Владимир Брюханов - Учитель и Ученик: суперагенты Альфред Редль и Адольф Гитлер

• Название: Учитель и Ученик: суперагенты Альфред Редль и Адольф Гитлер
• Автор: Владимир Брюханов
• Издательство: Интеллектуальная книга
• Жанр: Политика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-902699-02-6

Владимиру Брюханову, известному историку, живущему в Германии, путем логического анализа и с использованием всей архивной документации, обнаруженной в России и за рубежом, впервые удалось завершить расследование знаменитой и загадочной гибели полковника Альфреда Редля — одного из руководителей военной разведки и контрразведки Австро-Венгрии, обвиненного в 1913 году в сотрудничестве с русскими. Развеяна легенда о неудачливом и нищем художнике Адольфе Гитлере, якобы бедствовавшем в Вене и в Мюнхене в годы, предшествовавшие Первой Мировой войне: он оказался одной из ключевых фигур хитроумных игр полковника Редля, деятельным и результативным героем международных столкновений.

---

«После подавления путча Рема Гитлер тщательно вычистил из своего прошлого все явные проявления гомосексуальных наклонностей. Тем более бросалось в глаза подчеркнутое преклонение Гитлера перед личностью прусского короля Фридриха II, в военном окружении которого имелось социально акцентированное увлечение гомосексуализмом».[677]

Гитлера всегда тянуло к привлекательным мужчинам — мужественным и красивым; это отмечали все, близко сталкивавшиеся с ним после Первой Мировой войны.

Примеров много, один из них — Вальтер Хевель, убитый среди прочих нежелательных свидетелей в Берлине 2 мая 1945 года. Они сблизились в заключении в Ландсберге: «Красивый сокамерник Гитлера молодой выходец с Рейна Вальтер Хевель был восхищен фюрером и уже не расставался с ним до конца жизни. В письме от 9 ноября 1924 года он описал всю силу гомоэротического воздействия своего соседа по камере: «Когда Гитлер берет твою руку и смотрит прямо в глаза, испытываешь нечто вроде электрошока и такое чувство силы, энергии, немецкости и всего самого лучшего, что только есть в этом мире».»[678]

Из той же оперы был и архитектор, а позднее министр вооружений Альберт Шпеер (1905–1981): «Гитлер желал, чтобы его любимец Шпеер всегда был поблизости. В Оберзальцберге у архитектора было ателье, выстроенное в альпийском стиле. Его красивая мастерская в Берлине также располагалась близ фюрера. /…/ Наблюдатели единогласно отмечали, что после встречи со Шпеером у Гитлера «всегда было приподнятое радостное настроение. Он был счастлив и воодушевлен».»[679]

Среди прочих называют Гесса и Геббельса, через край покоренных фюрером; но тут, скорее, коллизия противоположного свойства: оба этих не сильно внутренне уверенных в себе человека тянулись к более мужественному Гитлеру. Так что Гитлер явно излучал ауру различных цветов!..

Такие влечения позднейших времен, однако, почти наверняка уже не сопровождались практически никакой физической гомосексуальной близостью между Гитлером и его «возлюбленными» разных сортов: далее пожатия рук дело не шло — других свидетельств об этом нет!

И это также очень легко понять: если Гитлер был пассивным педерастом до Первой Мировой войны, то во время войны он должен был решительно отказаться от этого: за четыре года тоскливой окопной жизни он гарантированно превратился бы в «солдатскую девку», если бы его окопные товарищи распознали такую возможность пользоваться его телом. А это было бы такой утратой любого социального статуса, что гарантированно уничтожило бы всякую возможность активного воздействия Гитлера на окружающих в любой массовой среде при малейшем подозрении о таковой его роли.

Да он и по-настоящему утратил бы в результате все остатки своей и без того не слишком высокой психологической потенции самостоятельного и уверенного в себе мужчины, никогда не смог бы стать политическим лидером массовой партии, а затем — целой нации!

Так что все сексуальные опыты Гитлера в этом отношении были обязаны завершиться сразу в августе 1914 года!

Это, однако, не исключает того, что до 1914 года основные особенности поведения и биографии Гитлера определялись его гомосексуальной сущностью и соответствующим образом жизни.

Юный Гитлер просто не интересовался женщинами.

Очевидно озабоченный и обескураженный этим фактом Кубичек постарался смягчить вполне определенное впечатление, производимое такой нестандартностью ближайшего друга. В результате возникла придуманная Кубичеком легенда о робком (это Гитлер-то!) юнце, безответно влюбленном в некую девицу из Линца и издали воздыхающем о ней. История этой Штефани пришласть по сердцу многочисленным биографам Гитлера и массовым потребителям их продукции.

На самом деле Кубичек на старости лет решил приписать Гитлеру его собственную, Кубичека, трогательную юношескую влюбленность, что у него получилось просто блестяще.

Гитлер же никогда не интересовался никакой Штефани: ее имя начисто отсутствует в опубликованной Кубичеком их совместной переписке. Чтобы обойти столь вопиющее обстоятельство, Кубичек пошел еще на один обман: неуклюже придумал, что Штефани была якобы конспиративно скрыта под именем их общего знакомого Бенкизера, о котором Гитлер упоминал и расспрашивал в почтовых открытках.[680]

Этим и ограничиваются все свидетельства о тогдашнем интересе Гитлера к девицам: «В современной исторической литературе нет никаких фактических подтверждений существования у Гитлера возлюбленной во время его проживания в Линце, Вене, Мюнхене».[681]

Подобное отношение Гитлера к женщинам изменилось лишь после войны — и поначалу это диктовалось вовсе не романтическими мотивами.

В то время даже среди его соратников возникали обоснованные недоумения в отношении финансовых источников Гитлера. Вот, например, как об этом писалось: «На вопросы со стороны отдельных членов, на что же он, собственно, живет и кем он раньше работал, он всякий раз реагировал гневно и возбужденно… Так что его совесть не может быть чиста, тем более что его выходящие за все рамки связи с женщинами, перед которыми он уже не раз называл себя «мюнхенским королем», стоят очень много денег».[682] В последнем обвинитель, тогда нацист Эрнст Эреншпергер, конечно, ошибался: не Гитлер тратил тогда на женщин деньги, а они на него!..

Генрих Манн писал об этом вполне определенно: «Он начал свою карьеру при помощи зрелых женщин, которые предлагали ему свои услуги и стали его первой опорой. Он общался с ними только ради их денег, предпочитая, конечно, мужское безрассудство мальчиков. Он сам околдовывал людей женскими чарами».[683]

Мазер писал то же, но с явно оправдательным уклоном: «Ценности, полученные от «влюбленных женщин», он обычно использовал в качестве гарантий под предоставленные кредиты, с помощью которых ему удавалось поддерживать партию в трудных ситуациях»[684] — и приводил конкретные примеры.[685]

Но рационально обосновывать собственное поведение могут любые проститутки и сутенеры!..

Никто из этих женщин не добился ничего — чего бы они ни добивались! Неизбежный последующий разрыв отношений сопровождался иногда маленькими демонстрациями, которые они могли себе позволить, например: «Фрау Бехштайн, которая была покровительницей и хорошей знакомой Гитлера еще десяток лет назад, получила от него жалкий букет цветов на свой день рождения, пришла к нему на прием и в лицо назвала ничтожным канцлером»![686]

С гомосексуализмом, похоже, связаны и первоначальные антисемитские заскоки Гитлера.

Хорошо отмечены страстные выпады Гитлера в «Майн Кампф» по адресу евреев, соблазняющих немецких девушек: «Черноволосый молодой еврей часами поджидает с сатанинской радостью на своем лице ничего не подозревающую девушку, которую он осквернит своей кровью и похитит ее у народа».[687]

Такого рода заявления принято считать проявлением зависти: «Сам дух обнаженной непристойности, неизменно идущий с тех страниц его книги «Майн Кампф», когда он пытается облечь в слова свое отвращение [к евреям], не является, разумеется, каким-то случайным внешним признаком или лишь воспоминанием о тоне и стиле /…/ бульварных брошюрок, /…/ — в значительно большей мере тут выражается специфическая природа его неосознанной зависти».[688]

Это — «широко распространенная теория Ольдена, Буллока и Ширера, что Гитлер стал антисемитом вследствие приписываемой ему зависти, возникшей на сексуальной почве».[689]

Но чему же завидовать, если самого Гитлера в те годы женщины попросту не интересовали?

Однако, если никакой девочки на самом деле вовсе и не было, то, может быть, имелся мальчик?

Не следует ли предположить, что это сам Гитлер виделся себе самому той самой ничего не подозревающей девушкой, которую и соблазнил черноволосый молодой еврей с сатанинской радостью на лице?

Если так, то осуществиться это должно было еще до того, как происходила описанная Кубичеком встреча с «фабрикантом из Феклабрука»!..

Кто знает, когда это конкретно могло произойти: может быть, еще в первый (в апреле-июне 1906) или во второй (в августе-октябре 1907) приезды Гитлера в Вену?..

Сам Гитлер, заметим, проявлял позднее значительные усилия к тому, чтобы вопрос об его сексуальной жизни данного периода не обрел никакой ясности.

В августе 1908 года, когда Кубичек отбыл на воинскую службу (как ученик среднего специального музыкального заведения он был обязан служить лишь два месяца), Гитлер снова уехал в Шпиталь, как мы полагаем — за очередной порцией перепрятанных им там семейных сокровищ. Но визит этот привел к неожиданным для Гитлера, хотя понятным для нас результатам: там очень удивились, узрев Гитлера на свободе — и, естественно, вознамерились исправить упущение!