Уильям Сароян - Андраник Армянский

• Название: Андраник Армянский
• Автор: Уильям Сароян
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2004

«Грустное и солнечное» творчество американского писателя Уильяма Сарояна хорошо известно читателям по его знаменитым романам «Человеческая комедия», «Приключения Весли Джексона» и пьесам «В горах мое сердце…» и «Путь вашей жизни». Однако в полной мере самобытный, искрящийся талант писателя раскрылся в его коронном жанре – жанре рассказа. Свой путь в литературе Сароян начал именно как рассказчик и всегда отдавал этому жанру явное предпочтение: «Жизнь неисчерпаема, а для писателя самой неисчерпаемой формой является рассказ».

В настоящее издание вошли более сорока ранее не публиковавшихся на русском языке рассказов из сборников «Отважный юноша на летящей трапеции» (1934), «Вдох и выдох» (1936), «48 рассказов Сарояна» (1942), «Весь свят и сами небеса» (1956) и других. И во всех них Сароян пытался воплотить заявленную им самим еще в молодости программу – «понять и показать человека как брата», говорить с людьми и о людях на «всеобщем языке – языке человеческого сердца, который вечен и одинаков для всех на свете», «снабдить пустившееся в странствие человечество хорошо разработанной, надежной картой, показывающей ему путь к самому себе».

---

Я отправился в путешествие, чтобы узнать, подышать тем воздухом, побывать там.

Виноград на армянских виноградниках еще не созрел, зеленели листья и лоза была точь-в-точь как калифорнийская, и лица армян Армении как две капли похожи на лица армян Калифорнии. Реки Араке и Кура медленно несли свои воды по плодородной земле Армении точно так же, как реки Кингс-ривер и Сан-Хоакин текут по долине, где я родился. И солнце было теплым и добрым и ни в чем не уступало калифорнийскому.

И ты словно везде и нигде. Все оказалось другим, и вместе с тем одно вполне могло сойти за другое: слово за слово, камешек за камешек, листок за листок, око за око, зуб за зуб. Это была не Армения и не Россия. Там жили люди и не только люди, там жило все, и одушевленное и неодушевленное: лоза, деревья, скалы, реки, улицы, дома, целая страна с городами и селами, все и ничто, и земля. И это было грустно. Автомобиль трясло по грунтовой дороге, ведущей к древней армянской церкви, в Эчмиадзин. Крестьяне, мужчины, женщины и дети, стояли босиком на старинном каменном полу, возведя глаза на крест, били поклоны и верили. А армянские марксисты, снисходительно и немного стесняясь, посмеивались над наивным недомыслием и глупой верой своих собратьев. По дороге в Ереван, сидя в автомобиле, я так глубоко переживал печаль своей страны, Армении, что в память об Армении мне запал только тихий голос генерала Андраника во время его разговора с моим дядей, слезы на глазах дяди и болезненная гримаса, исказившая его лицо после ухода Андраника.

1936