеска ты явно не ослепнешь.

2. Говори: «Ты такая красивая, моя дорогая» при любых обстоятельствах, как бы пылко она ни заявляла, что хочет услышать непредвзятое мнение.

3. Никогда не проводи даже долю секунды в информационном центре.

Информационный центр мог изобрести только ум, столь изворотливый, что его, несомненно, породило юридическое образование. Вы проводите бесконечные часы взаперти, в маленькой душной комнате, с двадцатью другими людьми, с которыми вам меньше всего хотелось бы общаться. А работа, которую вы выполняете, настолько нудная, что даже карьера бухгалтера кажется заманчивой по сравнению с ней.

Вы погружаетесь в пучину отчаяния, и даже участь узников «Бангкок Хилтон» вызывает у вас зависть: по крайней мере им составляют компании крысы. Мне же предстояло провести две недели в обществе безмозглых стажеров, младших сотрудников, любящих посплетничать и отлынивающих от работы, и в высшей степени амбициозной Элли, стремящейся непременно отличиться. Единственным нормальным человеком в этом дурдоме была Ханна.

В наш первый день в 8.45 утра мы прибыли в офис «Сэлби, Джонсон энд Аддисон» – юридической фирмы, почти столь же крупной, как Баббингтон. Она представляла интересы «Локэл Инкорпорейшн». Порой юристы противной стороны проявляют к вам жалость: ведь им хорошо известно, что в следующий раз они могут оказаться в вашем положении. Они отводят под информационный центр просторную и светлую комнату и заботятся о том, чтобы у вас под рукой всегда было достаточно шоколадного печенья и горячих напитков.

Но «Сэлби, Джонсон энд Аддисон», которых в Сити называли СДА или Самые Дебильные Адвокаты, были явно недовольны тем, что теряют своего главного клиента: судя по всему, по окончании сделки дела «Локэл Инкорпорейшн» предстояло вести «Баббингтону».

Элли, Ханну и меня – руководителей информационного центра, – встретил сотрудник СДА, на которого была возложена задача присматривать за нами.

– Это плохо, – шепнула мне Ханна. – Я один раз имела дело с этим парнем: он представлял противную сторону в сделке. Мерзкий тип! Похоже было, что он стремится завоевать титул «Мазохист Года»: и-мейл от него каждый раз приходил между двумя и четырьмя утра. Зуб даю, что нас поместят в подвал.

Мы вошли в лифт, и он действительно нажал на кнопку цокольного этажа. А когда мы туда прибыли, он повел нас к пожарному выходу и вниз по лестнице – в совершенную мглу.

– Мне очень жаль, – сказал он, хотя не заметно было, чтобы его мучили угрызения совести. – Все наши конференц-залы заняты, и это единственное свободное помещение достаточных размеров.

Не так-то просто обидеть таких толстокожих юристов, как мы, но работать в этой комнате – холодной, пустой и длинной – было в высшей степени оскорбительно. Должно быть, обычно она служила складским помещением. Впрочем, не исключено, что порой СДА использовали ее в качестве морга, когда их сотрудники испускали дух от переутомления или когда их казнили за то, что они не достигли контрольных цифр в своих графиках рабочих часов. Это помещение попытались превратить в информационный центр, выстроив вдоль стен шкафы с документами и поставив в центре дешевые столы со стульями. Освещение было тусклым, а грязные трубки неоновых ламп издавали мрачное жужжание.